Миранда поежилась.
Он остановился в дверях спальни, перебегая взглядом от предмета к предмету. Вид у него был потерянный. Миранда, наморщив лоб, пыталась определить причину перемены в его поведении. Крейн то метался, как помешанный, то таращился озадаченно, разгадывая в уме какую-то загадку. Вот эта непредсказуемость и есть самая опасная черта в его натуре, отметила Миранда.
Крейн, очнувшись от оцепенения, швырнул в девушку толстый свитер, подушку и одеяло. Она непроизвольно дернула руками, чтобы защититься от летящих в нее вещей, но руки были связаны, и удар приняло на себя тело. Подушка и одеяло отлетели на маленький столик, свитер упал на пол.
Крейн, уже забыв про Миранду, рылся в холодильнике. Отыскав там остатки мяса и салата, он, стоя у рабочего стола, начал есть прямо из кастрюлек, посылая в рот пищу с помощью своего ножа. На тусклом лезвии виднелись коричневые полосы. Его, должно быть, никогда не мыли и не чистили. Миранда отвела глаза, с ужасом думая, что на этом ноже кровь Регги, кровь двух женщин и еще бог знает что.
Крейн подцепил острием еще один кусочек мяса. Он пережевывал пищу с открытым ртом, громко чавкая; по подбородку струился красный соус, который он отирал тыльной стороной ладони. Миранда стала смотреть в окно, на ручей. Ей не хотелось ничего просить у Крейна, однако во рту было такое ощущение, словно его отдраили наждачной бумагой. К тому же она опасалась, что ее с минуты на минуту начнут мучить рвотные спазмы. Нестерпимо хотелось пить.
– Дай, пожалуйста, воды, – попросила девушка, придав голосу силу.
Крейн удивленно поднял голову, словно забыл, что он в комнате не один, затем кивнул, крякнул и, схватив стакан, наполнил его водой из-под крана. Миранда, стараясь не выказывать отвращения, приложила губы к краю стакана, измазанного жирными отпечатками пальцев Крейна. Она успела сделать лишь несколько глотков. Крейн, потеряв терпение, отставил стакан и вновь принялся за еду.
Он уже почти насытился, но Миранда понимала, что должна любой ценой удерживать его в доме как можно дольше. В лесу у нее не останется шансов на спасение. Он прекрасно знает местность. К тому же в доме есть телефон. Да и Бубба должен скоро вернуться.
Крейн опустошил кастрюльки, зачехлил нож, даже не подумав обтереть его, затем подошел к ней и пнул по голени.
– Пошли.
Миранда заставила себя действовать. Сейчас или никогда.
– Крейн, может, побудем здесь еще немного? – Сотрясаясь всем телом, она потерлась грудью о его руку. К горлу подкатила тошнота, когда она увидела его реакцию. Возбуждение взрослого мужчины и растерянность ребенка.
– Не-а… нам… э… надо идти.
Миранда вдавилась в его руку затвердевшим от страха соском, посылая мольбы Богу, чтобы Крейн не устоял перед соблазном.
– Что это ты задумала? – наконец спросил он, шаря глазами по комнате.
– Посмотри, какая удобная постель. Вот я и подумала, что мы с тобой можем испытать ее… – Миранда, стараясь выглядеть обольстительной, мотнула головой, чтобы распущенные волосы чуть упали на лицо.
Во взгляде Крейна отразились изумление, страх, желание поддаться искушению, однако он покачал головой.
– Не могу. Я женат.
Миранда оторопела, хотя постаралась не выдать удивления. Неужели он не помнит, что сотворил с теми двумя женщинами? Или он нашел оправдание своим грубым действиям? Или это Сейбл убедила его, что он не делает ничего дурного?
Миранда вновь взяла себя в руки и прошептала ему на ухо:
– Но я хочу тебя, Крейн.
Ее слова произвели магическое действие. Крейн таращился на нее, как на ангела, спустившегося с небес.
