По всей линии обороны напряжение боя доходило до предела. Ваня Кириченко — скромный паренек из глубинной украинской деревушки — с четырьмя товарищами более двух часов отбивал атаки противника и удержал рубеж до подхода бойцов, посланных командиром к нему на помощь.
В центре, как сказочные богатыри, стояли насмерть партизаны Бывалина. К полудню на талом снегу против их сектора валялось около сотни убитых. Но силы были явно неравны. Патроны заканчивались, а к селу спешила вторая крупная группировка карателей из хутора Ромашково. Фашисты зажгли крайние хаты и ворвались в село. Партизанам пришлось отойти. Отход прикрывал рядовой Иван Крылов, недавно пришедший к нам из окружения. Перебегая от хаты к хате, он искусно работал ручным пулеметом и почти на час задержал продвижение врага. Оставшись невредимым, догнал он свою группу.
В этом бою было уничтожено около ста солдат и офицеров противника, захвачено 36 саней и 50 повозок, ручной пулемет, несколько тысяч винтовочных патронов и другое имущество.
Однако задача по разгрому противника в Середина-Буде и Чернацком оставалась невыполненной, так как группа Сабурова не развила достаточно активных боевых действий.
11 апреля. В жизни соединения произошло большое событие. К нам прилетел самолет. Летчик сделал несколько кругов над селом и, убедившись, что здесь партизаны, сбросил груз. От сигарообразного тела самолета отделилось несколько черных точек, над которыми раскрылись купола парашютов. Все выскочили из хат, побежали к месту приземления. Видим, кроме груза, с неба спускаются три парашютиста. Это были первые посланцы Большой земли: начальник рации политрук Дмитрий Степанович Молчанов и радисты Коля Грищепко и Катя Коноваленко.
Радость огромная! Наконец-то кончились наши мучения из-за отсутствия связи с центром! Теперь мы сможем и посоветоваться, и доложить о проделанной работе, и попросить помощи в тяжелую минуту,
14 апреля. Рано утром проснулся от приглушенного шепота в сенях. Прислушался и узнал голос Войцеховича:
— Идите спать, сам доложу. Говорят вам, лег Дед только недавно, дайте отдохнуть человеку. Подумаешь, мост взорвали!
Крикнул, чтобы заходили. Вошли Лучинский и Крылов, вытянувшись, козырнули, пытались докладывать по уставу четко и коротко, но сбились.
— Не спешите, садитесь и рассказывайте спокойно, как дело было.
Оказывается, накануне ночью Лучинский проник на станцию Хутор-Михайловский, где у него есть знакомый железнодорожник, наш связной, и хорошо изучил систему охраны моста, что у выхода в сторону разъезда Решающий. Он узнал расположение постов, караульного помещения, время смены часовых, подходы. А сегодня ночью они с Крыловым и еще двумя товарищами подползли к самой насыпи. Крылов притаился у будки и, выждав момент, бесшумно снял часового.
Быстро заложили тол. Поджигая шнур, хлопцы увидели, что к мосту идет вражеский патруль, и кинулись с насыпи вниз. Патрульные заметили их. Стреляя, они взбежали на мост, а в это мгновение мощный взрыв содрогнул землю. И мост, и шесть гитлеровцев, взлетев на воздух, рухнули в воду. Сообщение между Хутором-Михайловским и Унечей было надолго прервано.
15 апреля. Провели реорганизацию медико-санитарной службы. За последнее время соединение разрослось и превратилось в строго организованную боевую воинскую часть. Назрела необходимость изменить порядок медицинского обслуживания личного состава. В каждую роту назначили медсестру. В задачу медсестер входило выносить раненых из боя, оказывать им первую помощь и ухаживать за ними вплоть до отправки в партизанский госпиталь. Теперь работники медико-санитарной службы есть во всех отрядах и группах. Передвижной госпиталь с аптекой является центром. Начальник медсанслужбы Маевская подчинена непосредственно командиру и комиссару соединения.
16 апреля. Разведчики Саганюка установили, что со стороны хутора Лукашенковского противник готовит наступление. Первая неприятельская группа двигается на Великую Березку, вторая — к хутору Дубровка, третья — через хутора Красичка и Поделы на хутор Васильевский, четвертая — на станцию Победа и на Лесное.
В 11 часов утра со стороны Великой Березки против заставы Саганюка показались шесть человек в белых халатах. Застава огня не открыла. Когда они подошли совсем близко, оказалось, что это жители хутора Лукашенковского. Мадьяры под угрозой расстрела заставили их идти в разведку. Не надеясь, что посланные вернутся назад, они открыли огонь и по ним, и по нашей заставе. Партизаны молчали. Усомнившись, очевидно, в присутствии партизан, мадьяры выслали конную разведку.
