– Черт возьми! Твое счастье, что у меня нет с собой ножа, но я загрызу тебя зубами!
Вновь отбросив в сторону пытавшуюся помешать ему Фьору, капитан Рэд схватил старика-итальянца за ногу и укусил его за палец.
– А-а-а-а...– закричал Гвиччардини.– На помощь! На помощь!
Лягушонок мгновенно заткнул ему рот подушкой.
– Он же задохнется! – взвизгнула Фьора.– Отпустите его!
– Правильно-правильно, Лягушонок... Души его, а я буду откусывать от него по кусочку.
Но Фьоре все-таки удалось помешать Лягушонку и, хватая ртом воздух, Сеньор Гвиччардини прохрипел:
– Я сделаю все, что вы хотите. Только не трогайте меня.
– Трон! – рычал капитан Рэд.
Старик принялся трясти головой.
– Хорошо-хорошо, я постараюсь сделать все, что в моих силах.
– Прикажите капитану Дюрасье, чтобы он вытащил трон из трюма и отдал его мне.
– А если он не согласится? – спросил Лягушонок.
– Согласится.
Рэд снова ухватил старика Гвиччардини за ногу.
– О, Господи! – взмолился тот.– Во имя Вечности... Не трогайте меня! Я сумею договориться с капитаном Дюрасье. Только не трогайте меня...
Кряхтя, одноногий пират стал подниматься с постели.
– Ладно, черт с тобой. Поверю тебе на слово, делать нечего.
Старика-итальянца буквально колотило от ужаса. Он принялся ощупывать себя за ногу, словно пытаясь убедиться, что от него ничего не убыло.
Капитан Рэд поправил свою сутану и махнул пистолетом.
– Ты, старая сморщенная крыса, вылезай из своей колыбели!
Старик Гвиччардини едва не разрыдался.
– Я не могу ходить. У меня вечером был приступ подагры.
Пират в ярости блеснул глазами.
– Что? Какая еще подагра? Я вот сейчас заставлю тебя плясать, клянусь акульими плавниками!
Он угрожающе направил пистолет на ногу сеньора Гвиччардини, и Фьора поняла, что, еще мгновение – и капитан Рэд выстрелит.
– Прошу вас, сеньор Паоло,– бросилась она к старику.– Поднимайтесь. Мы поможем вам.
– Подайте мои костыли. Когда меня мучает подагра, я не могу передвигаться самостоятельно.
Лягушонок подал Гвиччардини костыли, стоявшие у стены рядом с изголовьем и вместе с Фьорой помог ему встать.
– Что вы собираетесь делать? – слабым голосом спросил сеньор Гвиччардини.
Капитан Рэд указал пистолетом на столик, стоявший у противоположной стены.
– Иди туда.
Едва передвигая ноги, старик Гвиччардини направился к столу.
– Я не понимаю, что вы задумали.
Капитан Рэд, стуча деревяшкой подошел к столу. Здесь же рядом стояло кресло, в котором, нелепо вывернув руку, лежал труп задушенного начальника караула.
– Это еще что такое? – недовольно пробурчал одноногий пират, словно впервые увидел покойника.
– Прошу вас, придвиньте к столу мое кресло. Я не могу стоять,– попросил Гвиччардини.
Капитан Рэд, сунув пистолет под сутану, тряхнул кресло, и труп начальника караула, гремя доспехами, покатился по полу прямо под ноги старику Гвиччардини.
– Боже мой...– прошептал он, едва не роняя костыли.– Значит...
– Да-да,– подтвердил капитан Рэд.– Я ни перед чем не собираюсь останавливаться. Мне нужен этот трон. Бери перо и бумагу.
– Что вы хотите от меня? – еле слышно прошептал Гвиччардини.
Капитан Рэд пришел в ярость.
– Заткнись! Делай то, что я говорю! Лягушонок, помоги ему сесть.
Бамако бросил безуспешные попытки справиться с бесчисленными юбками, и, поспешно приглаживая платье, направился к столу.
