А сочувствовать была причина. Все знали, что означают «условия такой пом
ощи». Вот это и было одним из способов делать из Магии деньги. Довольно гря
зным способом, но кто из сидевших в зале осмелился бы бросить такой упрек
Хозяину Игры?
На игрока делал ставку владелец костей. Но за эту услугу надо было платит
ь Ч по счетчику.
Ч Я делаю на тебя ставку, Ч счел нужным объяснить Секач. Ч Ставлю недост
ающие монеты. И мы заключаем пари. Если ты выиграешь у парня, то имеешь пра
во взять выигрыш и на весь сыграть со мною. Я предложу Тебе самый высокий п
риз. Знаешь какой?
Ч Знаю, Ч ответил, сглотнув слюну, Гринни.
Все знали это. Высшим призом сегодняшних Игр были магические кости. Полн
ый их набор. Хорошая основа для хорошего бизнеса.
Ч И знаешь... Если ты выиграешь у этого парня, Ч продолжил Секач, Ч то счит
ай, что ты мне, можно сказать, ничего не должен. Отдашь, когда заработаешь.

Это был воистину великодушный жест. Зал затих: великодушие Секача означа
ло прелюдию к какой-то исключительной подлости.
Ч Ну вот, а если ты меня разочаруешь... Ч Лицо Секача стало из просто жестк
ого совсем жестким. Ч Тогда, Гринни, тебе придется выплатить все по полно
й программе. По правилам. Как-никак я рискую тридцатью двумя монетами.
Гринни мгновенно прикинул в уме, сколько он будет должен. Точностью расч
ета можно было пренебречь. Он хорошо понимал, что таких денег он не будет д
ержать в руках никогда в жизни. Разве что если сам сделается содержателе
м подпольного игорного дома. И то даже в таком случае это еще не факт. И нео
жиданно для себя самого услышал собственный голос:
Ч Принято. Принято, мистер Гордон. Секач еще раз смерил парня испытующим
взглядом и кивнул возникшему, словно из ниоткуда, Мочильщику.
Тот Ч жестом фокусника, из-за спины Ч достал и положил на стол потертый к
ожаный кисет. И стал из этого кисета одну за другой извлекать магические
монеты. Продемонстрировав каждую залу и судьям, принялся укладывать их с
толбиком на белую линию. Всякий раз при этом он бросал на Четного косой вз
гляд, и тот непрестанно кивал в подтверждение того, что согласен со сдела
нной ставкой.
На белой линии Ч рядом с кинутыми россыпью монетами Четного и выложенны
ми в ряд монетками Гринни выросли два солидных столбика монет, поставлен
ных на Гринни Секачом. Зрелище было, что называется, не требующим лишних с
лов.
Ч Господа, ставки сделаны! Ч объявила старая карга Млинская и повторил
а роковую формулу еще пару раз: «Господа, ставки сделаны. Господа, ставки с
деланы». А для особо непонятливых объяснила: Ч Ставки сделаны, господа!

