катались на лодке, кружились на карусели, разглядывали диковинных животных в просторных вольерах.— Глянь-ка, Риго, эти-то две — ну точь-в-точь сестры Рикардо! И одеты одинаково.И впрямь Кандида и Дульсина с детства сохранили привычку одеваться в платья одинаковых цветов, отличающиеся лишь незначительными деталями, которым почему-то придавали большое значение. Две важные крупные птицы, разгуливающие в вольере, не обращая внимания на Розу и Ригоберто, — не то цесарки, не то какие-то особенные индюшки — в самом деле напоминали чем-то сестер Линарес.— А этот, этот, погляди — чистый ли… лиценци… в общем, Федерико этот, Роблес, ты его еще не знаешь. А головой-то вертит! Не знает, куда еще поглядеть!..Роза по-приятельски положила руку на плечо Ригоберто. Ни он, ни она не заметили, что на протяжении всей их прогулки за ними внимательно следил какой-то человек с фотоаппаратом в руках.Когда они возвращались домой, Ригоберто вдруг заговорил о том, что Роза очень похорошела и хорошеет дальше.Роза засмеялась:— Осади, Риго… Давай лучше, когда будем подъезжать к дому, я порулю немного. Ладно?Разве он мог ей в чем-нибудь отказать?Леопольдина дожидалась возвращения Розы и Риго в комнате для прислуги. Когда они вернулись, она предложила шоферу кофе с бутербродами и стала любезно расспрашивать его о поездке.— Я сеньору Розу водить учил, — сообщил Ригоберто.— Вы могли бы называть ее просто Розой. Вы ведь давно знакомы?— Я еще пацаном был.— Куда вы ездили с Розой?— В парк Чапультепек.— Повеселились?— С Розой всегда весело.— Вижу, она тебе нравится. Вижу, вижу… А знаешь, что я тебе скажу? Был бы ты похитрее, мог бы неплохо заработать.Риго вопросительно посмотрел на старшую служанку.— Попробуй увлечь Розу, — сказала она.— Как это «увлечь»?— Влюби в себя!Ригоберто смотрел на нее во все глаза.— Да что вы такое говорите! Меня без работы оставят. Что же это вы позволяете себе говорить про жену молодого сеньора?— Эх ты! Да он на ней женился назло сестрам! А совсем не по любви. А теперь не знает, как ноги унести. Да тебя для того и наняли, чтобы ты ее отсюда вывез!Ригоберто ошеломленно молчал.Около дома Томасы в Вилья-Руин стоял автомобиль с надписью «Ранчо Линаресов».Роза выкладывала на стол пакеты с продуктами, которые она привезла Томасе. Ригоберто играл с попугаем.— Куда мне столько, доченька? — ахала Томаса.Она поинтересовалась, как Риго работается на новом месте.— Нормально. — Ригоберто был немногословен.Зато Роза стала весело рассказывать об их поездках и потребовала, чтобы Томаса приняла в них участие.— Может, в Ксочимилко махнем, а? Мы с Риго веселимся вволю!У Томасы, однако, лицо сделалось озабоченным.— А как муж смотрит на то, что ты с Риго катаешься туда-сюда? — негромко спросила она.— Да он сам все это и придумал. Чтобы я не скучала. Знаешь, Манина, я два квартала сама машину вела!— Зачем тебе это?— Жаба-то водит. Рикардо небось это нравится… Отойди-ка, Риго, на минуточку, мне матушке кое-что надо сказать.— Я в машине буду. Ригоберто вышел.— Я у Рикардо на шее засос видела. Должно, жаба эта присасывалась. Но я особо ревности не показываю.Затем Роза сообщила Томасе, что хотела бы справить свой день рождения: он приближался. Томаса всплеснула руками:— И впрямь! Здесь и справим.Но Роза была не согласна — праздновать день рождения она собиралась в доме мужа.— Туда я не пойду! Меня оттуда выгнали, — заявила Томаса.Но Роза была непреклонна. Праздновать они будут там, где она живет. И Томаса придет обязательна! И придут многие, многие из их квартала!