— Хозяин подал знак слугам наполнить бокалы. — Вы мне нравитесь, де ла Крус. Я верю вам!
— Так слушайте! Вы предложите губернатору Багам обменять Гомеса и галеон на приведенного мною к вам капитана Кристофера Муди и его бриг. Придется, правда, доплатить немного. Галеон стоит дороже. Однако это верный шаг.
— Вы мой спаситель, Педро! Век не забуду! Дайте, я вас расцелую!
Жена генерал-губернатора не то чтобы заревновала, но тут же попросила капитана корсаров:
— Милейший, расскажите теперь вы нам самую страшную историю из жизни здешних пиратов. Пожалуйста.
Де ла Крус задумался — историй было много, но тут же принял решение.
— Ближе к концу прошлого века в водах Вест-Индии одну из главных скрипок играл французский капитан Жан Давид Но, более известный как Олонэ. Бежавший преступник проявил талант в освоении мастерства мореплавателя. Волевой и сообразительный, он не знал поражений ни в боях, ни в делах. Многие перед ним преклонялись, другие — завидовали. Олонэ слабостей в жизни не имел. Пользовался самыми красивыми женщинами. С ними был щедр. Однако окончил свою мерзопакостную жизнь нежданно-негаданно, в тропическом лесу. За неимоверную жестокость в обращении с членами своего экипажа Олонэ однажды был оставлен своими матросами один-одинешенек в непроходимом лесу, вдали от берега. Естественно, капитан попал в руки индейцев. Ими оказались самые воинствующие аборигены региона — индейцы хибаро. Они разделали грозного капитана Олонэ на куски, съели, а голову, используя свое искусство, уменьшили до размеров апельсина. Долгие годы детишки хибаро использовали ее, как свою игрушку.
Поскольку адмирал Гонсалес с частью своей эскадры и пиратским бригом «Отважный» отплыл в Гавану, откуда намеревался произвести обмен пирата Муди на картежника вице-адмирала Гомеса, де ла Крус решил самостоятельно познакомиться с обстановкой, сложившейся вокруг Юкатана. В арсенале Веракруса, не без протекции генерал-губернатора, корсару удалось приобрести недостающую у его фрегата на корме ретирадную пушку. Орудие это было новшеством английского флота. Пока Меркурий, бросавший за борт ящики, по которым стрелял, проверял готовность нового орудия, установленного на вращающихся болтах на юте, что позволяло вести из него огонь прямо, влево и вправо на девяносто градусов, капитан изучал по картам побережье огромного полуострова, каким являлся Юкатан. Де ла Крусу показалось правильным прежде самому пройти путь, по которому пираты вывозили в Европу награбленное добро. Потому он и отправился к самому северному выступу полуострова. Оттуда фрегат начал спускаться до Лагуны-де-Терминос и устья широкой реки Коатцакоалькос, средний годовой сброс воды в Мексиканский залив которой составлял более семнадцати миллионов кубических метров и на берегах которой, по утверждению генерал-губернатора, также действовали, рубили лес, как хотели, английские и голландские пираты.
Там, где уже начинался Юкатанский пролив, «Андрес II» оказался вовремя. Испанский галеон, который вез муку и порох к Панамскому перешейку для доставки этого товара затем в вице-королевство Перу, внезапно был атакован пиратом из Бостона Уильямом Куннингеймом. Де ла Крус поспешил на помощь. На галеоне уже шла жаркая схватка, и потому нельзя было терять времени, чтобы обойти галеон и сцепиться с бортом пиратского фрегата. Де ла Крус заботился о сохранении жизни моряков с галеона, но тактически поступил неверно и проиграл. Как только капитан пиратского фрегата, меньшего водоизмещения и вооружения, чем фрегат корсара, увидел людей Санчеса на борту галеона, он быстро сообразил, что обстановка складывается не в его пользу. Потому отдал приказ к отступлению. Поспешно порубив концы своих абордажных крючьев и используя попутный ветер, пираты ушли, однако до этого успели отнять у капитана галеона шестьдесят тысяч песо (три тысячи золотых дублонов), которые, естественно, и уплыли с ними.
Пройдя чуть дальше, к самому мысу Каточе, «Андрес II» встретил у небольшого острова Ольбокс, что на языке майя означало Черная Голова, бриг под голландским флагом. Судно было доверху нагружено дорогим кампешевым деревом и не менее ценным бакаутом — железным, или, как его еще называют, гваяковым деревом. Эта тяжелая и очень крепкая древесина, самая твердая из известных пород деревьев, очень ценилась тогда в Европе, и по сей день используется в промышленности. Древесина эта тонет в воде. Из нее выделывают шкивы, блоки, корабельные кошки и небольшие якорьки. Смолу этого дерева употребляют в медицине. В трюме голландского брига корсары обнаружили пять полных бочек кошенили — насекомых собранных с кактусов, из которых добывают ценную краску чернец, он же кармин.