Гринни глотнул виски и даже не почувствовал его вкуса.
Гонг!
Раздача костей. Пронзительный взгляд Ч зрачки в зрачки. Почти формальны
й, ничего уже не значащий торг парой костей...
Гонг!!
Снова гипнотизирующий обмен взглядами. Сложные фигуры, выписываемые за
жатыми в ладонях кожаными стаканами. Пассы. Заклинания...
Гонг!!!
Кости высыпаются на стол и ложатся сложным узором, определяющим волю Суд
ьбы.
Четный секунду-другую окаменело смотрит на этот узор, потом отрешенно и
обессиленно откидывается на спинку стула...
Ч Ну что ж, Ч прозвучал в тишине по-прежнему добродушный говорок Секача,
обращенный к Гринни. Ч Твоя взяла, сынок. Не желаешь ли сыграть на все со м
ной?
Ответ не подразумевал отказа. Только коротенький перерыв Ч на глоток ви
ски. Собственно, ради этой короткой фразы и была затеяна вся Игра. Гринни о
тветил коротко:
Ч Принято, мистер Гордон.
Наступила пауза. Секач откинулся в кресле и посвятил минуту-другую раску
риванию сигары.
Ч Ну, раз уж Игра пошла по-крупному... Ч Он выпустил в пространство над сто
лом клуб ароматного дыма. Ч Раз пошла Игра всерьез...
Он скосился на Четного. Тот поднялся и на ватных ногах добрался до первог
о ряда. Тяжело рухнул на первое же попавшееся сиденье и по-прежнему бессм
ысленным взором уставился в пространство перед собой.
Ч Так вот, Ч закончил Секач. Ч Раз уж играем на большой приз, то надо собл
юсти все формальности. Пойми, я ничуть не сомневаюсь в тебе, сынок... Но Игра
есть Игра. Мэт!
Он щелкнул пальцами в сторону трибуны судей. Мэтью Честертон почтительн
о поднялся со своего места и снизошел к столу игроков.
Ч Играем на большой приз, Ч сообщил ему Секач и без того очевидный факт.
Ч Будь добр, подтверди, что ставки в порядке.
Лицо Мэта Честертона не дрогнуло. Только покривилось чуток.
Ч Со ставками не все в порядке, господин Гордон.
Он наклонился и уверенно взял из четырех монет, выложенных Гринни, монет
у Микаэллы. Потом повернулся к Звонкову и строго осведомился:
Ч Ведь это вы выставили на Игру эту монету?
Отрицать очевидное было бессмысленно.
С этого момента окружающее начало медленно вращаться вокруг Гринни и од
новременно двоиться и даже троиться, словно пыталось расщепиться на нес
колько не зависимых друг от друга реальностей, которые бы зажили каждая
своей жизнью.
Ч Монета кривая, Ч с чувством бросил Мэтью. Ч Вы потребуете доказатель
ств или не будете спорить?
Он швырнул монету Гринни и, не дожидаясь ответа, повернулся и зашагал наз
ад Ч к трибуне судей. Всем своим видом он выражал глубочайшее презрение
к обмишурившемуся игроку.
В очередной раз тишина повисла в зале. На этот раз определенно гробовая.

Ч Ты огорчил меня, сынок... Ч наконец произнес Секач. Ч Более того, ты меня
разочаровал. Ну что же... Ты, оказывается, не выиграл... Ты проиграл... А значит,
должен мне... Тебе нарисовать на бумажке или сам посчитаешь?
С боков к Гринни придвинулись двое охранников.
По залу прокатился ропот. Еще немного Ч и могло начаться уж и совсем стра
шное.
Но Секач голосом перекрыл шум вскипающего мордобоя.
Ч Не надо месилова, ребята. Парня подставил кто-то из тех, кто на него пост
авил. Парень виноват только в том, что доверился какому-то, кто оказался по
хитрей его...
Гринни, пребывая в состоянии какого-то растроения или расчетверения лич
ности, стал вылезать из-за стола. Даже неопытному глазу было видно, что он
едва держится на ногах.
Ч С парня достаточно того, что он попал на довольно большие бабки, Ч почт
и ласково продолжил Секач. Ч Это, конечно, серьезная для тебя проблема, сы
нок. Но ты ведь управишься с ней за недельку? Ч Он проводил пошатывающего
ся и отрешенно уставившегося в пространство перед собой Гринни почти от
еческим взглядом. Потом кивнул Мочильщику: Ч Парень совсем плох. Будь до
бр, проследи, чтобы с ним ничего не приключилось...
Мочильщик понимающе кивнул и словно растворился в воздухе.
Ч Ну что же... Ч помолчав, обратился Секач к Четному, по-прежнему сидевшем
у на первой скамье и пытавшемуся прийти в себя от неожиданного кульбита
Судьбы. Ч Ты теперь проходишь за победителя третьего раунда. Играешь па
ртию на большой приз?
Четный отрицательно помотал головой.
Млинская лопаточкой подвинула монеты к Хозяину Игры.
Ч Ты вправе забрать свою ставку, Ч мягко прогудел Секач, кивнув Четному.

