Ты никогда ничего не добился бы этим, да еще навредил бы себе. Он того не стоит. Рик Милано все равно заплатит за свою подлость, и это наказание будет ощутимее, чем физическая боль.
– Я в это не верю. Не верю, что на свете есть справедливость, что жизнь каждому воздает по заслугам.
Тони кивнул в знак согласия.
– В общем-то ты прав, однако на этот раз лейтенант Милано как следует рассердил кое-кого из влиятельных людей. Он вскоре поймет, что все это время наживал себе врагов, вместе того чтобы заводить друзей.
Коул указал на поворот, и беседа прекратилась. По мере приближения к цели поездки в обоих мужчинах росло напряжение. Коул постоянно подгонял Тони, хотя стрелка спидометра показывала уже почти восемьдесят пять миль в час.
– Знаешь телефон брата?
Коул отрицательно мотнул головой. Тони позвонил в справочную, затем набрал номер, который ему дали, но ответа не получил. Оба понимали, что это ничего не значит. Коул вспомнил про Буббу.
– Может, попросить его, чтобы съездил к дому Крейна и посмотрел, на месте ли его машина, – сказал он.
Тони воспринял его предложение скептически.
– А на него можно положиться? Он не станет предпринимать ничего лишнего?
Коул понял, что имел в виду его напарник.
– Он сделает все, как я скажу. Я готов доверить ему свою жизнь.
Тони кивнул. Коул набрал номер и спустя некоторое время положил трубку, недоуменно глядя на телефон.
– Занято, – пробормотал он, охваченный недобрым предчувствием.
Глава 23
Оцепенелость пригвоздила Миранду к каменным плитам дорожки. Глаза словно приклеились к вырезанной надписи на стволе дерева. Откуда Крейну известно это ее имя? Вопрос подтачивал ее ни на чем не основанную уверенность в невиновности Коула.
– Ну как, Рэнди, нравится? – Он произнес ее имя с какой-то маниакальной протяжностью. Голос со знакомыми интонациями, почти что голос Коула, звучал как насмешка.
Не получив ответа, Крейн тряхнул ее за руку, которую по-прежнему крепко сжимал.
– Красиво получилось, да?
Миранда удержалась от колкости, которая готова была слететь с языка. Лучше уж ему польстить – чтобы усыпить бдительность.
– Ничего красивее я еще не видела, – сухо отозвалась девушка, не в силах придать голосу теплоту.
Однако ее ответ, по-видимому, удовлетворил Крейна, ибо он ослабил хватку и подтолкнул Миранду к дому.
– Да, я сегодня долго над этим трудился, думая о нас с тобой. Я знал, что ты вернешься ко мне. Мы ведь так и не закончили, – нагло добавил он.
От его слов Миранду затошнило и бросило в дрожь; оцепенение сменилось нервным возбуждением. Может быть, тяга к насилию в нем гораздо сильнее, чем она предполагала.
Крейн подтащил Миранду к дому, грузно поднялся по ступенькам и протянул руку, чтобы открыть дверь. Он склонял голову совсем как Коул. У девушки защемило сердце. Она приказала себе сохранять хладнокровие, пока не появится возможность выбраться из западни.
Помощь пришла оттуда, откуда ее и следовало было ожидать.
Они услышали злобный лай, и оба одновременно повернули головы на звук. Из-за угла стремительно выскочил комок золотистой шерсти и повалил Крейна на деревянный пол. Миранда, у которой по-прежнему были связаны за спиной руки, всем телом навалилась на притолоку, чтобы не оказаться на полу вместе со своим похитителем.
Регги стоял на груди Крейна и, скаля зубы, рычал ему прямо в лицо. Крейн от страха выпучил глаза, но Миранда слишком поздно сообразила, что он боялся не собаки, а опасался потерять ее. И когда она, неловко повернувшись, попыталась броситься за угол, он тут же схватил ее за ногу. Миранду пронзила резкая боль, которую тут же вытеснили из сознания рычание, скрежет когтей по деревянному полу, треск рвущейся материи и тошнотворно сладкий запах свежей крови.
– Это пес тебя напугал? – Голос Крейна оставался убийственно спокойным, хотя Регги ожесточенно кромсал его ногу. Миранда в изумлении разглядывала лицо Крейна. Он не чувствовал боли. – Я избавлю тебя от него.
Крейн неторопливо вытащил нож из висевших на поясе ножен и, прежде чем Миранда успела раскрыть рот, молниеносным движением кисти полоснул Регги но нижней части морды. Из глубокой раны фонтаном брызнула кровь, но пес и не думал прекращать атаку. Крейн занес назад окровавленную руку, собираясь прикончить Регги.
– Не надо! – закричала Миранда.
Рука Крейна застыла в воздухе. Он перевел на Миранду угрожающий взгляд. У нее замерло сердце, когда она заглянула в его глаза. Две пустые серые дыры. Ничего более жуткого ей в жизни видеть не приходилось.
С ножа стекали капли крови. Кровью были пропитаны его искромсанные джинсы. Кровью человека и собаки.
– Пойдем в дом, оставим его здесь.
