Ждала соответствующих шагов с его стороны, но не дождалась и устроила сцену. А, может, её просто задевает его платоническое отношение. Как всякая женщина, она хочет любви...
- Значит, сейчас подъедем, - прервал молчание Сидорчук, - там сегодня всего один сторож остался. Двое других по бабам пошли. Мы его нейтрализуем, а ты разберешься с оборудованием.
* * *
Когда-то трест "Севергеология" гремел на весь Советский Союз. Но потом стала отпадать необходимость в новых месторождениях угля и металлов. Все больше требовались нефть и газ, а это уже работа для других трестов. Поселки "Севергеологии" хирели, экспедиционные штаты уменьшали, сокращалось снабжение. А ведь когда-то даже свое аптекоуправление имелось. И на аптечном складе комплектовались не только полевые аптечки, но и целые больницы с рентгеновскими аппаратами, операционными и машинами "скорой помощи". К перестройке аптечная база совсем захирела, а рынок её добил. На геологические изыскания ассигнования прекратились, зарплату платить стало нечем, и работники стали разбегаться. Благо, фармацевтам было куда бежать коммерческие аптеки чуть не на каждом углу. На базе остались только директор, дама пенсионного возраста, и завсклад Гусейнов. Да ещё несколько рабочих.
Предприимчивый Гусейнов быстро убедил директрису, что пустующие помещения складов надо сдавать в аренду, и вообще настало время для инициативы. Пенсионерка скоро поняла, что приварок к пенсии - это единственный способ выжить в наше время, и не стала ограничивать инициативу подчиненного.
Гусейнов, предприимчивый, как большинство уроженцев Кавказа, скоро наладил небольшое производство целебных настоек: боярышника, стальника, зверобоя и тому подобных. Но по-настоящему развернулся, когда в долю вошел земляк Юсуф. Тот профинансировал установку оборудования и наладил бесперебойные поставки спирта. Теперь главной продукцией стало гигиеническое средство "Троян". Этот сорокаградусный продукт с легким цветочным ароматом у многих ассоциировался с "Тройным" одеколоном. На этикетке красовался абстрактный античный герой в шлеме с гребнем и мечом в руках. Еще сообщалось, что гигиеническое средство отлично устраняет потливость всех частей тела, очищает кожу и удаляет угревую сыпь. Может быть, находились такие чудаки, которые пытались сводить "Трояном" угри, но основная масса покупателей употребляла гигиеническое средство внутрь. Особенно хорошо оно расходилось в сельских районах, где с советских времен неизбалованный народ привык пить все, что жиже солидола. Тем более, что "Троян" стоил гораздо дешевле водки.
Спирт для фармацевтических и парфюмерных целей никакими акцизами не облагается, поэтому "Троян" гнали все, кому не лень. Делалось это абсолютно легально и официально, за исключением тех случаев, когда производитель принципиально скрывался от властей. Как, например, Юсуф и Гусейнов. Сама мысль об уплате каких бы то ни было налогов была им отвратительна. И этикетки они скопировали чужие. Это, кроме всего прочего, помогало прятать нелегальное производство от турбомашевской мафии, которая монополизировала в городе выпуск этого нужного народу продукта. А недавно на аптечном складе начали выпускать настойку "Корень жизни" с добавкой экстракта жень-шеня. Этот напиток прикидывался произведенным в городе Уссурийске. Стоил он несколько дороже "Трояна", хотя жень-шеневый экстракт стоил не дороже цветочного аромата. Вообще происхождение экстракта окутывала тайна. Вполне вероятно, что его бодяжили из доступных компонентов какие-нибудь химики на соседнем складе.
Что касается лекарственных настоек, то их производство в последнее время упало почти до нуля. Зачем покупать лекарственные травы и стараться, если "Троян" дает до двухсот процентов прибыли?
Территорию аптечного склада окружал двухметровый забор с колючей проволокой наверху. Железные ворота имели такую же высоту. Рядом с ними стояла деревянная сторожка с узким оконцем. Внутри спал сторож.
Джип остановился, не доехав полсотни шагов до ворот. Во дворе горели сильные лампы, подсвечивая ворота и колючую проволоку на заборе.
- И как нам попасть внутрь? - спросил Олег.
- А хрен его знает, - пожал плечами Сидорчук. - Надо придумать.
- Где оборудование? - снова спросил Олег.
- Вон крыша торчит, - пояснил Влад, - длинный такой барак. Прямо за забором.
- Так может поджечь его и не мучиться? - предложил Олег.
- Ну, ты, Мастер, даешь, - саркастически усмехнулся Сидорчук, - снег же кругом!
- А внутри барака сухо и тепло, - возразил Олег. - Бензина отольете пару литров?
- А чего его отливать? - снова усмехнулся Сидорчук. - Влад, вытаскивай канистру, и пошли.
- Бутылки пустые есть? Или пакеты полиэтиленовые хотя бы? - снова спросил Олег.
