Она обернулась так резко, что одеяло сползло с ее плеча:
– И ты сможешь это сделать? Дункан рассмеялся и присел рядом, вороша палкой угли в костре:
– Ты еще не знаешь всех наших даров, чэйсула. Так вот, их три. Чэйсули могут принимать облик лиир, лечить земной магией, а также могут заставить подчиняться себе любого – кроме Айлини, – он все-таки улыбнулся. – Но это уж в самом крайнем случае.
– Дункан!
Он усмехнулся, глядя в огонь:
– На самом деле я, конечно, не сделаю этого, чэйсула. Но своими поступками ты вводишь меня в сильное искушение опробовать на тебе третий дар.
– Ты прекрасно знаешь, Дункан, что я здесь из-за тебя. Но теперь – еще и из-за Кэриллона.
Дункан замер:
– Почему?
– Ему нужна наша помощь.
– Откуда ты знаешь? Или ты умеешь слышать мысли не только лиир, но и людей?
Ей не понравилась насмешка в глазах Дункана:
– Ты же знаешь, что не могу. Но я встретила человека, который рассказал мне, что Фергус убит, а Кэриллон взят в плен Торном, сыном Кеуфа Атвийского.
Судя по тому, как выглядел этот человек, битва была кровавой.
– На войне обычно льется много крови, Аликс. Потому я и не хотел, чтобы ты участвовала в ней.
– Мы должны найти Кэриллона.
– Принц – не мальчишка-подросток, Аликс. И он – ценный пленник. Конечно, плен – вещь неприятная, но он жив. Беллэму – а может, и Тинстару – он нужен живым… пока, по крайней мере.
– Я начинаю думать, что твоя ревность может помешать освобождению Кэриллона.
– Я не питаю ревности ни к кому, – резко ответил Дункан – и покраснел, услышав смех Финна.
– Дункан, – настойчиво повторила Аликс, – мы должны найти Кэриллона.
– Мы поедем в Мухаару сражаться с Айлини. Они – гораздо большая угроза, чем Кеуф.
– Ты приговариваешь Кэриллона к смерти!
Дункан тяжело вздохнул:
– Если ему назначена смерть, он умрет. Кэриллон может не быть Чэйсули, но и у него есть своя толмоора.
– Дункан! – недоверчиво воскликнула Аликс, сознавая, что остальные наблюдают за происходящим со спокойным интересом. – Ты же не можешь оставить его в плену!
Взгляд Дункана стал жестким:
– Айлини захватили Мухаару. Если падет дворец, Хомейна окажется в руках Тинстара. Разве ты не понимаешь? Кэриллон будет жить, пока он нужен Беллэму но если падет Хомейна-Мухаар, Кэриллон перестанет быть нужным, более того – он будет угрозой власти Беллэма, и Беллэм уничтожит сперва Шейна, а потом и Кэриллона. Он устало вздохнул:
– Я знаю, что он небезразличен тебе, чэйсула, но мы не можем разыскивать одного человека, когда может быть разрушен целый город.
– Он твой принц, – прошептала Аликс.
– А я – твой чэйсул.
Она нахмурилась:
– Итак, ты отошлешь меня назад?
– А ты уйдешь, если я это сделаю?
– Нет.
Дункан хмыкнул:
– Тогда я не стану тратить слов попусту, – он поднял Аликс, сбросил с ее плеч одеяло Финна и повел ее к тому месту, где спал сам. – Спи, чэйсула, мы выезжаем рано утром, – Мне прямо так-таки и спать? – хитренько спросила она, когда он лег рядом с ней, обняв ее.
– Он тихо рассмеялся:
– Да. Или тебе не терпится дать моему рухолли новый повод для веселья?
– Вечно этот Финн, – ворчливо промолвила она, натягивая на них обоих одеяло. Дункан положил ее голову себе на плечо и вздохнул:
– Если ты этого хочешь, чэйсула, я пошлю к принцу Кая. Он расскажет, что с Кэриллоном.
– Что ж, – помолчав, сказала она, – лучше хоть что-то, чем ничего.