– Мне еще никто такого не говорил. Ты хочешь меня? Меня?
На карту поставлена ее жизнь. Она борется за свою жизнь.
– О да, – выдохнула Миранда.
Глава 24
Откуда ни возьмись, сзади появился серебристый спортивный автомобиль и, обогнав их, умчался вперед.
– Во гонит, миль сто, не меньше, – заметил Коул, в удивлении поворачиваясь к своему спутнику.
Тони в ответ только чуть приподнял бровь. Коул вновь устремил взгляд на дорогу. Спортивный автомобиль, сверкнув задними фарами, исчез за холмом. У кого-то он видел такую машину? У кого? Несколько минут прошли в молчании.
– Уэйн, – неожиданно выпалил Коул.
– Что? – переспросил Тони.
– У Уэйна такая же машина.
Тони не отмахнулся от замечания Коула, не стал говорить, что такие автомобили имеют тысячи людей, проживающих в Техасе.
– Зачем он здесь? – задумчиво проговорил он.
– Не знаю, – пожал плечами Коул. – Может, Уэйн едет к моим родителям в надежде найти способ завладеть моей долей. Думаю, он уже слышал об аресте.
– Он на такое способен?
– Кто его знает. Из-за этих изнасилований, из-за того, что кругом полиция, он совсем дерганый стал. К тому же его шантажируют, и он, очевидно, считает, что это я держу его на крючке. А раз меня вывели из игры, ему теперь легче дышится, во всех отношениях. – Коул помолчал. – Да, пожалуй, он мог бы попытаться поговорить с Колдуэллом и Ванессой…
Тони, сидевший за рулем с бесстрастным видом, спустя несколько минут спросил:
– Так куда сначала – к твоим родителям или к тебе домой?
– Меня волнует только одно – спасение Миранды. Едем сначала к родителям, раз ты говорил, что она туда собиралась. Будем надеяться, что она сейчас с ними беседует, а не торчит где-нибудь с Крейном.
Вскоре они свернули к ранчо Трейноров и помчались по каменистой дорожке. Коул глянул в сторону ночлежки брата. Машины Крейна видно не было. Несколько работников наградили их любопытными взглядами, один попытался остановить «кадиллак», но Тони, не замедляя хода, доехал до гасиенды и затормозил перед домом на посыпанной гравием подъездной аллее.
– Уэйна нет, – произнес Коул, посмотрев под навес для автомобилей. – Машины Крейна тоже.
Тони взглядом спрашивал, что тот собирается предпринять.
– Пойдем со мной. Может, ты углядишь что-то такое, что я могу упустить.
Тони кивнул и проверил оставшееся у него оружие, три револьвера – девятимиллиметровый, тридцать восьмого калибра и двадцать второго старого образца. Девятимиллиметровый револьвер он вручил Коулу. Тот сунул его за пояс джинсов – чтобы оружие было видно.
– Забудь про тот, что я дал раньше. Стреляй из этого. У него высокая скорострельность, и вообще удобная штука. Правда, пули не всегда убивают насмерть, даже если попадешь. Чаще всего проходят навылет. Помни это, – предупредил Тони.
Коул посмотрел на него, но ничего не сказал. Интересно, Тони специально дал ему такое оружие? Оружие, которым можно ранить, но не убить.
Коул в несколько гигантских шагов прошел всю дорожку, ведущую к дому. Тони неторопливо брел следом за ним. Коул казался спокойным, неестественно спокойным. Его возбуждение проявилось только, когда он стал нетерпеливо звонить в дверь.
– Вам кого, сеньор… – Служанка, открывшая дверь, в ошеломлении открыла рот. Маска учтивости на ее лице сменилась изумлением. – Сеньор Коул?
Коул впервые в жизни видел эту женщину, но спрашивать о том, как она узнала его, времени не было.
– Мне нужно видеть миссис Трейнор. – Коул помедлил, собираясь с духом. – Мою мать. – Он прошел мимо служанки в дом. Та при виде Тони растерялась еще больше. Тони, склонив голову в знак приветствия и извинения, проследовал за своим напарником.