Политрук Жук с пятью бойцами, находясь впереди заставы, пропустил вражеских конников. Те браво проехали и втянулись в кольцо притаившихся за плетнями партизан. Залп — и на дороге смешались кони и люди. Ехавшие впереди унтер с двумя рядовыми, пришпорив лошадей, понеслись вперед. Но через минуту пули Григория Маслова выбили из седел сначала унтера, а потом обоих солдат.
Семь всадников, замыкавших колонну мадьярской разведки, повернули назад к Великой Березке. На их пути выросли фигуры бойцов, возглавляемых Михаилом Ивановичем Жуком. Они хотели захватить мадьяр в плен, но те выхватили клинки и перешли на аллюр. Отстреливаясь, партизаны отбежали к хатам. Почти поравнявшись с ними, трое мадьяр попадали с коней, прошитые автоматными очередями, четвертый свалился в кювет вместе с лошадью, а трое проскакали дальше. Выбежав из-за укрытий, бойцы, кто с колена, кто лежа, открыли огонь. Из врагов не ушел ни один.
Отвлекая внимание партизан мелкими стычками, противник повел наступление двумя колоннами на хутор Васильевский, где стояла застава Пятышкина. Подпустив цепи наступавших на полтораста-двести метров, партизаны увидели, что мадьярские солдаты впереди себя гонят местных стариков. На верхнюю одежду стариков набросили простыни или белые женские рубахи. У каждого в руках палка, которую издали можно принять за винтовку. Нельзя описать возмущение бойцов этим подлым и коварным приемом врага. Пулеметчики Паникаров и Беляев сделали несколько выстрелов в воздух. Старики оказались людьми бывалыми. При первых же выстрелах они точно по команде повалились в снег. Это намного облегчило действия Пятышкина. Цепи врага оказались открытыми для прицельного огня партизан. И застава ударила, не жалея патронов. Фашисты бежали, оставив на поле десятки убитых и раненых, два станковых и два ручных пулемета, четыре подводы с боеприпасами.
23 апреля. Вся неделя прошла в мелких стычках. Добытые разведчиками сведения неутешительны. Намечается новая крупная карательная экспедиция. Разведчики захватили три «языка», которые подтвердили эти данные. Партизаны начали усиленную подготовку к встрече «гостей». Свободные от боевой службы бойцы вместе с колхозниками день и ночь возводят укрепления.
24 апреля. Противник силой до пятисот человек в составе 3-го батальона 33-го мадьярского полка, остатков недавно разгромленного 3-го батальона 51-го полка, немецкого кавалерийского эскадрона при поддержке четырех противотанковых пушек и двух минометов начал наступление на село Великая Березка.
В 9 часов утра появился вражеский самолет, сделал шесть заходов, отбомбил Великую Березку и Промаховку, зажег несколько хат и улетел. После бомбежки фашисты повели наступление двумя колоннами с хутора Лукашенковского. Одна пошла на Великую Березку через Дубровку, другая — через Промаховку.
Наши силы расположились так: Конотопская оперативная группа Кочемазова находится на пути первой колонны противника в селе Малая Березка, группа Карпенко заняла оборону недалеко ОТ Голубовки в направлении Чернацкого. В Промаховке и Дубровке — застава Кролевецкого отряда под командованием Кудряв-ского. В хуторе Троицкий стоит 45-миллиметровая пушка и батальонный миномет. В хуторе Васильевский — застава второй оперативной группы Замулы. Здесь же расположились две группы Хомутовского отряда, которые по согласованию с нами должны принять участие в предстоящем бою. В Лесной — одиннадцатая группа под командованием Медведева.
При появлении противника наши заставы приняли бой. Особенно тяжело пришлось кролевчанам. Тридцать бойцов во главе с секретарем партбюро отряда Петром Степановичем Дорошенко оказались отрезанными от своих и блокированы противником. Куд-рявский, желая выручить их, поднял отряд в контратаку, но мадьяры отбили ее. Сквозь двойную цепь удалось прорваться к осажденным только пулеметчику Николаю Иванову. Он сразу же включился в дело и очень помог партизанам. Под напором во много раз превосходивших сил карателей кролевчане вынуждены были отойти. Группа Дорошенко осталась за боевыми порядками врага в очень тяжелом положении.
Захватив Великую Березку, мадьярские фашисты сожгли 206 домов, расстреляли 200 ни в чем не повинных мирных жителей, 58 женщин и детей угнали в Чернацкое. В хуторе Дубровка они сожгли 23 дома и убили 8 стариков.
Когда мы с Григорием Яковлевичем Базымой приехали на место боя, то увидели, что создалась угроза прорыва всей нашей обороны. Пришлось подтянуть резервы и перейти в контрнаступление. Помощник Кириленко ростовчанин Яков Михайликов под огнем противника вывел наших пушкарей на удобный огневой рубеж. С третьего выстрела наводчик Миша Шатаев из сорокапятки сбил с позиции 76-миллиметровую пушку противника и рассеял конный взвод мадьяр, заходивший слева во фланг нашим наступавшим цепям.
