Шагая под руку с Тайлером, Клэр отмечала, как безукоризненно начищен деревянный настил палубы, как блестят белые перила, как опрятно выглядят белые скамьи вдоль стен тщательно выкрашенной надстройки.
– У вас здесь идеальный порядок, – заметила она, обернулась и обнаружила, что Тайлер наблюдает за ней. Его глаза приобрели оттенок крепкого кофе, взгляд был теплым, ласкающим, пугающим своей пристальностью.
Клэр поспешно отвернулась, чувствуя, как на щеках вспыхивает румянец. О чем думал этот человек, изучая ее? Почему его глаза так потемнели и заблестели? Она ничем не поощряла его!
Вместе с угрызениями совести ее захлестнул стыд: ведь она не пыталась и охладить его пыл. Она могла отклонить его приглашение, могла отказаться от осмотра парохода. И могла при первом же удобном случае упомянуть про Ланса.
Внезапно Клэр вспомнила, что по-прежнему держит Тайлера под руку. Мало того – она рассеянно водила пальцами по рукаву его сюртука, касалась твердой мышцы, наслаждаясь мелкой дрожью, пробегающей от кончиков ее пальцев до пяток. Потрясенная, она быстро высвободила руку.
– В чем дело? – спросил Тайлер.
Клэр открыла было рот, чтобы во всем сознаться, но слова застряли у нее в горле. Их взгляды встретились, оба на минуту замерли, а потом Тайлер протянул руку, легко коснулся ее щеки, провел по ней кончиком пальца, прокладывая след до нижней губы, и нежно коснулся ее губами.
Прикосновение его твердых горячих губ вызвало у Клэр головокружение. Поцелуй был мимолетным, но ее тело мгновенно охватило мощное, почти животное желание. Внезапно ей захотелось обнять его за шею, ощутить силу его плеч, запустить пальцы в густые темные волосы, спадающие на воротник.
Тайлер сомкнул руки за ее спиной и вновь завладел ее губами – властно, жадно, раздувая пламя ее желания. Его вкус опьянил ее, аромат затуманил голову, тело Клэр таяло в этих мужских объятиях, самой себе она казалась послушной и податливой, как глина в руках опытного скульптора. Руки Тайлера крепко прижимали ее к себе. Она услышала, как он застонал. А когда он заставил ее приоткрыть губы и просунул между ними язык, Клэр чуть не лишилась чувств от мощного взрыва вожделения, сметающего все запреты.
Внезапно Клэр опомнилась и отпрянула от него. Она прижала ладонь к припухшим губам, все ее тело вздрагивало от внезапно вспыхнувшей страсти. Что она натворила? С этим человеком она почти не знакома! Ей нечем оправдать свой отвратительный поступок.
– Не понимаю, что на меня нашло, – задыхаясь, пробормотала она и почувствовала, как горит ее лицо. – Должно быть, это от вина. Так или иначе, прошу меня простить. Видите ли, я… – Клэр умолкла. Тайлер не сводил с нее глаз, ожидая продолжения. Но договорить она не могла. – Пожалуй, нам лучше сделать вид, будто ничего не произошло.
После краткой паузы Тайлер с чуть заметным раздражением отозвался:
– Как вам угодно.
И Клэр вновь охватили угрызения совести. Ей было не в чем обвинять Тайлера: она сама вела себя непростительно. Она отвела взгляд.
– Дело в том, мистер Маккейн, что я помолвлена.
– Поздравляю, – коротко ответил он. – Закончим осмотр?
Клэр украдкой взглянула на него и изумилась, заметив, какими бесстрастными стали его глаза. Показав гостье пароход, Тайлер проводил ее домой, ни словом не обмолвившись о случившемся.
Поздно ночью Клэр написала Лансу длинное письмо, признаваясь, что скучает по нему. В этом она надеялась убедить прежде всего себя.
Тайлер сидел в каюте, рассеянно постукивая по столу пером. Темноту рассеивал свет единственной лампы, горевшей в углу. На душе у Тайлера тоже царил мрак.