– Мама! – кричал Коул, бегая по дому – от гостиной до кухни и обратно.
– Колтон? – В дверях одной из спален появилась Ванесса Трейнор. Вытирая платком струящиеся по лицу слезы, она почти бегом бросилась к сыну. Ванесса его ни о чем не спрашивала. Ей было достаточно того, что ее сын здесь, с ней. Впервые за десять лет она обняла его и прижала к груди.
Коул заключил мать в объятия, но через полминуты отстранился и заглянул в ее полные слез и радости глаза.
– Скажи, женщина по имени Миранда Рэндольф была здесь сегодня? – Ванесса растерянно смотрела на сына. Тот с едва скрываемым нетерпением тряхнул ее за плечи. – Красивая такая, с золотисто-каштановыми волосами, глаза бирюзовые…
Ванесса покачала головой.
– В чем дело? Что с тобой случилось? Чем я могу помочь?
– Главное – скажи, видела ли ты эту женщину? Возможно, ей грозит опасность. Ну же! – Коул уже кричал.
– Полегче, amigo… – пробормотал у него за спиной Тони.
Ванесса нежно погладила подбородок сына.
– Я люблю тебя. Мне так тебя не хватает.
– Мама, я… не могу… Не будем сейчас об этом. Я должен найти эту женщину. Она в опасности.
– Она будет в еще большей опасности, если ты найдешь ее, – прогремел с конца коридора мужской голос. – Кто она? Твоя очередная жертва, которой удалось убежать?
В дверном проеме грозно высилась фигура Колдуэлла Трейнора. Коул побледнел и стал медленно поворачиваться к отцу. Лицо Ванессы исказил страх. Она схватила сына за руку. Тот высвободился.
– Значит, ты ее видел? Она здесь?
– Будь она здесь, парень, я все равно бы тебе не сказал. За кого ты меня принимаешь? Хочешь сделать меня сообщником своих преступлений? Убирайся из моего дома. – Колдуэлл злобно сверлил глазами сына. Коул только теперь заметил, что тот держит наготове ружье. Рука Тони уже была в кармане куртки.
– Я уйду сразу же, как только ты скажешь, видел Миранду или нет, – дерзко заявил Коул.
Двое мужчин, родные по крови и чужие друг другу во всем остальном, застыли в неприветливом молчании па несколько минут, которые Тони и Ванессе показались вечностью. Наконец Колдуэлл направил дуло ружья на сына.
– Нет! – взвизгнула Ванесса.
Коул оглянулся на мать и вновь обратил враждебный взгляд на Колдуэлла, стоявшего перед ним.
– Я вижу, ты продолжаешь мучить маму. – Опять все повторяется, думал Коул. Ему казалось, что подобный спор он вел с отцом и десять, и пятнадцать лет назад. Но теперь он защищает не только мать. Он защищает себя и любимую женщину.
– Я никогда не обижал твою маму, – ответил Колдуэлл, сердито глядя на сына. – С тех пор как мы поженились, я всегда был добр к ней. И я не изменю своего отношения до самой смерти.
Коул почувствовал, как ярость в нем утихает. Колдуэлл искренне считал, что его не в чем упрекнуть, хотя на протяжении многих лет забрасывал жену оскорблениями и терзал ее душу. Да ведь он всего лишь жалкое ничтожество, вдруг подумал Коул. Стареющий мужик, чей ум настолько ограничен, что он не способен видеть дальше собственного носа, а желание властвовать настолько сильно, что он пытается подмять под себя всех, с кем сводит его судьба. Его не пронять ни убеждениями, ни угрозами. Верно говорят, горбатого могила исправит…
– У тебя есть только два способа избавиться от меня: пристрелить или ответить, видел ли ты Миранду.
– Не надо, Коул, уходи, – истерично рыдала Ванесса. – Я скажу тебе…
– Заткнись, Ванесса, – предупредил Колдуэлл.
