Брал кабину тут, доставка мгновенная
В ту же секунду меч снова коснулся горла Дункана, по его шее потекла струйка свежей крови.
– Здесь, оборотень? Сюда ударить, а?
…Торн коротко закричал, когда из-за темно-синего занавеса вылетела рыжеватая волчица. Глаза Дункана расширились от удивления, и Кеуф, заметив это, быстро обернулся, не выпуская из рук меч.
Волчица ударила Кеуфа в грудь всем своим мускулистым телом, и атвиец повалился к ногам Дункана. Из горла его вырвался дикий вопль ужаса.
Торн подняв меч, бросился было вперед, но успевший подхватить кинжал Дункан остановил его, и минуту спустя сын Кеуфа отпрянул с криком, пытаясь вырвать вонзенный в грудь клинок. Дункан развернулся и нетвердым шагом подошел к волчице.
Зверь стоял над неподвижным телом повелителя Атвии, и безмолвный гнев горел в его желтых глазах. Волчица подняла морду и посмотрела на Дункана.
– Он мертв, – хрипло сказал Дункан.
На теле Кеуфа не было ни одной раны, но он действительно был мертв.
– Чэйсула, – прошептал Дункан. Волчица растворилась в мерцающей ряби.
Мгновением позже Аликс, пошатываясь, шагнула к Дункану, прикрывая руками живот.
– Он убил бы тебя.
– Да, Аликс.
– Я помню, ты запретил мне менять облик, но ты мог погибнуть. И я стала бы как Чэйсули, лишившийся своего лиир. Я потеряла бы душу.
– Ты сделала это из страха и звериного инстинкта, повелевающего защищать свою пару. Ты не могла поступить иначе, и мне не в чем тебя винить.
– Значит, ты не гневаешься на меня?
Он привлек ее к себе:
– Нет, маленькая.
– Дункан… мы теряем Хомейну-Мухаар.
– Да. Кэриллон придется немного подождать, прежде чем он взойдет на Хомейнский трон. Мы должны уйти, пока Беллэм не завершил то, что начал Шейн с его кумаалин.
Торн застонал. Аликс обернулась, испуганно распахнув глаза. Дункан осторожно повел молодую женщину к двери, прочь от раненого атвийца.
– Дункан… он еще жив!
– Придется оставить его, как есть, Аликс. У нас больше нет времени.
Выбраться из Хомейны-Мухаар оказалось гораздо сложнее, чем войти. Дункану дважды пришлось отбивать нападение солиндских солдат. И уже у самой двери Аликс вскрикнула, увидев, как раненый атвиец приподнимается с каменных плит. В его спине торчал нож с гербом Кэриллона. Аликс подняла глаза и встретилась взглядом со стоявшим в противоположном конце коридора Финном.
– Итак, мэйха, ты по-прежнему следуешь за моим рухо.
– Да. И всегда буду следовать за ним. Финн улыбнулся и вопросительно посмотрел на Дункана. Тот жестом показал – идем, и они бесшумно двинулись по коридору.
– А принц? – хрипло спросил Дункан.
– Я оставил его в покоях Шейна. Он довольно успешно сражался с двумя атвийцами. Наш малютка-принц худо-бедно научился убивать. Моя помощь ему пока не нужна.
– Ты готов уйти?
Финн рассмеялся:
– Хотя и не люблю оставлять неоконченной такую работу – более чем готов.
Здесь мы можем только умереть, – он вздохнул. – Нам придется взять Хомейну-Мухаар в другой раз.
– Кэриллон может воспротивиться и не пожелать уйти.
– Пожелает, когда я объясню ему. Он, конечно, мой сюзерен, но здравого смысла у меня побольше.
– Да? – недоверчиво поинтересовалась Аликс.
– Да, мэйха.
– Что ж, рухо, – сказал Дункан, – может, ты и правда приобрел немного здравого смысла за последние месяцы. Раньше у тебя его что-то не наблюдалось.
Финн с оскорбленным видом последовал по коридору. Рядом с ним шел Сторр.
Кэриллона они нашли в комнате, где полчаса назад оставил его Финн, и уговорили его бежать из дворца. Принц в конце концов сдался, когда Дункан изложил ему положение вещей. Вздохнув, Кэриллон пригладил слипшиеся от пота волосы:
– Следуйте за мной, Они последовали за принцем – прочь из Хомейны-Мухаар, вражеские солдаты больше не попадались им по дороге. Казалось, дворец вымер.