Его рука с полушутливой угрозой легла на горло Аликс:
– Неужели ты никогда не будешь довольна.
– Если я скажу, что буду, ты перестанешь исполнять мои желания. Дункан. через мгновение прошептала она, – почему ты никогда не говорил, что любишь меня?
– Потому что Чэйсули не говорят о любви.
Аликс села, стянув с него одеяло:
– Как это? Он притянул ее к своей груди:
– Я сказал, не говорят о любви. Это делает воина слабее – мы должны думать о другом, – он улыбнулся в темноте. – Кроме того, не все можно сказать словами.
– Значит, мне придется всю жизнь гадать?.. Он рассмеялся и снова укрылся одеялом:
– Не придется. Разве я недостаточно ясно ответил тебе раньше? – он прижал ухо к ее животу. – Ты носишь моего сына, Аликс. Разве этого не довольно, чтобы знать?
Она смотрела в ночь:
– Пока что – да…
Глава 4
Аликс ехала на коне вместе с Дунканом, обнимая его за талию и размышляя о том, что они будут делать, когда доберутся до Мухаары. Она решила больше не уговаривать Дункана отправиться за Кэриллоном, Дункан почти убедил ее в том, что в Хомейне-Мухаар Чэйсули нужны больше – и, кроме того, он уже послал к принцу Кая, как и обещал четыре дня назад. Вряд ли бы Аликс смогла достичь еще чего-то.
Дункан был настолько предупредителен с ней, что Финн, наконец, не выдержал и спросил, чем это вызвано:
– Что, мэйха, ты нездорова, или мой рухо, взяв себе чэйсулу, начал забивать себе голову женскими проблемами?
Аликс почувствовала, что краснеет:
– Нет, я здорова.
Дункан мрачно посмотрел на Финна:
– Отстань от нее, рухо. Ты достаточно насолил ей.
Финн заставил своего коня идти рядом с ними:
– Ты хочешь что-то сообщить мне без слов?
– Нет, – быстро сказала Аликс.
Дункан мягко рассмеялся:
– Может, уже время, чэйсула. Все равно скоро ты больше не сможешь скрывать это.
– Но, Дункан… – попыталась возразить она.
Финн прищурился и с подозрением поинтересовался:
– Ты о чем это?
– Аликс беременна. Через шесть месяцев она родит мне сына.
Молодая женщина с опаской ждала очередной насмешки Финна. Он, однако, промолчал – только бросил быстрый взгляд на Аликс, но почти тут же отвел глаза и склонил голову, разглядывая дорогу под копытами коня. Его лицо напоминало маску, казалось, он боится, что его чувства вырвутся на волю.
Дункан помрачнел:
– Финн?
Финн поднял глаза и улыбнулся брату:
– Будьте счастливы, Дункан. То, что Чэйсули станет больше хотя бы на одного – уже радость.
– Одного пока хватит, – твердо сказала Аликс.
Дункан снова ухмыльнулся:
– Да, мэйха, может и так. Я буду рад иметь хотя бы одного племянника.
Аликс была озадачена его поведением. Финн словно стал другим. Он посмотрел на Дункана, потом по его лицу скользнула улыбка сожаления. Заметив, что Аликс наблюдает за ним, Финн сделал знакомый, столь много значащий для Чэйсули, жест.
– Толмоора.
Аликс хотела было задать вопрос, почувствовав что-то, чего она не могла понять, но не спросила: Дункан внезапно застыл в седле, по его телу пробежала жестокая дрожь.
– Дункан!
Он не ответил – рывком остановил коня, Аликс попыталась удержаться в седле – тщетно, она неловко приземлилась на ноги и ухватилась в стремя, чтобы сохранить равновесие.
– Дункан! – Аликс вцепилась в его ногу, чтобы привлечь внимание всадника.
С другой стороны остановился Финн и протянул руку к Дункану:
– Рухо?
Дункан с трудом спешился, почти повис, вцепившись в стремя. Он прижался лбом к боку коня, хватая ртом воздух, словно тонул. Финн спрыгнул с седла, отстранил Аликс и взял Дункана за руку:
– Что с тобой?