Рассчитывая на милость, голландский капитан поведал де ла Крусу, что на восточном побережье Юкатана, на берегу реки Белиз, существует целое поселение английских пиратов с небольшим фортом. Голландец сопроводил корсара к впадению Белиза в океан. «Андрес II» вошел в устье, обнаружил поселение, пять стоявших на якорях военных судов и вовремя услышал слова Доброй Души:
— Лопни моя печень, если нам одним следует втюриваться в это дело!
— Ты прав, мой дорогой. Однако мы сюда вернемся! — ответил де ла Крус.
«Андрес II» доставил голландский бриг на временную стоянку в порт Кампече под присмотр его алькальда и пошел дальше к Лагуне-де-Терминос, излюбленному месту вырубки англичанами кампешевого дерева.
На траверзе Вильяэрмосы корсары встретили двухмачтовое судно под испанским флагом, которым, однако, командовал ирландец Макдонелл. Он исправно служил старшему алькальду Табаско, на кресте поклявшись отомстить англичанам за десять лет пребывания в неволе.
Ирландец остановил фрегат с целью сообщить, что в девяти милях вверх по широкой реке Усумасинте англичане, возглавляемые пиратами, которые воруют кампешевое дерево, отстроили форт, имеющий три пушки и до пятидесяти жителей. Эти последние не только заготавливают древесину, но и проводят разведку в лесах и сообщают капитанам английских корсарских и пиратских судов, где им лучше вырубать лес.
Педро де ла Крус поблагодарил ирландца. Без особого труда передвигаясь по глубокому фарватеру реки в гуще прибрежного тропического леса, он обнаружил форт и с боем захватил его. Половина англичан ухитрилась бежать. Оказалось, что неподалеку находился небольшой поселок, где проживали испанские и индейские земледельцы. Отряд Санчеса быстро продвинулся к поселку, подавил сопротивление и взял в плен еще семнадцать англичан, восемнадцать негров-рабов и пятерых ирландцев-католиков, купленных пиратами на невольничьем рынке в Кингстоне на Ямайке. Эти бедняги ирландцы, как и негры, использовались в качестве рубщиков деревьев. Корсары, кроме трех пушек, овладели еще длинноствольными ружьями, пистолетами, запасами пороха и пуль, семью вместительными пирогами, одной шаландой и четырьмя большими лодками, на которых перевозились в определенные места и складывались там заготовленные стволы. В назначенные сроки за этими партиями приходили пиратские корабли, которые грузили «кругляк» на свои борта и спешно, чаще ночами, уходили в море.
Из показаний одного рубщика стало ясно, что не далее чем через шестеро суток к ним за грузом должен прийти сорокачетырехпушечный фрегат «Бристоль». Де ла Крус собрал своих друзей, чтобы общими усилиями решить, как правильнее действовать дальше. Проще всего было избрать выгодную позицию, дать бой пиратскому фрегату и захватить его. Однако на берегах реки находилась заготовленная древесина, она ведь стоила хороших денег. Лучшее предложение, как всем показалось, сделал Добрая Душа.
Де ла Крус прошел к захваченным англичанам и выбрал из них главаря и еще четверых человек, что были постарше возрастом. Их отвели и поставили перед строем солдат, вооруженных ружьями на изготовку.
— Как врагов, ведущих войну против Испании, всех рас-стре-лять! — грозно произнес де ла Крус и ушел, а Добрая Душа, отметив, как главарь и еще один из англичан вздрогнули, отвел их в сторону для откровенного разговора с каждым в отдельности. Опытный боцман быстро понял, что главарь счел, что ему пока еще рановато умирать, в то время как второй англичанин упал в обморок. Де ла Крус, под честное слово кабальеро, за оказанную ему услугу, создаст во время боя условия для побега главаря, который и рассказал, как потом выяснилось совершенно точно, все обусловленные детали подхода «Бристоля» к форту.
Пиратский фрегат, как и планировалось, ночью вошел в устье и вскоре увидел на берегу вблизи форта в положенных местах три небольших костра. Как только «Бристоль» стал на якорь, по заведенной привычке большая часть команды вместе с капитаном, естественно без оружия, сошла на берег, где за стенами форта их должны были ждать чаны с тростниковой водкой. Многие, не дожидаясь возвращения лодок, добирались до берега вплавь.
На этот раз, однако, вместо тростниковой водки, пираты попадали в руки вооруженных абордажников Санчеса. Отдельные выстрелы оставшиеся на борту фрегата поначалу приняли за приветственный салют, но тут же поняли, что оказались в ловушке. Фрегат корсара появился у борта «Бристоля», словно вынырнул из вод реки. Потерь у корсаров почти не было, а вот, по указанию Доброй Души, «чтобы было меньше с ними возни», моряки «Андреса II» ни пуль, ни сабель не жалели.
