– Слава, взятая в долг, – пробормотал Финн.
– О чем ты? – удивилась Аликс. – Это великолепный дворец!
– Это дворец Чэйсули, – резко ответил он, огляделся вокруг и повторил уже мягче, – Дворец Чэйсули.
Кэриллон распахнул двери. Аликс хотела было войти в зал, но Дункан удержал ее, глазами указав на принца. Она поняла и посторонилась, пропуская Кэриллона вперед.
Принц медленно вошел в зал, оставляя за собой мокрые следы. Аликс представила себе, как широкоплечий принц протискивается через узкий водосток, и невольно улыбнулась, входя вместе с Дунканом.
Шейн сидел на троне, впившись пальцами в резные подлокотники, и мрачно смотрел на прогоревшие угли в жаровне. В зале было холодно, но Мухаар, казалось, не замечал этого, как не заметил и тех людей, что шли сейчас к его трону.
Дункан остановился у очага, предоставив, Кэриллону первым подойти к Шейну.
– Ты был глупцом, господин мой Мухаар, – холодно сказал принц.
Шейн изумленно посмотрел на Кэриллона и медленно поднялся с трона:
– Кэриллон… – прошептал он.
– Глупец, – повторил принц. Но если неожиданное появление Кэриллона и ошеломило Шейна, то ненадолго.
– Не смей говорить со мной, пока не найдешь слов почтения, дабы, как должно, приветствовать своего сюзерена!
Принц рассмеялся ему в лицо:
– Почтение!.. Нет, этого ты от меня не дождешься, дядюшка.
Глаза Шейна вспыхнули ледяным огнем, в его голосе появилась мрачная многозначительность:
– На этот раз я прощу тебе твои дурные манеры. Без сомнения, ты скорбишь о смерти своего отца и многое претерпел от Кеуфа. Но более я такого не потерплю.
Кэриллон мрачно усмехнулся:
– Счастлив мой отец, который так и не узнал, что Мухаар потерял Хомейну. Я попытаюсь спасти дворец… то же должен сделать и ты, дядюшка.
– Ты назвал меня глупцом! – прорычал Шейн. – Ты знаешь, что я делал здесь все это время? Тебе известны те приказы, которые мне пришлось отдавать?
– Ты сидел в безопасности за этими стенами! – крикнул в ответ Кэриллон. Я же сражался вместе с тысячами хомейнских солдат – среди них были совсем мальчишки! Что ты знаешь об этом, господин мой Мухаар? Ты отдаешь приказы – мы исполняем их. Это мы полегли под натиском войск Беллэма и Кеуфа, дядюшка
– мы, а не ты!
– Итак, ты желаешь мне смерти, господин мой наследник престола? Ты считаешь, что сумеешь править лучше, чем я? Этого ты хочешь?
– Я хочу, чтобы Хомейна снова стала свободной, господин мой Мухаар. Чтобы ты еще при жизни мог увидеть это.
Прежде чем Шейн успел ответить, в зале раздался тихий, вкрадчивый голос:
– И я хочу, чтобы ты жил, Мухаар Шейн. Иначе я не смогу доставить себе удовольствие отнять у тебя жизнь.
Финн медленно шел через зал к Мухаару. Рядом с ним бесшумно двигался Сторр. Дункан удержал Аликс, которая хотела было преградить ему путь:
– Он должен это сделать, – мягко сказал вождь. – Это его толмоора.
– Но Финн убьет его!
– Быть может. Тише, Аликс. Это касается только Финна.
Аликс стиснула зубы и отступила. Ей оставалось только наблюдать – впрочем, как и Дункану.
Финн ждал, остановившись у возвышения. Шейн побледнел. Руки его дрожали.
Из горла властителя Хомейны вырвался странный звук, он тяжело сглотнул и выдавил только одно слово:
– Хэйл. Финн рассмеялся:
– Нет. Его сын. – Хэйл… убит… – По твоему приказу.
– Он должен был умереть… должен… – Шейн провел дрожащей рукой по лицу и повторил уже тверже. – Он должен был умереть.
– Почему?
