Станцию предполагалось построить в виде полого цилиндра, на внутренней поверхности которого размещалось все необходимое.
По крайней мере, так планировалось в 2009 году. Это было восемьдесят лет назад! Голова Дэна Китаямы закружилась — ему так показалось.
Солнечный свет, освещавший парк, должен отражаться от огромных зеркал, размещенных в космосе, так что в течение 12 часов на Острове был день и в течение 12 часов — ночь. Если толко инженеры и ученые не пришли к другому решению.
Дверь открылась, и в комнату вновь вошла доктор Ройс, сопровождаемая мужчиной средних лет. Оба были одеты в белые халаты.
— Мистер Китаяма, — сказала Ройс, — это доктор Кимура.
Кимура подошел поближе к Дэну и остановился. Он не протянул руки, а вместо этого сделал головой приветственный жест — что-то среднее между кивком и вежливым поклоном. Его коротко подстриженные иссиня-черные волосы, темные глаза, желтоватый оттенок кожи и широкое лицо выдавали их общее с Дэниелом японское происхождение.
— Рад наконец встретиться с вами, — произнес Китаяма, — то есть, иметь возможность поговорить. Я видел вас много раз, работая вместе с доктором Ройс и другими. Многими другими.
— Я хочу знать, доктор Кимура. Вы будете откровенны со мной?
— Конечно. Я отвечу на все ваши вопросы. С чего начнем?
— Я... — Дэн колебался.
— Мистер Китаяма рассказывал мне о несчастном случае, — сказала Ройс. — Свои воспоминания о нем. Должна ли я повторить, или...
Кимура повернулся к пульту управления и ввел несколько команд. Засветился дисплей, и на нем появились строки текста.
— Вы, конечно, знакомы с этим, — Кимура перевел взгляд на Дэна, а затем снова на экран. — Это выписки из вашей истории болезни, мистер Китаяма. Все это время интерес к вам не угасал. Но с тех пор прошло так много лет, и многое изменилось.
— Восемьдесят лет, — произнес Дэн.
— Да, восемьдесят лет.
У Дэна мелькнула странная, почти неуместная сейчас мысль. Но он должен был знать.
— Доктор Кимура, доктор Ройс, посмотрите на все это оборудование. И восемьдесят лет ухода за мной. Этого острова еще и в помине не было, когда я... когда произошел несчастный случай.
— Совершенно верно.
— Кто же тогда оплачивает все это? Кимура улыбнулся. Дэниелу показалось,
что он даже услышал тихий смешок.
— Не беспокойтесь, — ответил Кимура. — Об этом есть кому заботиться. Если хотите знать, у вас куча денег.
— Через восемьдесят лет? После восьмидесяти лет в больнице?
Улыбка Кимуры стала шире.
— Если пожелаете, то позже я расскажу вам подробности. Суть состоит вот в чем. Когда тот кран вышел из строя и ударил в пристыкованный шаттл, было сделано все, чтобы помочь оставшимся в живых. Конгресс Соединенных Штатов принял специальный закон, вмешалась ООН, последовали страховые иски. В конце концов был основан специальный фонд помощи оставшимся в живых. Им самим, их семьям и семьям погибших.
— Понимаю.
— Не думаю, что до конца понимаете, мистер Китаяма. Дело в том, что «оставшиеся в живых» — временная категория. Большинство погибли сразу же. Остальные умерли прежде, чем удалось стабилизировать их состояние.
— Все, кроме меня? Кимура кивнул.
— Авраам Новон? Криста Балбо? Монтажники? Неужели все?
— Все. Мне очень жаль. Но согласитесь, если бы они выжили и выздоровели, то к сегодняшнему дню они несомненно бы уже умерли. Восемьдесят лет, мистер Китаяма.
— Да. Думаю, вы правы.
Он посмотрел за спины Ройс и Кимуры на идущую по дорожке парка семью. Даже здесь, на Медицинском Острове, должны быть семьи, дом, дети. Гуляющая в парке группа напоминала картинку из утопии, из рая будущего. Родители высокие, стройные, молодо выглядевшие. Дети кружились вокруг них, бросая друг другу какие-то летающие игрушки. Когда одна из игрушек падала, они возвращались, чтобы поднять ее.
— Кажется, вы сомневаетесь.
Дэниел опять посмотрел на докторов. Говорил Кимура.
— Что?
— Сколько лет было вашим друзьям, когда произошел несчастный случай?
— Я не уверен. Думаю, что Аврааму было... я никогда не спрашивал его, но судя по внешности... — Дэниел закрыл глаза, вызвав в памяти образ Авраама Новона, когда тот находился в столовой внутри шаттла. — Возможно, сорок или около того.
Кимура кивнул.
— Исследования в геронтологии привели к определенным успехам, но мы еще далеки от того, чтобы продолжительность жизни человека довести до ста двадцати лет, мистер Китая-ма.
— Понимаю.
— Отлично. Мы с вами хорошо поговорили. Думаю, теперь вам лучше отдохнуть. Вам придется многое наверстывать. Восемьдесят лет — не шутка. Мы сделаем все возможное, чтобы поставить вас на ноги. Вам больше не придется зарабатывать себе на жизнь, но мне кажется, что вы не останетесь в стороне от общества.