Она взглянула на мужа и судорожно вздохнула.
– Ее здесь не было. К нам никто сегодня не приходил. Журналисты звонили… но мы ни с кем из них не разговаривали…
Коул взял мать за руки и, пристально глядя ей в лицо, спросил:
– А Крейн? Он был здесь? Ванесса нахмурилась.
– Какое отношение к этому имеет твой брат?
– Ответь мне. Прошу тебя.
– Ни слова, Ванесса. Убирайся. – Колдуэлл упер дуло ружья Коулу в плечо.
Ванесса с вызовом посмотрела на мужа и вновь повернулась к сыну.
– Я его не видела, но некоторое время назад его искал здесь один из работников. Он сказал, что Крейн уехал на рассвете, вернулся сразу после обеда, но с тех пор его никто не видел.
В лице Коула засветилась нежность. Он понимал, чего стоило матери пойти против воли отца. Обняв ее, он ласково сказал:
– Я люблю тебя.
Резким движением плеча отодвинув ружье, Коул зашагал к выходу, у которого стояла дрожащая служанка. Тони тоже развернулся, собираясь последовать за своим напарником. Колдуэлл преградил ему путь стволом ружья.
– А ты кто такой, черт побери?
– Друг, – холодно улыбнулся Тони и, прежде чем Колдуэлл успел понять, что тот делает, запихнул в дуло кусок резины и быстро вышел. Хуанита захлопнула за ним дверь.
Колдуэлл, безбожно бранясь, попытался вытащить резину из ружья. Тщетно. Тогда он, тяжело ступая, подошел к Ванессе, стоявшей у окна. По лицу ее по-прежнему струились слезы.
– Какого черта ты рассказала ему все это? Дура! Ванесса медленно повернула к нему голову. Она уже не всхлипывала, но в глазах еще стояли слезы.
– Сын обратился ко мне за помощью. Как я могла отказать ему. А дурак в данном случае ты…
Колдуэлл, прищурившись, довольно грубо схватил руку жены.
– Ты всегда ради него готова была дерзить и творить глупости. Он всегда пробуждал в тебе все самое плохое, всегда!
– Позволь не согласиться. – Ванесса отвернулась к окну, устремив взгляд туда, где исчез ее сын. Вновь исчез из ее жизни.
Колдуэлл побагровел от ярости. Он еще раз сдавил руку жены и отпустил. Рука безжизненно повисла.
– Я звоню шерифу.
– Посмотри туда. – Тони провел Коула за угол дома и указал на подоконник. – Вот что я увидел из комнаты.
Коул взял с подоконника диктофон, нащупал пальцами выпуклые буквы на обратной стороне и, перевернув его, прочитал:
– Рэндольф. Она была здесь. Но где она теперь? – прошептал он, оглядываясь вокруг.
Тони, присев на корточки, ощупал примятую траву.
– Где бы она ни была, она пошла туда не по своей воле.
– Они не могли уйти далеко. Сначала нужно проверить его домик.
Мужчины сели в «кадиллак» и по подъездной аллее доехали до хижины. Дверь ее оказалась заперта, но Тони расправился с замком в несколько секунд. Они вошли внутрь.
В нос ударил тяжелый смрад плесени, тухлой пищи и пота. На грязном линолеуме, покрывавшем пол, валялась замызганная одежда. В маленькой алюминиевой раковине высилась груда грязной посуды. Кухонные столы также были заставлены немытыми тарелками и стаканами. На диване валялись пожелтевшие от грязи простыни.
Дверь в ванную была закрыта. Тони, вытащил пистолет и ногой распахнул дверь. Никого.
Вырвавшийся из ванной металлический запах засохшей крови смешался с ядовитым смрадом, витавшим в помещении. Тони нагнулся и вытащил из-за унитаза футболку с коричневыми пятнами – очевидно, о нее вытирали что-то окровавленное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50