Скидки, советую знакомым
С юга и юго-запада в заслоне будет находиться Хомутовский отряд Покровского. Конотопский и Кролевецкий отряды оставались в резерве.
С наступлением темноты все группы и отряды вышли на исходные рубежи. Ночь выпала на редкость темная. Еще с вечера лег густой туман, и на расстоянии пяти шагов ничего не было видно. Люди утопали в весенней грязи. Из ложбин по колено в воде бойцы то и дело вытаскивали повозки с грузом.
Высланная вперед разведка успешно заняла хутор Лукашенковский. Через час туда вступили группа Павловского и Кролевецкий отряд. К 23.00 конотопцы вышли на исходный рубеж в двух километрах северо-восточнее Пигаревки. Остальные оперативные группы и отряды, двигавшиеся другими дорогами, смогли добраться к месту назначения только к полуночи. К этому времени в штаб прискакал Чечеткин и сообщил, что фашисты заняли хутор Обиход, стоящий на подступах к Пигаревке. Этот удивительно смелый шестнадцатилетний паренек сумел пробраться в хутор, до отказа набитый фашистами, и угнал у них лошадь, навьюченную ящиками с патронами.
До начала операции нужно было немедленно уничтожить вражескую заставу в Обиходе, иначе при развертывании наступления она могла бы ударить нам в спину. Окружив хутор, партизаны ворвались в него, и через несколько минут мадьяры были перебиты. Таким образом партизаны расчистили себе путь, но потеряли главное преимущество — внезапность нанесения удара по врагу.
В час ночи группа Кириленко начала артподготовку по северной и восточной окраинам села. Не успели замолкнуть последние орудийные выстрелы, как партизаны Пятышкина, Кульбаки и Саганюка поднялись в атаку. Но мадьяры ответили таким шквальным огнем, что пришлось залечь и отойти на исходные позиции. На место боя я послал Войцеховича с приказом открыть огонь по вспышкам выстрелов противника и снова поднять людей в атаку.
Фашисты опять ответили ураганным огнем. Глуховчанам и ша-лыгинцам пришлось залечь и хорошенько окопаться. Наступавшая с севера группа Пятышкина зацепилась за крайние хаты села.
Здесь разгорелся жестокий бой. Начинало светать. На узеньком участке метров в двести-триста по фронту непрерывно строчили шесть мадьярских пулеметов: два слева, один справа, а три в центре били из одного блиндажа.
Шишов несколькими меткими выстрелами уничтожил три крайние пулеметные точки. Теперь он навел орудие на блиндаж. Артиллерист припал к окуляру прицела, еще мгновение — и произойдет выстрел. Но вдруг на перекрестии прицельных линий он заметил черную фигуру, подползавшую к вражескому блиндажу. «Кто этот смельчак? — подумал он.— Один нападает на трех вражеских пулеметчиков». В мутном мареве рассвета было видно, как этот герой, не замеченный врагами, подполз вплотную к блиндажу, метнул гранату, вторую, третью и сразу же за их взрывами с криком «Ура!» рванулся к блиндажу. За ним устремились на врага десятки партизан, впереди которых бежал повар Гавриил Ефимович Нестеров. Это он первым увидел результат геройского подвига Степана Фомиченко. Пятнадцать вражеских пулеметчиков и наблюдателей уничтожил гранатами отважный партизан.
Тем временем, к блиндажу от соседнего укрытия спешили мадьяры. Это заметил Нестеров. Автоматной очередью он убил пятерых, а трое повернули назад. Укрытие, из которого они только что выскочили, уже заняли политрук Пыжов и разведчик Василий Чусовитин. Мадьяры были убиты.
Наступательный порыв партизан все нарастал. Увлекая их за собой, Антон Тимофеевич Мирошниченко ворвался в траншеи врага. Короткая рукопашная схватка — и фашисты были выбиты из укрытий. Соседние подразделения партизан, поддержанные огнем группы Мирошниченко, ворвались в село. Бойцы Федора Быва-лина побежали к колодцу с высоким «журавлем», а рядом от одного строения к другому продвигались партизаны Якименко. Слева короткими очередями из ручного пулемета строчил вдоль улицы Федор Лепешко. Вдруг замолчал пулемет Мирошниченко. Два смертельных ранения получил Антон Тимофеевич при захвате траншеи.