– Капитан, у нас не так уж много времени. Надо торопиться. Скоро пробьет восемь склянок, и начнется прилив.
Пират отмахнулся.
– Да знаю, знаю. Я же не могу заставить его быстрее шевелить ногами. Садись ты, чертов калека!
Он толкнул старика в кресло.
Тем временем Лягушонок поставил на стол перед сеньором Гвиччардини большую мраморную чернильницу с отточенным гусиным пером и положил лист бумаги, обнаруженный здесь же.
Одноногий пират обмакнул перо в чернильницу и сунул охавшему и стонавшему итальянцу.
– Пиши.
Старик взял перо дрожащей рукой и со страхом посмотрел на пирата.
– Что писать?
Тот почесал бороду.
– Пиши. Указ посла-губернатора... Как называется твоя страна?
– Венецианская республика,– дрожащим голосом ответил Гвиччардини.
– ... посла-губернатора Венецианской республики на острове Крит сеньора... Как тебя зовут?
– Паоло Гвиччардини,– последовал ответ.
– ...Паоло Гвиччардини. Я, такой-то...
– Я, Паоло Гвиччардини...– повторял старик за одноногим пиратом, а потом неожиданно обернулся.– Нужно указывать, что я кавалер ордена Святого Гроба Господня?
Капитан Рэд равнодушно махнул.
– Можешь написать все свои титулы и добавить к ним награды.
– У меня больше нет наград.
– Значит, и этого хватит. Пиши дальше. Я, такой-то и все прочее, настоящим указом освобождаю капитана...– он обернулся к Лягушонку.– Как зовут этого напыщенного урода?
– Дюрасье. Жан-Батист Дюрасье.
– ... освобождаю капитана флота его королевского величества Карла VIII Жана-Батиста Дюрасье от всякой ответственности за трон...– он запнулся.– Нет! Не– так!– Освобождаю от– всякой ответственности за транспортировку трона,– он повернулся к негру.– Как звали этого царька?
– Югурта.
– ... от транспортировки трона царя Югурты во Францию.
Старик перестал писать и кисло посмотрел на капитана Рэда.
– Но этот указ не будет иметь законной силы. Капитан Дюрасье мне не подчиняется.
– Значит, подчинится. Ты поменьше болтай и побольше пиши!
Чтобы подтвердить убедительность своих доказательств, одноногий пират снова вытащил из-за пояса спрятанный под сутаной пистолет и направил его на сеньора Гвиччардини.
– Шевели пером, старая каракатица! И пусть вся Франция вместе с Венецией провалятся в тар-тарары! Мне нужен этот трон, и я получу его, чего бы мне это ни стоило!
Фьора попробовала возразить:
– Но капитан Дюрасье может разорвать этот приказ и выбросить его в море.
– Цыц, красотка! А не то я сделаю так, что тебе никакой Лягушонок не поможет! Думаешь, я не вижу, как он на тебя смотрит?
Фьора умолкла и отступила назад.
Пробило семь склянок, когда капитан Дюрасье, сидевший в своей каюте на фрегате «Эксепсьон», услышал стук в дверь.
– Войдите.
На пороге показался солдат в форме венецианского гвардейца. Он держал в руке свернутую в трубку бумагу, с которой свисала печать посла-губернатора острова Крит.
– Ваше превосходительство,– сказал венецианец,– сеньор Гвиччардини, посол-губернатор острова Крит, просит вас немедленно прибыть в его дворец для личной аудиенции.
Посланник протянул бумагу капитану Дюрасье, который, внимательно прочитав ее, отложил в сторону.
– Странно... Почему такая спешка? Сеньор Гвиччардини не объяснил?
Солдат вытянулся в струнку.
– Не могу знать, ваше превосходительство.
Дюрасье махнул рукой.
– Хорошо. Вы можете идти.
Однако солдат по-прежнему стоял в дверях.
– Что-то еще?
Посланец венецианского губернатора кивнул.