- Пакетов найдем, - оживился Сидорчук.
Проваливаясь в глубокий снег, они добрели до забора, оставив позади себя целую траншею. Шедший впереди Влад тихонько матерился, он начерпал в ботинки снега. У забора ему с Сидорчуком пришлось подставить сцепленные руки, чтобы Олег на них мог встать. Он заслужил это право, как самый легкий. Заглянув через забор, убедился, что до стены складского барака всего метра полтора. Спрыгнув в снег, шепотом предложил:
- Метров на пять надо дальше пройти. Там форточка приоткрыта. И палку какую-нибудь надо длинную.
Ближайшее дерево виднелось в потемках метрах в тридцати. Теперь шепотом заматерился и Сидорчук. Но побрел вперед. Вернулся с кривым двухметровым суком. Ветки состругивал на ходу складным ножом. К его возвращению Олег с Владом налили в три полиэтиленовых мешка примерно по литру бензина и туго их завязали.
Снова встав на сцепленные руки, Олег концом кривой палки толкнул брякнувшую форточку. Окно закрывала довольно частая решетка, но обвисший, словно большая капля, полиэтиленовый мешок свободно проходил меж прутьев. Он упал с кончика жердины внутрь барака, и Олег расслышал звук шлепка. Скорей всего, мешок лопнул, ударившись об пол. Тем же путем последовали ещё два пакета с бензином. После этого Олег намотал на сучок носовой платок и опустил книзу, макнул в раскрытую горловину канистры. Влад исхитрился освободить одну руку и щелкнуть зажигалкой. Сунув полыхающий факел в форточку, Олег свалился в сугроб. Его тут же поставили на ноги, и они побежали к джипу. Канистра гулко булькала и била Сидорчука по ноге. Сзади звонко лопнуло стекло и стало немножко светлей.
- Я сторожа разбужу! - крикнул Олег и припустил к воротам. - А то сгорит.
Он принялся колотить кулаком в узенькое, слабо освещенное оконце. Справа над забором разливался алый отсвет. С громким шипеньем с железной крыши съехал пласт снега. Наконец в окошечке появилась всклокоченная голова с выпученными глазами. И Олег мгновенно узнал сторожа. Это был тот самый Миша, он же Махмуд, что на пару с Чингизом сторожил ферму в Глубоком Источнике. Олег резко развернулся и помчался к машине. Он надеялся, что азербайджанец его не узнал в потемках и спросонья.
Когда отъезжали, сзади уже пластало вовсю. Сидорчук недовольно ворчал:
- Да хрен бы с ним, с чуркой. Нехай не топчут гады нашу ридную уральщину. Теперь ещё заложит ментам, машина-то приметная.
А дома его ждала Люба, спать не ложилась. Подошла, молча сцепила руки у него на шее, положила голову на грудь. Олег тоже молчал.
- От тебя бензином разит, просто невозможно, - сказала наконец Люба.
- А тебе было бы приятней, если б пахло духами? - спросил весело.
- Нет уж, - взвигнула она, - лучше бензин. Ты на меня не сердишься?
- Я так устал, что и сердиться не могу. Пойдем спать?
И как раньше, когда они жили в маленькой, продуваемой всеми ветрами халупе, легли вместе. И Люба уснула раньше, чем её голова коснулась подушки. Она слишком долго крепилась, ожидая его прихода.
КАК ИЗБАВИТЬСЯ ОТ МИЛЛИОНА?
Борьба за Травдинский гидролизный завод неожиданно перешла в новую фазу - информационную. Неизвестный доброжелатель разослал по всем местным телеканалам интересную видеозапись. Двухчасовой документальный фильм рассказывал о том, как начальник краевого управления внутренних дел генерал-майор Заграев отмечал свой день рождения. Отмечал он его в курортном городе Сочи в течение двух дней. Первый день гулял в ресторане, а второй - на теплоходе в море. На первый взгляд, ничего особенного. Подумаешь, слетал мужик в Сочи на выходные. Но штука в том, что слетал он специально зафрахтованным чартерным рейсом в компании из почти полутора сотнями друзей и подруг. Обратно вернулся, естественно, с этим же чартером. Вся компания разместилась в пансионате, арендованном целиком на эти два дня. Ресторан тоже арендовался целиком. Цветная видеозапись отлично передавала атмосферу этого лукуллова пира. Столы буквально подламывались под грузом изысканных яств. Тут присутствовали и молочные поросята, запеченные до нежной розовой корочки, с букетиками зелени в улыбчивых ротиках, и полноразмерные осетры, и хрустальные полуведерные салатницы, доверху наполненные паюсной икрой, и перепелочки, весело шкворчащие на металлических тарелочках, подогреваемых снизу синим огнем спиртовок. Хозяин праздника, одетый в гражданское, много и отвязно танцевал, и с удовольствием слушал тосты и здравицы в свою честь. Потом возникало синее море, белый пароход, застекленная палуба. Небольшой оркестр наяривал "Макарену", а все та же толпа в полтораста человек лихо отплясывала. Одной палубой выше располагался фуршетный зал, где оказалось в достатке французских коньяков и вин, а также различных водок - от "Смирнофф" до "Абсолюта". Про закуски и говорить нечего - наставлено в три этажа.
