– вставила я.– Или стоит или не стоит целоваться с парнем на втором свидании.– А ты как считаешь? – спросила я.– Словно нам семнадцать, – продолжала она. – Но нам не семнадцать. Нам тридцать семь. Как это ни грустно. Почему бы нам не повзрослеть?– Да, – согласилась я. – Почему бы нам не повзрослеть и не выйти замуж, как… как Бьянка из «Истэндеров»? «Истэндеры» – популярный телесериал о повседневной жизни обитателей лондонского Ист-Энда.

– Да, – сказала Кейт, – как Бьянка. Тогда бы и мы вели приличные взрослые разговоры о домашнем хозяйстве, общем семейном бюджете и походе с мужем в «Теско». «Теско» – название сети фирменных продовольственных магазинов самообслуживания.

– Да ерунда все это, – возразила я. – Она же просто пускает пыль в глаза. Лишь потому, что ей удалось выскочить замуж. Это же телевидение, и ничего больше.– Да, – сказала Кейт с нехарактерной для нее свирепостью, – она пускает пыль в глаза, потому что получила бриллиант, фату и свадьбу.– И диадему.– Да.– И объявление в «Радио таймс». Молчание навалилось на нас как камень. Кейт размышляла. Это было понятно по маленькой складочке, появившейся у нее между бровей. Я вытащила «Мейл» и стала просматривать страничку сплетен, которую ведет Найджел Демпстер. Какие глупые заголовки, подумала я. Почему людям хочется читать такую дрянь… Ух! А это интересно: «Говорят, в семье нового лейбористского лидера Лоуренса Брайта, 45 лет, разразился скандал, после того как его жена столкнулась с ним в отделе женского белья универмага „Харви Николз", где он был со знойной тридцатилетней брюнеткой». Так-так, подумала я про себя. Еще один член парламента с подмоченной репутацией. Неужели они никогда ничему не научатся?– Думаешь, мы когда-нибудь выйдем замуж? – спросила Кейт.– Что? Ох, не знаю.– Скажи мне, Тиффани, что ты ищешь в мужчине?На это легко ответить.– Общие взгляды, доброе сердце, сносную наружность… и великолепную подачу.– И верность, – добавила она.– О да, – согласилась я, взглянув на фото Лоуренса Брайта в «Мейл», – и верность. – И снова подумала о Довольно Успешном. – Никогда не буду встречаться с человеком, способным на измену, – сказала я.И пока мы сидели там, размышляя за чашкой кофе о своей женской судьбе, я перемотала мысленное видео назад, к Филу Эндереру. И вспомнила, как мучительно было с ним встречаться. И как неприятно. Потому что мужчин с плохим послужным списком, кажется, знают все кому ни лень. Взять хотя бы Билла Клинтона.– Как ты справляешься с ним? – спрашивали меня знакомые, ухмыляясь и изображая нарочитый ужас, когда мы появлялись на вечеринках вместе с Филлипом. Я со смехом пожимала плечами и быстро меняла тему разговора, но внутри… внутри клокотала ярость. Ну а вы как справляетесь, будучи женаты на такой уродине? Хотелось бы мне знать. А вы как справляетесь с мужем, который, по общему мнению, зануда из зануд? А вы как справляетесь с вашей женой-алкоголичкой? Вот именно, как вы с этим справляетесь? Конечно, ни о чем таком я не спрашивала. Я молча страдала.Но мне было стыдно за Фила Эндерера, потому что я знала, что они правы.– Да, верность – это очень важно, – убежденно сказала Кейт. – Очень, очень важно.Интересно, что она хочет этим сказать и почему так подчеркивает. Но мне не хотелось спрашивать – я много чего о ней не знала. Думаю, она рассказала бы, если бы хотела.– Знаешь, – сказала она весело, явно стараясь переменить тему разговора, – думаю, стоит попробовать встречаться с парнями помоложе, потому что если им, скажем, тридцать с небольшим, то менее вероятно, что у них есть горький опыт мучительных разводов и они еще не достигли той стадии, когда начинают бояться женитьбы.– Верно, – произнесла я задумчиво. – Моложе на несколько лет – это было бы прекрасно. Но как мы с ними познакомимся?И в самом деле – как? Мы в задумчивости жевали французские булки.– Знаю, – сказала она. – Давай сходим на рейв.– Да, – согласилась я. – Отличная идея. Давай.Придя домой, я позвонила в «Министерство звука» – суперпопулярное место, как я слышала, – и разузнала подробнее о вечере в пятницу. Вам придется постоять в очереди, и вы должны одеться соответственно, сказала мне сотрудница.– Да, да, – перебила я ее. – Я знаю, что надеть.– Нужно повесить на шею свистки, – сказала я Кейт по телефону немного позже. – Заканчивается все в шесть утра. Одежда – неформальная.– Похоже, будет жарко, – заметила она.А между тем еще несколько ответов пришло на мое объявление. В самом последнем, с двумя фото в придачу – одно в фас, другое в профиль, – я прочитала следующее:
«Дорогая леди,я не мог не заметить Ваше привлекательное объявление, помещенное две недели назад. Должен извиниться, что замешкался с ответом, но в настоящее время я задержан по воле Ее величества за ввоз нелегального имущества, и поскольку заключенному разрешается отослать только одно письмо в неделю, это моя первая эпистолярная возможность ответить Вам. Как бы там ни было, я надеюсь освободиться досрочно, и мне хотелось бы знать, не захотите ли Вы со мной встретиться?»
