И не пережить этого ужаса, увидев, что его дочь превратилась в дряхлую старуху, а внук — седой человек среднего возраста, в то время как он сам остался молодым и сильным.
Непохожесть на других была ему навязана. Он одновременно являлся суперменом и монстром. Он обладал необыкновенной физической силой и знал, что может значительно развить
свои умственные способности, если научится использовать возможности, встроенной в него электроники. Кроме того, он очень богат, что делало его чрезвычайно влиятельным человеком.
И это ему тоже не нравилось.
Он заснул, и ему снилась сцена изнасилования Лидии Хаддад, только теперь он был не спасителем, а насильником. Он чувствовал, как его отрывают от тела жертвы и швыряют головой прямо в кирпичную стену. Но он не умер, а проснулся, весь дрожа.
Освальдо Мгоабе склонился над письменным столом и осторожно вытащил розу из букета, украшавшего комнату. Розы были подобраны и расположены по цвету: от почти черного, через темно-красный, розовый и желтый до ослепительно белого.
Роза, осторожно извлеченная из букета, была белой.
Дэниел Китаяма наблюдал, сидя в кресле из плетеной соломы, оказавшимся на удивление прочным. Роза удачно контрастировала с черными как смоль руками Мгоабе. Освещенные яркими лучами африканского солнца руки и роза, казалось, исполняют беззвучный танец.
Мгоабе повернул белую розу, внимательно осмотрел ее, оторвал один начинающий увядать лепесток, выбросил его и поставил розу на место.
Он улыбнулся Дэниелу.
— Должен поблагодарить вас за это, мистер Китаяма. Ни ваше богатство, ни ваше влияние не смогли бы помочь вам попасть сюда и встретиться со мной. Я слишком занят и полностью поглощен работой, чтобы общаться с людьми, напрямую с ней связанными. Но вас, сэр, я рад видеть в любое время. Смотрите, этим я обязан вам.
Он протянул руки над букетом цветов, повернув ладони к себе и растопырив пальцы, как хирург, готовящийся надеть стерильные перчатки.
— Эта рука, — продолжил Мгоабе, — была серьезно повреждена. Ее пришлось отнять до самого плеча Другая пострадала меньше. Мягкие ткани не сохранились, но удалось спасти кости и некоторые сухожилия. Все остальное замещено протезами. Протезы разработаны для вас, мистер Китаяма, и изготовлены вашими медиками. Поэтому, — он наклонился и коснулся темно-красной розы; его прикосновение было таким нежным, что ни один лепесток не шелохнулся — Я с удовольствием откликнулся на ваше приглашение. Надеюсь, мой персонал был вежлив, а предоставленные вам аппартаменты удобны?
Дэниел кивнул.
— Насколько я знаю, сэр, вы приехали сюда не один. Это ваши личные помощники?
— Да.
— Им предоставили все необходимое?
— Да, спасибо.
— Тогда, мистер Китаяма, мне хотелось бы знать, что я могу сделать для вас?
— Вы можете, мистер Мгоабе, представить кое-какую информацию.
Мгоабе широко улыбнулся.
— Разумеется. Я только не понимаю, почему вы пришли ко мне. Мы — открытая международная организация, сэр, и результаты наших исследований доступны для всех. Думаю, достаточно в любом месте подключиться к компьютерной сети, и вы узнаете все необходимое. Но, как главный администратор Международной Геофизической Организации, буду рад ответить на ваши вопросы. Что в хотите знать?
Мгоабе наклонился к необычному букету, достал оттуда черную розу и вновь повернулся к собеседнику, осторожно держа цветок за стебель.
— Знаете, если я уколюсь о шип, то потечет кровь. Замечательная технология, и все это благодаря вам, мистер Китаяма. Подумать только! Моя собственная кровь течет по пластиковым • сосудам, моя кожа — если ее можно так называть, — моя искусственная кожа обладает такой чувствительностью, что я могу ощущать неровности поверхности гораздо лучше, чем раньше.
Бережно держа розу одной рукой, он осторожно прикоснулся кончиком пальца другой руки к шипу, нажал, пока шип не проколол подушечку пальца, а затем отдернул руку. Выступила капелька крови.
— Итак, мистер Китаяма? Какие у вас вопросы?
— Я не уверен... — ответил Дэниел. — Когда я вернулся на Землю, то обнаружил, что очень многое изменилось. Это накапливалось почти столетие. Есть вещи, которые вы, вероятно, считаете само собой разумеющимися, и которые могли произойти несколько десятилетий назад. Даже до вашего рождения.
— Например?
— Калифорния уменьшилась в размерах наполовину. Ее южная часть отделилась от Соединенных Штатов и стала частью Мексики.
— Я не знал об этом.
— Когда вы родились?
Мгоабе осторожно перенес капельку крови с кончика пальца на лепесток розы, которую он все еще держал в руке. Темно-красная капля выделялась на черной поверхности лепестка скорее благодаря своей отражающей способности, а не разнице в цвете.
