он не видел, что у него перед глазами. И не чувствовал руки Миранды, которой не выпускал из своей ладони.
Какая же кошка пробежала между ними? Любовь или, может быть, деньги? По собственному опыту Миранда знала, что одна из этих причин, а иногда сразу обе лежали в основе любого конфликта. Она склонна была думать, что в данном случае яблоком раздора явилась любовь. Ее искаженная форма просвечивалась в лице женщины, когда та смотрела на Коула. Миранда почувствовала, как ей что-то сдавило горло. Ревность. Ей это не нравилось: она не имела права ревновать.
Копая глубже, Миранда вынуждена была признать, что ей почти ничего не известно о Коуле, и поэтому бесполезно даже пытаться делать предположения о том, что происходит. И вообще, чем она занимается сейчас? Разве она не на работе? Нужно найти Викторию Лэмберт и выяснить, что она собой представляет. Прочь от этого мужчины и его проблем.
Однако чем упорнее она старалась отстраниться от него, тем крепче привязывалась. Ее душа, словно намагниченная, тянулась у нему. Она чувствовала, что Коула захлестнула внутренняя борьба, и, сама не зная почему, испытывала острую потребность облегчить его муки.
– Ты как, нормально? – Вопрос сорвался с губ прежде, чем она успела подумать. Ну кто ее тянул за язык?
Коул, очевидно, забывший о существовании Миранды, удивленно поднял голову.
– Замечательно, – коротко бросил он, сразу положив конец дальнейшим расспросам.
Миранда, не смея больше надоедать Коулу, взяла со столика ремень со сложным узором в форме ракушек и стала вертеть его в руках. Одно только серебро весило никак не меньше пяти фунтов, а на гравировку, наверно, потрачены месяцы. Она нашла стартовую цену: четыреста долларов. Миранда мгновенно выпустила ремень, будто он жег ей руки, и чуть не подпрыгнула на месте, неожиданно услышав за спиной смех.
– За осмотр денег не берут. – Коул, видимо, был настроен скрыть свои переживания под маской юмора. Его веселый тон не обманул Миранду, но она в угоду ему рассмеялась.
Следующие десять минут они ходили по аукционному залу, отпуская шуточки по поводу нелепых цен, проставленных на предметах, которые оба находили нестоящими. Как ни странно, у них оказались схожие вкусы, что приятно удивило обоих. Несколько раз Миранда подумывала о том, как бы ей исхитриться и познакомиться с Викторией Лэмберт, но потом ее вниманием завладело нечто другое.
Взгляд Миранды был прикован к простенькому кулончику с голубым аквамарином весом не менее четырех карат. Он висел на тоненькой, почти невидимой глазу золотой цепочке, такой хрупкой, что оставалось только удивляться, как она выдерживает камень.
– Он такого же цвета, как твои глаза, – заметил Коул, глядя на кулон, а не на глаза Миранды.
Этот аквамарин, в отличие от своих бледно-голубых собратьев, отливал густой, почти бирюзовой лазурью и поражал ослепительной прозрачностью.
– Аквамарин – мой камень, – сказала Миранда, обращаясь больше к себе.
Бижутерию она не носила, а вот кое-какие ювелирные украшения у нее были – несколько вещей из золота и жемчуга, а также бриллиантовые сережки, которые поблескивали сейчас в ее ушах. Рик как-то сказал, что она создана только для натуральных драгоценностей, что женщина с такой алебастровой кожей не должна носить поддельные побрякушки. Тогда она с упоением глотала его слова, но теперь сердито отмела их, как заявление шарлатана.
Может, она и могла бы отрицать, что создана для драгоценностей, однако это украшение ей нравилось. Очень нравилось. Некая миссис Ланц, проживавшая, судя по адресу, в престижнейшем районе города, предложила за него девятьсот двадцать пять долларов. Что ж, оно явится замечательным дополнением к ее наверняка огромнейшей коллекции драгоценных вещичек, подумала Миранда и, не оглядываясь, перешла к другому столику.
– Коул Тейлор, почему ты не представишь меня своей очаровательной даме?
Миранда обернулась на голос, в котором прозвучали любовь и теплота. Коул как раз целовал в щеку пожилую и очень элегантную женщину. Та, перехватив взгляд Миранды, улыбнулась. Открыто и дружелюбно. Девушка не знала, кто эта женщина, но сразу же прониклась к ней симпатией.
Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, что она купается в роскоши и богатстве. Роскоши и богатстве старинного рода. Так держались представители богатейших аристократических семей Сан-Анто-нио.
В остальном она мало чем была примечательна. Рост – пять футов шесть дюймов, фигура статная, но не исключительная, седые некрашеные волосы завиты и аккуратно уложены– обычная прическа для женщин ее возраста. А ей, наверно, семьдесят, решила Миранда. Она выглядела, как и полагается семидесятилетней женщине, не подвергавшей свою кожу пластическим операциям и не придерживающейся строгой диеты. Черты ее патрицианского лица были скорее волевыми, чем привлекательными, ясные карие глаза не допускали снисхождения– ни к себе, ни к другим. Платье из золотой парчи, возможно, выглядело на ней несколько вызывающе, но оно прекрасно гармонировало с золотом, бриллиантами и рубинами, украшавшими ее шею и уши.
