Россик не обратил на ее слова никакого внимания.
– Забери бластер и не спускай с нее глаз, - распорядился он. - А я займусь тем, чем собирался. Вы пока любуйтесь звездами без лишних семейных скандалов.
– Да без труда, - хмыкнул Тавин.
– А ведь могли бы и сдаться, - вздохнула Лара, сжимая правый кулак.
С едва различимых в чернильной тьме холмов прилетел тонкий ослепительный луч и клюнул Тавина в живот. Красавчик завалился на спину, выронив оружие.
Россик повернулся и сделал шаг вперед. Лара выхватила из кобуры бластер. Блондин собирался броситься на землю, подальше от круга света, он уже прыгал, когда Лара подстрелила его. Эмиссар военачальника Зсинжа рухнул ничком и больше не шевелился.
Девушка поднялась и держала обоих мужчин под прицелом, пока Дойнос со всех ног сбегал вниз по склону холма. Нужды в том не было, оба были мертвы, никаких сомнений. Лара вовремя вспомнила, что нужно изобразить взвинченное состояние и растрепанные чувства, и удивилась, потому что играть не пришлось, ее трясло на самом деле. Губы исправно дрожали, зуб на зуб не попадал. Лара чуть не плакала - от облегчения, что секрет продержится еще немного.
– Ты как? - выдохнул запыхавшийся кореллианин. - Цела? С тобой все хорошо? Они тебя обидели?
Лара кивнула.
– Он-н-ни х-хотели…
Голос прервался без малейшего усилия с ее стороны.
– Они х-хотели отвезти меня на "Железный кулак"… И я бы даже не сумела наврать им о наших, я бы просто исчезла, и все… Я бы не выдержала…
Бластер, зажатый в кулаке, ходил ходуном.
Мин пихнул Россика носком ботинка; тело безвольно перекатилось на бок, глаза блондина были открыты, только ничего не видели. Дойнос наклонился и вынул из руки мертвеца оружие.
– Почему твой брат в тебя целился?
– Потому что я отказалась идти добровольно. Я сказала, что никуда не пойду с этим вот… с Россиком. Наверное, тогда бы Тавину не заплатили. Он лишался из-за меня денег, здорово рассердился.
– Какой любящий у тебя брат, - Мин исследовал тело Тавина, попутно конфисковав и его бластер, оглянулся через плечо. - Извини, сорвалось. Я бессердечная скотина, да? Не надо было так говорить.
– Брось, Мин, все нормально. Тавин, которого я знала и любила, перестал существовать очень давно, я тогда была еще маленькой девочкой. Он превратился вот в это. Я скучаю по брату, но застрелил ты не его.
– Надо бы удостовериться, что тут не прячется еще кто-нибудь. Давай заберем их документы, обыщем дом и вернемся к машинам. Я хочу убраться с этой планеты как можно быстрее.


***

Никак не удавалось отдаться любимому делу целиком, не отвлекаясь, - не идет ли кто по коридору. Поэтому рубить "лед", наросший вокруг бортового компьютера, приходилось с оглядкой. Пока что никто из ученых, медиков и лаборантов не выходил в коридор, но счастье, как любит повторять коммандер Антиллес, не длится вечно.
А защита у здешней машинки была на редкость хороша. Кто-то, кого Донн был почти готов признать равным себе, наложил многочисленные слои, поэтому врезать чужеродную программу не получалось. Да, конечно, безымянный умелец не такой умный, как Кастин, но располагал неделями, месяцами, а то и годами, чтобы усовершенствовать работу. У Донна были минуты. И ни хваленые способности, ни инструменты не помогали.
Кастин злился и нервничал. Так, что почти не мог сосредоточиться на деле.
Он почесал в затылке. Ерунда какая… Крепкий "лед" он воспринимал как вызов своему мастерству, а злость лишь обостряла талант. Так почему же он отвлекается? "Ледоруб" откинулся на спинку стула, отодвинувшись от экрана.
Даже желудок и ноги подводили его - что, в конце концов, и указало на источник проблем и бесплодных терзаний. Все дело в том, чему он оказался свидетелем несколько минут назад. Отсюда эмоции. Тальц на операционном столе, тишайшее мирное создание, которого сводили с ума химическими препаратами.
Чушь. Никогда его не трогала судьба какого-то там экзота. Это же не люди, не гуманоиды, тальцы даже особого следа в истории Галактики не оставили, и если ученые решили поэкспериментировать с ними, ему-то что? Ученым виднее.
Тошнота не проходила.
С тальцем все кончено. Даже если он каким-то волшебным образом вырвется из плена и вернется домой, его жизнь навсегда изменится из-за того, что с ним здесь сделали. Как он придет на родную планету, к семье и друзьям, зная, что отныне опасен для них? Есть ли для него вообще путь обратно? Кастин всерьез сомневался.
"Ледоруб" обругал себя. Нет у него времени пускать слезы над незнакомым экзотом. Какое ему дело до судьбы потенциального трупа, над которым Зсинж решил немного поэкспериментировать?