Шедший впереди Аликс Кэриллон вдруг резко остановился, она обошла его, чтобы выяснить причину… и столкнулась лицом к лицу с человеком в длинном темном плаще, с тем человеком, которого она встретила на улицах Мухаары. И ей стало страшно.
Рука в перчатке поднялась и откинула капюшон. Человек был необыкновенно красив, а на его губах играла чарующая, ласковая улыбка.
– Аликс, – мягко сказал он, – и господин мой принц Хомейнский. Я не мог и надеяться на такую удачу.
– Тинстар… – прошептала Аликс. За ее спиной появился Дункан. Финн встал по правую руку Кэриллона, удостоверившись в том, что принцу хватит места, чтобы взмахнуть мечом. Рычащий и ощерившийся Сторр занял место по правую руку от Финна.
Тинстар улыбнулся:
– Какая картина… Трое мужчин, более всех противившиеся приказу Беллэма взять Хомейну, – его глаза вспыхнули темным огнем, – и женщина.
Бесшумно ступая, он подошел к Аликс, глядя ей прямо в лицо:
– Аликс, я же сказал, ты должна оставаться незаметной и незначительной. А ты меня не послушала.
Аликс попыталась подавить охвативший ее страх. Улыбка Тинстара стала шире:
– Шейн мертв. И Кеуф. Даже принц Торн умирает от ран, нанесенных кинжалом Чэйсули. Этой ночью вы собрали богатый урожай жизней, – его голос упал до шепота, – но все это ни к чему не приведет.
– Ни к чему? – повторил Кэриллон.
– Да. Беллэм завоевал Хомейну-Мухаар. Она принадлежит ему.
– Тебе, – поправила Аликс.
Айлини мягко улыбнулся. Рука Кэриллона легла на рукоять меча. Тинстар медленно перевел взгляд с Аликс на принца:
– Будь я на твоем месте, мой юный правитель, я бы немедленно покинул Хомейну-Мухаар.
Рука Кэриллона дрогнула:
– Ты приказываешь мне уйти… Тинстар небрежно повел плечом:
– Только предлагаю. Ты для меня ничто. Беллэм хочет, чтобы тебя провели по столице в цепях, чтобы хомэйны увидели твое поражение, но я не вижу в этом нужды. Это только подтолкнет людей к мятежу, – он сделал успокаивающий жест, а к чему привели такие желания в прошлом, ты уже видел. Вспомни Хэйла.
– Кумаалин окончена, – отрезал Кэриллон, – Чэйсули могут приходить и уходить, когда и куда им вздумается.
Айлини указал на маленькие воротца в стене:
– Так идите же, господа мои, пока я не передумал.
Кэриллон вытащил меч из ножен, но не успел даже замахнуться – сдавленно вскрикнул и отступил на шаг. Меч Чэйсули упал, звякнув о камни. Кэриллона шатало, как пьяного, пока он не рухнул на четвереньки перед колдуном, и словно бы в знак покорности склонил голову.
У Аликс перехватило Дыхание, она шагнула вперед. Дункан перехватил ее руку.
– Подожди… – прошептал он. Тинстар спокойно посмотрел на Кэриллона:
– Твоя жизнь в моих руках, наследник Шейна. Я мог бы, даже не прикасаясь к тебе, сжать твое сердце рукой. Я мог бы остановить твое дыхание. Я мог бы сделать тебя немым, слепым и глухим, беспомощным, как младенец, – его зубы блеснули в зловещей усмешке, – но я не сделаю этого.
Аликс, разъяренная словами Айлини и тем, что ни Финн, ни Дункан не трогаются с места, шагнула навстречу Тинстару и остановилась рядом с Кэриллоном – на этот раз Дункан не смог ее удержать:
– Если ты возьмешь его жизнь, тебе придется взять и мою. Или ты думаешь, что я буду стоять и смотреть, как твои черные чары сплетаются в сеть вокруг моего родича? Я тоже из Дома Мухааров, Айлини!
Тинстар поднял руку в перчатке – словно бы в жесте благословения. Дрожь прошла по телу Кэриллона.