– Виктория, это Миранда Рэндольф. – Коул довольно улыбался, не скрывая своей искренней симпатии к женщине. – Миранда, это Виктория Лэмберт – одна из замечательнейших женщин, которую я имею счастье знать.
Миранда надеялась, что не открыла рот от изумления. Разве можно было предположить, что такая самоуверенная породистая женщина выбрала себе в мужья Уэйна?
Виктория рассмеялась счастливым звонким смехом, чем опять удивила Миранду: она ожидала услышать негромкое «хм» или сухое «ха-ха».
– Рада познакомиться, миссис Лэмберт.
– А вы, должно быть, знаете моего мужа. Миранда в очередной раз оторопела. Как Виктория догадалась? Неужели она видела ее с Уэйном?
Тут к ней вернулась способность мыслить. Нет. Коул представил ее только по имени и фамилии. Миранда сама добавила «миссис». Маху дала, чучело. Следить надо за своей речью. Эта женщина быстро соображает. А тут еще Коул пытается сбить ее с толку. Специально?
– Миранда бывала в клубе, – неожиданно выручил ее Коул.
Девушка смущенно поежилась под вопросительным взглядом Виктории. Очевидно, объяснения Коула оказалось недостаточно.
– Рэндольф? – наконец промолвила Виктория после нескольких секунд молчания. – Талантливая журналистка из программы новостей. У вас были замечательные репортажи. – Она дружелюбно улыбнулась. – Я сразу поняла, что где-то видела вас. И никак не могла сообразить где.
Миранда задышала свободнее и тоже улыбнулась. Виктория переводила взгляд с Миранды на Коула, как бы спрашивая себя, давно ли они встречаются без ее ведома. Значит, Виктория имеет полное представление обо всем, что происходит в «Электрик блюз», независимо от того, бывает она там или нет, сделала вывод Миранда.
Коул, понимая, что пытается вычислить Виктория, с озорным огоньком в глазах ждал, когда любопытство одержит верх над воспитанностью.
Хорошие манеры возобладали; Виктория изменила тему разговора.
– Надеюсь, ты не раздумал спеть для меня, дорогой?
Миранда сочла, что в данной ситуации уместно выразить учтивое недоумение. Виктория тут же заметила ее реакцию.
– Как? Он вам не сказал? Коул, это же не секрет, – ласково побранила она его, а Миранде объяснила: – Он обещал исполнить одну из своих песен после ужина. – Виктория заговорщицки понизила голос. – Чтобы разогреть гостей для аукциона. Надеюсь, он своей музыкой так разбередит им душу, что мужья не задумываясь потратят десятки тысяч долларов на круизы, рубины и бесценные произведения искусства для любимых жен.
– Не исключено, что и жены захотят купить что-нибудь для своих мужей. – Миранда вполне могла бы не выказывать своих феминистических взглядов, но она хотела посмотреть, как Виктория ответит на ее вопрос. У этой женщины хватило бы средств тысячу раз перекупить собственного мужа. Может, это вносило разлад в их семью?
– Разумеется, дорогая. – Виктория махнула рукой, признавая, что поняла намек, но не желает развивать эту тему. – Знаешь, – обратилась она к Коулу, – ведь твои родители тоже должны быть сегодня. Ты их видел?
– Нет, – отрывисто бросил он и тут же попытался скрыть свое смущение. – Зато я видел Китти. Она все хорошеет.
Виктория предостерегающе посмотрела на него, как бы говоря, что обсуждать в присутствии своей дамы достоинства привлекательных женщин ее возраста– признак дурного тона, а Миранде сказала:
– Я знаю Китти с рождения. Милая девочка. В этом году она славно поработала в правлении детского приюта. Но, думаю, в следующем у нее уже не будет времени. Я слышала, они с Рейнольдом скоро должны объявить о своей помолвке.
При последних словах она опять бросила на Коула многозначительный взгляд, говоривший: «Ты слишком долго раскачивался, приятель».
Коул пожал плечами, сверкнув озорной улыбкой.
– Не так громко, Виктория. Лена в зале. – Виктория вместо ответа чуть приподняла брови. – Ага, ясно, – рассмеялся Коул. – Китти попросила разрекламировать ее. Что? Неужто Рейнольд потащился в ювелирный магазин?
Виктория не удержалась от смеха.
– Ты неисправимый циник. Удачи вам с ним, дорогая. Она вам понадобится. А тебя, – она обняла Коула, – я надеюсь увидеть после ужина на сцене.