Потому что она, Роза, не кто-нибудь, а жена Рикардо Линареса!Леонела отпила из бокала апельсиновый сок и одобрительно посмотрела на Рикардо:— Ты это здорово придумал.— Ты о чем?— Я имею в виду этого нового шофера, который возит Розу. Она с ним развлекается, и у нее нет времени докучать тебе.Рикардо нахмурился. Сестры внимательно прислушивались к разговору.— Он молод, хорош собой, — продолжала Леонела. — И они с Розой одного поля ягода… Так что ты смотри…Рикардо пренебрежительно ухмыльнулся.— Если вы ждете, что я буду ревновать, то напрасно.— Это потому, что ты не любишь ее, — вступила Дульсина. Рикардо серьезно посмотрел на нее.— Ты ошибаешься. Просто она мне все рассказывает. Я знаю, как они проводят время.Дульсина попробовала что-то сказать, но Рикардо остановил ее жестом и продолжал:— Она не скрывает, что ей весело с ним, но не скрывает и того, что ждет не дождется возвращения домой, потому что скучает по мне. Она любит меня.— Это она так говорит, — пожала плечами Кандида.— Она не просто говорит это, она подтверждает свою любовь каждой ночью. В ней столько страсти, и она так желанна для меня, что мне все равно, дикарка она или нет. Я знаю только, что она моя жена. И любит меня.Во время этого монолога Рикардо подошел к окну, из-за которого иногда чуть слышно доносился веселый хохот Розы. Он смотрел, как она совсем по-ребячьи играет с Ригоберто. Они бегали по газону, резвясь, как щенята.Пабло начал издалека. Он заговорил о том, что поездка в Европу — мечта множества людей и ему не совсем понятны причины, по которым Паулетта отказывается от нее, так огорчая этим Роке.— Поверь мне, что такие причины у меня есть, — грустно сказала Паулетта. — И я благодарна Роке за то, что он понимает: мне эта поездка не по душе.— Мне кажется, ты не доверяешь мне… Паулетта поморщилась, как от боли.— Ты можешь пожаловаться на мое отношение к тебе? Я недостаточно люблю тебя?— Что ты! Просто я, видно, не заслужил твоей откровенности.— Мне нечего рассказать тебе, Пабло.— Я же чувствую, что тебя мучает какая-то тайна. Ты можешь не раскрывать ее отцу. Но не таись от меня. Я должен знать, что тебя гнетет.Паулетта молчала. Пабло с любовью взял ее руку.— Хорошо, я не настаиваю. Но прошу тебя: если однажды тебе будет особенно тяжело и захочется с кем-нибудь поговорить — поговори со мной. Ты, наверно, заметила, что я стал серьезнее и взрослее. Если это случилось, то только благодаря тебе, мама!Паулетта с нежностью погладила его по щеке.Догоняя Розу, Ригоберто увидел, как она вдруг повалилась на траву и схватилась за лодыжку. Он испуганно подбежал к ней и, обхватив за талию, помог подняться. Она закусила от боли губу, но постаралась его успокоить:— Ничего. Видно, ногу подвернула…Ригоберто продолжал поддерживать ее, а в ушах его так и звучал голос старшей служанки: «Влюби ее в себя!» Неужели и впрямь он нанят для того, чтобы увезти Розу отсюда и сделать ее своей?Паузу прервал сердитый голос Розы:— Ты что на меня так уставился? Ригоберто отвел глаза.— Ты идти можешь? Обопрись на меня.Одной рукой поддерживая Розу за локоть, другой он покрепче обхватил ее талию и медленно повел к дому.И в это время из-за кустарника показался Рикардо. Лицо его было очень серьезно.— Что вы тут делали? — спросил он.— В прятки играли. Вот ногу подвернула. Роза морщилась от боли.Но Рикардо как будто не замечал этого.— А вам не кажется, что вы давно выросли из этой игры?— Ты же знаешь: я во все люблю играть, хоть и выросла. И Риго со мной играет. Ты ведь сказал, что его и наняли, чтобы мне веселее было.