– Никому из вас я не могу повредить, – спокойно сказал чародей, – и сил моя уменьшается, когда вы поблизости. Но мне хватит и того, что есть. Кэриллон в моих руках. Скажи еще хоть слово, дочь Линдир, и увидишь, что будет.
– Ты не можешь коснуться меня, Айлини, – прошептала она. – Моя магия сильнее, чем магия любого Чэйсули. Мне стоит только показать тебе волчьи клыки, и ты, как Кеуф, умрешь от страха. Глаза Тинстара сузились:
– Значит, правда, что Линдир наделила тебя Древней Кровью, – он улыбнулся и пожал плечами. – Что ж, я могу и подождать. Что время для того, кто и без того прожил три сотни лет…
Он с сожалением посмотрел на Кэриллона. Принц собрался с силами и, опираясь на меч, поднялся на ноги. С холодной яростью он взглянул на Тинстара, потом перевел взгляд на Аликс и коснулся ее руки.
– Я все слышал, племянница. Благодарю тебя.
Тинстар отступил на шаг и снова улыбнулся:
– Беллэм останется в Хомейне-Мухаар, Кэриллон, и тебе когда-нибудь придется отвоевывать свою столицу. Но не этой ночью. Сказал – и исчез в обрушившемся из ниоткуда столпе пурпурного пламени.
ЭПИЛОГ
Всю дорогу в Обитель, находившуюся на границе с Эллас, Кэриллон молчал но вовсе не потому, что был раздавлен поражением. Мальчишка-принц, ставший королем, решал, что ему делать дальше. Серьезно и немногословно он поблагодарил Дункана, пригласившего его в шатер вождя клана после того, как они добрались до места.
И шестью днями позже он сообщил Аликс свое решение.
– Беллэм будет искать меня. Он не из тех, кто сдается легко. Чэйсули достаточно претерпели от Шейна. А я не хочу, чтобы они продолжали умирать только потому, что в их Обители нашел приют наследник Мухаара.
– Ты больше не наследник Мухаара, ты – Мухаар, – тихо поправил Финн.
Аликс взглянула на него, удивленная столь необычным для своего рухо спокойным тоном – без тени насмешки. Как видно, последняя поездка в Мухаару изменила не только Кэриллона…
– Это только титул, Финн, – возразил Кэриллон, – пустой звук. На этот титул претендует и Беллэм. А Хомейна побеждена, чтобы выжить, ей нужно подчиниться воле Беллэма… до поры до времени. Пока же я не могу снова ввергнуть эту израненную землю в бездну войны и лишений.
Аликс встретилась с ним глазами:
– А что же ты станешь делать?
– Здесь, на земле Эллас, вас никто не потревожит. Солдаты Родри не охотятся на людей, и никому не будет дела до того, что через вашу Обитель прошел принц-одиночка. Я пока исчезну, – Кэриллон улыбнулся, и это была улыбка зрелого мужчины. – Я не стану рисковать жизнью Чэйсули – даже одного из вас.
– Наши жизни не значат так много, как твоя, – ответил Дункан. Пророчество говорит, что однажды ты взойдешь на трон Хомейны… когда-нибудь так и будет.
– На трон Чэйсули, Дункан? – насмешливо поинтересовался Кэриллон. – Я ничего не забыл, не думай.
– Мы тоже.
Кэриллон резко поднялся на ноги и повернулся к Аликс:
– Однажды, племянница, ты рассказала наивному заносчивому принцу правду о кумаалин – и он не принял ее. Он даже отвернулся от тебя. Прости же его за это. Ты мудрее всех, кого я знал, – Кэриллон помог ей подняться на ноги. – Ты осталась верна своей крови – больше, чем я мог надеяться.
– Кэриллон…
Он покачал головой:
– У меня есть конь. И надеюсь, ленник, который клялся в верности на крови.
Как и его отец.
Финн усмехнулся изумленной Аликс:
– Наконец-то ты от меня избавишься, мэйха, – и, повернувшись к Дункану, добавил:
– Береги свою чэйсулу, рухо.
Дункан обнял Аликс за талию, а свободной рукой протянул Кэриллону боевой лук Чэйсули:
– Прими это, господин мой Мухаар. Финн научит тебя стрелять.
Кэриллон поколебался:
– Но… ведь только Чэйсули может стрелять из лука Чэйсули?..
– Обычаи меняются, – мягко сказал Дункан.
