После этого положил ладонь на уголовный кодекс и торжественно поклялся:
- Перед лицом своего товарища я на этой святой для каждого гражданина книге клянусь, что ни на словах, ни в мыслях своих не выдавал жуликам наших милицейских секретов. Да постигнет меня самая суровая кара, если я вру!
Столь ответственно сделанное заявление требовало ответного хода с моей стороны. Соблюдая церемонию, я возложил свою длань на уголовно-процессуальный кодекс и произнес:
- Клянусь, что я не предавал интересов службы БЭП и своих коллег!
- Ну, вот видишь, Игорь, две здоровые клетки - ты да я, мы знаем. А это уже немало. Согласно статьи 35 УК РФ, два человека считаются группой. Во избежание проколов я предлагаю на ближайшее время ограничить круг посвященных в детали работы по рынку только членами нашей группы, тобой и мной. Как это не прискорбно, но, пока не вычислим гада, который нас продал, и не набьем ему морду, придется ввести режим повышенного недоверия. Теперь будем делать как комитетчики: кто бы ни вошел, все бумаги сразу или в сейф, или переворачиваем лицевой стороной вниз. На случай прослушки - в кабинете планы не обсуждаем, только на улице, и никаких лишних базаров по телефону.
Режим повышенного недоверия быстро принес свои плоды. Коллеги сразу обратили внимание на наше суетливое переворачивание бумаг при их появлении и, похоже, обиделись. В милиции никогда не пользовались пониманием и вызывали усмешку потуги фээсбэшников напускать флер секретности на каждый пустяк. Поэтому, когда мы начали действовать подобными методами, это было расценено как противопоставление себя коллективу, где все зижделось на доверии. Верить в то, что у нас в отделении жулики завербовали стукача никто не хотел, очень уж противна была сама мысль об этом. Один лишь Петрович нас понял и поддержал.
- Ребята, - сказал он нам. - Если предатель завелся в моем подразделении, обещаю сделать все, чтобы вывести его на чистую воду. А пока разрешаю вам вести дальнейшую работу на рынке по индивидуальному плану. Освобождаю вас от рассказа о своих планах на оперативке. И вот еще что. Кроме вас двоих, во все детали мероприятий в отношении Зубарского был посвящен только я. Отныне разрешаю не согласовывать свои действия со мной. Чем меньше круг посвященных, тем лучше. Но любую помощь и содействие я вам окажу. В общем, дерзайте, парни. Если сумеете прижать Зубарского, то, возможно, сумеете узнать у него имя той гниды, которая вас сдала.
И все же, несмотря на испорченные отношения с коллективом, режим тотального недоверия себя оправдал. Зубарского на четвертый раз мы взяли. Получив информацию, что передача денег назначена на воскресенье, в райотделе не сказали об этом ни одной живой душе, а, напротив, всем рассказывали будто бы собираемся в выходные на рыбалку. Сами же в воскресенье приехали на базу ОМОН и напрямую договорились об оказании помощи с ребятами, которые уже ездили с нами на рынок.
Все прошло как по маслу. Зубарский на сей раз взял плату за аренду как с Анны, так и с Екатерины. А потом омоновцы в мановение ока проложили нам путь через тела новых охранников, положенных на пол лицом вниз, до дверей кабинета директора. Зубарский был просто в шоке. Он так старательно тихарился, а менты, один хрен, опять зашухарили его малину. Семен Маркович растерялся до такой степени, что даже не смог внятно объяснить появление у него в сейфе, обнаруженных нами денег. Только талдычил, что это провокация, он будет жаловаться. Версия - будто ему подкинули деньги в запертый сейф, не выдерживала никакой критики и отдавала мистикой. Такое поведение директора наталкивало на мысль, что он уверился в невозможности повторного его задержания с поличным, надеясь на своевременное предупреждение о милицейских кознях, плетущихся по отношению к нему.
Мы доставили Зубарского в райотдел и подробно допросили его. Адвокат Зигельбаум, видимо, выехал из города по случаю выходного погожего дня, поэтому его сотовый телефон не отвечал. От привлечения другого адвоката директор рынка отказался, поэтому беседу с ним проводил Вязов с глазу на глаз. Я в это время в другом кабинете допрашивал арендаторов.
Позднее Виталий рассказал, как в ходе допроса пытался выведать у Семена Марковича кто сдал ему нас, а тот усиленно интересовался человеком, настучавшим на него. Их психологический поединок закончился вничью. Ни тот, ни другой своих источников информации не выдали. В конце концов, Вязову эта игра надоела, он вынес постановление о задержании Зубарского на трое суток и препроводил его в камеру.
СВИДАНИЕ С РЕФЕРЕНТОМ
В понедельник утром у нас в кабинете раздался телефонный звонок. Вязов нажал кнопку громкоговорящей связи, и мы услышали:
- Алло. Мне нужен Виталий Иванович.
- Я слушаю, - Виталий отключил громкоговорящую связь и снял трубку.
- Здравствуйте, Виталий Иванович. Это Ирина.