Форт был разрушен до основания, главарю его «удалось» бежать, негры и ирландцы стали свободными гражданами, а захваченные в плен англичане были разбиты на рабочие группы. Они под вооруженной охраной в течение трех дней с руганью, но загрузили стволами «Бристоль», и оба фрегата — один под командованием де ла Круса и другой, управляемый Хорхе с группой корсаров, прихватив с собой на буксире преждевременно захваченные плавсредства, отправились в порт столицы губернаторства провинции Табаско. Губернатор Табаско не знал, как отблагодарить де ла Круса, и потому с удовольствием взял под временную охрану «Бристоль» со всеми плененными англичанами и согласился отправить гонца в порт Кампече, с тем чтобы оттуда пригнали стоявший там голландский бриг. Однако губернатор был испанцем. Он тут же воспользовался тем, что у де ла Круса до отправления в Веракрус было несколько свободных дней. Губернатор не замедлил попросить капитана о деликатном одолжении. На берегу реки Грихальва, что впадает в Усумасинту, почти у самого ее устья англичане тоже рубили лес; И две попытки губернатора взять этот форт со стороны реки не увенчались успехом.
Де ла Крус разработал план, а губернатор предоставил в распоряжение капитана полторы сотни солдат. К ним капитан добавил своих людей, возглавляемых Санчесом, и организовал отряд в три сотни боевых единиц. Отряду предстояло пройти километров двадцать по густому тропическому лесу. Только таким образом можно было без особых потерь людей и плавсредств атаковать, притом с тыла, хорошо укрепленный со стороны берега реки Грихальба лагерь английских пиратов. Необходим был местный проводник из индейцев майя, который бы говорил по-испански. Алькальд большого испанского поселения провел де ла Круса и Бартоло в пальмовую хижину, где жил старик. Сколько ему было лет, он и сам не знал. Когда индейцу разъяснили, что от него требуют, он прошел в дальний угол хижины, опустился на земляной пол и на своем языке принялся долго и громко причитать. Де ла Крус разглядел стелу высотой не более полуметра, на которой искусным мастером было изваяно рельефное изображение, как корсар узнал потом, главного бога Смерти майя. Одни из них величали его А Пуч, другие — Гун Симиль. Обнаженный торс, вместо лица — череп, тело покрыто пятнами, скорее всего трупными. Ожерелье из бубенцов и птичьих перьев, перекрещенные человеческие кости украшали тело бога, которое было окружено изображениями филина и разных диких животных.
— Окс Мультун Тсек, — выкрикнул индеец, прихватил мачете, сумку, очевидно с провизией, и сказал: — Пошли!
В путь отряд, возглавляемый де ла Крусом и Санчесом, отправился на следующий день на рассвете.
Внезапно дальнейшую дорогу преградила речушка, скорее большой ручей. Перед тропой, по которой двигался отряд, раскинулась заводь, зеркальце воды шириной метров в двадцать пять. Влево и вправо от нее берега сужались до семи-восьми метров. И там вода текла, укрытая не пропускавшим солнечные лучи густым зеленым шатром. Один из солдат стал скидывать с ног ботфорты, когда индеец быстро сказал:
— Нет! Крокодилы! Тут караулят что кушать!
Индеец поднял лежавшую неподалеку толстую палку и швырнул ее на середину заводи. Там вмиг забурлила вода. Изголодавшие животные приняли палку за нечто живое, чем можно было утолить голод. Многие из солдат шарахнулись было обратно, но старик улыбнулся и сказал:
— Человек сильнее!
На вопрос де ла Круса, что делать дальше, индеец повел отряд за собой вдоль берега, прокладывая мачете дорогу среди зарослей. Бартоло помогал ему рубить ветки. Найдя более подходящее место, индеец попросил, чтобы все надели ружья на спины и ношу, по возможности, приторочили к ремням. Затем он выбрал дерево покрупнее, вытянул чрезмерно длинные и тонкие, но крепкие волосатые руки, ухватился за толстую ветвь, оттолкнулся от земли и стал подтягиваться. С одной ветки он перебрался на другую, на третью, уже тянувшуюся с противоположной стороны берега. Чтобы преодолеть речушку тропического леса, полную крокодилов, отряду понадобилось более трех часов. Особенно трудно и опасно оказалось проделать этот цирковой трюк под куполом тропического леса тяжеловесному Бартоло. Ветки, вот-вот готовые треснуть, глубоко прогибались под телом Черной Скалы. Далее препятствием на пути отряда оказались деревья, полные острых, больно жаливших игл, ядовитые пауки и змеи. Пришлось не раз менять идущих впереди, с тем чтобы рубкой лоз густого кустарника, низких веток, лиан, чудовищных корней облегчать путь двигавшимся сзади.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88