Да вы что, сказала я про себя. Интересно, что подумали бы обо мне в теннисном клубе, появись я там с бывшим заключенным? Тем более что внешне он мне не понравился. И еще был один художник, назвавшийся Эриком. А вот его письмо произвело на меня впечатление, и выглядел он прекрасно – высокий, с зелеными глазами и светлыми волосами. Несколько подробностей из его письма – «Брайтонская художественная школа», «классические автомобили», «теннис дважды в неделю» – я, конечно, не могла не принять во внимание. Так что я написала ему мой стандартный ответ:
«Дорогой Эрик,спасибо за Ваше письмо в ответ на мое объявление. Я получила изрядное количество судьбоносных ответов, но Ваш был почти нормальный.Примите мои поздравления! Если Вы захотите встретиться, пожалуйста, позвоните по телефону, указанному выше.С искренним уважением,Тиффани Тротт (мисс)».
Затем я вложила в конверт довольно приличное фото, на котором я с Алексом в Глайндборне, куда мы ездили в прошлом году (с наклейкой на лице Алекса, разумеется), и бросила его в почтовый ящик.
Когда наступила пятница, мы с Кейт встретились в десять вечера в очереди перед клубом. Мы дули в свистки и прыгали взад-вперед, чтобы согреться. На нас бросали довольно странные взгляды, которые я объясняла совершенно неприкрытой завистью – к моим модным кроссовкам «Nike» за сто пятьдесят фунтов, на черной резиновой подошве, с фигурной стелькой, с мягким, как подушка, задником и светящейся в темноте отделкой! Наконец мы очутились в начале очереди.– Вы не можете пройти в таком виде, – сказала свирепая на вид вышибала. – Это элитарный ночной клуб, не для рейва. Никаких свистков, никаких кроссовок. Фешенебельный клуб – только для подобающе одетой публики.Проклятье.– Но мы простояли в очереди сорок пять минут, – сказала я.– Меня это не волнует, хоть сорок пять дней, – ответила она. – Вы не пройдете в таком виде. Советую вам пойти переодеться и прийти позже – клуб открыт до шести утра.Я почувствовала ужас от одной только мысли, что придется тащиться от «Слона и замка» «Слон и замок» – площадь в юго-восточной части Лондона на пересечении шести оживленных улиц (по названию старинной гостиницы, находившейся на этом месте).

до Айлингтона. Откровенно говоря, мне это уже надоело. Кейт тоже.– Понимаю, мы можем вернуться завтра, – сказала я вышибале, – но можно нам быстренько заглянуть внутрь, пока мы здесь? Просто для уверенности, что нам действительно стоит прийти сюда завтра.– Да, просто чтобы убедиться, что это место нам подходит, – добавила Кейт.– Ну… ладно, – сказала женщина с неохотой. – Но только быстро.Мы прошли внутрь и были оглушены страшным грохотом. Господи, какая громкая музыка. И какое удивительное сборище. И так темно. Стены были в длинных полосах фольги, раскрашенные вымпелы свешивались с потолка, и афористические надписи проецировались на все стены: «Счастье есть, его не может не быть», – гласило одно. «У мира прекрасная душа», – гласило другое. Ну, допустим. Танцпол был уже заполнен дергающимися телами – две тысячи человек прыгали в такт: бум! бум! бум! Я заметила нескольких очень красивых молодых парней – отлично! Но потом, как только мы удовлетворили наше любопытство и собрались уходить, я наткнулась взглядом на нечто странное – совершенно не соответствующее обстановке. Нечто, откровенно говоря, абсолютно чуждое – и все же знакомое, по крайней мере мне. На значительном от нас расстоянии сияла одинокая лысая макушка – интригующее зрелище. Отражавшийся от нее луч света распространялся на милю среди толпы буйствующей молодежи. Это не… нет! Не может быть – но такая знакомая плешь! Господи, хоть бы он не ушел, чтобы мне его рассмотреть получше, подумала я. Конечно, это не он, просто этот человек очень на него похож, но все-таки мне кажется, что это он – Мартин! В «Министерстве звука»! Мартин, чьи музыкальные вкусы не заходили дальше «Джерри» и «Пейсмейкерс». Мартин, который считал, что «Оазис» – это какая-нибудь композиция, демонстрируемая на цветочной выставке. В любом случае как Лиззи могла позволить ему пойти в такое место? Так это он или не он? Господи, так трудно разглядеть его среди мелькающих людей и слепящего мигающего света. Только я двинулась на танцпол, чтобы получше разглядеть его, как вдруг почувствовала чью-то руку, схватившую меня за плечо.– Вы двое – вон! – рыкнула леди-вышибала. – Я ведь сказала вам, чтобы быстро.– Ладно, ладно. – Мы с Кейт двинулись за ней к двойной двери. – Придем сюда завтра.И мы пришли. Подобающе одетые на этот раз. Нарядно. Очень нарядно. И без всяких свистков. Нас обыскали при входе – как будто в аэропорту.– Что вы ищете? – спросила я, когда уже другая женщина-вышибала рылась в моей сумке.– Оружие, – сказала она. – И наркотики.– У меня нет никаких наркотиков, – призналась я честно. По счастью, я оставила свой миниатюрный, но весьма эффективный ножичек в другой сумке.Кейт была в черном; она выглядела шикарно, и я заметила, что несколько парней посматривают на нее, когда мы наконец добрались до входа в зал. Моя шелковая цветастая блузка из двух кусков ткани с большими перламутровыми пуговицами и кружевной окантовкой на манжетах, кажется, тоже привлекла внимание – она смотрелась сногсшибательно в прошлогодний Дамский день. Дамский день – второй день Королевских скачек в Аскоте, когда по традиции женщины одеты по последней моде.