Отступая к центру села, мадьяры поджигали колхозные постройки. Кругом бушевало пламя, но партизаны упорно продвигались вперед. Возле школы фашисты выкатили навстречу наступавшим партизанам 45-миллиметровую пушку. Но выстрелить они не успели. Онопченко с пятью бойцами ринулся на вражеским расчет. Мадьяры не выдержали и побежали к школе. Ша-
лыгинский наводчик мордвин Беляев развернул пушку в сторону противника и открыл по нему огонь.Отступив к центру села, оккупанты засели в каменных зданиях. Их вторая пушка, установленная прямо на паперти церкви, выпускала снаряд за снарядом по партизанам. С колокольни бил крупнокалиберный пулемет. Отчаянно отстреливались оккупанты из школы и соседних с ней домов. Позиция у врага была выгодной, все подходы простреливались перекрестным огнем.
Наши наступавшие группы залегли. Тяжелее других досталось бойцам Николая Подгорного. Выдвинувшись вперед, они оказались на виду у вражеских пулеметчиков, которые вели непрерывный огонь. Партизаны держались стойко.
Атака Хомутовского отряда тоже захлебнулась. Перебросив к центру села все свои силы, фашисты перешли в контрнаступление. Настала тяжелая минута. Положение спасли пулеметчики Вано Рехвиашвили и Павел Корнилов. Близко подпустив контратакующих, они скосили из «максима» центр вражеской цепи. С восточной стороны ударил длинной очередью Шведов. С запада во фланг со своим отделением зашел Володя Павлов. Своим огнем они внесли полное замешательство в ряды врагов, которые вынуждены были вернуться в укрытие. Вскоре, несмотря на поражение, фашисты вновь предприняли контратаку. Пришлось бросить в бой последний наш резерв — Кролевецкий отряд.
Под прикрытием пулеметного огня Николая Иванова кролев-чане и партизаны соседних групп огородами подошли к сельской площади. К этому времени Беляев из трофейной пушки накрыл орудие мадьяр, стрелявшее с церковной паперти. С криком «За Родину!» к церкви кинулись партизаны Шарьяздан Галиев, Василий Исаев, а также отделение сержанта Фетисова. Окна церкви они забросали гранатами, ворвались внутрь и убили вражеского пулеметчика. Через минуту крупнокалиберный пулемет на колокольне уже бил по оккупантам.
Взятие церкви укрепило наши позиции и вызвало замешательство мадьяр, оборонявших школу и соседние дома. Их огонь ослабел. Воспользовавшись этим, к школе подбежал Женя Устен-ко и гранатой уничтожил пулеметный расчет. Партизаны Хабарова и Самойленко штурмом взяли здание, стоящее рядом со школой. В школу, служившую оккупантам штабом, ворвался Мычко. В темном коридоре он столкнулся с двумя офицерами. Одного убил, другого взял в плен.
Оборона врага в центре села была прорвана, мадьярские солдаты в панике побежали на юго-запад, но там их метким огнем встретили партизаны, руководимые Покровским. Враги метнулись южнее.
Еще раньше на южную окраину села был послан взвод сержанта Александра Ленкина, чтобы преградить путь отступления мадьярам из Пигаревки. Но не успели партизаны залечь в засаду, как со стороны Хутора-Михайловского показалась рота противника.
Партизаны подпустили гитлеровцев на близкое расстояние и открыли по ним ураганный огонь. Не приняв боя, фашисты разбежались. Произошло это в тот момент, когда из Пигаревки бежали мадьяры. Видя всю эту картину, они свернули на пахоту и помчались мимо нашей заставы в направлении Хутора-Михайловского.
На допросе раненый помощник командира гитлеровской роты, прибывшей из Хутора-Михайловского, сообщил, что для помощи пигаревскому гарнизону скоро прибудет эшелон гитлеровцев. Чтобы преградить путь противнику и уйти от нового, теперь уже не выгодного для нас боя, необходимо было взорвать восстановленный гитлеровцами мост возле разъезда Решающий. К нему на тачанках выехали наши испытанные минеры Юхновец и воентехник Васильев. С помощью бойцов Ленкина заложили тол. Как только паровоз въехал на мост, грянул взрыв. Вагоны с карателями, громоздясь один на другой, полетели в реку Свагу.