Картинка стояла перед глазами и не уходила, вытесняя последовательность команд, необходимых для рубки "льда".
Симпатия.
Сочувствие к волосатому вонючему антропоиду и другим, таким же, которые сидят в транспаристиловых клетках. Иного слова, чем "трагедия", Кастин придумать не смог.
Но даже затерявшись в раздумьях, он не пропустил шипение гидравлики далеко за спиной. Кастин отключил терминал, сгреб в охапку деку и шлем и метнулся за угол, откуда осторожно высунул нос.
По коридору шагало отделение штурмовиков - одинаковые, призрачно-белые фигуры в полумраке. Шли ребята неторопливо, никуда не спешили, остановились у одного из окон, и командир аккуратно постучал по транспаристилу. Видимо, сумев привлечь внимание того, кто находился внутри, солдат тем же жестом постучал себя по шлему. Наверное, давал сигнал включить комлинк и получить сообщение.
Проклятье! Наверняка это его ищут. Где он ошибся? Кастин мог держать пари, что замел все следы, когда влезал в компьютерную сеть корабля.
Нет, постойте! Копаясь в замке, он еще понятия не имел об уровне здешней секретности. А что, если там стоял еще один датчик на самой коробке замка? Простенький такой, на движение. И Кастин засветился, не подозревая об этом.
Донн попятился и воткнулся спиной в очередное окно; на этот раз за ним располагался тривиальный кабинет, на данный момент никем не занятый. На бронированной двери красовался замок и надпись "Введите пароль".
Вот только солдаты добрались до поворота раньше, чем Кастин вскрыл код.
Что же делать? Драться или блефовать? Обман, скорее всего, не пройдет и уж наверняка задержит его, а к штурмовикам тем временем подтянется подкрепление. Кастин снял карабин с предохранителя.
Первый солдат завернул за угол и застыл на месте.
– Что ты…
Кастин выстрелил, попал бедняге в живот; солдата отбросило к стене, где он и свалился.
"Ледоруб" решил не дожидаться товарищей покойного, выстрелил еще раз - в окно и в следующую секунду прыгнул в него, вместе с транспаристиловым крошевом ввалившись в кабинет.
Донн перекатился через спину, прицелился в дыру. Направив оружие туда, где его уже не было, из-за угла выскочили еще два солдата. Нарушитель спокойствия дважды нажал на спусковую скобу; первый выстрел достался тому, кто стоял ближе. Штурмовик схватился за кирасу. Второй солдат пригнулся и исчез из вида.
Взвыли сирены, мигнул свет.
Кастин огляделся. Из кабинета в коридор вела еще одна дверь, и, похоже, через нее можно было попасть к турболифтам, контрольная панель благожелательно подмигивала зеленым огоньком.
Дверь послушно открылась - в чулан, забитый жесткими щетками, швабрами, ведрами, ящиками, контейнерами для мусора. Никаких окошек на галерею, зато еще одна дверь, которая столь же охотно привела "ледоруба"…
…в операционную. Медтехи бросили подопытного и пялились сквозь транспаристил в коридор, где последний штурмовик как раз исчезал за поворотом.
Зато первый добрался до кабинета, так как над плечом Кастина с шипением прошел лазерный луч и зацепил одного из лаборантов. Донн замер на месте, не в силах отвести взгляда, медик с развороченным затылком повалился лицом вперед очень медленно, словно погружался в вязкое плотное масло. Вместо головы у него был черный спекшийся ком.
Остальные медтехи так же медленно поворачивались к "ледорубу". Кастину откровенно хотелось блевать.
Он крутанулся на каблуках, выстрелил раньше, чем увидел цель, хотя штурмовик в дверном проеме оказался великолепной мишенью. Луч задел его по колену, солдат вскрикнул, оступился и упал.
Донн ударил ладонью по панели замка, дверь закрылась. Медики уже задрали руки вверх, один даже на диверсанта не смотрел, он не отворачивался от убитого и его все еще дымящейся головы.
Оставались мелочи: выбить окно, выскочить в коридор, добежать до шахты лифта до того, как сумеют поймать. И все дела. Кастин встретился взглядом с притихшим тальцем, не-человеку было больно.
"Ледоруб" замешкался, вытащил из-за пояса нож и полоснул по ремням, стягивающим лодыжки несчастной твари. Затем перерезал тот, что удерживал правое запястье.
– Не надо! - выкрикнул лаборант. - Это убийца! Это больше не…
– Вот именно, - сказал ему Кастин.
Покончив с ремнями, Донн отскочил в сторону.
Техник - тот, который предупреждал его, - бросился к двери, набрал код, дверь открылась, и медик сложился пополам, заработав в живот лазерный разряд. Он корчился на полу и стонал, он был еще жив.
Тальц скатился со стола, злобно глянул на Кастина и двинулся на оставшихся двоих техников; трубки болтались, словно диковинные украшения, стойка с контейнерами ехала следом на колесиках. Потом внимание тальца привлекло движение в коридоре, экзот остановился, выбирая между добычами.