Дэн согласился.
— Ну, тогда...
— Постойте!
Кимура и Ройс остановились у самой двери и вновь повернулись к Дэну. Ройс спросила, что еще он хочет узнать перед тем, как отдохнуть.
— Когда тот кран ударил меня...
Он увидел, как Кимура и Ройс одновременно кивнули и улыбнулись одинаковой улыбкой.
— Что он сделал со мной?
— Ну... — доктор Ройс сделала шаг к Дэниелу. — Удар вас серьезно травмировал. Вы, конечно, знаете, что даже в невесомости тела сохраняют свою массу. Удар стокилограммовой панели, движущейся со скоростью двадцать километров в секунду, в невесомости не менее сокрушителен, чем при нормальной силе тяжести.
— Это понятно, — сказал Дэн. — Я знаю, что кран ударил меня с огромной силой, и удивляюсь, что остался жив. И очень вам благодарен.
Ройс и Кимура переглянулись.
— Да, думаю, что благодарен, — поправился Дэн. — Я хотел бы знать, что означает выражение «серьезно травмировал». Если я не погиб при ударе, то удивительно, почему остался жив при разгерметизации скафандра. От перепада давления, взрыва, удушья, холода. Существует множество способов умереть при такого рода происшествиях, и право выбора здесь принадлежит лишь случаю.
На лице Ройс появилось выражение сочувствия.
— Да, это кажется чудом. Ваш скафандр цел и не разгерметизировался. Повреждения были вызваны ударом. Подробности вы найде-
те в своей истории болезни. По закону мы не имеем права ничего скрывать от вас.
— Но я не медик. Я не отличу лопатку от скейтборда.
— Что такое скейтборд?
— Неважно. Я только хочу, чтобы мне объяснили, что со мной случилось? Насколько сильными оказались повреждения? Вероятно, очень серьезными. Как мне удалось выжить? Сейчас я, кажется, неплохо себя чувствую.
Он попытался развести руками, но не смог. Он хотел взглянуть на свои руки, чтобы узнать, что с ними случилось, но обнаружил, что не может ничего видеть, кроме Ройс и Кимуры, ничего, кроме двух врачей, комнаты, больше похожей на лабораторию, чем на больничную палату, кроме парка за окном, травы, деревьев, ручья и прогуливающихся людей.
Он не мог двигаться и видеть самого себя.
— О Боже! О Иисус, святой и всемогущий! Его взгляд затуманился от слез. Сквозь
влажную пелену он видел, как врачи еще раз переглянулись, заметив жест Кимуры. Ройс повернулась к пульту управления и ввела с клавиатуры несколько команд.
— Не делайте этого, — взмолился Дэниел. — Пожалуйста. Не выключайте меня, как испортившийся телевизор. Пожалуйста...
— Постарайтесь успокоиться, — сказал Ки-мура. Он сделал шаг по направлению к Дэну, чтобы оказаться в поле его зрения. — Мы только хотим, чтобы вы...
— Что я такое? Скажите мне, что я, черт бы вас побрал! Просто погруженный в жид-
— Пожалуйста, мистер Китаяма.
— Я мертв? Я просто компьютерная программа? Скажите же мне, наконец!
— Нет, — Кимура покачал головой. — Ничего подобного...
Его голос становился тише.
— Не выключайте меня!
— Пожалуйста, мистер Китаяма. — Кимура кланялся и размахивал руками, как фигурка в театре теней. — Мы тоокоо хоотии чтооы...
— Что? — Дэн пытался не закрывать глаза, чтобы спросить Кимуру...
— Рааслаа... Отдохнуу... Пооздооо...
Дэниел не знал, то ли в комнате стало темно, то ли его глаза закрылись. Он погрузился в мягкую теплую тьму.
Он вспомнил об экспериментах по изучению деятельности мозга, когда у испытуемых закрывались глаза и рот, через ноздри подавался чистый кислород, а тело погружалось в теплую жидкость. При этом у них возникали фантастические галлюцинации и...
Он вдруг понял, что все это галлюцинации — все происходящее после того, как вышел из строя кран и огромная изогнутая панель понеслась в направлении их с Новоном и подвешенного на консоли телескопа. Его ранило при ударе. В бессознательном состоянии команда спасателей доставила его в какое-то медицинское учреждение, и там его зачем-то поместили в жидкость и стали исследовать мозг. Разговор с доктором Ройс и доктором Кимурой, полная мерцающих индикаторами электронных приборов комната, история о восьмидесяти годах без сознания, строительство медицинского Острова с парком вокруг здания госпиталя — все это галлюцинации.
Если только...
Страшная догадка заставила его содрогнуться.
Может быть, вовсе не врачи проводят над ним эксперимент? Может быть, у него поврежден мозг? Может быть, его сознание отрезано от органов чувств?
Он знал только, что его глаза и уши работают нормально. Но каким-то образом сигналы от нервных окончаний из других частей тела не поступают в мозг. Его мозг, сознание, психика, похоже, восстановились, но оказались отрезанными от всех других органов.