Проводив Клэр домой, он вернулся на «Госпожу Удачу» и углубился в книги расходов, которые намеревался привести в порядок на следующее утро. Это была тщетная попытка забыть о неудачном вечере. Но мысли о Клэр не покидали его.
Пока он держал ее в объятиях, а она с неожиданной страстью отвечала на поцелуи, он был не в силах рассуждать разумно. И вдруг Клэр вырвалась и попросила его вести себя так, будто ничего не произошло. Черт бы побрал Ланса-Скунса!
После этого их разговор не клеился. Тайлер не терпел отказов, неожиданное сопротивление Клэр раздосадовало его. Если она так предана своему жениху, почему же тогда позволила поцеловать ее?
Тайлер не понимал, что за игру затеяла Клэр, а она явно не подозревала о том, что Тайлер – искушенный игрок.
В каюту вошел Джонас с двумя стаканами виски.
– Пора сделать перерыв, – объявил он, ставя стакан перед Тайлером.
– Спасибо. – Тайлер потер глаза и зевнул, его помощник развалился в кресле, вытянув перед собой длинные ноги.
– Как прошел ужин? – небрежно осведомился Джонас.
– Могу ответить в двух словах: она помолвлена.
– Ты давно знал об этом. Или на время предпочел забыть?
– Я надеялся, что она забудет. И не надо упреков! Для помолвленной девушки она целуется слишком смело.
– Судя по твоему кислому виду, – заметил Джонас, прихлебывая виски, – угрызения совести испортили тебе весь вечер.
– Чьи угрызения – мои или Клэр? – фыркнул Тайлер.
– Видимо, угрызения Клэр. У тебя же нет совести.
Тайлер метнул на него предостерегающий взгляд:
– Я не в настроении выслушивать твои шпильки, дружище.
– Тогда скажу напрямик: оставь мисс Кавано в покое. Ей достаточно забот и без тебя, и без твоих притязаний на ее земли.
Тайлер одним глотком опустошил стакан, со стуком поставил его на стол и направился к двери.
– Благодарю за совет! – И он застыл у распахнутой двери, всем видом показывая, что не нуждается ни в чьей компании.
Худощавый англичанин поднялся, одернул одежду и с достоинством покинул каюту, на пороге бросив:
– Похоже, я ошибся. Видимо, это тебя гложет совесть.
– Иди ты к черту! – Тайлер захлопнул дверь и принялся раздеваться, дергая пуговицы и крючки. Джонас ошибся дважды: его терзала не совесть и не ее отсутствие, а уязвленное самолюбие.
Но Тайлер не собирался сдаваться, тем более на пороге победы. Он почувствовал желание в поцелуе Клэр так же отчетливо, как если бы она заявила об этом вслух.
После бессонной ночи Клэр встала спозаранку, чувствуя себя так, словно над ней нависла черная туча. Вечер с Тайлером воспламенил в ней желания, о которых она не осмеливалась даже думать. А Ланс озадачил и обескуражил ее странной телеграммой. И кроме того, Клэр томило дурное предчувствие…
Когда владелец ломбарда отпер дверь своего заведения и вывесил табличку «Открыто», Клэр уже стояла возле крыльца. Вальтер заметил ее, помедлил и открыл дверь. Колокольчик весело звякнул.
– Доброе утро, мисс Кавано, – поздоровался Вальтер, неуклюже обходя прилавок.
– Доброе утро, мистер Грин, – отозвалась Клэр. – Вам все еще нездоровится?
– Бывало и хуже, – пожал плечами ее собеседник.
– Сочувствую. – Клэр вгляделась в осунувшееся лицо старика. – А вы обращались к доктору Дженкинсу?
– К сожалению, врач мне не поможет. Итак, чем могу служить? – Хозяин ломбарда перевел взгляд на сумочку Клэр.
Она поспешно вынула из сумочки серые футляры и открыла один из них.
– Взгляните на это жемчужное ожерелье, мистер Грин.