Мы с Кейт сидели на круглых табуретах, опасливо поглядывая на мужчин, толпившихся у стойки бара. Никого, мало-мальски похожего на Мартина, – вероятно, я ошиблась. Большинство из них были очень молоды и одеты в рубашки с каким-то фосфоресцирующим блеском. Они выглядели довольно, ну, крепкими, что ли. Я бы даже сказала, смахивали на атлантов, подпирающих мощными торсами балконы. У некоторых отсутствовал передний зуб. Но вечер только начался, подумала я весело. Я была уверена, что скоро появятся более подходящие парни. Но боже мой, какая жара! И разговаривать почти невозможно – от грохота закладывало уши!Вдруг к нам подошел какой-то мужчина:– Не хотите коки, девочки?– Э-э, да, пожалуйста, – сказала я. – Диетическая кока – это было бы неплохо.– Да, я тоже люблю диетическую коку, – сказала Кейт.Но мужчина бросил на нас странный взгляд и поспешил прочь. Очень любезно с его стороны, не так ли? Ну да ладно. А потом Кейт пропала в туалете, решив поправить прическу, и я осталась одна. Я сидела у стойки, слушая «бух! бух!» и наблюдая за мечущимися столбами света, когда ко мне подошел еще один парень. Он был очень молод, довольно приятной наружности, хотя несколько грубоватого типа. Что ему понадобилось от меня?– …–сказал он.– Что? – спросила я.– Мне очень жаль, но я ни слова не слышу, – сказала я.– … танец? – удалось мне расслышать на этот раз.– Что? Не хочу ли я потанцевать с вами? Ну, э-э…Но прежде, чем я успела придумать, что ответить, он схватил меня за руку и увлек на танцпол, где я вскоре затерялась в толпе среди вертящихся, прыгающих, скачущих тел.
Теперь я понимаю. Очень хорошо понимаю, как это происходит. Я имею в виду, вы ведь слышали о ребятах-рейверах, танцующих без перерыва всю ночь напролет по десять или даже двенадцать часов, и поражались, наверное, как им это удается? Так вот, теперь я знаю: вы просто погружаетесь в ритм – тум! тум! тум! – и прежде чем до вас дойдет, где вы находитесь, вы уже танцуете сами с собой, погрузившись в транс. И совсем не удивительно, что, взглянув на часы, я обнаружила, что уже шесть утра.– Ничего не поделаешь, – вдруг сказал ди-джей. – Спокойной ночи всем. Gute Nacht. Пока. Давайте все на выход.Неожиданно огни погасли и грохочущие «бум! бум!» смолкли. Я улыбнулась своему партнеру, обаятельному молодому атланту, который несколько часов назад пригласил меня на танец. Наконец-то! Теперь у меня появилась возможность поговорить с ним. Он был действительно привлекательным, несмотря на выпирающую челюсть.– Спасибо большое, – сказала я. – Было весело. Я Тиффани, кстати. А как вас зовут?– Стивен, – сказал он, посмотрев на меня каким-то, как мне показалось, немного странным, пристальным взглядом. – Но друзья зовут меня Большой Мавр.– Э… какое забавное прозвище, – пробормотала я.– Ты тоже можешь звать меня Большой Мавр, – продолжал он, когда мы направились к двери. – Или зови Стивен. Как тебе больше нравится. Стивен. Или Большой Мавр. Я тебе разрешаю.– М-м, спасибо. Очень хорошо, что ты такой покладистый. Ну, увидимся как-нибудь, Большой Мавр.– А когда мы увидимся снова, Тиффани?– Когда снова увидимся? Э-э, если честно, не знаю.– Но тебе бы хотелось со мной увидеться, Тиффани, а?– Ну, это было бы хорошо, но…– Какой у тебя телефон, Тиффани? – Он вытащил маленькую записную книжку из кармана брюк. – Какой у тебя телефон? – спросил он снова.– Э-э, не знаю, – сказала я.– Что не знаешь?– Ну, может, потому, что я так устала, но я правда не помню телефон. Помню только что-то вроде 2-2-6, но остальное… – Я пожала плечами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51