К концу вечера Тамаш мечтал только об одном – чтобы все гости побыстрее оставили его наедине с молодой женой.
Наконец гости начали разъезжаться по домам. Фьора вошла в свою просторную спальню, где стояло ее новое супружеское ложе.
– Я просто с ног валюсь от усталости,– проговорила она, оставшись наедине с Марией.– Это торжество было очень утомительным. Помоги мне снять платье.
Она уселась перед медным зеркалом и увидела в отражении лицо усталой, ничему не удивляющейся, и ко всему готовой женщины. Это была совсем не та жизнерадостная девушка, которая несколько лет назад сводила с ума и восхищала Флоренцию и Париж.
– Вы счастливая, Фьора,– сказала Мария, расшнуровывая на спине свадебное платье Фьоры.– У вас хороший муж, самый богатый человек этого города. Вам многие завидуют.
Чтобы не видеть в зеркале собственного лица, Фьора опустила глаза.
– Да, наверное...
Мария с натянутой улыбкой продолжала:
– К тому же, господин Тамаш так влюблен в вас.
Фьора неожиданно посмотрела на Марию.
– А почему тебя не было в церкви? Я думала, что ты придешь туда.
С деланным сожалением Мария развела руками.
– Увы, у меня было слишком много дел дома. Теперь я поняла, что такое работа служанки. Кухня, уборка... Все это отнимает уйму времени. Вот и сегодня весь день я была очень занята.
В дверь постучали.
– Войдите,– устало сказала Фьора.
В комнату вошел Тамаш.
– Вот я и проводил последнего гостя,– сказал он с порога.
– Я тоже ухожу, если позволите,– тут же сказала Мария, направляясь к выходу.– Доброй ночи.
Тамаш молча проводил ее взглядом. Когда дверь за служанкой закрылась, он подошел к своей супруге и принялся расшнуровывать платье на ее спине.
– Позвольте, я помогу вам.
Почувствовав прикосновение его рук, Фьора вскочила.
– Нет, нет, не нужно! Я сама.
Тамаш растерянно посмотрел на супругу.
– Но почему?
Фьора еле нашла в себе силы улыбнуться.
– Спокойной ночи, Тамаш. Он сделал шаг вперед.
– Я думал... что мы проведем эту ночь вместе. Ведь я люблю тебя, Фьора.
Он попытался обнять ее, но девушка оттолкнула его и отвернулась.
– Что происходит? – непонимающе спросил он.– Ты меня не любишь... или боишься?
Фьора отрешенно покачала головой.
– Не нужно спрашивать меня об этом.
– Но я хочу,– настаивал Тамаш.– Мы перед лицом Бога законные муж и жена. Мы должны жить в любви и согласии. Но я чувствую, что ты равнодушна ко мне, холодна, как лед.
Не выдержав, он снова попытался обнять ее, однако Фьора молча отстранилась.
– Как же мне быть, Фьора? – растерянно произнес Тамаш.– Я люблю тебя и не представляю без тебя своей жизни.
– Не нужно на меня обижаться,– уклончиво ответила девушка.– Я понимаю, как много вы сделали для меня. Я буду всю жизнь благодарна за это.
– Но я хочу не благодарности! – с горячностью воскликнул Тамаш.– А хоть чуточку нежности, немного любви!
Фьора медленно покачала головой.
– Я готова быть вашей супругой, но не возлюбленной...
* * *
Торговые дела Тамаша Запольяи шли как нельзя лучше. Караваны барж с пшеницей из Левитинцы, принадлежавшей Тамашу, шли вверх и вниз по Дунаю. Прямо на глазах он превратился в самого крупного зерноторговца Венгрии. Его имя хорошо знали в соседних Австрии и Польше.
Первый министр короля Матиаша воевода Михай Темешвари выхлопотал у его величества золотую цепь для дворянина Левитинцы – знак особого расположения в награду за заслуги перед троном. Сам первый министр тоже не оставался в накладе – Тамаш щедро делился с ним прибылью.
Когда воевода Темешвари лично прибыл в Сегед для того, чтобы вручить эту награду, радовался, наверное, весь город. Лишь один человек совершенно бесстрастно взирал на происходящее.
Это была супруга Тамаша – Фьора.
На торжественном приеме, который по такому случаю устроил дворянин Левитинцы, снова собралось полгорода. Все наперебой поздравляли Тамаша, а Фьора равнодушно сидела в углу, словно здесь присутствовала только ее телесная оболочка.
– Кого я вижу! – воскликнул Тамаш, когда из толпы гостей вышел ему навстречу Ференц Хорват.– Я уже забыл, как ты выглядишь.
Ференц улыбался.
– Я все такой же.
– Чем ты занимаешься? Я что-то давно не видел тебя.
Ференц развел руками.
– Как обычно, устраиваю для кого-нибудь что-нибудь.
– А почему ты к нам никогда не приходишь?
Ференц уклончиво ответил: – Так... приду, конечно. Извини, я задерживаю тебя. Тут еще многие хотят тебя поздравить.