Дункан смотрел невидящим взглядом:
– Кай… Финн отвел Дункана в сторону и усадил на пенек – тот уже не мог стоять на ногах, – а сам опустился на колени и заглянул брату в лицо:
– Убит? – шепотом.
Аликс, все еще стоявшая рядом конем, угадала смысл вопроса и рухнула на колени рядом с Финном.
– Дункан… нет!
Его лицо побелело, голова упала на грудь, руки бессильно повисли вдоль тела. Аликс взяла его холодную руку в свои:
– Дункан, скажи, что с тобой все в порядке… скажи хоть что-нибудь/ Финн коснулся ее плеча, заставив замолчать:
– Рухо, он убит? – повторил настойчиво.
Дункан поднял голову и посмотрел на них:
– Нет, – после долгого молчания ровно ответил он. – Он… ранен. И далеко отсюда, – дрожащей рукой провел по волосам. – Я почти не слышу его.
***
…Финн – второй после вождя в этом походе, – решил разбить лагерь, пока Дункану не станет лучше. Тот быстро оправлялся от потрясения – несмотря на то, что почти все его внимание было занято поисками Кая. Но уже на следующее утро Дункан настоял на том, чтобы продолжить поход, и Аликс снова заняла свое место на коне позади мужа.
Они были в двух днях пути от города, когда в небе появился Кай и медленно подлетел к ним. Аликс почувствовала, как напряжен Дункан, и погладила его по спине, словно успокаивая ребенка. Дункан остановил коня.
Лиир… Голос ястреба звучал удовлетворенно. Я не знал, как далеко вы успели уехать.
Аликс облегченно улыбнулась – похоже, Кай был здоров. Дункан протянул левую руку, и ястреб уселся на нее – Аликс увидела, как из-под когтей потекла струйка крови, но Дункан, казалось, даже не заметил этого.
Прости, лиир, что я заставил тебя тревожиться. Мне уже лучше.
Финн приблизился, вглядываясь в лицо Дункана: Аликс снова почувствовала, насколько отличается от других Чэйсули. Любому другому пришлось бы ждать, пока Дункан передаст им слова Кая, а она легко могла слышать его.
Свободной рукой Дункан пригладил мягкие перышки на голове птицы.
– Я не потеряю тебя, – пробормотал он. А я – тебя. Взгляд птицы стал острым. Я принес вести, лиир. Война оборачивается поражением для Хомейны.
Войска Мухаара почти уничтожены и рассеяны армией Солинды. Те, что не бежали, взяты в плен Кеуфом Атвийским. В меня стреляли атвийские лучники – просто так, ради развлечения, они едва не сбили меня. Но крыло было едва задето, и силы снова вернулись ко мне.
Кай взлетел, покружил над поляной и уселся на ветку дерева. Видишь?
Потом он снова заговорил о войне. Дела идут скверно, лиир. Из тысяч солдат, посланных Шейном, в живых осталось едва ли несколько сотен. И большинство – в плену. Как Кэриллон.
– Что с Кэриллоном? – порывисто спросила Аликс.
Кай ответил не сразу. Он неплохо себя чувствует – для человека, закованного в цепи, и принца, которому приходится терпеть насмешки атвийских и солиндских солдат, которые стремятся унизить его.
– Он не ранен?
Лиирэн, мне не удалось как следует разглядеть его. Он был в телеге, скованный так, что не мог пошевелиться. Даже если он и не ранен – любой человек жестоко страдал бы, попав в такое положение.
Аликс прижалась к Дункану, она словно бы видела принца-пленника, и это видение заставляло ее жестоко страдать.
Она едва слышала, как Дункан рассказывал остальным то, что услышал от Кая.
Финн угрюмо усмехнулся:
– Итак, малютка принц учится быть мужчиной.
Аликс вскинула голову:
– Как у тебя только язык повернулся сказать такое! Кэриллон – воин, он принц!.. Он был мужчиной еще когда я ничего не знала о тебе!