Миранда следила за беседой Коула и Виктории с любопытством стороннего наблюдателя. В их отношениях сквозило столько любви, словно это были мать и сын. Интересно, давно они знают друг друга? Виктория упоминала, что здесь должны быть его родители. Миранда была заинтригована. Она так мало знает о Коуле. Значит, он тоже принадлежит к высшему свету Сан-Антонио?
В подсознании вертелась неуловимая мысль. Коул очень странно отреагировал на замечание Виктории о его родителях. Холодно? Нет, с чувством. Но каким? Правильно, он будто оборонялся.
С ними поравнялась шествовавшая по залу модель в длинной до пола шубе из серебристой лисы, которая позже будет продаваться с молотка. Красавица-манекенщица, закончив демонстрацию, остановилась поговорить с Коулом. Миранда закатила глаза. Коул, похоже, знаком со всеми женщинами, которые здесь присутствуют.
Неежиданно Миранда почувствовала, что в левое плечо врезалсй ремешок ее черной вечерней сумочки, вышитой бисером. Она не певесила сумочку на правую сторону. И зачем только она взяла пистолет? Он слишком тяжелый. На мероприятия, где подают спиртные напитки, приходить с оружием запрещено. И потом, для чего оно ей на этом вечере? Не Коула же отпугивать. А Коул в это время, распахнув на манекенщице шубу, разглядывал ее наряд.
Миранда, ощущая потребность чем-то занять себя, подозвала официанта и взяла еще один бокал шампанского. Потягивая напиток, она вдруг заметила в углу зала подозрительную фигуру. По виду вроде бы сотрудник службы безопасности. Стоит один, синий костюм, ушки на макушке. Во всем облике что-то угрожающее. Миранда решила, что это полицейский в штатском, причем новичок в порученном ему деле. Ее возмутило, что он, выслеживая Коула, явился на благотворительный ужин. Как он пробрался сюда? Неужели он собирается все время стоять у стены? Эта нелепая мысль развеселила Миранду. Ту ей пришло в голову, что полицейский, возможно, следит за Коулом целый день. Значит, он был и у ее дома. Что подумает Рик? Миранду охватила паника. А собственно, почему ее волнует мнение Рика?
По коже поползли мурашки при мысли о том, что она уже несколько часов находится под наблюдением. Мужчина повернулся к ней лицом, и Миранда узнала в нем одного из головорезов Рика, которых встретила вчера в полицейском департаменте. Разъяренная, не думая о последствиях, она решительно зашагала к Виктории, которая в это время беседовала с мужчиной в смокинге, серебристом галстуке и черной широкополой ковбойской шляпе. Аукционист, не иначе. Во всяком случае, только это могло бы служить оправданием подобному наряду.
Миранда, извинившись, отвела Викторию в сторону.
– Прошу прощения за беспокойство, но я подумала, что вы должны знать. По-моему, к вам пожаловал незваный гость. Он стоит у стены. В синем костюме. Только не смотрите в его сторону.
Виктория, не поворачивая головы, глянула на полицейского и кивнула.
– Вы очень наблюдательны, дорогая. Спасибо. Думаю, вы правы. Не знаю, что ему здесь нужно, но в наши дни осторожность не помешает. Я приму меры.
Виктория плавной походкой неторопливо направилась к двери. Миранда улыбнулась ей в спину. Она знала, что полицейский не станет размахивать своими документами, опасаясь вызвать взрыв негодования среди наиболее влиятельных особ города, пришедших на ужин. Да и Рик был бы недоволен такой грубой работой.
Миранда вернулась к Коулу, несколько раз остановившись по пути, чтобы поприветствовать знакомых. Коул стоял один у аукционного столика.
– Где ты была? – Он обнял ее за талию и повел в другой угол зала, где народу теперь заметно прибавилось, так что приходилось постоянно лавировать между гостями. Миранда, прижатая к Коулу, ощущала движение его железного бедра. Его сильные теплые пальцы крепко держали ее за талию. Рядом с ним она чувствовала себя невероятно гибкой и женственной.
Они продвигались очень медленно, поэтому Коул, схватив Миранду за руку, пошел вперед, увлекая ее за собой сквозь ворох блесток, шелка и тафты. Девушка взглянула на его руку. В ней не было изящества. Широкая, сильная, настоящая мужская рука с ногтями, стесанными о струны гитары. Она вспомнила эти ладони на своей груди. Если бы только еще раз…
Коул, наконец найдя свободный пятачок, остановился и, повернувшись к Миранде, выпустил ее руку. Он и не думал извиняться за то, что так долго удерживал ее в своей ладони.
Как раз в этот момент Миранда заметила, как некий мужчина, судя по всему администратор отеля, выпроваживает из зала полицейского, у которого теперь был довольно угрюмый вид. Она громко рассмеялась.
– Я что-то пропустил? – Коул с любопытством смотрел на Миранду.
А ведь ситуация вовсе не забавная, если подумать, с какой целью пришел сюда полицейский.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50