Тамаш тут же направился к жене, чтобы поделиться приятной новостью. Когда он сообщил ей, что пригласил Ференца в гости, она равнодушно пожала плечами.
– Ну что ж, пусть приходит. Хотя... вряд ли это будет приятно Марии.
Тамаш на мгновение задумался.
– Да, возможно, ты права. И все-таки, я хотел бы увидеть Ференца прежде, чем уеду.
– Куда?
– По торговым делам.
Фьора бесстрастно кивнула.
– Понятно.
Тамаш попытался что-то объяснить, однако в этот момент очередной гость принялся поздравлять его с наградой, предлагая выпить по кубку вина. Запольяи ушел, а Фьора по-прежнему сидела в углу, не замечая происходящего. Мысли ее витали далеко отсюда.
Она думала о загробной жизни. Удастся ли соединиться на том свете двум любящим друг друга, но разделенным временем и расстоянием, душам? Можно ли надеяться на счастье хотя бы там, за порогом земной юдоли? От кого это зависит, от Бога или от самого человека? Есть ли оно вообще – счастье?
* * *
Тамаш солгал – он уехал из дома по делам, никак не связанным с торговлей. Убедившись в том, что жена совершенно равнодушна к нему, Тамаш вспомнил про девушку, чьи глаза горели настоящим огнем от одной только встречи с ним.
Это была белокурая Альмира, обитательница маленького острова где-то далеко внизу по течению Дуная.
Тамаш провел здесь несколько дней, понимая, что только здесь, с Альмирой, он будет счастлив.
За эти несколько дней он успел так влюбиться в нее, что даже не представлял себе, как вернется домой. Там была изумительная, очаровательная, прелестная... и совершенно холодная, равнодушная Фьора. А здесь – полная жизни, сил и любви к нему Альмира.
Прежде, чем отправиться на остров, Тамаш подготовил маленький сюрприз для его обитательницы. Но он приберегал этот сюрприз до тех пор, пока не наступил день расставания.
В документах, которые Тамаш вручил Альмире и Тимии, было черным по белому написано, что отныне они, и только они, являются владелицами этого острова. Под документами стояла подпись первого министра короля, воеводы Михая Темешвари.
Когда Тамаш собирался покинуть остров, Альмира бросилась ему на шею.
– Я люблю тебя! Люблю! И мне все равно, есть ли у тебя кто-нибудь или нет.
Он покачал головой.
– Дома меня никто не ждет. Если бы ты знала, как я не хочу возвращаться к ней.
– А кто она?
– Ты ее видела. Помнишь в тот раз, когда я впервые появился на вашем острове со мной была девушка с пышными черными волосами.
– Помню.
– Теперь она моя жена. Но она не любит меня.
– Она любит твои деньги?
– Нет. Я не знаю, что ей нужно. Я готов был сделать для нее все, отдать ей все. Но она не захотела принять. Она живет в другом мире, но в каком – я не знаю.
– Не уходи, Тамаш. Или уйди ненадолго, а потом вернись навсегда. Ведь это возможно, правда? А может быть, тебе скучно здесь? А мы привыкли к острову. Ты вернешься?
Он тяжело вздохнул.
– Не знаю. А ты будешь ждать меня, Альмира? Мне нужно немного подумать.
* * *
После возвращения домой Тамаш старался быть повнимательнее к жене. Однако Фьора была по-прежнему равнодушна, и это решило все.
Он взял ларец и направился в комнату Фьоры.
– Можно войти?
Она, как обычно в последнее время, сидела перед зеркалом, задумчиво перебирая коробочки с украшениями. Тамаш осторожно сел рядом.
– За последнее время у меня было много работы,– сказал он.– Пришлось привести в порядок все дела, прежде чем я снова уеду. На этот раз надолго, навсегда.
Фьора непонимающе посмотрела на него.
– Навсегда?
Он тяжело вздохнул.
– Пришло время сказать вам правду. Это золото, эти драгоценности принадлежат вам, и только вам. Вам завещал их Али Чарбаджи.
– Откуда вы знаете? – прошептала Фьора.
– Он сам рассказал мне об этом перед своей смертью. Правда, он не успел договорить, но мне и без этого было ясно, что я поступаю нечестно, не по-христиански. Вот, взгляните.
Он придвинул открытый ларец к Фьоре.
– Боже мой,– промолвила она.– Это медальон с изображением моей матери.
Она залилась слезами.
– Я думала, что больше никогда не увижу ее портрет.
Зажав в руке медальон, Фьора вдруг почувствовала, что силы покидают ее.
– Неужели я снова уеду в Париж? – прошептала она.
– Вы вольны делать все, что угодно. Теперь вы сами хозяйка собственной судьбы.
– Я – хозяйка своей судьбы... Я уезжаю в Париж. Я снова увижу его. Площади, соборы, дома. Я увижу родную Флоренцию.
Я возвращаюсь домой!

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60