— Региональная политика меня никогда особенно не интересовала, — признался Мгоабе. — Мистер Китаяма, не подумайте, что я тороплю вас, но все же, о чем вы хотели спросить меня?
— Это связано с изменениями климата, — ответил Дэниел. — Никто не волнуется, все спокойны и уверены, что все это — временное явление. Совершенно не о чем беспокоиться. Только сохраняйте хладнокровие — прошу прощения, каламбур получился случайно, — и со временем все придет в норму.
Мгоабе кивнул.
— Совершенно верно, совершенно верно.
— Я подумал, что сам могу кое-что проверить, — сказал Дэниел. — В конце прошлого столетия, когда я был молодым, на планете еще оставались хранилища информации: библиотеки микрофильмов и даже подшивки газет. Настоящих бумажных газет.
— Замечательно. Но, как вы уже сказали это было до меня.
Мгоабе наклонил голову, чтобы вдохнут запах черной розы, одновременно наблюдая за Дэниелом поверх цветка.
— Больше этого нет, — продолжал Дэниел. — Теперь вся информация хранится в электронных банках памяти.
— Так гораздо эффективнее. Настоящий прогресс в информационной области. Разве это не замечательно, мистер Китаяма?
— Я не смог получить нужную информацию.
— Вот так сюрприз! Что же вы искали? Как правило, опубликованная информация не может быть секретной.
— Я тоже так думал. Поэтому проверил еще раз с помощью компьютера компании, потом попросил помощников найти для меня эту информацию. Я ввел кодовую последовательность запроса и получил совершенно другие сведения. Итоги чемпионата мира по боксу в 2026 году. Обозрение музыкальных премьер в 2080. Результаты выборов на всемирном конгрессе китайцев в 2053. И даже изложение произошедшего со мной несчастного случая.
— Замечательно.
— Замечательное дерьмо, мистер Мгоабе!
— Пожалуйста, называйте меня Освальдо.
— Что-то неладно в датском королевстве! Мгоабо выпрямился.
— Дания? При чем здесь Дания? Ведь это маленькая страна, окруженная со всех сторон Великой Финской Империей? Вот здесь! — он
вскочил на ноги, вернул черную розу обратно в букет, где она соприкоснулась с белым цветком, испачкав его еще не засохшей капелькой крови, а затем пересек комнату и подошел к огромному глобусу. — Дания? Это Дания?
— С меня хватит! — крикнул Дэниел. Он сжал ручки кресла и вскочил на ноги. Плетеная солома треснула под ним, а затем сломанное кресло с жалобным скрипом отлетело в сторону. — Мне нужна была только информация о погоде за последнее столетие. Я намеревался построить диаграммы и сравнить с данными за предыдущие века. Посмотреть температурную кривую, попытаться определить продолжительность цикла и максимальную температуру.
— Понятно, понятно, — Мгоабе опять взял несколько роз из букета и бережно держал их в руках: белую, желтую и кремовую — И что же вы узнали, Дэниел? Могу я называть вас по имени?
— Ничего я не узнал!
— О, возможно, вы использовали неправильные коды или команды. Я знаю, что в свое время вы были одним из ведущих разработчиков компьютерных систем...
— Это преувеличение.
— В любом случае... — Мгоабе протянул руки, держа желтую и кремовую розы в одной руке, а белую в другой. — В любом случае, согласитесь, с тех пор компьютеры сильно изменились.
— Коды были правильными. А с системой команд справится даже ребенок.
— Хорошо. У меня не было намерения обидеть вас. Я не хочу ссориться со своим благодетелем, — Мгоабе соединил руки, составив из цветов равносторонний треугольник. — Какое это имеет значение? Кого волнует, была ли мягкая или суровая зима сорок или пятьдесят лет назад? Что от этого поменяется? Или вы решили сделать карьеру в качестве историка-метеоролога?
— Я объяснил вам, что собирался делать, — сказал Дэниел тихим голосом. Мгоабе бросил быстрый взгляд за окно, а затем снова посмотрел на собеседника. — Думаю, что все эти объяснения насчет временного характера изменения климата и усиления солнечной активности — дерьмо собачье. Именно необычной солнечной активности я обязан вот этим, — Дэниел ударил себя ладонью в грудь. Раздался громкий звук, явно свидетельствующий об искусственном происхождении его тела. — Полагаю, что эти изменения могут оказаться необратимыми, и люди на планете стали понимать это. А ваши политики, бюрократы, технократы и прочая правящая верхушка не хотят признаваться в этом. Вы боитесь, что поднимется скандал, с которым вам не справиться, и поэтому предпочитаете говорить, что все скоро станет на свои места. Но этого не происходит. И тогда вы блокируете доступ к информации о погоде, которая может натолкнуть людей на мысль, что успокаивающие слова по видео — ложь.
