Такую тишину можно слушать, сказал он себе, стоя на крыльце.— Что, нравится? — спросил Марвин.— Да.— Когда я был ещё мальчишкой, случались настоящие снегопады, не такие, как этот. Выпадало несколько футов снега — сразу метр глубиной, приятель, — а потом становилось действительно холодно, градусов двадцать или тридцать мороза. Выходишь из дома, тебе кажется, что ты на другой планете, и думаешь, а что было здесь сто лет назад, как жили люди в вигвамах с жёнами, детьми и лошадьми, привязанными снаружи; все вокруг так чисто, как и следовало быть. Да, вот это была жизнь, приятель, это была настоящая жизнь.Он рассуждает поэтично, но не умно, подумал Ибрагим. При такой примитивной жизни почти все дети умирали ещё до того, как им исполнялся год, приходилось голодать зимой, потому что не было дичи. А откуда брался корм для лошадей и как они доставали его из-под снега? Сколько людей и животных гибло от холода? И всё-таки этот индеец восхищался такой жизнью. Глупо. Марвин был смелым, выносливым и настойчивым человеком, преданным Делу, но он не понимал окружающего мира, не принял Бога и жил в плену фантастических мечтаний. Как жаль. Он мог бы оказаться ценным приобретением.— Когда выезжаем?— Нужно дать дорожным машинам пару часов, чтобы очистить шоссе от снега. Ты поедешь в автомобиле — у него привод на передние колеса и ехать будет просто. Я поведу фургон. Нам ведь некуда спешить, правда? Не стоит рисковать.— Да, конечно.— Пошли обратно в дом, пока оба не замёрзли. * * * — Господи, им действительно следует взяться за очистку воздуха, — заметил Кларк, когда у него стих приступ кашля.— Да, здесь трудно дышать, — согласился Чавез. Они сняли небольшой домик рядом с аэропортом. Все оборудование, привезённое с собой, было рассовано по шкафам. Затем установили контакт с наземными службами. Когда приземлится «Боинг-747», его обслуживающий персонал заболеет. Это, разумеется, будет болезнь, щедро вознаграждённая. Оказалось, что организовать допуск двух сотрудников ЦРУ на борт самолёта совсем не так трудно. Мексиканцам тоже не нравились японцы — по крайней мере те из них, кто состоял на государственной службе. Их считали ещё более высокомерными, чем американцев, что уже само по себе было поразительным для мексиканских граждан. Кларк проверил часы. Через девять часов самолёт японской авиакомпании «Джал», пронзив шапку отравленного воздуха, совершит посадку над мексиканской столицей. Последует, очевидно, визит вежливости к президенту Мексики — так здесь считали, — а затем «Боинг-747» отправится в Вашингтон для встречи премьер-министра с Фаулером. Ну что ж, это сделало задачу Кларка и Чавеза ещё проще. * * * Они выехали в сторону Денвера, когда наступила полночь. Дорожные службы штата Колорадо, как всегда, отлично справились со своей работой. Если не удавалось соскрести лёд с асфальта, это место посыпали песком и солью, так что, чтобы покрыть расстояние, на которое обычно уходил час, им потребовалось всего на пятнадцать минут больше. Марвин взял на себя размещение в мотеле, заплатил за трое суток наличными и настоятельно попросил квитанцию для отчёта. Портье обратил внимание, что на фургоне была надпись телекомпании Эй-би-си, и с разочарованием заметил, что комнаты, отведённые гостям, выходят на противоположную сторону. Если бы фургон стоял перед входом, это могло бы привлечь больше постояльцев. Как только Марвин ушёл, портье уселся перед телевизором и снова задремал. Болельщики из Миннесоты прибудут завтра и, как всегда, будут шумными и требовательными. * * * Организовать встречу с Лялиным оказалось легче, чем этого ожидали. Короткая встреча Кабота с новым руководителем корейской резидентуры тоже прошла проще, чем он рассчитывал, — оказалось, корейцы отличные профессионалы, что позволило директору ЦРУ вылететь в Токио на двенадцать часов раньше. У японского резидента в Токио был отличный дом для приёма гостей — он находился на одной из бесчисленных извивающихся улочек примерно в миле от американского посольства, так что и его охрану, и наблюдение за ним было несложно организовать.— Вот мой последний доклад, — сообщил агент Мушаши, вручая Каботу конверт.— Наш президент благодарен вам за отличную информацию, — ответил Кабот. — Её качество произвело на нас большое впечатление.— А на меня произвели не меньшее размеры моего вознаграждения.— Итак, чем могу быть полезен?— Мне хотелось, убедиться, что вы воспринимаете меня всерьёз, — ответил Лялин.— Можете не сомневаться в этом, — заверил его Маркус. Неужели он думает, что мы платим миллионы ради забавы? — подумал Кабот. Это была первая встреча директора ЦРУ с одним из агентов. Несмотря на то что его предупредили о возможном характере разговора, Кабот был всё-таки удивлён.