— Я не верю. Ни на миг.
— А как же новости? — возразил полковник Бас. — Мы сидим тут в глобальной вселенской заднице, и то перехватили сколько — пять передач? Если кто-то и перекрашивает вампу под вомпу, то криффингово хорошо. Извиняюсь за язык, сэр, — запоздало добавил он, застенчиво оглядываясь на адмирала.
Гилад Пеллаэон умело спрятал улыбку в усы.
— Ваш язык прощен, полковник, — отозвался он.
Бас буквально зубами прогрыз себе путь наверх; не каждому пилоту удается подняться до должности руководителя полетов, поэтому Бас выбивался из сил, пытаясь вписаться в среду гораздо более образованных и воспитанных офицеров. Но солоноватый язык его юности порой играл с полковником грубоватые шутки, периодически вторгаясь в его личную и общественную жизнь.
Лично Пеллаэону его оговорки скорее нравились. Не сами по себе как таковые, но манера Баса изъяснять свои мысли честно и прямолинейно, не замутняя их притворством. В отличие от многих, с кем Пеллаэону приходилось иметь дело, полковник Бас не трудился скрывать свои чувства и мысли за вежливыми экивоками.
— Слухи, полковник, вот и все. Не больше, чем слухи, — отрезал Ардифф, качнув головой. — Вот вам факт: Траун мертв. Адмирал был рядом с ним, когда это произошло. Так что если тут какое-то надувательство…
Пеллаэон уткнул взгляд в тарелку, подцепив на вилку кусочек тушеного мяса и перестав вникать в слова.
Спор затянулся на бесконечность, повторялись одни и те же домыслы и суждения. Уже целую неделю с тех самых пор, как с новостью о явлении Трауна в системе Кроктар вернулся лейтенант Маврон, «Химера» гудела от киля до шпилей антенн. Каждый офицер и матрос, начиная с Ардиффа и до последнего юнги, имел собственное мнение о том, правда ли это или искусная ложь. Доказать друг другу никто ничего не мог, и собственный корабль напоминал Пеллаэону чересчур взведенный самострел.
Но, по крайней мере, ожидание близилось к завершению. Бел Иблису был предоставлен целый стандартный месяц с половиной на выработку плана действий, а «Химера» и так простояла у Песитийна на две недели дольше. Совершенно очевидно, что какова ни была бы причина, генерал Бел Иблис на встречу не явится.
Пришло время возвращаться домой. Возвращаться в Империю, на Бастион. И на нескольких уровнях выяснить, что уготовил им мофф Дисра. Приказ готовиться к вылету адмирал отдаст, как только закончит обедать. Если через час Бел Иблис не явится…
— Адмирал Пеллаэон, капитан Ардифф, говорит мостик, — раздался из небольшого, вмонтированного в обеденный стол динамика голос майора Тшеля. — Прошу вас, ответьте.
Первым до переключателя дотянулся капитан Ардифф. Гилад не спешил, потому что как раз в этот миг жевал очередной кусок.
— Говорит капитан. Адмирал находится рядом со мной. В чем дело?
— В систему только что вошел корабль, сэр, — нервно доложил Тшель.
Ардифф покосился на Пеллаэона.
— Опять пираты?
— Не думаю, сэр, — отозвался майор. — Насколько удалось понять, это один-единственный корабль, фрахтовик ИТ-1300 с минимальным воорркением. И они передают запрос подняться к нам на борт для переговоров с адмиралом.
В столовой повисла мертвая тишина, поэтому глубокий вздох Пеллаэона показался всем громом с ясного неба. Гилад медленно положил вилку, взял салфетку, вытер усы.
— Имена они передают? — спросил он.
— Так точно, сэр! Утверждают, что с вами хочет встретиться верховный советник Новой Республики Лейя Органа Соло.
* * *
В сопровождении четырех ДИ-исгребителей «Тысячелетний сокол» скрылся от лучей местного солнца в тени «звездного разрушителя».
— Пути назад больше нет, — негромко произнес Элегос, сидящий в кресле второго пилота.
— Да, — кивнула Лейя.
Луч захвата втягивал их на летную палубу, они полностью были в его власти, но трудно было заставить себя убрать руки с пульта управления.
— Пути назад нет.
— Это тревожит вас? — спросил каамаси. — О чем вы думаете?
Лейя пожала плечами. Напряженные мышцы почти отказывались повиноваться.
— Конечно, тревожит, — ответила она. — Разумным существам обычно свойственно стремление избегать риска. Но риск — это не всегда плохо. В нашем случае дело того стоит, — она заставила себя оторвать взгляд от «звездного разрушителя» и улыбнуться своему спутнику. — А что до второго вашего вопроса, то я думала о том, что будь сейчас с нами Ц-ЗПО, он бы уже вовсю причитал: «Мы обречены».
Элегос издал тихий мелодичный звук, который у каамаси означал смех.