Шейн моргнул:
– Он увел Линдир. Мою дочь. Отнял ее у меня.
– Она сама решила уйти. Ты заставил ее, господин мой Мухаар. Линдир покинула Хомейну-Мухаар по своей воле, потому что хотела этого. Потому что ей был нужен Чэйсули!
– Нет!..
– Да, мой господин! В Кэриллон шагнул к Чэйсули:
– Финн…
– Заткнись, ты, сопляк! – отрезал Финн. – Мальчишки должны молчать, когда говорят мужчины. – Финн!
– Иди, малыш. Ты сделал свое дело. Ты отдал Мухаара в мои руки и исполнил мою мечту.
Кэриллон снова повернулся в своему дяде:
– Смотри на дело рук своих! Когда-то Чэйсули служили владыкам Хомейны верой и правдой, вернее и пожелать было нельзя – а теперь они хотят только уничтожить того, кто начал кумаалин. Этого ты добивался?
Шейн был бледнее смерти:
– Хэйл… это Хэйл…
– Нет! – заорал на него Кэриллон. Взгляд Мухаара стал осознанным. Он долго смотрел на Финна, потом ткнул в него пальцем:
– Я не потерплю, чтобы Чэйсули находились в моем дворце, в моей стране. Я приказал, чтобы этот народ был уничтожен, и этот приказ будет выполнен.
Выполнен!
Финн встретил грозный рык Мухаара ласковой улыбкой:
– Он был твоим ленником, Мухаар Шейн, он давал тебе клятву. Клятву крови, которую приносят Чэйсули. Он сражался за тебя, убивал во имя твое, любил тебя, как своего сюзерена. А ты приказал прикончить его, как бешеного пса.
– Финн, – сказал наконец Дункан. Шейн словно бы только теперь заметил тех, кто стоял за спиной Финна и Кэрилона.
– Нет, – казалось, ему не хватает воздуха, – только не Чэйсули…
– Мой господин?.. – Кэриллон удивленно посмотрел на Мухаара.
Дыхание Шейна было хриплым и прерывистым:
– Я… не… потерплю… здесь… Чэйсули…
– Боюсь, дядюшка, у тебя уже нет выбора.
– Я не потерплю!..
Шейн шагнул к трону, извлек из-под подушечки алый шелковый мешочек и повернулся к Кэриллону. Глаза его горели безумным торжеством. Он медленно высыпал в ладонь голубые кристаллики, похожие на игральные кости.
Кэриллон замер:
– Стражи?
– Сорок лет назад мне дал их Хэйл… на тот случай, если мне когда-нибудь придется туго. Больше в Хомейне таких нет. Они удерживали Айлини за пределами Хомейны-Мухаар. И я с радостью уничтожу страну только ради того, чтобы уничтожить Чэйсули!
Мухаар с поразительной быстротой оказался около жаровни. Кэриллон пробормотал что-то вполголоса и бросился к Шейну, пытаясь перехватить его руку.
Финн вытащил нож и подошел поближе.
Но Мухаар опередил их обоих. Голубое пламя взлетело над жаровней, озарив неверным отблеском лицо Мухаара. Он замер между своим племянником и Финном.
Я объявил Чэйсули кумаалин двадцать пять лет назад, – выдохнул Шейн. Истребление еще не окончено!
Во взгляде Мухаара, брошенном на Аликс, не было ничего, кроме презрения и ненависти:
– Оборотень… – прошипел он, указывая на девушку, – оборотень! Моя дочь отдала свою жизнь, чтобы на свет появилась ведьма-оборотень!
Аликс смотрела на Шейна с растерянностью и болью. Финн пробормотал что-то на Древнем Наречии и поднял нож, но Кэриллон успел перехватить его руку.
Звук, вырвавшийся из груди Мухаара, заставил замереть их обоих.
Шейн упал на колени, глаза его были глазами безумца. Он дернулся, мертвенно побелел и мешком повалился на пол.
В наступившей тишине Финн обратился к Кэриллону странным, словно бы застывшим голосом:
– Он убит? Мухаар мертв? – Кэриллон опустился на колени рядом с неподвижным телом и тут же снова поднялся, с горечью посмотрев на Финна. – Ты достиг своей цели, Изменяющийся. Мухаар мертв.