На этом закончилась пигаревская операция. Было 10 часов утра. В селе мы насчитали 360 трупов вражеских солдат и офицеров. Достались богатые трофеи — 12 пулеметов, множество винтовок, полмиллиона винтовочных патронов, продовольственный склад. Не меньше, чем нам, досталось трофеев и Хомутовскому отряду, партизаны которого во главе со своим командиром Покровским и комиссаром Зайцевым проявили в этом бою большой героизм.
Среди захваченных штабных документов найдено несколько радиограмм, довольно убедительно свидетельствующих о влиянии активных действий партизан на моральное состояние солдат и офицеров действующих против нас частей 105-й пехотной мадьярской дивизии.
Сотник потрепанного партизанами 33-го мадьярского полка То-рошней рапортовал своему начальству:
«...Я дальше со своими разложившимися солдатами удерживать сильный натиск партизан не могу. Ввиду того что батальон понес большие потери, оставшиеся в живых солдаты сильно боятся вооруженных партизан.
Я боюсь, что оружие наших солдат может повернуться против нас, если солдат не отправить домой».
Капитан этого же полка Годвари сообщал 4 апреля 1942 года В Ямполь подполковнику Бауману Иштвану: «Данавицкий, обер-лейтенант, докладывает мне, что моральное состояние батальона плохое. Вокруг много партизан, с которыми происходят частые бон и стычки. Имеется много раненых п больных. Батальон понес большие потери. Настроение солдат подавленное, офицеры тоже боятся здесь оставаться. Прошу вас переместить батальон в Ямполь».
Все трофеи, захваченные в Пигаревке, мы вывезли в Старую Гуту, а хомутовцы — в село Улица. Пигаревский бой явился хорошим боевым подарком партизан матери-Родине в канун светлого праздника 1 Мая.
Спина приходится хоронить дорогих сердцу людей. Вырос еще один холм братской могилы. Погибли смертью храбрых отважные партизаны Врес, Одинец, Мирошниченко, Зиновьев, Удовенко, Куд-лай, Вечная им память.
1 мая. Утром партизаны соединения и бойцы местной самообороны построились к параду. В старогутинском сельском парке была сооружена импровизированная -трибуна. Командующий парадом командир разведгруппы Горкунов доложил мне, что личный
состав для парада построен. Григорий Яковлевич Базыма зачитал первомайский приказ по соединению. Поздравив партизан, партизанок и всех жителей сел с 1 Мая, мы призвали их вести упорную борьбу с проклятым врагом до полной победы.
Вслед за развернутым знаменем соединения мимо трибуны прошли колонны пехоты, подразделения пулеметчиков и автоматчиков. Затем пронеслись пулеметные тачанки со станковыми пулеметами и конники. Замыкал парад отряд местной самообороны численностью до двухсот человек.
7 мая. После пигаревского боя и первомайского парада еще больше увеличился наплыв добровольцев. Люди идут не только из окрестных сел, но и из деревень и поселков, расположенных в двухстах километрах от нас. Возросшим авторитетом соединения в большей степени мы обязаны партизанам-политработникам, которые под неослабным руководством Руднева повседневно ведут политико-массовую работу среди местного населения. В эти дни наши радисты наладили круглосуточную работу трансляционного радиоузла.
8 мая. Наш отдых в Старой Гуте весьма своеобразен. Не прошло ни одного дня без больших или малых боевых операций.
Разведчики Черемушкин, Вязчиков, Гамозов, Желябовский, минеры Островский и Терехов 2 мая взорвали железнодорожный мост на одной из главнейших магистралей, соединявших фронт и тыл гитлеровской армии,— между станциями Середина-Буда и Хутор-Михайловский. Взорвали они и второй мост на реке Нерусе. Противник попытался его восстановить, но безрезультатно.