Кастин тем временем занялся популярной на сегодня игрой: выстрели в окно и скакни в него, кто первый? Между ним и турболифтом никого и ничего не было. Донн отшвырнул нож и на бегу вытащил деку.
А затем пришла боль. Кастин не сразу понял, когда началась агония, но уже падал… удара о палубу он не почувствовал.
Боль трепала его, словно злой ребенок тряпичную куклу. Кастин видел, но почти не воспринимал черное пятно ожога у себя на ноге. Доспехи там расплавились, сквозь дыру были видны обрывки штанины и обугленная кожа. А еще Донн видел расплывающуюся, словно размытую, белую фигуру штурмовика, который приближался, поднимая к плечу лазерный карабин.
А еще - дверь турболифта. Слишком далеко, не доползти.
А еще - портативную деку у себя в руке.
Его поймали, как и предупреждал Антиллес. Поймали вместе с декой, на которой записано все, что Зсинжу не следует знать.
Руки тряслись от боли, но "ледоруб" все же сумел сунуть деку под дуло карабина и спустить курок.


***

– Ну а теперь, - возвестил Зсинж, расправившись с поданным на десерт мороженым, - перейдем к вопросам, из-за которых мы сегодня здесь собрались.
Мордашка, сыто отдуваясь, откинулся на спинку стула в надежде, что выглядит должным образом.
– Милости прошу.
– Я намечаю одно дельце, крупное и шумное.
– Собираетесь пощипать мятежников?
– Совершенно верно, и предвижу сопротивление. Я буду счастлив любой поддержке. Особенно учитывая последние мои потери, - Зсинж оскалился и даже зарычал. - Но, если вы столь же яростно и эффективно будете действовать против моих врагов, как трепали меня, я не так уж и много теряю.
За его плечом из воздуха материализовался адъютант и что-то прошептал на ухо. Выражение на лице Зсинжа не изменилось, но военачальник встал из-за стола,
– Прошу меня простить. Дела. Мелвар, замените меня.
Генерал улыбнулся. Мордашка вообразил, с каким восторгом Мелвар отрывает крылышки у насекомых.
– Речь идет об орбитальной заправочной станции. Там же находится торговый центр, на складах которого хранятся значительные запасы необходимых нам материалов. Жизненно необходимых материалов. И чтобы загрузить их на наши транспортники, потребуется время. Не слишком много, но достаточно, чтобы планетарные силы обороны запустили с наземных баз истребители и вызвали на помощь корабли, находящиеся на орбите.
Гарик присвистнул.
– Вы заритесь на ценный груз, коли так! Не поделитесь секретом, что это такое?
– Пусть он останется секретом, пока мы не прибудем на место, - мягко предложил Мелвар.
– А вот что действительно стоит обсудить, - перебил его Зсинж, возвращаясь на место, - так это сколько машин вы сможете предоставить мне для этой миссии.
– Шесть, - без запинки отозвался Лоран.
Веселое настроение военачальника казалось ему слегка наигранным.
– Всего шесть?
– Мы деремся как двадцать.
– Вы деретесь как тридцать. И платить я вам буду за тридцатерых.
– Что составит?..
– Ваши комиссионные - четыреста тысяч имперских кредиток, которые будут выплачены по завершению операции.
Мордашка постарался не разинуть от изумления рот. Да такой суммы хватит на покупку двух новеньких "крестокрылов" и запчастей к ним!
– А если миссия провалится, никакой оплаты?
– Отнюдь, вы получаете деньги в любом случае. Разумеется, если не дадите мне погибнуть.
– Я впечатлен. Если бы я не знал возможностей своих ребят, то сказал бы, что нам переплачивают.
Зсинж перестал развлекать публику фальшивыми улыбками.
– Я переплачиваю. Хотите, еще и предсказаниями займусь? Как и мои, так и ваши пилоты погибнут в сражении. Не все, разумеется, но кое-кто. Я плачу большие деньги, чтобы все наши пилоты шли в бой с желанием победить, радостно рисковали жизнями и утешались мыслью, что в случае гибели их вдовы и сироты не останутся без средств к существованию.
Гарик в задумчивости чуть было не принялся тереть подбородок, да вовремя спохватился.
– Буду счастлив отработать обещанное. У меня Нетопырок больше, чем машин. Многие - опытные техники. Многие обладают иными талантами.
– Разведка и диверсия?
Гарик самодовольно просиял.
– Я был прав. Вы хотите внедрить группу до того, как приведете корабли.
Зсинж хмыкнул.
– Определенно мы с вами одинаково мыслим. Разумеется, хочу.
– Такие специалисты у меня есть. И кое-кто из них знаком как с имперским, так и с республиканскими системами безопасности.
– А еще, - флегматично добавил Мелвар, разглядывая отливающие металлом ногти, - у вас есть он.
Один из серебристых ногтей указал в сторону Келла.
– И его учитель, - похвастал Мордашка.
Генерал удивился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49