– Нет. – Крейн нахмурился. – Его лай будет привлекать внимание. И потом, он будет докучать ей, когда она приедет. Он ее ненавидит.
Если Сейбл здесь нет, а ее нет, значит, у Миранды в запасе есть немного времени. Это придало девушке мужества.
– Послушай, ведь если ты убьешь его и оставишь валяться здесь, любой, кто будет проходить мимо, заподозрит неладное. Не лучше ли запереть его там, в конюшне?
Крейн подумал немного и, прищурившись, заявил:
– Ты пойдешь со мной.
Он взял ее за руку, и Миранда не сопротивляясь последовала за ним. Крейн шел, волоча ногу, которую продолжал терзать Регги. По дорожке тянулся кровяной след. В сарае Крейн, взмахнув ножом, отогнал от себя собаку. Миранда, опасаясь, что он убьет пса, взволнованно проговорила:
– Пойдем скорей. Нужно обработать ногу.
Ее тревога была искренней, только тревожилась она не за Крейна. Он ногой закрыл дверь перед самой мордой рыжего пса. Истекающий кровью Регги нашел в себе силы огласить округу громким лаем.
Крейн обхватил Миранду за талию и повел к домику. Девушка изо всех сил боролась с тошнотой.
– Что, хорошо провела вчера здесь время с Коулом? Миранда, не зная, какой ответ он ожидает услышать, издала нечленораздельный звук. Не поворачивая головы, она искоса наблюдала за Крейном.
– Я видел, какая ты красивая. И счастливая. Ты должна была понять, что ошибаешься. Поэтому мне пришлось напугать тебя. Но ты поступила по-своему, да? – Он повысил голос. – Ты пошла с ним и позволила ему прикасаться к тебе, да?
– Я… он… – запинаясь лепетала Миранда, напуганная его зловещим тоном. Крейн следил за ними. Что именно он видел? Вот, значит, откуда он узнал имя, которым называл ее Коул. В ней всколыхнулся гнев. Этот сумасшедший украл у нее драгоценные мгновения ее жизни.
– Идея с предупреждением была глупостью. С другими девушками я не разговаривал. Просто показывал, что это меня они будут помнить всю жизнь. А не его.
Значит, им движет зависть? Миранда призвала на помощь всю свою сообразительность.
– Знаешь, – заговорила она дрожащим голосом, – я ударилась головой, когда упала, и, должно быть, потеряла сознание, потому что я не слышала твоих слов. Что…
– Я сказал, – перебил ей Крейн, – что он тебя не заслуживает, так же как не заслуживает всего хорошего, что у него есть. Я сказал, что отберу тебя у него.
Миранда остановилась и посмотрела Крейну в глаза. Они уже были не пустые; их переполняла ненависть. В ней проснулась надежда. Чувствами, в отличие от пустоты, она умеет манипулировать.
– Он только боль тебе причинит. От него всем одни только страдания. – Подобное она где-то уже слышала.
Крейн остановился на ступеньках террасы.
– Я оберегал его, когда он был маленьким, – размахивая руками, продолжал Крейн, уставившись взглядом в какую-то точку за спиной у Миранды. – Я не позволял папе бить его, как били меня самого. Учил его всяким премудростям. А он потом задрал нос и забыл обо мне. Зато для своих богатых приятелей и потаскух время всегда находил. Он решил, что станет знаменитостью, а мое дело – копаться здесь в коровьем дерьме. Что ж, теперь ему не быть знаменитостью, верно? – хохотнул Крейн и, открыв дйерь, втолкнул Миранду в дом. – Разве что в Хантсвилле. Будет развлекать своими песнями сокамерников.
Тупо уставившись на деревянную лестницу, Миранда вынуждена была признать, что у Коула не много шансов избежать тюрьмы. Только если удастся отыскать Эрику до предварительного слушания и если она на этот раз согласится сказать правду.
Крейн переходил от двери к двери, запирая замки. Миранда, наблюдая за ним, все еще не могла понять, что он собирается сделать с ней, хотя причина его ожесточенности ей уже была более или менее ясна. Обида. Может быть, в юные годы он мог подавить ее в себе из любви к брату. Коул ведь говорил, что когда-то они с Крейном были очень близки. Но его любовь постепенно переросла в ненависть, потому что Коул не находил времени платить старшему брату любовью, – во всяком случае, так считал Крейн. Вот тогда-то обида и, возможно, зависть заявили о себе в полный голос. Крейн хотел жить той же жизнью, что и Коул, и для осуществления своего желания видел только один способ – насилие.
Колдуэлл оказался замечательным наставником. А ведь Крейн, пожалуй, не знает, что Колдуэлл ему не родной отец. Если бы он знал, может, ничего подобного и не произошло бы. Крейн тогда нашел бы, пусть не оправдание, но хотя бы объяснение поведению Колдуэлла, третировавшего одного из сыновей и возносившего другого.