Рикардо ничего не ответил, повернулся и пошел к воротам сада. Через несколько мгновений взревел мотор его машины…Селия с помощью Руфино перевязала Розе щиколотку, и она самостоятельно смогла подняться в гостиную, где объяснила сестрам и Леонеле, как именно подвернула ногу, играя в прятки с Ригоберто.— А как тебе нравится наш новый шофер? — спросила ее Кандида.— Парень что надо. Мы с ним друзья с пеленок. Он за меня горой!Леонела, сидевшая в глубоком кресле, лениво потянулась:— На мой взгляд, он очень красивый парень. .— Это да! Что есть, то есть! Он у нас всегда был красавчик. Не то чтоб уж очень плечист да мускулист, но девчонки заглядываются.— Вот как? И что же, он никогда за тобой не ухаживал? — осведомилась Кандида.— Да с детства! Только я его всегда отшивала. А уж теперь и вовсе, потому как я замужем, — засмеялась Роза.Леонела встала и, подойдя к ней, дружески положила руку на плечо.— Ну и что? По-твоему, замужняя дама не может влюбиться?Та с усмешкой посмотрела ей в глаза:— Ну ты и жа… ну ты и это… устрица! — сказала Роза.Против ожидания, Леонела весело расхохоталась.— Что смеешься? Глядите, что удумала! Жена должна быть всегда верной мужу!— О! Это очень архаичное мнение, — мягко улыбнулась Леонела.— Чего? — недоуменно переспросила Роза.— Ну, устаревшее мнение, вышедшее из моды. Нынешние мужчины ведь сплошь изменщики. Всегда лучше, чтобы горела пара свечей на случай, если одна погаснет.— Я своего ни на кого не променяю, потому как люблю его — страсть! — гордо заявила Роза, как бы закрывая тему. ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ РОЗЫ Кандида замерла в объятиях Федерико. В огромной зале дома Линаресов и прилегающем коридоре никого не было. Им никто не мешал.Нежно поглаживая и целуя ей руку, лиценциат вдруг спросил:— Долго Леонела будет здесь находиться?Кандида ответила, что это зависит от того, насколько задержится здесь Роза.Федерико озабоченно сказал:— Я должен поговорить с ней о возможности вести ее дела. Хорошо бы ее убедить. Это нужно прежде всего для тебя. Я не возьму из твоих денег ни сентаво. И если мы поженимся… Словом, я не привык жить за счет женщин.Кандида со страстным стоном приникла к нему. После долгого поцелуя она спросила:— Хочешь, я поговорю с ней об этом? Мне она не откажет.Федерико замотал головой, давая этим понять, что не желает затруднять любимую.— Дай же мне хоть что-нибудь сделать для тебя, — настаивала Кандида.И он нехотя согласился.Рикардо уже лежал в постели. Мягкий свет ночной лампы падал на фотографии, которые он перебирал в руках. Их было несколько, и на каждой из них были изображены Роза и Ригоберто, снятые во время своих веселых путешествий по паркам города. На одной рука Розы лежала на плече шофера.Едва Рикардо услышал в коридоре шаги Розы, он быстро убрал фотографии в ящик ночного столика.Роза нырнула под одеяло и прижалась к мужу.— Разве ты все еще любишь меня? — спросил он.— Все больше и больше. И при этом не ревную.Они поцеловались. И Роза робко стала говорить о том, что скоро у нее день рождения. Она еще никогда его не справляла, потому что у матушки Томасы никогда не хватало денег. Все, что она могла себе позволить, это купить Розите в честь ее праздника пирожное.— Может, ты устроишь мне настоящий праздник?.. Рикардо улыбнулся:— А хочется?— Страсть! Удавиться!— Так пусть Томаса все устроит, а я оплачу расходы.— Ну-у! — грустно протянула Роза. — Там, в Вилья-Руин… Я здесь хочу!..Роза почувствовала, как дрогнула рука Рикардо, обнимавшая ее плечо.