Как нас остановили?
— Ваши жертвы, тогдашние и потенциальные, были слишком слабы, чтобы дать вам отпор, — невозмутимо ответил старик. — Поэтому они в складчину наняли армию. А наемники были… чрезмерно тщательны. Перестарались.
Перестарались… И вновь Шада отыскивала ядовитый ответ, и вновь ей нечего было сказать.
— И все в секторе возрадовались, — пробормотала она. — Неделю, наверное, гуляли.
— Да, — негромко подтвердил Кар'дас. — Но потому что остановили военную машину, уничтожающую их. А не потому, что пострадали невинные люди.
— Разумеется, кого же заботят невинные? Им пока еще не присвоили высшего приоритета, не так ли? — мистрил качнулась с пятки на носок. — Мы же не обожаемые вами всеми каамаси, такие чистенькие и все из себя благородные. А в твоей драгоценной истинной истории говорится, чья это была армия? И кто дал им деньги?
Морщинистое лицо почти незаметно — но изменилось.
— Почему ты хочешь это знать?
Шада пожала плечами, только сейчас обнаружив, как они затекли.
— Мой народ так и не узнал, кто сотворил с ними такое.
— И если я дам тебе эту информацию, что ты с ней будешь делать? — спросил Кар'дас. — Обратишь гнев стражниц тени спустя столько лет? Раздразнишь их жажду мести? Заставишь страдать других невинных?
Слова его превратились в кинжал, с размаху загнанный прямо в сердце.
— Я не знаю, что они сделают с информацией, — в носу незнакомо защипало, а глаза заволокло туманом. — Знаю только, что она — единственное, из-за чего мне позволят…
— Ты же не хочешь к ним возвращаться, Шада, — сказал старик. — Они жили во лжи, знали они или нет. Это не для тебя.
— Я должна, — жалко выдавила из себя мистрил. — Как ты не понимаешь? Я должна работать на нечто большее, чем я сама. Мне всегда это было нужно. Мне нужно чему-то служить… чему-то, во что я верю.
— А Новая Республика? — поинтересовался старик. — Или Тэлон?
— Республике я не нужна, — процедила Шада. — А Каррде…
В горле жгло так, будто она хлебнула кислоты.
— Каррде — контрабандист, точно такой же, как ты. По-твоему, я могу верить в него?
— Ну, не знаю, — задумчиво проговорил Кар'дас, почесывая в затылке. — Вот кем бы я его не назвал, так это контрабандистом. Тэлон значительно переделал организацию после того, как я их бросил.
— Все равно он — преступник, — отрезала Шада. — Он и его подчиненные объявлены вне закона. Я что, слишком много прошу?
— А тебе для того чтобы любить, обязательно нужен официальный ярлык приличного человека из общества? И все-таки Тэлон скорее торговец информацией, а не контрабандист. Разве это не лучше?
— Нет, — Шада мотнула головой, рассыпав косички. — Даже хуже. Торговля информацией — это продажа чужой частной собственности тем, кто не заслуживает права обладать ею.
— Интересная точка зрения, — пробормотал Шорт, глядя через плечо Шаду ей за спину. — Ты когда-нибудь рассматривал этот вопрос с такой стороны?
— До сегодняшней ночи не приходилось, — произнес позади мистрил голос Когтя.
Шада развернулась, заодно стряхивая последние, подзапоздавшие слезы. В дверях, растрепанный со сна и несколько беспорядочно одетый, стоял Каррде и разглядывал телохранительницу со странным выражением лица.
— Возможно, следует произвести переоценку, — добавил он.
— Ты что здесь забыл? — рявкнула Шада.
— Хозяин свистнул, — без улыбки сообщил Коготь. — Пришлось прибежать. По крайней мере, я думаю, что он свистел.
— Звал, звал, не беспокойся, — заверил его старик. — Подумал, что тебе стоит присутствовать на этом этапе собеседования, — Шорш вновь отвесил поклон мистрил. — Прости меня еще раз, Шада, если напугал тебя.
Та с трудом сдержала гримасу.
— Развлекайся, что тебе еще остается?
— Он всегда любил веселиться за чужой счет, — согласился Тэлон, становясь рядом с Шадой. — Не стесняйся, Кар'дас. Твои марионетки послушны и ожидают приказов. Что тебе станцевать?
Дед в невинном изумлении распахнул водянистые глаза.
— Мне? — запротестовал он. — Друзья мои, мне ничего от вас не нужно. Наоборот, я хочу сделать вам подарок.
Шада быстро глянула на своего спутника, получила в ответ точно такой же полный подозрительности взгляд.
— Да ну? — сухо произнес Тэлон. — Какой же?
Старик улыбнулся.
— Ты никогда не любил сюрпризов, верно, Коготь? — сказал он. — Ты довольно ловко из них выбираешься, заметь, но воспринимаешь на редкость плохо. Но, по-моему, этот тебе очень понравится.
Кар'дас повернулся к стеллажу и выбрал два инфочипа с верхней полки.