— Превосходно, — сказал он. — Советник, до нашей встречи я знал о вас исключительно с чужих слов. Но наше путешествие, хоть и очень короткое, было для меня весьма поучительно. Как бы ни сложилась дальше наша судьба, я всегда буду с гордостью и удовольствием вспоминать эти несколько дней, проведенные в вашем обществе.
У Лейи немного отлегло от сердца. Сами по себе слова, казалось бы, лишь подчеркивали безвыходность ситуации. Но каамаси говорил с таким спокойствием и теплотой, что все страхи Лейи сами собой развеялись, уступив место решимости и надежде. Это воодушевление шло даже не от Элегоса, просто поддержка, исходящая от каамаси, помогла ей разыскать в себе силы, о которых она и не подозревала.
Ничего удивительного, с тихой горечью подумала она, что властолюбивый сенатор Палпатин жаждал избавиться от столь опасного народа.
Когда Лейя в сопровождении Элегоса, Гента и Сакхисакха ступила на трап, у рампы их встречал один-единственный человек — крепкий седовласый мужчина среднего роста. Лицо его было усталым, но военная выправка кадрового офицера оставалась безукоризненна.
Лейе почему-то вдруг подумалось, что ему идет имперский мундир. А адмиральские знаки отличия идут еще больше.
— Советник Органа Соло, — со сдержанной торжественностью приветствовал ее встречающий. — Я адмирал Пеллаэон. Добро пожаловать на борт «Химеры».
— Благодарю, адмирал, — церемонно кивнула Лейя. — Рада снова встретиться с вами.
Лоб адмирала прочертили морщины.
— Боюсь, вы меня несколько обескуражили, — сказал он. — Не могу припомнить, чтобы мы встречались.
— Вообще-то это была просто протокольная фраза, — ответила Лейя. — Но я прекрасно помню, как на алдераанской ассамблее в королевском павильоне мой отец указал на вас как на одного из наиболее многообещающих флотских офицеров. Он еще сказал, что вы удивительно молоды для выпускника Академии. Правда, и мне было тогда всего десять лет.
Губы Пеллаэона изогнулись в улыбке, и хотя она отдавала горечью, принцесса снова увидела прежнего молодого офицера, совершенно сбитого с толку и в толпе политиков и дипломатов казавшегося лишним.
— Я хорошо помню те времена, — негромко сказал он. — Хоть порой и жалею об этом, — он перевел взгляд на Элегоса, стоящего по левую руку от Лейи. — Не представите ли мне ваших спутников?
— Конечно, — Лейя решила пока не заострять внимание на том, что никто их остальных членов делегации официального статуса не имеет. — Элегос А'Кла, веритель уцелевших каамаси.
— Адмирал Пеллаэон, — Элегос склонил голову в традиционном поклоне.
— И Сакхисакх из клана Тиакх'сар, — продолжала Лейя, жестом указав на молчаливого ногри.
Пеллаэон не изменил официальной вежливой улыбки, но интуиция подсказала Лейе, что теперь эта улыбка стала чуть менее искренней.
— Разумеется, — сказал адмирал. — Уроженка Алдераана, каамаси и ногри. Три народа, у которых больше всего причин ненавидеть Империю.
Глаза Сакхисакха сверкнули.
— Мы не держим зла персонально на вас, адмирал, — опередил его Элегос. — Как не питаем враждебных чувств и к народам, населяющим Империю. Наши миры были уничтожены волей Императора Палпатина, но и он ныне мертв. Ни к чему раздувать огонь старых обид.
— Благодарю вас, веритель, — сказал Пеллаэон. — Вы весьма мудры и великодушны, — он перевел взгляд на Гента, который смущенно переминался с ноги на ногу рядом с Элегосом. — А какого рода претензии к Империи представляете вы, сэр?
— Я? — Гент отчаянно покраснел и втянул голову в плечи. — Да не, я просто так зашел… ну, то есть… Короче, я просто ледоруб, который восстанавливал сообщение Вермеля для генерала Бел Иблиса.
Остатки улыбки стерлись с лица главнокомандующего.
— Что вы хотите сказать — восстанавливал? — жестко спросил он. — Разве полковник Вермель не доставил свое послание лично?
— Боюсь, до этого не дошло, — сказала Лейя. — По сведениям генерала Бел Иблиса, корвет полковника был перехвачен «звездным разрушителем» при попытке войти в систему Моришима.
Адмирал окончательно отбросил светские церемонии. Теперь перед Лейей стоял профессиональный военный, офицер, который только что узнал об измене в рядах своей армии.
— Перехвачен и уничтожен?
— Нет — или, по крайней мере, не сразу, — ответила Лейя. — «Звездный разрушитель» посадил корвет к себе на летную палубу и скрылся.
— Ясно.
С минуту все стояли молча. Пеллаэон не смотрел на гостей, играл желваками, сражаясь с закипающим в его душе гневом. Кроме гнева, Лейя не смогла разобрать ничего, как ни старалась. Так что она просто стояла, маясь неловкостью, и гадала, стоит ли ей первой нарушить молчание или предоставить эту честь адмиралу.
Элегос принял решение за нее.