— Молчишь? Ладно, все понятно: сестры развопятся!.. Оно и правда: лучше их не злить. Нельзя так нельзя.— Почему это нельзя? — вдруг сказал Рикардо. — Можно! Здесь и отпразднуем. И приглашай кого захочешь.Роза захохотала, представив, как все произойдет, и кинулась обнимать мужа.— Дикая моя, дикая моя Роза, — говорил он, целуя ее в нос, в глаза, в губы.Леонела понимала, что и последний ее план не дает того результата, на который она рассчитывала.Леопольдина только что доложила ей, что ее попытки вдохновить нового шофера на роман с Розой остаются без последствий: Ригоберто так верит в добропорядочность и верность Розы, что даже и не пытается соблазнить ее, при всем том что явно в нее влюблен.Дождавшись, когда сестры вернутся из больницы, которую посещали с благотворительной целью, Леонела предложила им усилить атаку на семейный покой Рикардо и Розы.— Но что мы можем поделать, если он не хочет смотреть правде в глаза? — пожала плечами Дульсина.— Он горд. И не потерпит позора. Он может не обращать внимания на шашни Розы с шофером, но, если это заметят другие, он не перенесет унижения. Стало быть, надо, чтобы он получил анонимное письмо… Например, какой-нибудь доброжелатель, который — не может видеть, как издеваются над семейными традициями дома Линаресов. Ну как?В глазах Дульсины опять зажегся огонек надежды.— За дело! Это будет убедительное, славное анонимное письмо!Эдувигес хорошо знала Пабло. По некоторым деталям в его поведении она сделала вывод, что он может догадываться о тайне ее любимицы. И она прямо спросила, что думает об этом Паулетта.Паулетта предположила, что догадка кормилицы может быть верной.— Но ведь никто, кроме нас, ни о чем не знает! — воскликнула Эдувигес, противореча себе же.— Об этом знает еще Норма, — не сразу промолвила Паулетта. — Она мне как дочь. Однажды в разговоре со мной она тронула меня своим отношением ко мне и… и я разоткровенничалась.— Ты предупредила ее, чтобы она никому не говорила?— Предупредила. Но слова с нее не брала. Она могла рассказать Пабло.Паулетта и Эдувигес замолчали. Столько лет никто в доме не знал о хранимой ими тайне. И вот она приоткрылась. Это не могло не повергнуть их обеих в тревогу.Молчание длилось довольно долго. Наконец Паулетта сказала:— Знаешь, кормилица, я думаю, настало время открыть мой секрет. У меня не должно быть тайн от сына.Розе начинало надоедать внимание окружающих к их дружбе с Ригоберто. Вот и дон Себас — даже он! — спросил ее сегодня:— Не устала ты шастать со своим Риго?И опять нужно было объяснять ему, что это сам Рикардо нанял Ригоберто, чтобы ей, Розе, не так скучно было в доме Линаресов.Дон Себас был серьезнее обычного.— Ты вот что, — сказал он Розе, — ты уж уважь меня: посиди дома.— Чего вы, дон Себас, темните-то?— Да ведь ты этим гадюкам карты в руки даешь! Перестань шататься с Риго, если не хочешь потерять мужа.Розе захотелось немедленно увидеть Рикардо.А он в это время сидел в своей комнате за письменным столом, просматривая утреннюю почту. Одно из писем показалось ему странным: оно не содержало, по крайней мере на конверте, обратного адреса. Он вскрыл его и стал читать.Письмо было коротким и написано явно измененным почерком. «Ваша жена подло изменяет вам с шофером. Я видел сегодня, как в ближайшем парке они предавались любви. Это позор для вас и вашей семьи. Друг». Фотографии Розы и Риго… Теперь это письмо… Рикардо тяжело задумался, не выпуская из рук конверта, куда снова положил послание «друга».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79