Его тело могло быть где угодно — в госпитале, на больничной койке или погруженное в специальную жидкость, а могло плавать в космосе между шаттлом и недостроенной станцией. Может быть, он просто медленно умирает от ран, полученных в момент удара, не зная об этом, постепенно расставаясь с жизнью по мере того, как иссякает приток крови к мозгу, клетки которого переставали функционировать, а затем умирали.
Он попытался восстановить в памяти образ своей жены Мари-Элейн, представить себе ее лицо, темные прекрасные глаза, черные блестящие волосы, стройное тело. Он вспоминал ее рядом с собой в постели, отвечающей на его ласки, ее мягкие груди с твердеющими под его рукой коричневыми сосками, ее теплый и влажный рот, шепчущий нежные слова, гладкую золотистую кожу живота под своей щекой...
Дэн моргнул.
Он выплыл из темноты, ошеломленный ярким солнечным светом, струящимся из небольших прямоугольных окон, и ярким искусственным светом от невидимого источника, заполнившим всю комнату, ярким изображением доктора Ройс в белом халате. Она участливо смотрела на него.
Дэниел Китаяма мог видеть ее и мог понять, что опять — или все еще — находится в больничной палате, скорее напоминающей электронную лабораторию. Позади Ройс он заметил доктора Кимуру. Кимура смотрел на монитор, предпочитая изучать показания приборов.
Ройс нерешительно окликнула его.
Он решил не отвечать, но Кимура повернул голову и через плечо что-то сказал Ройс. Женщина кивнула.
— Думаю, вы слышите меня, мистер Китаяма. Пожалуйста, ответьте.
Дэниел ждал.
— Мистер Китаяма, мы знаем, что вы в сознании. Доктор Кимура наблюдает за показаниями нейросканера-энцефалографа. Прибор регистрирует, что вы очнулись и слышите нас. Ответьте, пожалуйста.
— Вы реальны? — произнес Дэниел. На лице Ройс отразилось удивление.
— Реальна? Конечно. Но почему вы...
— Откуда я могу знать, что вы не галлюци
нация? Почему я не способен двигаться? По чему я ничего не чувствую?
— Уверяю вас, мистер Китаяма, что я реальная женщина, а доктор Кимура — реальный мужчина. Мы действительно находимся рядом с вами.
Кимура оторвался от экрана и встал рядом с Ройс. Он кивнул Дэниелу.
— Мистер Китаяма, доктор Ройс и я — врачи, а не философы. Поймите, это пожа-
-луйста. Но когда-то я посещал дополнительные занятия по философии и эпистомоло-гии, — Кимура осторожно улыбнулся. — Мы не в состоянии определить, реален ли окружающий нас мир. Даже если мы вспомним Декарта и его знаменитое: «Я мыслю, следовательно...».
Дэниел молча ждал.
— Итак, — заключил Кимура, — что мы можем сделать? Любое доказательство реальности окружающего мира само может быть просто частью иллюзии. Вспомните старое выражение: «Ущипните меня, я сплю». Для коровы или неразвитого ума все это не проблема. Они просто считают все окружающее реальностью. Они просто не задаются таким вопросом. Более изощренный ум должен совершить акт веры Согласиться, что внешний мир реален. Даже если это не так, то вести себя, как будто он реален. Альтернатива — кататония. Пожалуйста, не замыкайтесь в себе.
Дэниел посмотрел в окно. Группа молодых людей на каких-то футуристических велосипедах двигалась мимо его палаты.
— Еще нет. Но скоро пожмем. Боюсь, мистер Китаяма, вы пока не способны на рукопожатие, но со временем вы сможете это сделать. Если будете помогать нам.
— У меня есть руки?
— Будут.
— Но сейчас нет?
— Нет, — подтвердила Ройс после некоторого колебания.
— У меня есть... ладно, не будем перечислять весь список. У меня есть хоть что-нибудь? Что я такое? Осознающая себя компьютерная программа? Хорошо, доктор, я соглашаюсь, что окружающий мир реален. Но я сам? Я реален?
— Уверяю вас, вы реальны. Вы состоите из протоплазмы, вы — человек. Вы кое-что утратили. Мы потом остановимся на этом подробнее. Но вы — это вы. Мы уже создали совершенные протезы и собираемся вернуть вас к полноценной жизни. Нам только нужна ваша помощь.
Дэниел закрыл глаза и, немного помолчав, произнес:
— Зачем мне помогать вам? Почему бы вам просто не позволить мне уйти, умереть, погрузиться назад в ту самую тьму, где я был последние 80 лет? Вы не хотите потерять работу?
У доктора Кимуры вырвалось гневное восклицание:
— У нас достаточно другой работы, сэр Можете быть уверены.
— Нет, мистер Китаяма, мы не стараемс продлить себе синекуру.
Дэниел посмотрел на парк за окном. Большинство велосипедистов уже скрылись из виду. Они были одеты в ярко раскрашенные одежды необычного покроя. Вероятно, мода 1999 года тоже показалась бы странной человеку из 1919.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37