Вальтер Грин вышел из-за прилавка, взял ожерелье, пропустил его между пальцами и рассмотрел на свет.
– Отличный жемчуг.
Клэр открыла второй футляр, где лежали бриллиантовые серьги.
– А что вы скажете о них?
Хозяин ломбарда долго и внимательно разглядывал сережку, прежде чем произнести:
– Прекрасная вещь. Камень почти безупречен.
Клэр перевела дыхание.
– Я хотела бы продать их.
Вальтер медленно уложил сережку в футляр и закрыл крышку.
– Я не могу купить ваши вещи, мисс Кавано. Ломбард и без того переполнен.
Клэр вздрогнула от неожиданности. Она рассчитывала, что мистер Грин согласится сразу. Как же ей теперь быть?
– Может быть, вы посмотрите вот это? – Она вынула из третьего футляра кулон с изумрудами и бриллиантами. – Красивое украшение, правда? – дрогнувшим голосом добавила она.
Она заметила, как широко раскрылись глаза Вальтера, и слегка воспрянула духом. Хозяин ломбарда взял у нее кулон и уставился на него, восхищенно затаив дыхание. Но не прошло и минуты, как он печально покачал головой и вернул украшение обратно.
– Поверьте, я бы очень хотел помочь вам, но увы…
У Клэр пересохло во рту.
– Прошу вас, мистер Грин, пожалуйста, купите хоть одну из вещей! Неужели у вас не найдется места хотя бы для одного украшения?
Он снова покачал головой и отвел глаза.
– Не могу.
Чуть не плача, Клэр сложила футляры в сумочку.
– Надеюсь, вы скоро поправитесь, мистер Грин, – тихо пробормотала она и направилась к двери. Колокольчик снова звякнул.
– Мисс Кавано! – окликнул ее хозяин ломбарда.
Клэр оглянулась. Вальтер начал было говорить, но вдруг умолк, бросил испуганный взгляд в окно и потупился.
– Простите…
Выходя из ломбарда, Клэр почти столкнулась с шерифом Симонсом, но не остановилась. Она забралась в коляску и хлестнула лошадь вожжами. Слезы жгли ей глаза и горло. Ей не терпелось скорее оказаться дома, в надежном и безопасном Бельфлере.
Резко осадив лошадь у крыльца, она взбежала к себе в комнату, рухнула на кровать и зарыдала, твердя в подушку бессвязные проклятия.
Она стала задыхаться, вспоминая, как ей было страшно, когда ее мать уходила на поиски работы. Клэр часами пряталась, дожидаясь ее возвращения и леденея при мысли, что мама может никогда не вернуться. Постепенно к ней подкрались другие, еще более пугающие воспоминания, и Клэр зажала руками уши, чтобы заглушить жуткие голоса, преследовавшие ее с самого детства.
«А ну-ка, кто это у нас здесь? Смазливенькая девчонка. Да стой ты смирно, не брыкайся! Что, испугалась? А с чего это мать бросила тебя здесь? Ну, теперь мы с Уиллом и Бобом о тебе хорошенько позаботимся! Да тише ты, кобылка! Не лягайся, а то отшлепаю! Эй, а ну вернись!»
Сердце Клэр гулко колотилось о ребра, она помнила, как опрометью убегала прочь. Свернувшись клубком на постели, она погрузилась в пучину мучительных воспоминаний, пока ею не овладела опустошенность. Но одна мысль неотступно преследовала ее: она ни за что не допустит, чтобы такой же ужас пережила Эмили. Уж лучше умереть.
Реджинальд Бут откинулся на спинку кресла, попыхивая сигарой.
– Мы с Вальтером Грином мило побеседовали, – сообщил он шерифу. – Думаю, теперь Клэр Кавано будет негде взять денег, чтобы заплатить долг банку.
– Если Вальтер не передумает и не решит все-таки купить у нее драгоценности, – предостерег Симонс.
– Он вряд ли передумает.