– Сеньор Гвиччардини просил меня лично проводить вас к нему. На острове неспокойно, сир.
Капитан Дюрасье неохотно поднялся из-за стола.
– В таком случае подождите. Я должен отдать некоторые распоряжения.
Спустя четверть часа шлюпка, на которой прибыл капитан Дюрасье в сопровождении солдата венецианской гвардии, причалила к берегу неподалеку от резиденции посла-губернатора.
Поднявшись на набережную, Дюрасье оглянулся.
Фрегат со спущенными парусами медленно покачивался на волнах, едва слышно поскрипывая мачтами. Все вокруг выглядело спокойно. Легкий вечерний бриз приятно холодил кожу.
Дюрасье в сопровождении венецианского гвардейца поднялся по высокой мраморной лестнице, прошел по пустому вестибюлю и медленно зашагал по ступенькам на второй этаж.
Здесь его уже ждали.
Лишенный вечернего сна гофмейстер, с высоким жезлом в одной руке и подсвечником с пятью зажженными свечами в другой, почтительно склонил голову перед французским офицером.
– Я – капитан Дюрасье,– представился тот.– Посол-губернатор назначил мне личную аудиенцию.
– Его превосходительство ожидает вас. Гофмейстер открыл дверь и провел капитана Дюрасье в апартаменты посла-губернатора.
Сеньор Гвиччардини лежал в постели все в том же ночном колпаке и халате. В его апартаментах было тихо и спокойно. Горели свечи в углах. Через открытую балконную дверь в комнату проникал свежий ветер с моря, и ничто не говорило о возможной опасности.
Капитан Дюрасье вошел в апартаменты и, подождав, пока гофмейстер закроет за ним дверь, снял шляпу и поклонился.
– Ваше превосходительство...
– А, это вы, мессир Дюрасье? – неестественно радостной улыбкой встретил его сеньор Гвиччардини.– Я благодарю вас за то, что вы откликнулись на мою просьбу и сочли возможным нанести визит в мою резиденцию в столь поздний час.
Капитан Дюрасье учтиво наклонил голову.
– В вашем послании, мессир, говорились о том, что у вас есть для меня какое-то срочное сообщение.
Посол-губернатор выглядел взволнованным. Щеки его горели каким-то болезненным огнем, а пальцы нервно теребили краешек одеяла.
– Э...– протянул он.– К сожалению, я не мог ждать до утра.
Он умолк, кусая губы.
– Да, мессир Дюрасье, я хочу, чтобы вы знали все. Столица нашего владения находится в крайне затруднительном положении. На рассвете порт подвергнется нападению пиратов.
Капитан Дюрасье нахмурился.
– Пиратов? А откуда у вас такие сведения, мессир?
Услышав легкое покашливание в углу, капитан Дюрасье обернулся. Только сейчас он увидел, что за пологом, прикрывавшим кровать сеньора Гвиччардини от балконной двери, стоит темнокожая женщина в облачении служанки.
– О, простите, сеньора,– произнес Дюрасье.– Доброй ночи.
Тут же позабыв о присутствии служанки, капитан фрегата повернулся к послу-губернатору.
– Итак, ваше превосходительство, вы хотите попросить моей помощи?
Бамако, который стоял у изголовья кровати наряженным в костюм Леонарды, вдруг с ужасом заметил, что из-под ложа торчит рука задушенного начальника караула.
Пока Дюрасье был занят разговором с послом-губернатором, негр принялся ногой заталкивать руку обратно, из-за чего сложилось впечатление, будто он приседает в приветствии.
– Да, мне нужна ваша помощь, мессир Дюрасье,– продолжил Гвиччардини.– Но это не совсем то, о чем вы думаете.
Дюрасье недоуменно пожал плечами.
– Что ж, если на порт собираются напасть пираты, я могу предложить вам орудия своего фрегата и полуроту морских гвардейцев. Но, может быть, все не так опасно, как вы думаете?
– Нет-нет! – торопливо воскликнул посол-губернатор.– Наше положение очень серьезно...