- Здравствуйте. Только уточните, пожалуйста, какая именно Ирина?
- Та, которую вы называли "госпожа референт". Теперь вспомнили?
- Теперь вспомнил. Вы по поручению своего шефа звоните?
- Нет, я звоню сама по себе. Мой шеф тут абсолютно не при чем. У меня к вам дело.
- Излагайте.
- Это очень деликатное дело и оно касается вас тоже, поэтому мне бы не хотелось обсуждать его по телефону. Давайте встретимся сегодня вечером, посидим где-нибудь, и я вам все расскажу.
- Давайте встретимся. Только предупреждаю сразу, в ресторан я вас сводить не смогу по причине тяжелого финансового положения, но пивом угощу, если пожелаете.
- Вот и замечательно. Тогда давайте встретимся в пивбаре на углу улиц Волочаевская и Самородная. Там подают мой любимый сорт пива "Миллер". Часиков в восемь вас устроит?
- Устроит. До встречи, - сказал Вязов и положил трубку.
После этого он немного помолчал, о чем-то раздумывая, потом поднял глаза на меня и спросил:
- Игорь, у тебя не найдется в займы ста рублей. Пообещал даму угостить пивом "Миллер". Черт знает, сколько оно стоит.
- Сотни нет, но полтинник ссужу, - ухмыльнулся я. - Только, Виталий, говорят, криминальные авторитеты очень ревниво относятся к связям своих подружек с ментами. Напьетесь с Ириной пива, в сон потянет, окажетесь в одной постели. А если об этом узнает Колчедан, скандала не миновать.
- Ерунда, - отмахнулся Вязов. - Это чисто деловая встреча. Я уверен, что Колчедан сам и послал ее на свидание со мной.
Следуя неписаным правилам ритуала свиданий, Ирина, как представитель слабого пола, малость опоздала. Виталий предвидел это и запасся газетой. Он так увлекся чтением, что не сразу заметил появление в пивбаре своей дамы.
- Привет! - раздался голос Ирины возле него.
Вязов поспешно поднялся. Подвинул стул женщине, помогая ей сесть.
- В городе такие ужасные пробки.....,- из вежливости объяснила причину своего опоздания Ирина и крутанула на пальце брелок с ключами от автомобиля.
- Ничего. Говорят, чем дольше ожидание встречи, тем она приятнее, улыбнулся Виталий. - Что будем пить?
- Ну вот, ты уже забыл мой любимый сорт пива, - притворно вздохнула женщина. - Будем пить пиво "Миллер".
- Я не забыл. Просто некоторые люди за рулем пиво не употребляют. Вот и решил уточнить.
- А я надеялась, что обратно мы уедем вместе, и ты будешь защищать меня от придирчивых гаишников.
Виталий засмеялся, ничего не сказал и отправился к стойке бара за пивом. Когда он вернулся с кружками в одной руке и сушеными креветками в другой, дама сосредоточенно изучала какую-то статью в его газете.
- Ничего себе! Представляешь, Брынцалов включил в избирательный список "Русской социалистической партии" под первым номером себя любимого, под вторым - Игоря Брынцалова, под третьим Юрия Брынцалова, под восьмым Татьяну Брынцалову, под десятым - Наталью Брынцалову и под шестнадцатым Александра Брынцалова. Всех своих родственников в думу хочет пристроить, поделилась мнением от прочитанного она.
- Политика - удел богатых людей. Если у человека есть деньги, он может профинансировать избирательную компанию своей жене, если есть большие деньги - то и теще, а если сумасшедшие деньги - то и двоюродному брату тещи первой жены. Надо полагать, у Брынцалова деньги водятся в немалом количестве. Он создал идеальную сферу бизнеса, выпуская одновременно и водку, и лекарства. Если исходить из постулата "пить - здоровью вредить", то благодаря его продукции люди сначала подрывают свое здоровье, а потом его поправляют, причем за все платят деньги.
- М-да, интересно, - покачала головой Ирина и вдруг спросила: Виталий, а ты бы хотел стать депутатом?
- А что, у тебя есть контрамарка в Государственную Думу? - с усмешкой ответил вопросом на вопрос Вязов.
- Нет, я серьезно. В Государственную Думу, конечно, мы тебя протолкнуть сразу не сможем, а вот в городскую можно попробовать. А что? Человек ты внешне привлекательный, с положительной биографией, если тебя должным образом раскрутить, соберешь неплохой электорат. Ну, а дальше, когда освоишься в политике, поднатореешь в законотворчестве, может быть, и выдвинем тебя в Госдуму.
- Ирина, а мы - это кто?
- Мы - это организация, в которую входят многие очень и очень влиятельные люди в городе.
- А руководит ею, надо полагать, господин Пахомов?
- Да.
- И зачем же Пахомову, не самому законопослушному представителю общества, благодетельствовать менту, то бишь мне?
- Во-первых, так поступить ему рекомендовала я. Все-таки я же его референт, и должна давать умные советы.