Успех артиллеристов развил начштаба Кролевецкого отряда Иван Минович Мазуренко. Он прекрасно знает военное дело. Заменив убитого минометчика, он удачно подавил вражеский пулемет и вместе с Карпом Игнатьевичем Онопченко поднял отряд в атаку.
Страшна была ненависть бойцов к врагу. Но еще страшнее была ненависть шестнадцатилетнего паренька Жени Устенко из Великой Березки. У него на глазах фашистские варвары заживо сожгли отца, мать, двух сестер и младшего брата. Чудом уцелевший Евгений, спрятавшись в развалинах, подстерег унтер-офицера, огрел его по голове шкворнем, забрал автомат и пришел к нам. Кудрявскому он сказал:
— Буду мстить! Нет мне жизни на свете, пока ходят по земле фашистские выродки.
И он мстил. Когда вражеский пулемет заставил лечь в весеннюю грязь наступавшую цепь партизан, Евгений пополз, к пулеметному гнезду. Огнем из автомата он перебил весь расчет, развернул пулемет и полоснул длинной очередью по подходившему подкреплению противника. Как выяснилось после боя, Женя с малых лет увлекался военным делом, был активистом осоавиахимов-ской организации села. Он прекрасно владел стрелковым оружием, хорошо ориентировался на местности. Словом, несмотря на юношеский возраст, в первом же бою паренек показал себя зрелым и мужественным воином.
Первым, увлекая за собой бойцов, ворвался в Великую Березку Онопченко. Мадьяры отходили, яростно отстреливаясь. В центре сгоревшего села, в уцелевшем кирпичном здании школы, засела группа фашистов. Отсюда им удобно было держать под огнем наши штурмующие группы. Атака кролевчан могла захлебнуться.
Тогда Григорий Семенович Иванько — бывший работник Кролевецкого райкома партии — по-пластунски пополз к школе. От развалин соседнего дома до школы его отделяла совершенно открытая полоса шириной метров семьдесят. Мадьяры заметили смельчака. Казалось, смерть неизбежна, но Иванько побежал, вернее заметался какими-то акробатическими прыжками вправо, влево, вперед, снова влево... Прыжки его были настолько быстры и неожиданны, что попасть в него оказалось делом нелегким. Подбежав к дому, Иванько одну за другой бросил в окна три гранаты. Фашисты замолчали. Иванько вбежал в здание, за ним уже спешили партизаны. В двух классных комнатах они увидели изуродованные взрывами трупы офицера и пяти солдат.
С противоположной стороны села, где еще были мадьяры, доносились пулеметные и автоматные очереди, треск винтовочных выстрелов. Это партизаны Дорошенко после четырехчасовой обороны с тыла ударили по отходившему противнику.
Сопротивление врага было сломлено. Под ударами партизан противник панически бежал в направлении хутора Лукашенковского. Вражескую группировку можно было бы полностью уничтожить, по группа Хомутовского отряда, стоявшая в хуторе Ва-сильевский, не успела перерезать оккупантам путь отступления, п потому фашисты, хотя И понесли большие потери, все же вырвались из кольца окружения.
26 апрели. Два дня наши разведчики и связные изучали расположение и силы противника, укрепившегося в Середина-Буде, Чернацком, Зернове, Хуторе-Михайловском, Пигаревке, Каменке и Вовне. Добытые сведения говорили о том, что враг усиленно готовиться очистить от партизан южную часть массива Брянских
лесов.В штабе соединения состоялось срочное совещание командиров и комиссаров всех партизанских отрядов, действующих в южной части Брянских лесов. Приняли решение провести в ночь с 27 на 28 апреля налет на основные группировки противника, находящиеся в Чернацком, Пигаревке и Середина-Буде.
30 апреля. По плану операции, наше соединение совместно с Хомутовским отрядом должно было уничтожить пигаревскую группировку Врага, состоявшую из 3-го батальона 33-го полка, основных подразделений 1-го батальона 46-го полка и 1-го батальона 32-го полка 105-й мадьярской дивизии.
Против группировки противника в Чернацком должны выступить Ямпольский и Эсманский партизанские отряды и отряд военнослужащих под командованием Гудзенко. Севский отряд и отряд имени 24-й годовщины РККА во главе с Сабуровым нацеливались на разгром гарнизона в Середина-Буде.
У себя в соединении обязанности мы распределили так: на меня возлагалось общее руководство пигаревской операцией, на Руднева — Путивльским отрядом, которому предписывалось нанести основной удар с севера. Глуховский и Шалыгинский отряды под командованием Саганюка зайдут с востока и северо-востока.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28