Свои неудачи уничтожить партизан силами наземных частей гитлеровцы решили восполнить действиями авиации. Вчера весь день Старую Гуту бомбили три бомбардировщика «Юнкерс-88». Кроме бомб, фашистские летчики бросали куски тавровых балок, пустые железные бочки с пробитыми в боках дырками. Когда они летят, раздается страшный вой, свист, шум. Расчет ясен: подействовать на нервы партизан — не выдержат, мол, они, выбегут из укрытий, и тогда знай расстреливай их из пулеметов. Тщетно! Хлопцы быстро разобрались, в чем дело. Первую бомбежку они метко окрестили воздушной серенадой бесноватого фюрера.
«Юнкерсы» сделали семь налетов. Сгорело пятнадцать домов и случайно убит прямым попаданием куска рельса один старогу-тинский старик.
9 мая. Совместно с Хомутовским, Середино-Будским, имени 24-й годовщины РККА партизанскими отрядами провели разведку боем районного центра Середина-Буды, выяснили силы гарнизона и его огневые точки. Группа бойцов соединения из сорока одного человека, переждав артподготовку сабуровцев, обрушивших на спавшего врага несколько десятков снарядов, ворвалась в предместье райцентра. Выполнив задачу, разведчики на рассвете отошли в направлении села Чернацкого. Особенно отличились разведчики Островский, Терехов и Васильев. Они подорвали паровоз на станции Зерново.
Одновременно наши оперативные группы предприняли налет на гарнизон Жихова, уничтожили до тридцати немецких солдат и офицеров. Вернулись без потерь.
Организуя боевые операции в Середина-Буде и Жихове, партизаны не прекращали мелкие диверсии на железнодорожных магистралях. Такая тактика вводит врага в заблуждение, не позволяет ему определить, где наши главные силы.
Разведчики-диверсанты Черемушкин, Мычко, Аксенов и Ташла-нов вышли на перегон Конотоп — Бурынь и в девяти километрах от Бурыни пустили под откос эшелон с живой силой врага. Было уничтожено около ста пятидесяти немецких солдат и офицеров, сорок вагонов и один паровоз.
Вернулся из разведки из прилегающего к Путивлю района политрук Ковалев. С небольшой группой бойцов он совершил налеты на вражеские гарнизоны в селах Яцыне, Шарповке, Вязенке и Ро-товке. В штаб разведчики пришли с трофейным оружием и привели пятерых пленных, нагруженных захваченными боеприпасами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
С наступлением темноты все группы и отряды вышли на исходные рубежи. Ночь выпала на редкость темная. Еще с вечера лег густой туман, и на расстоянии пяти шагов ничего не было видно. Люди утопали в весенней грязи. Из ложбин по колено в воде бойцы то и дело вытаскивали повозки с грузом.
Высланная вперед разведка успешно заняла хутор Лукашенковский. Через час туда вступили группа Павловского и Кролевецкий отряд. К 23.00 конотопцы вышли на исходный рубеж в двух километрах северо-восточнее Пигаревки. Остальные оперативные группы и отряды, двигавшиеся другими дорогами, смогли добраться к месту назначения только к полуночи. К этому времени в штаб прискакал Чечеткин и сообщил, что фашисты заняли хутор Обиход, стоящий на подступах к Пигаревке. Этот удивительно смелый шестнадцатилетний паренек сумел пробраться в хутор, до отказа набитый фашистами, и угнал у них лошадь, навьюченную ящиками с патронами.
До начала операции нужно было немедленно уничтожить вражескую заставу в Обиходе, иначе при развертывании наступления она могла бы ударить нам в спину. Окружив хутор, партизаны ворвались в него, и через несколько минут мадьяры были перебиты. Таким образом партизаны расчистили себе путь, но потеряли главное преимущество — внезапность нанесения удара по врагу.
В час ночи группа Кириленко начала артподготовку по северной и восточной окраинам села. Не успели замолкнуть последние орудийные выстрелы, как партизаны Пятышкина, Кульбаки и Саганюка поднялись в атаку. Но мадьяры ответили таким шквальным огнем, что пришлось залечь и отойти на исходные позиции. На место боя я послал Войцеховича с приказом открыть огонь по вспышкам выстрелов противника и снова поднять людей в атаку.
Фашисты опять ответили ураганным огнем. Глуховчанам и ша-лыгинцам пришлось залечь и хорошенько окопаться. Наступавшая с севера группа Пятышкина зацепилась за крайние хаты села.