Кэриллон помолчал, потом решительно вышел из шатра, словно человек, оставивший прошлое далеко позади.
– Сторр! – крикнула Аликс. Глаза волка потеплели. Толмоора, лиир. Аликс в немой тоске смотрела вслед удаляющимся Кэриллону и Финну. Рядом с конем Чэйсули бежал серебристый волк.
– С ними ничего не случится, чэйсула. Все будет хорошо.
– Но почему, почему они оба должны были уехать?
Дункан ласково и тихо рассмеялся:
– Разве ты не мечтала о том, чтобы Финн оставил тебя в покое?
Аликс смутилась и потупила глаза:
– Я… ну, я просто привыкла к нему. Вот и все.
– Мухаару всегда служили воины нашего клана.
Молодая женщина смахнула непрошеную слезу:
– Они же там глотки друг другу перережут! Они просто не могут не ругаться!
– Всему свое время. Ругани тоже когда-нибудь придет конец. Думаешь, Хэйлу и Шейну было легче? – И что из этого вышло!
– Но Кэриллон – не Шейн.
– Нет, – Аликс тяжело вздохнула, – он только Кэриллон.
– Он вернется.
Аликс замерла в объятиях Дункана, не решаясь обернуться:
– Дункан… ты снова сейчас заговоришь о толмооре?
– Быть может, – он повернул ее лицом к себе. – Или ты думаешь, что Финн и Сторр позволят Кэриллону долго скитаться вдалеке от дома?
Что-то тихо шевельнулось в ней. Аликс удивленно положила ладонь на живот, потом улыбнулась и прижала к своему чреву руку Дункана, чтобы он почувствовал, как шевелится там ребенок. – Когда Кэриллон вернется, у него будет еще один родственник.
– И страна, которую придется отвоевывать, – серьезно добавил Дункан.
– Ему это удастся? Что говорит Пророчество?
Дункан погладил волосы Аликс свободной рукой:
– Я не знаю, малышка. Это толмоора Кэриллона. Мы будем ждать его.
Так заканчивается первая летопись великого Пророчества. Кэриллон отправился в изгнание, чтобы возмужать и закалиться в лишениях. Но когда-нибудь он вернется, отвоюет свой трон, и это деяние станет новой славной главой истории Хомейны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
– Здесь, оборотень? Сюда ударить, а?
…Торн коротко закричал, когда из-за темно-синего занавеса вылетела рыжеватая волчица. Глаза Дункана расширились от удивления, и Кеуф, заметив это, быстро обернулся, не выпуская из рук меч.
Волчица ударила Кеуфа в грудь всем своим мускулистым телом, и атвиец повалился к ногам Дункана. Из горла его вырвался дикий вопль ужаса.
Торн подняв меч, бросился было вперед, но успевший подхватить кинжал Дункан остановил его, и минуту спустя сын Кеуфа отпрянул с криком, пытаясь вырвать вонзенный в грудь клинок. Дункан развернулся и нетвердым шагом подошел к волчице.
Зверь стоял над неподвижным телом повелителя Атвии, и безмолвный гнев горел в его желтых глазах. Волчица подняла морду и посмотрела на Дункана.
– Он мертв, – хрипло сказал Дункан.
На теле Кеуфа не было ни одной раны, но он действительно был мертв.
– Чэйсула, – прошептал Дункан. Волчица растворилась в мерцающей ряби.
Мгновением позже Аликс, пошатываясь, шагнула к Дункану, прикрывая руками живот.
– Он убил бы тебя.
– Да, Аликс.
– Я помню, ты запретил мне менять облик, но ты мог погибнуть. И я стала бы как Чэйсули, лишившийся своего лиир. Я потеряла бы душу.
– Ты сделала это из страха и звериного инстинкта, повелевающего защищать свою пару. Ты не могла поступить иначе, и мне не в чем тебя винить.
– Значит, ты не гневаешься на меня?
Он привлек ее к себе:
– Нет, маленькая.
– Дункан… мы теряем Хомейну-Мухаар.
– Да. Кэриллон придется немного подождать, прежде чем он взойдет на Хомейнский трон. Мы должны уйти, пока Беллэм не завершил то, что начал Шейн с его кумаалин.
Торн застонал. Аликс обернулась, испуганно распахнув глаза. Дункан осторожно повел молодую женщину к двери, прочь от раненого атвийца.
