Я как будто превратился в белку.
— Как же вы снова стали самим собой?
— Белка умерла, — Дэниел грустно улыбнулся. — Зверек преследовал самку. Почувствовал ее запах с соседнего дерева и так разволновался, что забыл оглядеться по сторонам, прежде чем прыгнуть. Прямо в воздухе его настиг охотившийся сокол. Он убил белку. Убил одним ударом и потащил к себе в гнездо, чтобы скормить птенцам!
— Именно так вы вернулись? Освободились, когда белка погибла? ,
Дэниел покачал головой.
— Тогда я стал соколом. Я воспринимал все его чувства и мысли. Если это можно назвать мыслями — просто отдельные картины, импульсы, воспоминания, намерения, страхи. Птица не обобщала их. Но я был соколом точно так же, как я был белкой. Правда, это тоже продолжалось не очень долго. Сокол направлялся домой с мертвой белкой в клюве и был атакован орлом, — он усмехнулся. — У каждого свои неприятности.
— Я нашла орла и сокола, — Ройс через стол наклонилась к Дэниелу. — То есть... я не
чень хорошо разбираюсь в птицах, но, несомненно, это хищники. Одна птица средних размеров. Килограммов пятнадцать. Другая — не меньше двадцати пяти. Очень большая. Это сокол и орел, да? Дэниел кивнул.
— Но как вы пришли в себя? У вас есть какие-нибудь предположения? — вновь спросила Ройс. — Ведь орел тоже погиб. Я видела тела. Должно быть, орел напал на сокола. Я не заметила там белку — вероятно, сокол выронил ее. Но ему удалось когтями распороть брюхо орлу. Они убили друг друга. Уф!
— Совершенно верно.
— А затем вы снова вернулись в обычное состояние?
— Вы стояли рядом, когда умирал орел, доктор. В этот момент я был орлом. Я видел, как вы склонились над птицами. Я чувствовал все, что чувствовал он.
Ройс прикрыла рот рукой.
— Так вы... орел действительно вернулся в младенческое состояние? Он правда думал, что опять стал птенцом? У меня было странное чувство, что он считал меня своей матерью, которая несет ему еду.
— Совершенно верно. Ройс заплакала.
— Я знаю, что это глупо... но это так печально, так трогательно. Такая сильная и красивая птица. Она умирала и думала, что я ее мать, — женщина всхлипнула и заплакала еще сильнее.
Дэниел встал, обошел вокруг стола и обнял Ройс за плечи. Она поднялась со стула. Дэниел
держал ее в объятиях, испытывая странные чувства. Его мысли путались. Его опять мучила проблема искусственного тела — ведь он робот, пародия на человека. И кроме того, он пациент, а Ройс — его врач. Врач и пациент не должны себя так вести. Это испортит их отношения. Он унижал ее перед Монро. Дэниел старался держать ее на расстоянии от себя и был удивлен, когда она отстранилась. Ройс подняла к нему лицо, на котором на мгновение мелькнуло выражение, поразившее его в самое сердце и вызвавшее дрожь в руках.
«Поразило в самый ротационный насос», — поправил он себя. Дэниел сердито повернулся и обошел вокруг стола.
— Со мной действительно все в порядке, — сказал он. — Нет нужды осматривать мои... механизмы. Лидия! Я хочу, чтобы эта работа была закончена как можно быстрее. Мы не можем терять здесь время. Впереди важное дело.
Он повернулся к Ройс.
— Что касается вашего вопроса... Когда орел умер, я стал ближайшим к нему живым существом, — он видел, как доктор моргнула и дернулась словно от пощечины. — Когда вы вернулись и подняли крышку этого оптического сенсора...
Он пальцами раздвинул веки.
— Тогда я опять вернулся в свое... в свою оболочку.
— Монро... — Дэниел рез со повернулся к инженеру. — Я хочу сохранить эту способность. Вы с Хаддад и Десертис модифицируете преобразователь, добавив программируемый таймер, который будет отключать эту функцию по истечении заданного времени, если я не вернусь в свое тело раньше. Он опять повернулся к Ройс. Ее лицо стало таким же бледным, как у Товак.
— Пожалуйста, пригласите доктора Кимуру, — сказал Дэн. — Я хочу, чтобы защита этой аппаратуры была усилена для работы при повышенном давлении или в агрессивных средах.
ГЛАВА 11
Это оказалась роща мамонтовых деревьев, и само ее существование на Острове говорило о стремлениях и намерениях тех, кто посадил эти гигантские растения. Саженцы привезли из еще сохранившихся лесов северо-восточного тихоокеанского побережья и заботились о них так, как будто от их существования зависело будущее Острова.
В буквальном смысле они не представляли особой ценности, их древесина была не лучше, чем у других твердых пород. Но фантастические размеры и необыкновенная продолжительность жизни делали их символом надежд человечества, обосновавшегося в космосе.