— Вот мой подарок, — сказал он, демонстрируя в каждой руке по кристаллу. — Это — история Эмберлена, о которой я только что рассказывал Шаде. То, что ей необходимо, — или, по крайней мере, она так думала в прошлом. Здесь… — он приподнял левую ладонь, — информация, которую я собрал специально для тебя, мой мальчик. Лично я думаю, что пользы от нее будет больше окружающим, чем тебе, но ты сумеешь извлечь выгоду.
— И что там? — осведомился Каррде.
— Полезная информация, — старик положил оба кристалла на стол. — Взять вы можете только один. Выбирайте, прошу вас.
Мистрил услышала громкий вздох Когтя. От Тэлона пахло мускусом и полевыми травами.
— Выбирать тебе, Шада, — негромко произнес Каррде. — Бери, которую пожелаешь.
Она смотрела на два небольших голубоватых кристалла, лежащих на столешнице, и ждала, когда в пальцы придет дрожь. Ее единственная надежда вернуться домой, вероятно, единственная надежда остаться в живых, лежала от нее слева. Справа — неизвестность, составленная старым безумцем, которая, предположительно, принесет пользу человеку, чья жизнь и помыслы являются полной противоположностью тому, к чему она всегда стремилась.
Дрожь, к ее удивлению, все не начиналась. То ли откровения хозяина дома выжгли в ней способность чувствовать гнев и неуверенность, то ли еще что, но на бешенство не было сил…
Решение не приходило, возможно, его и не надо было принимать. С мистрил, которые убивали и погибали, чтобы Эмберлен восстал из руин, ей не по пути. Тот Эмберлен должен был погибнуть, чтоб никогда не подняться.
И не ее дело вручать Одиннадцати орудие мести.
Справедливость, о которой она мечтала долгие годы, свершилась…
Шада оборвала себя на полуслове. Рассуждения о высоких материях сейчас были лишними. Она знала, что нужно выбрать, потому что это — правильно.
Она даже не подумала, что сжигает последний корабль, когда протянула руку и взяла со стола инфочип.
— Ты порадовала меня, Шада Д'укал, дитя мистрил! — сказал Кар'дас с такой теплотой, какой она никогда не слышала от него. — Обещаю, ты не будешь разочарована.
Но Шада, не слушая старика, смотрела сейчас на Тэлона: как Коготь-то воспримет очередное откровение? Никак. Он улыбался.
— Все в порядке, — сказал Тэлон. — Я давно знаю, кто ты такая.
— Кем я была, — поправила его Шада. — Кто я сейчас… я не знаю.
— Дорогу ты отыщешь, — пообещал ей Кар'дас, устало выпрямился, кряхтя, потер руки. — Что ж, дети мои, вам пора в путь.
Шада заморгала.
— Уже? Мы же утром…
— Уже утро, — сказал Кар'дас, подходя к ним и беря обоих за руки. — Вернее, почти утро. Пошли… ну, пошли же, вам еще предстоят великие дела. Ц-ЗПО, не отставай!
— А как же…
Шада помахала инфочипом, но старик настойчиво тащил их обоих к выходу, словно упрямых детей от витрины кондитерской лавки.
— По дороге прочтете! Но, чур, только вдвоем! Больше никому нельзя, подарок был для вас двоих… А потом сами придумаете, как поступить.
Ему все-таки пришлось выпустить одного из них: надо же было помахать ладонью перед закрытой дверью. Причем дед даже не сразу решил, на кого можно положиться и кто не кинется галопом обратно к столу. Выбрал он Шаду.
— А с тобой что? — поинтересовался Тэлон, пока Шорш волок их по нормально освещенному на этот раз коридору.
— Моя дверь всегда для тебя открыта, — отозвался Кар'дас. — Для вас обоих, конечно же. Не забывайте старика, прилетайте проведать, когда захотите. А сейчас вам надо спешить…
* * *
Часом позже заспанный Данкин поднял корабль и вывел в открытое пространство. А еще через час, который был потрачен на то, чтобы удостовериться, что они на самом деле направляются к точке встречи, где их ждали Айнг-Ти, Каррде вызвал Шаду к себе в каюту.
И там, сев рядышком возле стола, они прочитали информацию, записанную на инфочипе.
Первой молчание нарушила Шада.
— Он был прав, да? Это невероятно. Если только тут написана правда.
— Можешь на это поставить, — рассеянно отозвался Каррде, разглядывая экран; голова у него заработала на полную мощность.
Его подруга употребила неверное слово. Невероятно — это еще слабо сказано.
— Шорша можно назвать кем угодно, в своей жизни он побывал во многих шкурах, но всегда давал только достоверные сведения. У него на этом пунктик.
— В это я, пожалуй, поверю, — несмотря на собственные слова, Шада с сомнением покачала головой.
Они сидели, соприкасаясь плечами, каждый по-детски делал вид, что ему совсем наплевать, но думал при этом не о том, о чем собирался.
— Я так понимаю, — сказала Шада, — мы хотим, чтобы Айнг-Ти доставили нас прямиком на Корускант?
Коготь засомневался. Собственно, эта цель очевидна…
Но и без столицы перед ними открывался широчайший спектр возможностей. И многие из них были на редкость занятны.