Аликс начала бить дрожь. Финн улыбался какой-то странной улыбкой – смесь радости и непонятной горечи.
Он долго смотрел на распростертое у его ног тело, потом перевел взгляд на трон. Затем его взгляд снова остановился на Кэриллоне, принц собирался уйти, но Чэйсули жестом остановил его:
– Подожди. Кэриллон нахмурился:
– Я иду сказать страже, что их господин умер.
– Старый господин умер, – отчетливо проговорил Финн.
– Из-за тебя! – резко ответил принц.
Финн с удивлением посмотрел на кинжал, который все еще сжимал в руке, потом перевел взгляд на Дункана.
Потрясенная Аликс поочередно взглянула на стоявших друг против друга братьев, но решила не вмешиваться.
Финн улыбнулся, повернулся к Кэриллону и быстро провел острием кинжала от локтя до запястья.
– Это что, вира за смерть Мухаара? – жестко спросил Кэриллон.
Финн не ответил, он упал на колено, склонив голову.
– По обычаю Чэйсули, господин мой, рядом с Мухааром всегда был ленник-Чэйсули, – он глубоко вздохнул. – Пятьдесят лет назад Хэйл, мой отец, дал клятву крови, что будет ленником Мухаара Шейна до конца дней своих…
Он посмотрел на Кэриллона странным глубоким взглядом и протянул принцу кинжал рукоятью вперед:
– Если ты возьмешь его… если ты примешь его, господин мой Кэриллон… я клянусь служить тебе так же, как мой отец служил своему Мухаару.
Растерянный Кэриллон посмотрел на коленопреклоненного воина:
– Мне?!
– Ты Мухаар. У Мухаара должен быть ленник-Чэйсули, – Финн улыбнулся, но без своей обычной иронии, – таков обычай, господин мой.
– Обычай Чэйсули. Финн не пошевелился:
– Примешь ли ты мою службу? Кэриллон развел руками:
– Во имя богов, Финн, мы же с тобой не можем сойтись без того, чтобы не орать друг на друга, как две оголтелые галки!
Финн пожал плечами:
– Это моя толмоора. Что мне еще остается делать? – он подождал немного, потом вздохнул. – Примешь ли ты меня, или откажешь мне в службе, которая всегда был честью для моего жехаана ?
Кэриллон посмотрел на Финна сверху вниз:
– Что ж… не могу же я позволить тебе истечь кровью. Хотя я и обмолвился как-то, что еще посмотрю, какого цвета у тебя кровь.
– Боюсь, что если ты подумаешь еще чуточку дольше, мне уже не придется служить тебе.
Кэриллон улыбнулся и протянул руку. Кинжал он принял без слов, потом достал из ножен и отдал Финну свой:
– Клятва крови связывает навсегда, – тихо сказал он. – Даже я это знаю.
Финн поднялся, пожимая плечами.
– Только до тех пор, пока она не будет расторгнута. Но это было сделано только однажды, – он криво усмехнулся, – и ты видел, к чему это привело.
Кэриллон молча кивнул и пошел мимо Финна к дверям. Там он остановился и обернулся к Аликс и Дункану.
– Ты знал, что он сделает это? Именно он?..
Аликс сама хотела задать этот вопрос и с нетерпением ждала ответа.
– Финн делает только то, что хочет, – усмехнулся Дункан. – Я не могу объяснить, что на него временами находит.
Кэриллон покачал головой и взглянул на второго воина, скромно стоявшего в стороне вместе со своим волком.
Аликс посмотрела в ту же сторону и почувствовала, что ее разбирает неудержимый смех:
– Мне кажется, ты сумел отомстить, мой господин. Как еще можно победить Чэйсули, если не воззвав к его извечной толмооре?
Кэриллон усмехнулся в ответ, но улыбка тут же исчезла с его лица: из галереи до него донесся шум боя.
– Это Айлини. Мой дядя уничтожил Стражей.