Шериф с сомнением почесал в затылке:
– Откуда нам знать, мистер Бут? Вальтер не такой, как все, к тому же он иностранец…
– А еще он арендует у меня дом, шериф. Он знает, кому надо подчиняться.
– Ну, если вы так считаете… – нехотя протянул шериф. – А что делать мне? Перестать следить за Сиси?
Бут выпустил струю дыма.
– Пока нет. Если она унаследовала хотя бы половину настырности своего отца, она не сдастся. Надеюсь, вы уже переговорили с владельцами ювелирных лавок и ломбардов в Маунт-Верноне?
– Да, сэр. Я объяснил им, что эти драгоценности краденые, и просил сообщить мне, если Сиси попытается продать их.
– А у вас есть голова на плечах, шериф, – одобрительно произнес Бут и повернулся к окну. – Пожалуй, вам пора поспешить с предложением.
– Вряд ли она выслушает меня, – печально возразил шериф. – Ведь она помолвлена.
Бут обернулся к нему:
– Подумайте хорошенько, шериф. Если этот Логан и вправду ее жених, почему он не явился на похороны отца Клэр? Он же был обязан поддержать ее в трудную минуту.
– Пожалуй…
– Но он этого не сделал. Значит, пора действовать, верно?
– Вы правы, мистер Бут, – ответил шериф.
С самодовольной улыбкой Бут развалился в кресле и взгромоздил ноги на стол.
– Я всегда прав.
Клэр проснулась, как от резкого толчка, и на миг решила, что опять наступило утро. Но когда она наконец размяла затекшие ноги и села, взгляд на часы, стоящие на тумбочке у кровати, дал ей понять, что она всего лишь проспала весь день. Сегодня она не обедала, но не ощущала голода. Ее мысли вертелись вокруг единственного стержня – спасения Бельфлера. Если бы только узнать, что нашел ее отец! Возможно, это ее единственная надежда сохранить дом.
Клэр умылась холодной водой, пригладила волосы и оправила одежду, решив, что Эмили и миссис Паркс незачем знать, как она встревожена.
– Сиси! – послышался голос Эмили из-за закрытой двери. – Ты больна?
– Просто отдыхаю, Эм, – отозвалась Клэр и впустила в комнату сестру. – У меня разболелась голова.
– К тебе пришел Бен, – сообщила Эмили. – И миссис Паркс отправила меня за тобой. Бен ждет на веранде.
Бен Уолш давно работал в поместье Кавано. Клэр встретила его на крыльце. Бен смущенно мял в руках поношенную шляпу, его холщовая рубашка и рабочие брюки были перепачканы землей, лицо осунулось.
– Добрый день, мисс Кавано, – хмуро поздоровался он.
– Вы хотели видеть меня, Бен?
– Мне неловко беспокоить вас, мисс, ведь ваш отец совсем недавно умер, но все здешние работники хотели бы знать… – он взглянул на Клэр из-под нахмуренных бровей, – получим ли мы жалованье?
Клэр искренне посочувствовала преданному работнику ее отца. Бен и его жена Марта без устали трудились на землях Бельфлера, чтобы прокормить троих детей. Клэр понимала, что вскоре Бен не сможет работать – он уже немолод. Ей не хотелось расставаться с честным работником, но она не могла напрасно обнадеживать его.
– Бен, сейчас мне нечем заплатить вам. Я прилагаю все старания, чтобы раздобыть денег, но ни за что не могу ручаться. Не знаю даже, удастся ли мне сохранить дом.
– Этого мы и опасались. Когда на прошлой неделе сюда заявился этот Бут, мы сразу поняли – дела плохи.
– Реджинальд Бут приезжал сюда? – удивленно переспросила Клэр.
– Да, спозаранку, в своей щегольской коляске. Я видел, как он разговаривал с вашим отцом у амбара. Но Бут недолго задержался здесь: ваш отец пригрозил, что сейчас же принесет дробовик, если незваный гость не уберется отсюда.
– Это случилось на прошлой неделе?
– Да.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43