— Каррде? — влезла в его размышления Шада, в голосе у вышедшей в отставку мистрил звучала подозрительность. — Мы же везем чип на Корускант, да?
Тэлон в порыве чувств поцеловал телохранительницу. Шада так изумилась, что он остался жив.
— Вообще-то нет, — сказал он. — По-моему, мы можем сделать кое-что получше.
Он опять посмотрел на дисплей, саркастически усмехнулся.
— Много-много лучше.
* * *
Стоя на мостике «звездного разрушителя» «Тиранник», капитан Налгол с ненавистью разглядывал черноту за иллюминаторами.
Смотреть там было не на что, разве что кто-нибудь из разведчиков выныривал за пределы кокона, душащего корабль. А еще — на грязное размытое пятно кометы. Но традиция гласила, что командир корабля должен смотреть на вселенную с капитанского мостика, а сегодня Налгол чувствовал себя традиционно.
Четыре дня. Еще четыре дня, и окончится затянувшееся, изнуряющее, бессмысленное безделье. Всего четыре стандартных дня, если наземная команда еще придерживается расписания.
Четыре дня.
По настилу мостков застучали подковки на каблуках шефа разведки Ойссана. На десять минут позже положенного, как с неудовольствием отметил капитан, сверившись с наручным хронометром.
— Капитан, — сказал Ойссан, отдуваясь, — я принес последний доклад наших разведчиков.
Налгол, не торопясь, повернулся, придирчиво осмотрел подчиненного с ног до головы. Особо тщательному осмотру подверглась раскрасневшаяся физиономия.
— Вы опоздали, — неприятным голосом изрек капитан.
— Потребовался более тщательный анализ, — Ойссан чуть было не поежился, но все-таки отважился протянуть начальству портативную деку. — Похоже, несколько дней назад на Ботавуи чуть было не началась война.
Налгол недоверчиво прищурился.
— О чем это вы? — потребовал он ответа, одновременно вызывая нужный файл.
— Один из кораблей ишори решил нажать на диамалов, — пояснил разведчик. — И завязал бой.
Налгол пробурчал ругательство, просматривая отчет. Если эти чужеродные дураки начнут грызться до того, как подготовится наземная команда…
— Что их остановило?.. — спросил он. — Не важно, вот оно, — добавил он, пролистывая нужную часть. — Интересно. Кто-нибудь получил идентификационные номера этого фрахтовика?
— Никого не оказалось на достаточном расстоянии, — качнул головой Ойссан. — Но из последующего обмена мнениями в эфире стало ясно, что прибыла советник Органа Соло. Хотя сведения неподтвержденные.
— Но похожие на правду, — раздраженно хрюкнул Налгол. — Примчалась на помощь Гаврисому, нет сомнений. Чтобы все разошлись умиротворенные.
— Нет сомнений, — повторил за начальством Ойссан. — А еще поговаривают, будто вместе с ней прибыл каамасский веритель.
— Да неужели? — уголки капитанских губ медленно приподнялись. — Какое счастье.
— Через день-другой будем знать наверняка, — Ойссан по-своему расценил улыбку начальства. — Если у Гаврисома под э-э… рукой окажется настоящий каамаси, то господин президент не преминет выставить его в качестве парламентера.
— Действительно, — промурлыкал Налгол. — А если он еще сумеет заставить каамаси толкать миротворческие речи еще дня четыре, можно будет сказать, что при разрушении Ботавуи присутствовали весьма заинтересованные стороны. И аплодировали стоя. Изумительно. Интересно, как Трауну удалось провернуть такой фокус?
— Изумительно, — согласился разведчик, но без должного энтузиазма. — Надеюсь только, что он не допустил ошибки в расчетах. Сто девяносто один боевой корабль — несколько многовато для трех «разрушителей».
— Вы беспокоитесь попусту, — Налгол отдал деку. — Я видел Трауна за работой. Он никогда и ничего не упускает в расчетах. Диверсанты выполнят задание, а потом эти ваши экзоты порвут друг друга в клочья. А мы разберемся с выжившими и уничтожим то, что останется от планеты.
— В теории звучит очень неплохо, — кисло прокомментировал Ойссан. — Капитан, сэр, могу я, по крайней мере, рекомендовать вам на оставшееся время перевести «Тиран-ник» в режим боевой готовности? Так мы сможем быстрее вступить в боевые действия или раньше отреагировать, если противник опередит наш график.
— А еще мы целых четыре дня будем дергаться от любого чиха. С трудом могу представить себе пользу от подобного состояния.
— Но если сражение начнется раньше…
— Не начнется, — бесцеремонно оборвал офицера Налгол. — Если Траун говорит: четыре дня, — значит, это будет четыре дня. Не раньше и не позже. Точка.
Ойссан тяжко вздохнул.
— Так точно, сэр, — промямлил он.
Налгол с презрительной жалостью вновь окинул собеседника взглядом. В конце концов, бедолаге не повезло встречаться с Трауном, он ни разу не слышал уверенного и властного голоса Гранд адмирала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100