– Время уходить, господин мой Мухаар, – спокойно промолвил Дункан.
Кэриллон посмотрел на тело Шейна, повернулся и вышел из Тройного Зала.
Следом за ним шли Чэйсули.
Глава 4
Покинув зал, они почти мгновенно оказались в окружении солдат Атвии и Солинды, победным маршем проходивших по дворцу. Аликс прикусила губу: Дункан с силой толкнул ее к стене и тут же завязал бой с каким-то солдатом. Аликс вжалась в стену и закрыла глаза.
Кэриллон скрестил меч с солиндцем – более сильным и, вероятно, более опытным, чем он сам. Принц упал на колено, пытаясь нанести удар снизу вверх, но Финн подоспел раньше: кинжал с королевским львом на рукояти вонзился в горло солдата, и тот рухнул к ногам Кэриллона, захлебываясь собственной кровью.
Принц поднялся с колен и обернулся, коротко взглянув на Финна:
– Это и означает иметь ленника?
Финн ухмыльнулся:
– Я только недавно на службе, господин, мой, но знаю, что должен хранить твою жизнь, – он сделал многозначительную паузу, – тем более, если ты не очень-то хорошо умеешь драться и как последний дурак связываешься с тем, кто сильнее и искуснее тебя.
Кэриллон нахмурился, но в его глазах светилась благодарность: похоже, он признал правоту Финна. Аликс улыбнулась про себя, радуясь тому, что эта парочка хоть в чем-то пришла к согласию, но в это время Дункан схватил ее за руку и потащил по коридору.
– Шейн хорошо поработал, – жестко сказал он. – У нас осталось немного времени, чтобы выбраться отсюда.
– Выбраться? – задыхаясь, крикнул Кэриллон. – Это хомейнский дворец! Я не потерплю, чтобы он попал в руки врагов.
Дункан обернулся и хотел было ответить, но заметил новый отряд вражеских солдат и предупреждающе окликнул Финна. Тот бросился к Кэриллону и встал рядом с ним плечом к плечу, отражая новую атаку. Дункан схватил Аликс за руку, втолкнул ее в первую попавшуюся комнату, а сам остался на пороге.
В комнате царил покой – тот странный и недолгий покой, какой царит в самом сердце бури. Здесь все еще горели жаровни, стены были завешены гобеленами, а под устлан коврами. Но оглядеться как следует Аликс не успела: минутой позже в комнату ворвался бородатый атвиец. Его копье, пробив гобелен, вонзилось в спинку стоящего у двери кресла и разнесло дерево в щепы.
– Аликс! Спрячься куда-нибудь, у меня нет времени приглядывать за тобой! крикнул Дункан и схватился с атвийцем.
К тому времени, как бородатый солдат был убит, Аликс спряталась в нишу, скрытую темно-синим занавесом, взобралась на каменную скамью и прижалась спиной к стене. В щелку занавеса она могла следить за тем, что происходит в комнате.
Дункан стоял над трупом атвийца, пытаясь перевести дух, когда с порога вдруг раздался голос Кеуфа:
– А твою смерть тебе никто не предсказывал, оборотень? Что о ней говорит твое пророчество?
Вслед за королем Атвии появился его сын, отрезав Дункану единственный выход из комнаты.
– Где же твой хваленый лук? – насмешливо поинтересовался Кеуф. – И где твой зверь?
Дункан молча обошел тело убитого солдата и, широко расставив ноги, встал, приготовившись к нападению. Кеуф рассмеялся:
– Раньше у тебя был лук, теперь – только кинжал. А у меня – меч.
Король Атвии был огромен, но при этом невероятно стремителен в движениях: меч его так и плясал перед глазами Дункана. Торн, скрестив руки на груди, наблюдал за отцом, который все больше и больше оттеснял Дункана к стене.
Кеуф усмехнулся и легко коснулся мечом изуродованного горла Дункана:
– Похоже, кто-то уже пытался снять твою голову с плеч. Что ж, я закончу его дело.
Дункан собрался метнуть нож, но Кеуф легким и плавным, почти незаметным движением выбил оружие из руки Чэйсули.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31