– Дункан… он еще жив!
– Придется оставить его, как есть, Аликс. У нас больше нет времени.
Выбраться из Хомейны-Мухаар оказалось гораздо сложнее, чем войти. Дункану дважды пришлось отбивать нападение солиндских солдат. И уже у самой двери Аликс вскрикнула, увидев, как раненый атвиец приподнимается с каменных плит. В его спине торчал нож с гербом Кэриллона. Аликс подняла глаза и встретилась взглядом со стоявшим в противоположном конце коридора Финном.
– Итак, мэйха, ты по-прежнему следуешь за моим рухо.
– Да. И всегда буду следовать за ним. Финн улыбнулся и вопросительно посмотрел на Дункана. Тот жестом показал – идем, и они бесшумно двинулись по коридору.
– А принц? – хрипло спросил Дункан.
– Я оставил его в покоях Шейна. Он довольно успешно сражался с двумя атвийцами. Наш малютка-принц худо-бедно научился убивать. Моя помощь ему пока не нужна.
– Ты готов уйти?
Финн рассмеялся:
– Хотя и не люблю оставлять неоконченной такую работу – более чем готов.
Здесь мы можем только умереть, – он вздохнул. – Нам придется взять Хомейну-Мухаар в другой раз.
– Кэриллон может воспротивиться и не пожелать уйти.
– Пожелает, когда я объясню ему. Он, конечно, мой сюзерен, но здравого смысла у меня побольше.
– Да? – недоверчиво поинтересовалась Аликс.
– Да, мэйха.
– Что ж, рухо, – сказал Дункан, – может, ты и правда приобрел немного здравого смысла за последние месяцы. Раньше у тебя его что-то не наблюдалось.
Финн с оскорбленным видом последовал по коридору. Рядом с ним шел Сторр.
Кэриллона они нашли в комнате, где полчаса назад оставил его Финн, и уговорили его бежать из дворца. Принц в конце концов сдался, когда Дункан изложил ему положение вещей. Вздохнув, Кэриллон пригладил слипшиеся от пота волосы:
– Следуйте за мной, Они последовали за принцем – прочь из Хомейны-Мухаар, вражеские солдаты больше не попадались им по дороге. Казалось, дворец вымер.
Шедший впереди Аликс Кэриллон вдруг резко остановился, она обошла его, чтобы выяснить причину… и столкнулась лицом к лицу с человеком в длинном темном плаще, с тем человеком, которого она встретила на улицах Мухаары. И ей стало страшно.
Рука в перчатке поднялась и откинула капюшон. Человек был необыкновенно красив, а на его губах играла чарующая, ласковая улыбка.
– Аликс, – мягко сказал он, – и господин мой принц Хомейнский. Я не мог и надеяться на такую удачу.
– Тинстар… – прошептала Аликс. За ее спиной появился Дункан. Финн встал по правую руку Кэриллона, удостоверившись в том, что принцу хватит места, чтобы взмахнуть мечом. Рычащий и ощерившийся Сторр занял место по правую руку от Финна.
Тинстар улыбнулся:
– Какая картина… Трое мужчин, более всех противившиеся приказу Беллэма взять Хомейну, – его глаза вспыхнули темным огнем, – и женщина.
Бесшумно ступая, он подошел к Аликс, глядя ей прямо в лицо:
– Аликс, я же сказал, ты должна оставаться незаметной и незначительной. А ты меня не послушала.
Аликс попыталась подавить охвативший ее страх. Улыбка Тинстара стала шире:
– Шейн мертв. И Кеуф. Даже принц Торн умирает от ран, нанесенных кинжалом Чэйсули. Этой ночью вы собрали богатый урожай жизней, – его голос упал до шепота, – но все это ни к чему не приведет.
– Ни к чему? – повторил Кэриллон.
– Да. Беллэм завоевал Хомейну-Мухаар. Она принадлежит ему.
– Тебе, – поправила Аликс.
Айлини мягко улыбнулся. Рука Кэриллона легла на рукоять меча. Тинстар медленно перевел взгляд с Аликс на принца:
– Будь я на твоем месте, мой юный правитель, я бы немедленно покинул Хомейну-Мухаар.