Пикник проходил среди молодых мамонтовых деревьев. Для этих растений пятисотлетний возраст — еще детство, а сто лет — младенчество. Подобную картину еще лет сто пятьдесят назад можно было наблюдать в любой роще от Монте-рея до Ванкувера, но теперь ближайшим зданием была кибернетическая лаборатория, где после восьмидесятилетнего перерыва Дэниела Китаяму восстановили из остатков замороженных нервных тканей до состояния, внешне напоминающего человека.
На траве под деревьями расположились Дэниел, Товак, Лидия, доктора Ройс и Кимура.
Они принесли с собой корзинки с завтраком, сплетенные из настоящих прутьев, а не те пластмассовые копии, которые распространились повсеместно за последние три четверти века. В корзинках лежали ветчина, вареные яйца, длинные головки покрытого твердой коркой сыра, вино — все это было произведено на Острове, а не привезено с Земли.
Настроение у всех было немного нервным и странным.
Дэниел боролся с приступом меланхолии: он разрывался между желанием восстановить свою человеческую сущность, свою связь с прошлым и с тем миром, в котором он прожил тридцать четыре года, — и душевными страданиями, вызванными воспоминаниями об этом утерянном мире.
Его возвращение в восстановленный дом, где он раньше жил с женой и детьми, было горьким. Если бы он тогда имел возможность выбора, то предпочел бы поселиться в ультрамодном жилище, которое удовлетворяло бы все его потребности, но не вызывало непрерывную череду воспоминаний, подчеркивающих горечь утраты.
— С вами все в порядке, Дэниел? Он повернулся к Лидии Хаддад.
— Не беспокойтесь, — он выдавил слабую улыбку, сознавая, что вряд ли сможет кого-то обмануть, и .окинул взглядом сидящую за столом компанию.
— Это все? Я думал, что Мимир юже собирается с нами.
Доктор Ройс держала стакан золотистого вина у своих губ. Дэниел заметил, как ее рука слегка дрогнула и опустилась.
— Он сказал, что собирается прийти. Хотел пожелать вам счастливого путешествия.
Все надолго замолчали.
В роще они были не одни. Откуда-то из-за деревьев доносился лай собаки.
— Но... — подсказал Дэниел.
— Его вызвали. Какой-то клиент с Земли. Вы ведь знаете, что Мимир — отличный специалист.
— Да, знаю.
— Ну... он изготавливал протезы для своего пациента. По той же технологии, что и для вас.
— И...
— Думаю, он успеет вернуться. Он еще раз хотел повидаться с вами до вашего отъезда.
— Хорошо.
На поляну выбежала собака, увидела Дэниела и остальных и пустилась бежать, преследуемая стайкой детей. Собака была большая, желтой масти — кажется, охотничьей породы. В зубах она держала кусок мяса.
Собака исчезла за стволом дерева. Не обращая внимания на сидящих за столом, дети рванулись за ней.
— Когда вы вернетесь? — своим вопросом Кимура вывел Ройс из затруднительного положения.
— Не знаю, — покачал головой Дэниел. — Это зависит от различных обстоятельств. Например от того, готовы ли Лидия и Товак присоединиться ко мне. Остаться со мной еще на некоторое время.
Лидия опустила сандвич.
— Думаю, да. А что нас ждет на Земле?
— Ваша работа. Ее сохранят за вами — это ведь моя фирма.
— Невеселая перспектива. Полагаю, мы останемся, Товак?
Ее подруга кивнула.
— Но к чему вы стремитесь? — спросил Кимура. — Каковы ваши намерения, мистер Китаяма?
Дэниел развел руками.
— Я должен чем-то заняться. Чем — пока не знаю. Но что-нибудь придумаю. Посмотрите, я ничем не связан. Мне не нужно зарабатывать себе на жизнь, у меня нет семьи, и мне не нужна карьера. Все мои друзья детства давно умерли.
— Но у вас есть семья на Острове Хоккайдо, ведь так?
— Да.
Дэниел встал и обошел вокруг стола. Трава у него под ногами была настоящей, а не искусно выполненной копией. Она росла из настоящей почвы, взрыхленной настоящими червями.
— Да, — он остановился. — Я могу поехать туда. Возможно, когда-нибудь я так и сделаю, не знаю. Но точно, не теперь.
Издалека донеслись звуки голосов. Дэниел услышал их раньше остальных. Он имел возможность различить, что говорят собеседники, прежде чем остальные услышат голоса.
Это был Мимир Монро.
С ним шел еще один человек.
— Чем бы я ни занялся, доктор Кимура, мне необходимо... — Дэниел сделал движение обеими руками, как будто вырывал что-то из своей груди и отбрасывал в заросли. — Понимаете? Жизнь большинства людей определяется борьбой за существование. Им нужно получить работу, трудиться, заботиться о семье. Если они безработные, то борьба становится еще тяжелее.
— Ха! В мое время существовало такое выражение, как «бедные богачи». У этих людей было столько денег, что они сами не знали, чем заняться. Мы смеялись над беднягами, вынужденными убивать время в Аспене, Мауи и Сент-Тропезе.
Краем глаза Дэниел заметил, что доктор Ройс направилась в сторону приближающихся голосов.