Дюрасье пожал плечами.
– Это не имеет значения. У меня достаточно сил. Мы будем готовы к их нападению.
Гвиччардини стал ерзать в постели.
– Подождите, мессир Дюрасье. Не горячитесь. О предстоящем нападении мне стало известно от этого, мавра, которому удалось бежать из их логова.
Дюрасье посмотрел на Бамако, и тот принялся тыкать себя пальцем в грудь.
– Да-да, я все знаю...
Дюрасье, от которого лицо Бамако наполовину скрыто пологом, снова бегло взглянул на него и отвернулся.
– Он знает их планы,– сказал Гвиччардини.– Ну, говори же, дружок.
Мавр ступил из-за полога на свет, и только сейчас Дюрасье понял, кто стоит перед ним.
– Это я, Бамако.
У француза глаза полезли на лоб.
– Что?
Капитан Рэд, Лягушонок и Фьора лежали в это время под кроватью посла-губернатора, слушая разговор. Одноногий пират заткнул девушке рот своей громадной потной ладонью, да еще навалился на нее так, что она не могла даже шевельнуться.
Услышав удивленный вопль капитана Дюрасье, она попыталась вырваться, но все оказалось напрасно. Пират так сдавил ее, что она едва не задохнулась.
Капитан Дюрасье, увидев перед собой Бамако, тут же схватился на шпагу.
– Как сюда попала эта чернокожая собака? Вы что, следили за нами? Говори, мерзавец!
Он выхватил шпагу из ножен и направил ее на мавра.
– Негодяй, я расправлюсь с тобой немедленно, здесь же!
С клинком наперевес он бросился на Бамако, который, подхватив обеими руками юбки, укрылся за изголовьем.
– Прошу вас, ваше превосходительство, защитите меня,– жалобно запищал он.– Он хочет меня убить!
Гвиччардини предостерегающе поднял руку.
– Успокойтесь, капитан.
– Нет! – разгоряченно воскликнул Дюрасье.– Этот предатель умрет сейчас же! Вы знаете, что он принимал участие в бунте на фрегате, а до этого был закован в кандалы за отравление досточтимого командора де Лепельера?
Он снова взмахнул шпагой, и Бамако испуганно присел.
– Ты умрешь!
– Защитите меня! – взмолился мавр.– Умоляю вас именем христианского Бога!..
– Грязный дикарь! – завопил Дюрасье.– Не поминай имя господне всуе!
Губернатору пришлось даже повысить голос, чтобы защитить Бамако:
– Простите меня, мессир Дюрасье, но я гарантировал ему прощение!
Глаза француза сверкали яростью.
– Этот негодяй заслуживает быть повешенным на рее! Ему, как и другим бунтовщикам с «Эксепсьона», может быть гарантирована только петля или гаррота!
Губернатор взмолился:
– Прошу вас, мессир Дюрасье, не горячитесь...
Наконец, капитан успокоился. Тяжело дыша, он опустил шпагу и отступил на шаг назад. Сеньор Гвиччардини тяжело вздохнул.
– Мессир Дюрасье, не забывайте о том, что вы на острове Крит, находящемся под юрисдикцией Венецианской республики. Здесь только я обладаю полномочиями творить правосудие. Если вы хотите повесить этого несчастного, то вам придется выйти в море и там свершить то, что вы считаете законным. Пока он находится здесь, его защищают законы Венецианской республики. А то, что было сделано вчера без моего позволения, вызывает у меня лишь сожаление.
Дюрасье торопливо произнес:
– Не стоит распространяться об этом, ваше превосходительство.
– Как бы то ни было, мессир,– повторил Гвиччардини, я не разрешаю вам мстить этому несчастному мавру. Он искупил свою вину чистосердечным раскаянием и совершенно не опасен.
Бамако тут же принялся оживленно трясти головой.
– Да-да, послушайте господина губернатора, капитан. Он говорит чистую правду.
– А ты заткнись! Бамако тут же умолк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60