— Полковник Вермель был вам добрым другом, верно? — мягко спросил каамаси.
Пеллаэон вернулся к действительности.
— Я не оставляю надежды, что и до сих пор им остается, — сказал он. — Если нет, кто-то дорого заплатит за его смерть, — он окончательно взял себя в руки. — Но вы прибыли сюда для мирных переговоров, а не для разговоров о мести. Не угодно ли проследовать за мной, я дал указания подготовить помещение, где нам будет более удобно, нежели на летной палубе.
— Если вы не возражаете, адмирал, лучше было бы расположиться на борту моего корабля, — сказала Лейя. — Боюсь, мои телохранители будут настаивать.
Она почувствовала, как на долю секунды Пеллаэоном завладели подозрения, даже страх. Но опасения рассеялись, и адмирал вновь улыбнулся.
— Ну конечно же, другие ногри остались на борту, — сказал он, покосившись на брюхо «Сокола», нависающее над ними. — Без сомнения, они наблюдают за нами даже сейчас и держат пальцы на спусковых крючках.
— Там ничто не будет угрожать вам, адмирал, — сказал Элегос. — Если только вы сами не принесете с собой угрозы.
Пеллаэон светским жестом указал на трап «Сокола».
— В таком случае, советник, я принимаю ваше приглашение. Только после вас.
Минуту спустя Пеллаэон, Лейя и Элегос расселись за игровым столиком в кают-компании. Обстановке, конечно, недостает торжественности для столь важного исторического момента, смущенно подумала Лейя, но это единственное место на «Соколе», где можно с комфортом расположиться втроем.
Сакхисакх, ни слова не говоря, встал на страже там, откуда он мог видеть и трап, и высокие договаривающиеся стороны. Гент, тоже молча, отправился к терминалу и принялся возиться с компьютером корабля, сидя спиной к остальным.
— Перейдем сразу к делу, советник, — начал Пеллаэон, мельком оценив позиции, избранные ногри и ледорубом. — Война, продолжавшаяся более двадцати лет, близится к концу. И Империя эту войну проиграла.
— Я согласна, — сказала Лейя. — Но согласны ли с этим другие подданные Империи?
У адмирала едва заметно дернулся кончик уса.
— Уверен, что большинство моих сограждан способны признать истинное положение вещей, — сказал он. — Только руководство до последнего времени цеплялось за безумную надежду, что неизбежное еще можно предотвратить.
— А теперь ваше руководство разделяет мнение, на котором сошлись мы с вами и которого придерживается большинство граждан Империи?
— Да, — твердо ответил Пеллаэон. — Неохотно, но они признали необходимость мира. Все восемь моффов, которые ныне остались в Империи, уполномочили меня на ведение мирных переговоров с Новой Республикой.
У Лейи неожиданно запершило в горле и защипало в глазах. Она слышала сообщение Вермеля, она видела, что Пеллаэон один встречал ее у трапа, но только теперь решилась поверить, что мечта стала реальностью. Мир. Мир с Империей.
— Но вы только что признали, что Империя проиграла войну, — прервал затянувшееся молчание Элегос. — Какие же еще условия договора нам остается обсудить?
Лейя спохватилась и взглядом поблагодарила каамаси, что вовремя напомнил ей о ее обязанностях. Хорош дипломат — так расчувствовалась, что чуть не развесила уши.
— Веритель А'Кла совершенно верно поставил вопрос, — сказала она. — Что получите вы в результате мирного соглашения, очевидно. А в чем будет заключаться наша выгода?
— Во-первых, наша выгода не так уж и очевидна, как вам, возможно, кажется, — ответил Пеллаэон. — Новая Республика на данный момент терзаема смутой, и, по всем признакам, дела ваши с каждым днем все хуже и хуже, — он многозначительно посмотрел на Элегоса. — Некоторые моффы полагают, что вы стоите на грани гражданской войны, которая грозит разгореться из-за каамасского вопроса. В условиях подобной анархии даже нынешняя Империя легко может добиться реванша. И к чему нам тогда идти на унижение, заключая мирный договор с вами как с победившей стороной?
Во рту у экс-принцессы пересохло. Вопрос был, мягко говоря, больной.
— Если бы вы действительно верили, что Новая Республика вот-вот рухнет, вы бы не сидели с нами сейчас за столом переговоров.
Она покосилась на игровой столик, назначенный на высокий пост стола переговоров, и покраснела.
— Возможно, — сказал Пеллаэон. — Возможно также, я просто считаю, что наиболее завзятые ненавистники Империи все равно не оставят нас в покое, — он выдержал тщательно рассчитанную паузу. — А возможно, я способен предотвратить вашу гражданскую войну.
— Как? — спросила Лейя, чувствуя, что необратимо теряет инициативу.
— Позвольте мне сперва перечислить условия, которые Империя желала бы включить в мирное соглашение, если таковое будет подписано, — закрепил успех адмирал. — Итак. Империя остается в нынешних границах, и они должны быть подтверждены и признаны Корускантом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100