Ч Первая Игра закончена! Ч объявила Млинская.

* * *

Гринни шел по улице, не видя перед собой ничего
. И ничуть не удивился, наткнувшись на ставшего на его пути скалой Мочильщ
ика. Просто уставился на него совершенно шальным взором.
Ч Ты понял, парень, что залетел на пятьсот тысяч «орликов»? Ч осведомилс
я тот, придерживая Гринни за отвороты пиджака. Ч И не ты один, а вся ваша ко
мпашка. Доходит до тебя?
Он встряхнул Гринни, и тот ответил ему взглядом Ч понимающим, хотя и мутн
ым.
Ч Так вот, Ч чуть ли не по слогам стал объяснять Мочильщик. Ч Втолкуй св
оим дружкам, что у вас, голубчиков, неделя сроку на все про все. И вы не откру
титесь, дорогие! Не уложитесь Ч начнем вас зачищать. Сперва всяческие чл
ены и членики поотрезаем, ну а что дальше будет Ч легко додуматься.
Он отпустил Гринни. Тот, пошатнулся, но остался стоять на ногах. Помотал го
ловой и нетвердым шагом двинулся поперек площади Ч к сумеречно сияющей
вывеске паба «Топор и плаха».


В паб Гринни не столько вошел, сколько впал. Все трое его приятелей без вся
ких слов поняли, что дело Ч швах. И даже не просто швах, а много хуже. Как ни
странно, нервы сдали в первую очередь у всегда сдержанного и хладнокровн
ого Тимоти. После первых же слов, которые выдавил из себя Гринни, он заорал
: «Я его убью!» и чуть было не осуществил свое намерение, но был удержан Сян
ом.
Когда же Гринни, проглотив протянутый ему Микаэллой стакан спиртного, до
брался в своем рассказе до суммы финансовой задолженности Секачу, уже Ти
моти пришлось удерживать Сяна от совершения акта смертоубийства своег
о ближайшего друга.
И только Микаэлла избежала каких-либо эмоциональных взрывов. Она пребыв
ала в состоянии какой-то отрешенности. Она уже мысленно, без слов взяла ви
ну на себя. И поэтому просто смотрела перед собой пустым, лишенным всяког
о выражения взглядом. И взгляд этот привел в чувство и Сяна и Тимоти. Очень
нехорошим был этот взгляд. Взгляд человека, которого уже нет.
Ч Вот что, Ч определил Тим. Ч Если ты считаешь себя виноватой, то винова
ты мы все. Раз согласились играть на таких условиях. И ты... не больше винова
та, чем любой из нас. Раз мы приняли правила Игры.
Он сунул кредитную карточку в щель кассы, и сервисный автомат тут же выст
авил перед ним двойное виски. Тимоти молча передвинул стакан к Гринни, ко
торый проглотил его содержимое как лекарство. Потом вытащил свою кредит
ку и удачно попал ею в нужное место сервисного автомата. Получил еще сто г
рамм крепчайшего местного самогона и тоже проглотил его, не меняя выраже
ния лица.
Ч Слушай, ты до дома дойдешь? Ч осторожно осведомился Тимоти. Ч Ты вообщ
е меня слышишь? Сейчас мы в ауте. Ни до чего не додумаемся, потому что не смо
жем. Давайте по домам. Необходимо выспаться и протрезветь. Завтра с утра в
стречаемся и думаем. Сейчас мы все должны прийти в норму. Просто-напросто.
А там Ч сесть и думать.
Ч О чем думать-то? Ч возопил Сян. Ч Если бы я знал, как за неделю сделать п
олмиллиона «орликов», я бы не пахал в своем сраном ресторане, а...
Тимоти отмахнулся от него, как от назойливой мухи, и с ударением на каждом
слове пояснил суть дела:
Ч Тем не менее нам придется сообразить: как их сделать. Хотя бы раз в жизн
и. Потому что без этого и жизни не будет. Ни у кого из нас. Порешат всех по оч
ереди Ч и точка!
В общем-то он был прав.
Гринни чуть качнулся вперед-назад, вправо-влево и словно в забытьи двину
лся к выходу.
Ч Стоп! Ч сказал Тимоти Сяну, попытавшемуся было остановить приятеля.
Ч Сейчас не надо его трогать... Завтра. Всё Ч завтра...