— Примерно через год я намерен вместе с семьёй обратиться с просьбой о политическом убежище. Что конкретно вы будете делать со мной?— Сначала мы будем допрашивать вас в течение длительного времени, потом поможем найти удобное место для жизни и работы.— Где?— Там, где вы пожелаете, — в разумных пределах. — Кабот сделал усилие, чтобы скрыть раздражение. По его мнению, этой работой должен был заниматься один из младших сотрудников, а не директор ЦРУ.— Что значит «в разумных пределах»?— Ну, мы не можем позволить вам жить напротив русского посольства. Где бы вам хотелось поселиться?— Этого я ещё не знаю.Тогда зачем весь этот разговор? — недовольно подумал Кабот.— Какой климат вы предпочитаете?— Пожалуй, тёплый.— Ну что ж, у нас есть Флорида, там много солнца.— Я подумаю над этим. — Он сделал короткую паузу. — Вы не обманываете меня?— Мистер Лялин, мы очень внимательно относимся к нашим гостям.— Хорошо. Я буду и дальше высылать вам информацию. — С этими словами он встал и вышел.Маркус Кабот едва удержался, чтобы не выругаться, но взгляд, который он бросил на главу японской резидентуры, был таким свирепым, что тот рассмеялся.— Это вы впервые встречаетесь с агентом, который хочет вас пощупать?— Вы хотите сказать, что в этом все и заключалось? — Кабот не мог этому поверить.— Директор, у нас необычная работа. Вам это может показаться безумием, однако то, что вы только что проделали, исключительно важно, — сказал Сэм Ямата. — Теперь он убедился, что мы действительно заботимся о нём. Между прочим, это вы здорово придумали — сослаться на мнение президента.— Значит, такова ваша точка зрения. — Кабот разорвал конверт и начал читать. — Господи боже мой!— Дополнительная информация о визите премьер-министра?— Да, подробности, которые раньше были нам неизвестны. Названия банков, суммы, внесённые на счета других государственных чиновников. Теперь можно даже не прослушивать разговоры в самолёте…— Прослушивать разговоры? — спросил Ямата.— Я никогда не говорил этого.Резидент кивнул.— Как же иначе? Вас даже не было здесь.— Нужно срочно переслать эту информацию в Вашингтон.Ямата взглянул на часы.— Мы не успеем к вылету самолёта, отправляющегося прямым рейсом.— Тогда нужно воспользоваться защищённой линией телефакса.— У нас нет такой линии. Я хочу сказать, здесь нет линии ЦРУ.— А если обратиться к ребятам из АНБ?— У них есть такая линия связи, но нас предупредили, что ею пользоваться нельзя — их шифры недостаточно надёжны.— Эти сведения нужны президенту. Их надо отправить. Действуйте, я принимаю всю ответственность на себя.— Слушаюсь, сэр. Глава 33Коридоры Было приятно проснуться не слишком рано — в восемь утра — под собственной крышей и в субботу. Без головной боли. Такого он не испытывал на протяжении, месяцев. Он собирался провести весь день дома, не занимаясь ничем, кроме бритья, да и это лишь потому, что предстоит вечерняя месса. Скоро Райан узнал, что в субботу утром его дети сидят перед телевизором и смотрят мультфильмы, в том числе и фильм о черепахах, о котором он слышал, но ещё не видел. Подумав, он решил сегодня утром обойтись и без фильма о черепахах.— Как у тебя самочувствие этим прекрасным утром? — спросил он Кэти, направляясь в кухню.— Отлично. Я… черт побери!Она услышала отчётливый звонок телефона, подключённого к защищённой линии. Джек побежал в библиотеку, чтобы снять трубку.— Слушаю.— Доктор Райан, это оперативный центр. Фехтовальщик, — произнёс дежурный офицер.— Хорошо. — Джек положил трубку. — Проклятье!— Что случилось? — спросила Кэти, стоя в дверях.— Мне нужно ехать. Между прочим, завтра я тоже буду занят.— Но послушай, Джек…— Понимаешь, милая, перед уходом из Лэнгли мне надо закончить пару операций. Одна из них происходит в данный момент — забудь о том, что я сказал тебе, ладно? — и мне придётся заняться ею прямо сейчас.— И куда ты едешь теперь?— Только в свой кабинет. Никаких поездок за пределы страны не намечается.— Завтра обещали снегопад, может быть, очень сильный.— Прекрасно. Ну что ж, я могу переночевать и в Лэнгли.— Как я буду счастлива, когда ты, наконец, уйдёшь из этого проклятого места.— Ты не могла бы обождать ещё пару месяцев?— Пару месяцев?— До первого апреля. Согласна?— Джек, дело не в том, что мне не нравится твоя работа, просто ты…— Да, много отдаю ей времени. И мне это не слишком нравится. Я уже привык к мысли, что уйду оттуда и превращусь в нормального человека. Мне нужно перестроиться.