Рука Кэриллона дрогнула:
– Ты приказываешь мне уйти… Тинстар небрежно повел плечом:
– Только предлагаю. Ты для меня ничто. Беллэм хочет, чтобы тебя провели по столице в цепях, чтобы хомэйны увидели твое поражение, но я не вижу в этом нужды. Это только подтолкнет людей к мятежу, – он сделал успокаивающий жест, а к чему привели такие желания в прошлом, ты уже видел. Вспомни Хэйла.
– Кумаалин окончена, – отрезал Кэриллон, – Чэйсули могут приходить и уходить, когда и куда им вздумается.
Айлини указал на маленькие воротца в стене:
– Так идите же, господа мои, пока я не передумал.
Кэриллон вытащил меч из ножен, но не успел даже замахнуться – сдавленно вскрикнул и отступил на шаг. Меч Чэйсули упал, звякнув о камни. Кэриллона шатало, как пьяного, пока он не рухнул на четвереньки перед колдуном, и словно бы в знак покорности склонил голову.
У Аликс перехватило Дыхание, она шагнула вперед. Дункан перехватил ее руку.
– Подожди… – прошептал он. Тинстар спокойно посмотрел на Кэриллона:
– Твоя жизнь в моих руках, наследник Шейна. Я мог бы, даже не прикасаясь к тебе, сжать твое сердце рукой. Я мог бы остановить твое дыхание. Я мог бы сделать тебя немым, слепым и глухим, беспомощным, как младенец, – его зубы блеснули в зловещей усмешке, – но я не сделаю этого.
Аликс, разъяренная словами Айлини и тем, что ни Финн, ни Дункан не трогаются с места, шагнула навстречу Тинстару и остановилась рядом с Кэриллоном – на этот раз Дункан не смог ее удержать:
– Если ты возьмешь его жизнь, тебе придется взять и мою. Или ты думаешь, что я буду стоять и смотреть, как твои черные чары сплетаются в сеть вокруг моего родича? Я тоже из Дома Мухааров, Айлини!
Тинстар поднял руку в перчатке – словно бы в жесте благословения. Дрожь прошла по телу Кэриллона.
– Никому из вас я не могу повредить, – спокойно сказал чародей, – и сил моя уменьшается, когда вы поблизости. Но мне хватит и того, что есть. Кэриллон в моих руках. Скажи еще хоть слово, дочь Линдир, и увидишь, что будет.
– Ты не можешь коснуться меня, Айлини, – прошептала она. – Моя магия сильнее, чем магия любого Чэйсули. Мне стоит только показать тебе волчьи клыки, и ты, как Кеуф, умрешь от страха. Глаза Тинстара сузились:
– Значит, правда, что Линдир наделила тебя Древней Кровью, – он улыбнулся и пожал плечами. – Что ж, я могу и подождать. Что время для того, кто и без того прожил три сотни лет…
Он с сожалением посмотрел на Кэриллона. Принц собрался с силами и, опираясь на меч, поднялся на ноги. С холодной яростью он взглянул на Тинстара, потом перевел взгляд на Аликс и коснулся ее руки.
– Я все слышал, племянница. Благодарю тебя.
Тинстар отступил на шаг и снова улыбнулся:
– Беллэм останется в Хомейне-Мухаар, Кэриллон, и тебе когда-нибудь придется отвоевывать свою столицу. Но не этой ночью. Сказал – и исчез в обрушившемся из ниоткуда столпе пурпурного пламени.
ЭПИЛОГ
Всю дорогу в Обитель, находившуюся на границе с Эллас, Кэриллон молчал но вовсе не потому, что был раздавлен поражением. Мальчишка-принц, ставший королем, решал, что ему делать дальше. Серьезно и немногословно он поблагодарил Дункана, пригласившего его в шатер вождя клана после того, как они добрались до места.
И шестью днями позже он сообщил Аликс свое решение.
– Беллэм будет искать меня. Он не из тех, кто сдается легко. Чэйсули достаточно претерпели от Шейна. А я не хочу, чтобы они продолжали умирать только потому, что в их Обители нашел приют наследник Мухаара.
– Ты больше не наследник Мухаара, ты – Мухаар, – тихо поправил Финн.
Аликс взглянула на него, удивленная столь необычным для своего рухо спокойным тоном – без тени насмешки. Как видно, последняя поездка в Мухаару изменила не только Кэриллона…
– Это только титул, Финн, – возразил Кэриллон, – пустой звук. На этот титул претендует и Беллэм. А Хомейна побеждена, чтобы выжить, ей нужно подчиниться воле Беллэма… до поры до времени. Пока же я не могу снова ввергнуть эту израненную землю в бездну войны и лишений.