Снова осознавать себя Гринни начал на какой-то малознакомой ему площади
Ч где-то за Саттервилем, ближе к Речному Порту. И осознавать себя в этот р
аз было ему непереносимо больно и тошно. Ему даже не приходило в голову ис
кать виновника своих бед на стороне. Винить кого бы то ни было, кроме самог
о себя. Например, Микаэллу.
«Я козел! Ч не переставал повторять он. Ч Я козел из козлов!..»
С этими словами он и вошел в приютившийся в углу площади довольно уютный
на вид ночной бар. До полудюжины полуночников, коротающих время за стойк
ой, остались, в общем-то, равнодушны к этому его заявлению. В большинстве с
воем даже не обернулись на обозначившийся шум. Но убедившись, что погром
а не намечается, утратили к происходящему всякий интерес. Ну считает себ
я человек козлом, так и пусть себе считает... Ему виднее. В конце концов, все
мы козлы. Одни Ч больше, другие Ч меньше...
Примерно в такую жизненную философию посвятил Гринни бармен, отмеривши
й ему первое двойное виски. На третьем двойном Гринни попытался останови
ть себя. Хотя, возможно, это было четвертое или шестое двойное. Но не тут-то
было! Легче было остановить на ходу разогнавшийся локомотив. Измотавшие
сами себя бесконечными упреками мозги его просто жаждали быть оглушенн
ыми.
Сам ли он смог «притормозить» или его вышвырнули из заведения, Гринни не
мог вспомнить. В памяти на этот счет у него не сохранилось ровным счетом н
ичего. Или, наоборот, слишком много. В момент, когда заблудившееся где-то с
ознание снова посетило его, он на автопилоте уже почти добрался до родны
х мест. По сторонам тянулись кварталы улицы Сиреневых Лилий, ведущей, пон
ятное дело, к площади Эпидемий. Той, на которой базировался магазинчик-оф
ис Тимоти Стринга. Этот магазинчик Гринни мог спокойно рассматривать из
окна своей квартирки, которую снимал с тех пор, как стал жить один.
Беда же состояла теперь в том, что ноги постепенно переставали слушаться
Гринни, и навалившаяся вялая усталость подсказывала ему прекрасный спо
соб избавиться от необходимости преодолеть последние сотни метров до с
воего жилища. Провести остаток ночи на ближайшей скамейке. Или просто по
д забором.
Но этот вариант не устроил те остатки сознания, что упорно копошились в е
го черепе. И, двигаясь короткими перебежками от одной точки опоры до друг
ой, Гринни достиг расположенной неподалеку часовенки Пестрой Веры. Тепл
ый трепещущий свет, льющийся из ее приоткрытых дверей, почему-то придал е
му силы. Вернул уверенность в себе.
Почти твердым шагом (один только раз пришлось придержать норовящую пове
рнуться под несколько необычным углом окружающую действительность, ух
ватившись за косяк двери) он вошел в часовенку и на минуту-другую замер, сл
егка покачиваясь и пытаясь поймать витающую где-то рядом мысль.
Потом, действуя по наитию, он принялся хлопать себя по карманам и нашел-та
ки остатки своей наличности. Видимо, он так плохо управлялся с «капустой
», что какая-то добрая душа позаботилась, чтобы он не растерял свои «орлик
и». Добрая душа пребывала, видимо, тоже в состоянии далеко не полной трезв
ости. Купюры были спрессованы в почти неразделимый комок и засунуты погл
убже в нагрудный кармашек пиджака.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67