Финн поднял руку, словно бы защищаясь:
– Мэйха, я же не сказал о нем ничего дурного! Я имел в виду только то, что ему никогда раньше не приходилась сражаться, и то, что участь пленника всегда тяжела.
– Фергус убит, – убийственным тоном сказала она, – Мухаара в руках Айлини, а сам Кэриллон во власти этого атвийского государя. Это слишком тяжело для любого мужчины.
– Да, – мягко согласился Финн.
Аликс выжидательно смотрела на него, но больше он не проронил ни слова.
Дункан оглядел воинов:
– Мы должны ехать в город.
– Нет! – крикнула Аликс.
Кай был согласен с Дунканом. Атвийский государь продвигается к Мухааре со своим войском. Если вы отправитесь туда, вы сможете отстоять древний город.
– Нет, – твердо заявила Аликс. – Мы должны ехать за Кэриллоном.
Дункан вздохнул:
– Ничего не изменилось, чэйсула. Мухаара взята. Шейн ждет во дворце. Мы должны отправиться туда.
– Но Кэриллон – пленник!
– Ты уже давно это знаешь, – коротко сказал Дункан. – И ты согласилась, что я был прав.
– Я не знала, что он закован в цепи! Разве он не заслуживает нашей помощи?
Финн фыркнул:
– Прежде он не хотел иметь с нами ничего общего, мэйха. Почему я должен верить, что он изменился?
– Во имя богов! Ты заставишь меня поверить в то, что желаешь ему смерти!
– Нет, – серьезно сказал Финн. – Это не послужит Пророчеству.
Его слова заставили Аликс замолчать. Никогда еще Финн не говорил о Пророчестве Перворожденных так, услышав его серьезный тон, она поняла, что он не только воин-разрушитель, но и нечто большее.
Мы едем в Мухаару, – повторил Дункан.
– Дункан!
– Тише, Аликс. Помни: ты здесь только потому, что я это позволил.
Едва сдерживаясь, она заговорила сквозь зубы:
– Если бы я была на твоем месте, а Кэриллон мог бы прийти на помощь тебе и не сделал этого, ты был бы доволен?
Дункан рассмеялся:
– Принц даже не знает, что мы собираемся помочь хомэйнам. Он вряд ли будет по нам скучать.
– Это бесчестно, – возмущенно проговорила Аликс.
– Как и сама война, – согласился Дункан.
***
Аликс не спала. Она лежала рядом с Дунканом, обнимавшем ее во сне, и размышляла. Ей хотелось расспросить Кая о Кэриллоне, но она боялась, что их разговор услышит Дункан, а потому молчала – притворялась спящей, когда он пытался с ней заговорить, и только мрачновато улыбнулась, когда сам Дункан наконец уснул. Тогда она начала обдумывать, что делать.
Если я отправлюсь к Кэриллону, им придется последовать за мной. Дункан не позволит мне долго оставаться одной во вражеском лагере. Она тихо улыбнулась: эта мысль была почти приятна. Хотя бы потому, что я ношу ребенка, который может вернуть клану Древнюю Кровь и ее дары.
Она поплотнее закуталась в одеяло. Я уйду, и тогда Кэриллон получит ту помощь, которая ему нужна. А если даже остальные не пойдут за мной, может, хватит и меня одной, чтобы отбить Кэриллона у Кеуфа и его Атвийских демонов.
Лежавший подле Финна Сторр пошевелился и поднял голову. Не надо, лиирэн.
Это опасно.
Она вгляделась в ночной мрак, пытаясь разглядеть волка.
Сторр, я должна сделать это. Кэриллон сделал бы для меня то же самое.
Твоему чэйсулу это придется не по душе. Правда? Что ж, он может побить меня… когда найдет.
Он никогда не станет бить тебя. Сторр помолчал. Лиирэн, ты своевольна.
Аликс улыбнулась. Я Чэйсули.
Кай поудобнее запахнулся в крылья. Быть может, этого будет достаточно…
Этого будет достаточно, твердо ответила она и, прикрыв глаза, принялась ждать рассвета.
Глава 5
Перед рассветом Аликс осторожно выскользнула из-под одеяла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31