— Но все это было бесполезно. Поэтому... — он умолк, заметив, что на поляне вновь появилась Ройс, сопровождаемая С.С. Монро. Третьим был Освальдо Мгоабе.
Монро нервно преминался с ноги на ногу и теребил кончики усов.
— Полагаю, вы знакомы, — произнес он, переводя взгляд с Дэниела на Мгоабе и обратно.
— Имели удовольствие, — сказал Мгоабе. — Дэниел приезжал ко мне в Лилонгве. Насколько я помню, это была приятная встреча. Бюрократическая рутина надоедает. Говорят, что чиновники деспотичны, и я с этим согласен. Мы не жестоки, но вынуждены соблюдать установленные правила и процедуры. Обычные граждане редко имеют дело с чиновниками. Но общаться с нами ежедневно, по многу часов... Это чудовища! Подумать только, что я сам один из них! Фу! — он издал звук, который должен был обозначать жалость к самому себе.
Дэниел свирепо посмотрел на него.
— Да, я знаком с Мгоабе, но не предполагал, что и вы тоже. Догадывался, что он важная персона на Земле, но не знал, что Острова находятся под контролем МГО.
— Нет, попыталась успокоить его Ройс. — Мы не входим в число государств Земли и совершенно независимы.
— Значит, тогда я могу приказать удалить вас с Острова, Мгоабе?
— Как негостеприимно.
— Меня это не волнует.
Мгоабе бросил взгляд на Ройс, а затем еще один, более продолжительный, на Монро.
— Конечно, я подчиняюсь. Это ваш Остров, Дэниел. Не отрицаю, что буду огорчен, но как я могу противиться вашим желаниям, когда это ваша собственность.
Он потянулся за бутылкой вина.
— Вы позволите? Эти местные сорта вина могут быть очень интересны. Но, Дэниел, я не собираюсь долго оставаться на Острове. Мне нужно было только поговорить с нашим другом-викингом. Мимир — можно сказать, мой протеже. Мы знакомы с тех пор, как со мной произошел несчастный случай. С тех пор я сха-раюсь поддерживать с ним связь и следить за его успехами.
Он улыбнулся.
— Иногда я даже обращаюсь к нему за советом.
— Не знал, что вы тоже инженер.
— О, нет. Просто чиновник. Когда-то у меня было намерение всерьез работать в этой области, а затем случилось несчастье. Мимир
отлично поработал над моими руками, но из-за этого я потерял несколько лет. К тому времени, как лечение закончилось, у меня уже не оставалось шансов сделать карьеру. Таковы порядки в этих огромных бездушных учреждениях.
Дэниел в раздражении повернулся спиной к Мгоабе. Ирония этого человека и его намеренные отклонения от темы разговора делали бессмысленным всякую попытку спора.
— Доктор Ройс, — произнес Дэниел, — доктор Кимура, Монро. Спасибо за все, что вы сделали для меня.
Он торжественно пожал руки всем троим — странный обычай двадцатого века, восстановленный по его настоянию.
— Товак, Лидия, если вы твердо решили присоединиться ко мне, пойдемте. Скиттер заправлен горючим и ждет нас. Мгоабе, я хочу, чтобы вы немедленно покинули Остров. Вы можете быть большой шишкой на Земле, но здесь не Земля.
— Как пожелаете, — Мгоабе наклонил голову. — Не согласитесь ли вы включить меня в состав своей маленькой команды? Если я правильно понял, вы собираетесь в экспедицию?
— Включить вас? — взорвался Дэниел. — Шли бы вы знаете куда, Мгоабе! Я не...
Он почувствовал, как Ройс тронула его за локоть.
— Если вы действительно хотите покинуть Остров, мистер Китаяма, то должны договориться с мистером Мгоабе. Свободный космос открыт для всех, но он начинается за пределами лунной орбиты. Мы находимся между Луной и Землей, а это зона котроля МГО. Если мистер Мгоабе запретит, то вы не сможете взлететь.
— Это уж слишком! — Дэниел опустился на скамейку.
Послышался шум, и на поляну опять выскочила большая собака. За ней, громко крича и падая на ходу, бежали дети. Они пронеслись мимо и опять скрылись за деревьями.
— Не понимаю, зачем вы хотите с нами, Мгоабе.
Мгоабе развел руками.
— Возможно, по той же причине, что и вы, Дэниел. У меня приятная работа, но скучная. Я хочу освободиться от нудных ежедневных обязанностей и ищу разнообразия. Не знаю, как вы определите подобное чувство, но для меня это можно назвать... поиском цели? Может, смысла жизни? Жаль, что мы потеряли надежду обрести рай — в этой или в будущей жизни. Думаю, вера должна помогать перенести все тяготы и повседневные заботы. Но где сейчас рай? Куда делся? — он простер свои красивые черные руки и посмотрел на них, как будто ожидал обнаружить рай там.
— Мы не собираемся на поиски рая, — сказал Дэниел.
— Я был бы очень удивлен, если бы вы утверждали обратное.
— А если вы не разрешите нам лететь, то что тогда? — Дэн повернулся к Ройс — Что он может сделать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37