Здесь разгорелся жестокий бой. Начинало светать. На узеньком участке метров в двести-триста по фронту непрерывно строчили шесть мадьярских пулеметов: два слева, один справа, а три в центре били из одного блиндажа.
Шишов несколькими меткими выстрелами уничтожил три крайние пулеметные точки. Теперь он навел орудие на блиндаж. Артиллерист припал к окуляру прицела, еще мгновение — и произойдет выстрел. Но вдруг на перекрестии прицельных линий он заметил черную фигуру, подползавшую к вражескому блиндажу. «Кто этот смельчак? — подумал он.— Один нападает на трех вражеских пулеметчиков». В мутном мареве рассвета было видно, как этот герой, не замеченный врагами, подполз вплотную к блиндажу, метнул гранату, вторую, третью и сразу же за их взрывами с криком «Ура!» рванулся к блиндажу. За ним устремились на врага десятки партизан, впереди которых бежал повар Гавриил Ефимович Нестеров. Это он первым увидел результат геройского подвига Степана Фомиченко. Пятнадцать вражеских пулеметчиков и наблюдателей уничтожил гранатами отважный партизан.
Тем временем, к блиндажу от соседнего укрытия спешили мадьяры. Это заметил Нестеров. Автоматной очередью он убил пятерых, а трое повернули назад. Укрытие, из которого они только что выскочили, уже заняли политрук Пыжов и разведчик Василий Чусовитин. Мадьяры были убиты.
Наступательный порыв партизан все нарастал. Увлекая их за собой, Антон Тимофеевич Мирошниченко ворвался в траншеи врага. Короткая рукопашная схватка — и фашисты были выбиты из укрытий. Соседние подразделения партизан, поддержанные огнем группы Мирошниченко, ворвались в село. Бойцы Федора Быва-лина побежали к колодцу с высоким «журавлем», а рядом от одного строения к другому продвигались партизаны Якименко. Слева короткими очередями из ручного пулемета строчил вдоль улицы Федор Лепешко. Вдруг замолчал пулемет Мирошниченко. Два смертельных ранения получил Антон Тимофеевич при захвате траншеи.
Отступая к центру села, мадьяры поджигали колхозные постройки. Кругом бушевало пламя, но партизаны упорно продвигались вперед. Возле школы фашисты выкатили навстречу наступавшим партизанам 45-миллиметровую пушку. Но выстрелить они не успели. Онопченко с пятью бойцами ринулся на вражеским расчет. Мадьяры не выдержали и побежали к школе. Ша-
лыгинский наводчик мордвин Беляев развернул пушку в сторону противника и открыл по нему огонь.Отступив к центру села, оккупанты засели в каменных зданиях. Их вторая пушка, установленная прямо на паперти церкви, выпускала снаряд за снарядом по партизанам. С колокольни бил крупнокалиберный пулемет. Отчаянно отстреливались оккупанты из школы и соседних с ней домов. Позиция у врага была выгодной, все подходы простреливались перекрестным огнем.
Наши наступавшие группы залегли. Тяжелее других досталось бойцам Николая Подгорного. Выдвинувшись вперед, они оказались на виду у вражеских пулеметчиков, которые вели непрерывный огонь. Партизаны держались стойко.
Атака Хомутовского отряда тоже захлебнулась. Перебросив к центру села все свои силы, фашисты перешли в контрнаступление. Настала тяжелая минута. Положение спасли пулеметчики Вано Рехвиашвили и Павел Корнилов. Близко подпустив контратакующих, они скосили из «максима» центр вражеской цепи. С восточной стороны ударил длинной очередью Шведов. С запада во фланг со своим отделением зашел Володя Павлов. Своим огнем они внесли полное замешательство в ряды врагов, которые вынуждены были вернуться в укрытие. Вскоре, несмотря на поражение, фашисты вновь предприняли контратаку. Пришлось бросить в бой последний наш резерв — Кролевецкий отряд.
Под прикрытием пулеметного огня Николая Иванова кролев-чане и партизаны соседних групп огородами подошли к сельской площади. К этому времени Беляев из трофейной пушки накрыл орудие мадьяр, стрелявшее с церковной паперти. С криком «За Родину!» к церкви кинулись партизаны Шарьяздан Галиев, Василий Исаев, а также отделение сержанта Фетисова. Окна церкви они забросали гранатами, ворвались внутрь и убили вражеского пулеметчика. Через минуту крупнокалиберный пулемет на колокольне уже бил по оккупантам.