Кэти покорилась неизбежному и вернулась в кухню. Джек оделся, не соблюдая особой строгости костюма. Во время уик-энда можно обойтись без галстука. Он решил не надевать и костюм и ехать в Лэнгли на своей машине. * * * Над Гибралтаром стоял великолепный вечер. Европа — на севере, Африка — на юге. Геологи утверждают, что узкий пролив когда-то представлял собой горную цепь, а Средиземное море было сухой впадиной до тех пор, пока Атлантический океан не прорвал преграду. Вот было бы здорово наблюдать за этим моментом отсюда, с тридцати тысяч футов.И что совсем хорошо — в то время не пришлось бы беспокоиться о пассажирских самолётах. Теперь он должен постоянно прислушиваться к предупреждениям по цепи оповещения, чтобы какой-нибудь авиалайнер не попал случайно наперерез его курсу. Или наоборот, что было, говоря по правде, более честным.— Вот наши друзья, — заметил Робби Джексон.— Никогда не видел их раньше, сэр, — ответил лейтенант Уолтерс.«Друзья» — советский авианосец «Кузнецов», первый настоящий авианосец русского флота. Водоизмещение шестьдесят пять тысяч тонн, несёт тридцать самолётов, а также с десяток вертолётов. Сопровождал «Кузнецова» эскорт из крейсеров «Слава» и «Маршал Устинов», а также эскадренные миноносцы, один из которых походил на эсминец класса «Современный» и два — класса «Удалой». Корабли двигались на восток в тесной тактической группе, отставая примерно на двести сорок миль от ударной группы американского авианосца «Теодор Рузвельт». Около половины суток хода, подумал Робби, или полчаса лета — зависит, как посмотреть.— Пролетим над ними? — спросил Уолтере.— Нет, зачем выводить их из себя?— Похоже, что они куда-то спешат, — заметил офицер радиолокационного перехвата, глядя в бинокль. — Скорость не меньше двадцати пяти узлов.— Может быть, они просто хотят побыстрее миновать пролив.— Сомневаюсь, шкипер. Как вы думаете, что они делают здесь?— Судя по развод данным, то же самое, что и мы. Тренировка, демонстрация флага, ищут друзей и влияют на людей.— Разве вам не приходилось однажды сталкиваться с ними…— Было дело, несколько лет назад, «Форджер» запустил мне ракету с инфракрасной системой наведения прямо в зад. Впрочем, мне удалось благополучно посадить своего «Тома». — Робби сделал паузу. — Потом нам передали, что это была случайность, и пилота наказали.— И вы поверили этому?Джексон последний раз посмотрел на ударную группу русских кораблей.— Представь себе, поверил.— Первый раз, когда я увидел фотографию этого корабля, то сказал себе: «Вот военно-морской крест, которым ещё никого не наградили».— Успокойся, Шреддер. О'кей, мы увидели их. Теперь летим обратно. — Робби передвинул ручку управления, чтобы повернуть самолёт обратно на восток. Он сделал это плавным движением в отличие от всякого молодого пилота, который поставил бы самолёт на крыло резким разворотом. Стоило ли подвергать фюзеляж истребителя напрасным перегрузкам? — Шреддер, лейтенант Генри Уолтерс, сидевший позади Джексона, заключил из этого, что командир авиакрыла не по годам стареет.Но он ошибался. Не очень-то Джексон старел. Капитан первого ранга был, как всегда, внимателен и видел все. Его кресло было сдвинуто до предела вперёд, потому что Робби не вышел ростом. В результате у него было широкое поле обзора. Его взгляд непрерывно обегал окружающее воздушное пространство — слева — направо, сверху вниз и почти каждую минуту останавливался на приборах. Больше всего он беспокоился о гражданских самолётах, но не забывал и о частных, так как сегодня был уик-энд и много любителей крутилось вокруг Гибралтарской «скалы», фотографируя её. Лётчик-любитель в «Лиэрджете», подумал Робби, может оказаться опаснее приближающегося «Сайдуайндера»…— Господи! Приближается на девять часов!Голова капитана первого ранга Джексона повернулась налево, словно на пружине. В пятидесяти футах от них летел МИГ-29, «Фалкрэм-Н», новый морской вариант русского истребителя, созданный с целью обеспечить превосходство в воздухе. Из-за прозрачной маски шлема на него смотрело лицо русского пилота. Робби увидел, что под крыльями русского истребителя висят четыре ракетных снаряда «воздух — воздух», тогда как у «Томкэта» их было сейчас только два.— Приблизился к нам снизу, — доложил Шреддер.— Умный манёвр. — Робби воспринял эту новость спокойно. Русский пилот помахал рукой. Робби ответил тем же.— Проклятье, если бы ему захотелось…— Шреддер, ты когда-нибудь успокоишься? Я занимаюсь играми с Иваном уже почти двадцать лет, перехватил больше «медведей», чем ты завалил баб. У нас нет никакого тактического противостояния. Я всего лишь решил пролететь сюда и посмотреть на их соединение. А этот Иван захотел подняться и взглянуть на нас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158