Мгоабе рассмеялся. Он вернулся за письменный стол, набрал несколько команд на клавиатуре и отшвырнул три розы, которые продолжал держать в руке, в угол комнаты.
— Это очень забавно, Дэниел. И пожалуйста, не пытайтесь уйти. Дверь не откроется.
Он отодвинул от стены еще одно кресло и подтолкнул его к Дэниелу.
— Спасибо, но мне и стоя удобно!
— Конечно. Я забыл, Дэниел, вы в своих поисках случайно не просматривали отчеты о научных открытиях за последние годы? Если да, то, вероятно, пропустили некоторые из них.
— Вряд ли.
— Тогда вам просто не повезло. Но я могу получить для вас эти данные. Мне бы хотелось, чтобы вы их увидели.
— Не думаю, что меня это заинтересует.
— Вы ошибаетесь.
— А что, если я просто уйду отсюда, Мгоабе?
— Освальдо. Пожалуйста, Дэниел, Освальдо. Дэниел воспроизвел звук плевка и махнул
в сторону безупречного букета цветов.
— Вы не можете «просто уйти», пока я не отопру дверь. С другой стороны, — прошу прощения за такое предложение — вы способны сделать со мной то же самое, что с этим бедным плетеным креслом. Поэтому я не надеюсь, что смогу насильно удержать вас здесь, мистер Китаяма. Но если вы добровольно останетесь и позволите мне показать вам эти старые видеозаписи, то узнаете гораздо больше, чем из тех данных о погоде, что вы
не смогли получить. Обещаю. Кроме того, будет предоставлена и информация об изме нении климата. Вы увидите, что дела не та плохи, как вы предполагаете. О, нет.
Он вытащил из букета ярко-желтую розу и поднес к лицу, осторожно прикоснувшись мягкими лепестками к черной, в мелких оспинках щеке.
— О, нет, — повторил он, — все обстоит гораздо хуже, чем вы думаете. Мир не останется таким, как сейчас. Если мы ничего не сможем противопоставить природе, то эта планета умрет вместе с населяющими ее живыми существами.
Он поднес желтую розу к носу, вдохнул ее нежный запах и закрыл глаза от удовольствия.
— Знаете, Дэниел, — пробормотал он. — Думаю, что запах розы — самая восхитительная вещь на свете. Вы согласны? Или вы можете назвать что-то еще более прекрасное?
Экран занимал всю стену кабинета Освальдо Мгоабе. Мгоабе повернул свой стул, чтобы оказаться лицом к экрану, и набрал на клавиатуре команду. Письменный стол опустился до уровня пола, открывая обзор. Мгоабе попросил Дэниела Китаяму присесть, пока они будут смотреть видеофильм.
— Мне так будет удобнее. Конечно, я знаю, что вы не устаете, но мне будет нелегко видеть, что вы так долго стоите.
Дэниел раздраженно сел. Стул выдержал его.
Первый отрывок представлял собой выступление диктора программы новостей. Одежда и внешность ее показались Дэниелу знакомыми. Выражение лица диктора, читавшей текст, оставалось мрачным.
— Необычная вспышка солнечной активности вывела из строя коммуникации и вызвала повреждения электрооборудования во всем мире. На строящемся космическом Острове Лагранжа вышел из строя кран, перемещавший огромные панели обшивки, и-многотонная масса обрушилась на бригаду инженеров, программировавших телескоп с компьютерным управлением.
Лицо диктора сменилось изображением макета строящейся станции.
— Это... — сказал Дэниел.
— Да, — подтвердил Освальдо.
— Ха! Я понятия не имею, как программировать телескоп.
На экране появилось изображение взлетно-посадочной полосы, где наземные службы готовили к старту старый космический шаттл
— В результате мы имеем около тридцати жертв, — продолжала диктор. — Дирекция космического агенства связалась с поврежденной станцией и сообщает, что один из электриков, работавших с компьютером, может выжить после удара тяжелой плитой. В результате счастливого стечения обстоятельств он оказался замороженным в вакууме, и его тело сейчас ожидает возвращения на Землю, чтобы там подвергнуться медленной разморозке.
Лицо диктора заняло весь экран.
Мгоабе наклонился и набрал код на клавиатуре в крышке письменного стола. Стена с экраном приняла свой прежний вид — простая занавеска из бамбука, как принято в этой местности.
— Электрик! — рассмеялся Дэниел.
— Ну, они в общем-то правильно передали суть.
— Это день, когда меня раздавило, да? Откровенно говоря, я немного боялся запрашивать эту информацию. Но когда в конце концов решился, то ничего не смог найти. Я подумал, что этот несчастный случай не считался важным событием.
Мгоабе покачал головой.
— Вовсе нет, Дэниел. Это происшествие явилось началом всей истории. Мы блокировали доступ к этим записям из-за сообщения о вспышках на Солнце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37