Взятие церкви укрепило наши позиции и вызвало замешательство мадьяр, оборонявших школу и соседние дома. Их огонь ослабел. Воспользовавшись этим, к школе подбежал Женя Устен-ко и гранатой уничтожил пулеметный расчет. Партизаны Хабарова и Самойленко штурмом взяли здание, стоящее рядом со школой. В школу, служившую оккупантам штабом, ворвался Мычко. В темном коридоре он столкнулся с двумя офицерами. Одного убил, другого взял в плен.
Оборона врага в центре села была прорвана, мадьярские солдаты в панике побежали на юго-запад, но там их метким огнем встретили партизаны, руководимые Покровским. Враги метнулись южнее.
Еще раньше на южную окраину села был послан взвод сержанта Александра Ленкина, чтобы преградить путь отступления мадьярам из Пигаревки. Но не успели партизаны залечь в засаду, как со стороны Хутора-Михайловского показалась рота противника.
Партизаны подпустили гитлеровцев на близкое расстояние и открыли по ним ураганный огонь. Не приняв боя, фашисты разбежались. Произошло это в тот момент, когда из Пигаревки бежали мадьяры. Видя всю эту картину, они свернули на пахоту и помчались мимо нашей заставы в направлении Хутора-Михайловского.
На допросе раненый помощник командира гитлеровской роты, прибывшей из Хутора-Михайловского, сообщил, что для помощи пигаревскому гарнизону скоро прибудет эшелон гитлеровцев. Чтобы преградить путь противнику и уйти от нового, теперь уже не выгодного для нас боя, необходимо было взорвать восстановленный гитлеровцами мост возле разъезда Решающий. К нему на тачанках выехали наши испытанные минеры Юхновец и воентехник Васильев. С помощью бойцов Ленкина заложили тол. Как только паровоз въехал на мост, грянул взрыв. Вагоны с карателями, громоздясь один на другой, полетели в реку Свагу.
На этом закончилась пигаревская операция. Было 10 часов утра. В селе мы насчитали 360 трупов вражеских солдат и офицеров. Достались богатые трофеи — 12 пулеметов, множество винтовок, полмиллиона винтовочных патронов, продовольственный склад. Не меньше, чем нам, досталось трофеев и Хомутовскому отряду, партизаны которого во главе со своим командиром Покровским и комиссаром Зайцевым проявили в этом бою большой героизм.
Среди захваченных штабных документов найдено несколько радиограмм, довольно убедительно свидетельствующих о влиянии активных действий партизан на моральное состояние солдат и офицеров действующих против нас частей 105-й пехотной мадьярской дивизии.
Сотник потрепанного партизанами 33-го мадьярского полка То-рошней рапортовал своему начальству:
«...Я дальше со своими разложившимися солдатами удерживать сильный натиск партизан не могу. Ввиду того что батальон понес большие потери, оставшиеся в живых солдаты сильно боятся вооруженных партизан.
Я боюсь, что оружие наших солдат может повернуться против нас, если солдат не отправить домой».
Капитан этого же полка Годвари сообщал 4 апреля 1942 года В Ямполь подполковнику Бауману Иштвану: «Данавицкий, обер-лейтенант, докладывает мне, что моральное состояние батальона плохое. Вокруг много партизан, с которыми происходят частые бон и стычки. Имеется много раненых п больных. Батальон понес большие потери. Настроение солдат подавленное, офицеры тоже боятся здесь оставаться. Прошу вас переместить батальон в Ямполь».
Все трофеи, захваченные в Пигаревке, мы вывезли в Старую Гуту, а хомутовцы — в село Улица. Пигаревский бой явился хорошим боевым подарком партизан матери-Родине в канун светлого праздника 1 Мая.
Спина приходится хоронить дорогих сердцу людей. Вырос еще один холм братской могилы. Погибли смертью храбрых отважные партизаны Врес, Одинец, Мирошниченко, Зиновьев, Удовенко, Куд-лай, Вечная им память.