– Я знаю, ты мне не веришь. – Миранда вздрогнула, ощутив на затылке дыхание Крейна. Она даже не слышала, как он остановился у нее за спиной. – Но от Коула всем одни только несчастья. Мама чуть не умерла с горя, когда он сбежал и отказался общаться с нами. Папа после этого стал еще придирчивее. И ее он обидел, мою милую жену. Она пошла к нему, просто чтобы помочь мне, а он отнесся к ней, как к собачьему дерьму. Бедняжка Блейс.
Крейн зажал рукой рот, будто сболтнул лишнего.
– Ой-ой. Она же сказала, чтобы я никому не называл ее имя. – Он теперь разговаривал сам с собой.
Миранда думала, как бы заставить Крейна продолжать говорить. Он мог случайно выболтать еще какие-нибудь сведения, с помощью которых ей удалось бы заполучить свободу. Однако надо быть осторожной. У него такая каша в голове, что не угадаешь, когда он говорит правду, а когда сочиняет.
– Кто такая Блейс? – не удержалась Миранда. Крейн поднес нож к лицу девушки.
– Не называй ее имя. – За этим должна была последовать угроза, но Крейн почему-то не стал продолжать. Совершенно непредсказуемый человек, думала Миранда. То ведет себя, как буйный психопат, а в следующую секунду уже похож на растерянного переростка, которым манипулируют.
– Нужно позвонить ей, – пробормотал Крейн и сразу же направился в кухню, где она видела телефон. Видимо, он не раз бывал в доме Коула и знал, что где находится.
– Она здесь, со мной. – Из трубки доносился звук громкого голоса, но слов Миранда не могла разобрать. – В доме Коула. – Крейн слушал несколько секунд, затем перебил: – Я знаю. Знаю. Я никого не похищал. Она сама приехала. Я застал ее у дома папы с мамой. Она подглядывала. – Молчание. – Не знаю. Наверное, меня искала. Утром Коул налетел на нас, и я не…
Его лицо расплылось в улыбке.
– Спасибо. Да, полицейские появились вовремя и схватили его, а я убежал… Ты считаешь, я все сделал правильно, да?
Как ребенок, радуется, что его похвалили, уныло думала Миранда. Уголки губ Крейна опять опустились, и трубку он стал держать с опаской, будто она кусалась.
– Нет. Я не собираюсь этого делать. Я никого не хочу обижать.
Изумленная Миранда уткнулась взглядом в носки своих туфель. Неужели он считает, что «не обижал» женщин, которых насиловал и уродовал ножом? Какие указания дает ему Сейбл?
Крейн теперь напряженно вслушивался в голос на другом конце провода.
– Хорошо. Так-то лучше. Да. Через сколько? Мы можем оставаться здесь в течение дня, а вечером, до того как возвратится Бубба, уйдем. Переночуем в лесу. – Молчание. – Да. Знаю. Мы не будем здесь долго… Только поем что-нибудь…
Крейн понизил голос и нежно спросил:
– Когда мы встретимся? Я так скучаю по тебе. – Дождавшись ответа, он повесил трубку.
С каждой его репликой у Миранды на душе становилось все тяжелее. Крейн отведет ее в лес, где их практически невозможно будет отыскать. Если, конечно, ее вообще будут искать здесь. Прежде всего Даг должен сообразить, где она находится. А вот сообразит ли он и когда? Почему она не нашла времени рассказать ему больше? Тони, наверно, смог бы разрешить загадку, но только с помощью Коула, а эту помощь он получит, только когда объявится Эрика, и то, если она убедит Рика отпустить Коула…
А вдруг Коул не захочет помочь в поисках? У Миранды сжалось сердце. Рик наверняка убедил Коула, что она сотрудничала с полицией, помогая устроить его арест. На какое-то мгновение ей стало безразлично, найдут ее или нет.
Миранда сделала глубокий вдох. Нечего жалеть себя. Хватит! Пользы никакой, один вред. Да, ее вторая карьера оказалась еще менее продолжительной, чем первая. Правда, теперь приходится бороться гораздо отчаяннее, чем тогда. Она до сих пор корила себя за то, что бросила репортерскую работу. Пусть бы пришлось пережить судебный процесс или начать все сначала в какой-нибудь скромной компании. Она бы справилась. Миранда любила журналистику и добивалась успеха прежде всего благодаря упорному труду, а не дарованию.
На этот раз все по-другому. Даже в случае неудачи ей придется выложиться до последнего. А потом она может уйти с гордо поднятой головой, сохранив чувство собственного достоинства. И первый к тому шаг – не позволить Сейбл избежать наказания за вымогательство.
Крейн обеспокоенно глянул на связанные руки Миранды и пошел в спальню Коула. Девушка проследила за ним и перевела взгляд на смятые покрывала. Простыни, наверно, еще хранят запах их тел. Руки сразу же покрылись гусиной кожей, соски затвердели. Закрыв глаза, она вспоминала его ладони в своих волосах, его губы на ее коже. Миранда встрепенулась, красная от смущения. Слава Богу, что Крейн рылся в ящиках и не смотрел на нее.
– Позаимствуем кое-что из одежды, – хмыкнул он. – Коулу теперь все равно ничего не нужно, кроме оранжевой тюремной робы. – Крейн издал визгливый смешок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50