- А ничего пивко. На счет него твой совет попал в точку. А вот на счет меня - вряд ли. Ты же меня совсем не знаешь. Видишь второй раз в жизни.
- А вот и ошибаешься, Виталий. Я о тебе очень многое знаю и вижу тебя не второй раз.
- Да ну?
- Я несколько раз видела тебя с Мариной на презентациях год назад. Завидовала вам страшно. Вы смотрелись потрясающе красивой парой, всегда были веселыми, улыбались, смеялись. И никого не замечали вокруг. Потому ты меня и не запомнил. Для Марины я была мелкой сошкой, хотя она и знача, что я работаю у Пахомова. Она всегда отличалась повышенным самомнением и высокомерием. Слушай, Виталий, а, правда, говорят, что именно ты ее посадил?
- Нет, не я. Но ребята из нашего отделения.
- Ну вот, такую красивую легенду разрушил. Лучше бы я не спрашивала.
- Какую легенду?
- Да так. Просто рассказывали, будто бы она тебя приревновала и пыталась отравить. А ты в отместку раскопал кое-какие из ее делишек и отправил любимую в тюрьму.
- Ерунда. Твой информатор насочинял шекспировских страстей. Все было гораздо банальнее и проще. Правда, был случай, когда она нас с Игорем усыпила посредством клофелина, но любовь и ревность тут ни при чем. Свой срок Маринка получила вполне заслуженно, хотя я и сейчас вспоминаю ее с теплотой. И что ты еще обо мне знаешь?
- Очень многое, Виталий, очень многое. У меня на тебя целое досье имеется.
- Как интересно! И компромат в нем есть?
- Есть кое что.
- Можно подробней?
- Можно. Вот, например, не так давно ты в одном загородном коттедже одного человека застрелил. И якобы скрыл данный факт от всех. Это правда?
- Ирина, а ты не допускаешь, что это такая же легенда, как та, что тебе рассказывали обо мне и Марине.
- Допускаю. И даже допускаю, что в коттедже с твоей стороны была самооборона. Но вот какая загвоздка имеется. Говорят, при этом происшествии присутствовали еще четыре человека. Один из них мертв, а остальные трое утверждают, якобы, с твоей стороны была не самооборона, а хладнокровное убийство. И еще говорят, что в некой банковской ячейке лежат их письменные показания на сей счет и ручка болгарского производства, из которой был произведен выстрел, с твоими отпечатками пальцев.
- Слушай, и, правда, у тебя интересное досье на меня собрано. Нельзя ли на него взглянуть?
- Извини, Виталий, нельзя. Даже при всей моей симпатии к тебе.
- Странная ты женщина, Ирочка. Не пойму я тебя. То ты меня соблазняешь мифическим депутатством, то пугаешь обвинением в мифическом убийстве. Давай начистоту. Что ты, или вернее Колчедан от меня хочет?
- Пустяк. Прекращение уголовного дела в отношении Зубарского. И недопущения в дальнейшем репрессий со стороны ОБЭП к подконтрольным нашей организации структурам.
- Не слишком ли много он хочет от простого опера. Я не могу отвечать за все ОБЭП.
- Естественно. Имеется в виду исключительно содействие нам в пределах твоей компетенции. А со своей стороны мы обещаем принять меры для выдвижения тебя на ближайших выборах кандидатом в городскую Думу. Депутатская неприкосновенность обеспечит тебя защитой от недоброжелателей, если кто-нибудь из них пожелает выдвинуть против тебя обвинения по поводу происшествия в загородном коттедже. Как видишь, мы предлагаем честную игру.
- Да, Ирочка, умеешь ты мужчину заинтриговать. Пожалуй, надо еще пивка взять. Ты как?
- Я за, - кивнула женщина и мощным глотком осушила свою кружку.
Виталий прогулялся до стойки, купил еще пива и пачку сигарет. Вернувшись обратно за столик, он некоторое время помолчал, подумал, потом возобновил разговор.
- Послушай, Ирочка, просвети: зачем Колчедану весь этот сыр-бор разводить вокруг моей персоны? Не проще ли меня вывести из игры каким-либо способом, чем обхаживать, толкать в политику и все такое-прочее?
- Проще - не значит лучше, - назидательно заметила женщина. - Тимофей Васильевич - очень умный и прозорливый человек. Он действительно старается действовать во благо людям и городу. То, что сейчас творится: дикая коррупция во всех эшелонах власти, беззастенчивое разворовывание государственных средств и ресурсов, эпидемия наркомании ему так же отвратительно, как и всем честным людям. Поэтому он душой болеет за наведение порядка в государстве и пытается что-то сделать для этого. Поверь, он не против милиции, а лишь хочет, чтобы она работала более эффективно и получала достойное вознаграждение за свой нелегкий труд, а не подачки в виде взяток.
- Красиво. Просто рекламный ролик какой-то.
- Это не реклама. Это программа действий. И она уже осуществляется. Тимофею Васильевичу удалось объединить многих очень умных и влиятельных людей в нашем городе, которые, как и он, искренне желают перемен к лучшему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48