1 мая. Утром партизаны соединения и бойцы местной самообороны построились к параду. В старогутинском сельском парке была сооружена импровизированная -трибуна. Командующий парадом командир разведгруппы Горкунов доложил мне, что личный
состав для парада построен. Григорий Яковлевич Базыма зачитал первомайский приказ по соединению. Поздравив партизан, партизанок и всех жителей сел с 1 Мая, мы призвали их вести упорную борьбу с проклятым врагом до полной победы.
Вслед за развернутым знаменем соединения мимо трибуны прошли колонны пехоты, подразделения пулеметчиков и автоматчиков. Затем пронеслись пулеметные тачанки со станковыми пулеметами и конники. Замыкал парад отряд местной самообороны численностью до двухсот человек.
7 мая. После пигаревского боя и первомайского парада еще больше увеличился наплыв добровольцев. Люди идут не только из окрестных сел, но и из деревень и поселков, расположенных в двухстах километрах от нас. Возросшим авторитетом соединения в большей степени мы обязаны партизанам-политработникам, которые под неослабным руководством Руднева повседневно ведут политико-массовую работу среди местного населения. В эти дни наши радисты наладили круглосуточную работу трансляционного радиоузла.
8 мая. Наш отдых в Старой Гуте весьма своеобразен. Не прошло ни одного дня без больших или малых боевых операций.
Разведчики Черемушкин, Вязчиков, Гамозов, Желябовский, минеры Островский и Терехов 2 мая взорвали железнодорожный мост на одной из главнейших магистралей, соединявших фронт и тыл гитлеровской армии,— между станциями Середина-Буда и Хутор-Михайловский. Взорвали они и второй мост на реке Нерусе. Противник попытался его восстановить, но безрезультатно.
Свои неудачи уничтожить партизан силами наземных частей гитлеровцы решили восполнить действиями авиации. Вчера весь день Старую Гуту бомбили три бомбардировщика «Юнкерс-88». Кроме бомб, фашистские летчики бросали куски тавровых балок, пустые железные бочки с пробитыми в боках дырками. Когда они летят, раздается страшный вой, свист, шум. Расчет ясен: подействовать на нервы партизан — не выдержат, мол, они, выбегут из укрытий, и тогда знай расстреливай их из пулеметов. Тщетно! Хлопцы быстро разобрались, в чем дело. Первую бомбежку они метко окрестили воздушной серенадой бесноватого фюрера.
«Юнкерсы» сделали семь налетов. Сгорело пятнадцать домов и случайно убит прямым попаданием куска рельса один старогу-тинский старик.
9 мая. Совместно с Хомутовским, Середино-Будским, имени 24-й годовщины РККА партизанскими отрядами провели разведку боем районного центра Середина-Буды, выяснили силы гарнизона и его огневые точки. Группа бойцов соединения из сорока одного человека, переждав артподготовку сабуровцев, обрушивших на спавшего врага несколько десятков снарядов, ворвалась в предместье райцентра. Выполнив задачу, разведчики на рассвете отошли в направлении села Чернацкого. Особенно отличились разведчики Островский, Терехов и Васильев. Они подорвали паровоз на станции Зерново.
Одновременно наши оперативные группы предприняли налет на гарнизон Жихова, уничтожили до тридцати немецких солдат и офицеров. Вернулись без потерь.
Организуя боевые операции в Середина-Буде и Жихове, партизаны не прекращали мелкие диверсии на железнодорожных магистралях. Такая тактика вводит врага в заблуждение, не позволяет ему определить, где наши главные силы.
Разведчики-диверсанты Черемушкин, Мычко, Аксенов и Ташла-нов вышли на перегон Конотоп — Бурынь и в девяти километрах от Бурыни пустили под откос эшелон с живой силой врага. Было уничтожено около ста пятидесяти немецких солдат и офицеров, сорок вагонов и один паровоз.
Вернулся из разведки из прилегающего к Путивлю района политрук Ковалев. С небольшой группой бойцов он совершил налеты на вражеские гарнизоны в селах Яцыне, Шарповке, Вязенке и Ро-товке. В штаб разведчики пришли с трофейным оружием и привели пятерых пленных, нагруженных захваченными боеприпасами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28