Аликс встретилась с ним глазами:
– А что же ты станешь делать?
– Здесь, на земле Эллас, вас никто не потревожит. Солдаты Родри не охотятся на людей, и никому не будет дела до того, что через вашу Обитель прошел принц-одиночка. Я пока исчезну, – Кэриллон улыбнулся, и это была улыбка зрелого мужчины. – Я не стану рисковать жизнью Чэйсули – даже одного из вас.
– Наши жизни не значат так много, как твоя, – ответил Дункан. Пророчество говорит, что однажды ты взойдешь на трон Хомейны… когда-нибудь так и будет.
– На трон Чэйсули, Дункан? – насмешливо поинтересовался Кэриллон. – Я ничего не забыл, не думай.
– Мы тоже.
Кэриллон резко поднялся на ноги и повернулся к Аликс:
– Однажды, племянница, ты рассказала наивному заносчивому принцу правду о кумаалин – и он не принял ее. Он даже отвернулся от тебя. Прости же его за это. Ты мудрее всех, кого я знал, – Кэриллон помог ей подняться на ноги. – Ты осталась верна своей крови – больше, чем я мог надеяться.
– Кэриллон…
Он покачал головой:
– У меня есть конь. И надеюсь, ленник, который клялся в верности на крови.
Как и его отец.
Финн усмехнулся изумленной Аликс:
– Наконец-то ты от меня избавишься, мэйха, – и, повернувшись к Дункану, добавил:
– Береги свою чэйсулу, рухо.
Дункан обнял Аликс за талию, а свободной рукой протянул Кэриллону боевой лук Чэйсули:
– Прими это, господин мой Мухаар. Финн научит тебя стрелять.
Кэриллон поколебался:
– Но… ведь только Чэйсули может стрелять из лука Чэйсули?..
– Обычаи меняются, – мягко сказал Дункан.
Кэриллон помолчал, потом решительно вышел из шатра, словно человек, оставивший прошлое далеко позади.
– Сторр! – крикнула Аликс. Глаза волка потеплели. Толмоора, лиир. Аликс в немой тоске смотрела вслед удаляющимся Кэриллону и Финну. Рядом с конем Чэйсули бежал серебристый волк.
– С ними ничего не случится, чэйсула. Все будет хорошо.
– Но почему, почему они оба должны были уехать?
Дункан ласково и тихо рассмеялся:
– Разве ты не мечтала о том, чтобы Финн оставил тебя в покое?
Аликс смутилась и потупила глаза:
– Я… ну, я просто привыкла к нему. Вот и все.
– Мухаару всегда служили воины нашего клана.
Молодая женщина смахнула непрошеную слезу:
– Они же там глотки друг другу перережут! Они просто не могут не ругаться!
– Всему свое время. Ругани тоже когда-нибудь придет конец. Думаешь, Хэйлу и Шейну было легче? – И что из этого вышло!
– Но Кэриллон – не Шейн.
– Нет, – Аликс тяжело вздохнула, – он только Кэриллон.
– Он вернется.
Аликс замерла в объятиях Дункана, не решаясь обернуться:
– Дункан… ты снова сейчас заговоришь о толмооре?
– Быть может, – он повернул ее лицом к себе. – Или ты думаешь, что Финн и Сторр позволят Кэриллону долго скитаться вдалеке от дома?
Что-то тихо шевельнулось в ней. Аликс удивленно положила ладонь на живот, потом улыбнулась и прижала к своему чреву руку Дункана, чтобы он почувствовал, как шевелится там ребенок. – Когда Кэриллон вернется, у него будет еще один родственник.
– И страна, которую придется отвоевывать, – серьезно добавил Дункан.
– Ему это удастся? Что говорит Пророчество?
Дункан погладил волосы Аликс свободной рукой:
– Я не знаю, малышка. Это толмоора Кэриллона. Мы будем ждать его.
Так заканчивается первая летопись великого Пророчества. Кэриллон отправился в изгнание, чтобы возмужать и закалиться в лишениях. Но когда-нибудь он вернется, отвоюет свой трон, и это деяние станет новой славной главой истории Хомейны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31