И все это двухдневное путешествие с гульбой оплатил всего один человек - сам виновник торжества генерал Заграев. Вот так просто вынул из кармана и заплатил от семидесяти до девяноста тысяч долларов. Именно в такую сумму ориентировочно оценил день рождения главного милиционера края неизвестный комментатор. И добавлял: а всего генерал получил миллион долларов наличными. Кто ему дал? Турбомашевское сообщество за содействие в захвате Травдинского гидролизного завода и другие услуги.
Сенсацию с удовольствием обсасывали. Но сумма взятки вызывала недоверие. Миллион долларов - это слишком круто.
Чтобы пресечь всякие инсинуации, генерал устроил пресс-конференцию. Он много смеялся над подозрениями и обвинениями, но признавал, что любительская запись сделана действительно во время празднования его дня рождения. Но ни одного преступного авторитета среди гостей не обнаруживается. А выпивать и плясать в выходной день даже генералам не запрещено. Что касается самолета, то каждый гость сам платил за полет. Хорошие друзья и близкие родственники решили устроить праздник, который запомнился бы всем. Взяли скинулись, наняли самолет. Нанимать дешевле, чем покупать билеты на фиксированный рейс. И места в пансионате стоят копейки, на порядок ниже, чем летом. Что касается банкета, так фрукты на юге всегда стоили гроши, даже зимой. И прочие продукты тоже. А теплоход - это всего лишь водный трамвайчик. Заплатили за обзорную экскурсию и поехали кататься. Деньги-то пустяковые - двести рублей в час. А еда - это остатки от вчерашнего, то есть совершенно бесплатная. Журналисты скептически посмеивались и делали вид, что верят. Потом кто-то выкрикнул с места:
- А миллион долларов?
- Миллион? - Генерал обаятельно улыбнулся. - Это благотворительный взнос.
Его удивила наступившая тишина. Заграев растерялся. А журналисты просто оказались в шоке. Утвердительного ответа не ожидал никто. Значит, был миллион! Потом зал взорвался. С трудом удалось остановить гвалт и добиться, чтобы вопросы задавали по очереди, а не все разом. Впрочем, вопросы у всех были одни и те же. А ответы генерала поражали своей простотой.
- Не знаю, кто принес. Какой-то анонимный благотворитель. Я его даже не видел. Секретарша, сказала, что приходили двое мужчин, меня на месте не застали и оставили в кабинете коробку. ("Вот это здорово! - с наслаждением комментировал в вечернем эфире эти слова самый ядовитый из местных новостийщиков Паша Землемеров. - В краевое УВД, в святая святых борцов с террором, заваливают какие-то люди, секретарша пускает их в кабинет самого генерала, и они оставляют там коробку неизвестно с чем! Хорошо, что внутри оказалась не бомба, а всего лишь миллион баксов налом. Да такое УВД надо разгонять прямо сегодня, немедленно!"). Я прихожу, заглядываю в коробку, а там деньги. Третий день не могу оприходовать - никто не берет без спроводительных документов. Ни наша бухгалтерия, ни Госбанк, никто. Я уже в совершенной растерянности, что делать?
- Мне, мне отдайте! - вскричала вдруг Светка Яницкая из Европейско-Азиатских новостей, чем разрядила обстановку. Смешно стало всем, кроме генерала.
- Я знаю, откуда дует этот встречный ветер в наши паруса, откуда эти выбросы компромата! - заявил он грозно. - Таким способом пытается обелить себя начальник РУБОП полковник Трутнев. Я уже написал рапорт министру внутренних дел, чтобы он разобрался в этой истории и наказал Трутнева. Но не за клевету, а за дискредитацию звания офицера милиции, коррупцию и взятничество. Сейчас вам всем раздадут распечатки телефонных разговоров полковника Трутнева с различными лидерами преступных группировок. А о том, что Трутнев находится на содержании у всем известного Бородулина, давно ни для кого не секрет...
На следующий день пресс-конференцию собрал полковник Трутнев.
- Где это видано, чтобы два взвода ОМОНа были направлены по личному указанию начальника краевого УВД помогать турбомашевским бандитам захватывать чужую собственность? Я уже слетал в Москву и передал в приемную министра видео и аудиозаписи, свидетельствующие о коррумпированности генерала Заграева...
Давний конфликт РУБОПА, подчиняющегося напрямую московскому главку, и местного милицейского начальства, желающего обуздать излишне ретивых борцов с оргпреступностью, превратился в полноценный скандал с массой пикантных подробностей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53