– Да, сир, постоянно. И меч помогает мне. Силюстрия помогает. Он защищал меня все то время, что мы пробирались через Наргаршат, так что я начал думать, что битва против иллюзий Дракона выиграна.
– Эту битву невозможно выиграть. Мы проигрываем в тот момент, когда начинаем думать, что победили.
Кейн постучал своим мечом по моему, в слабо освещенном чертоге зазвенела сталь.
– Даже лучший щит бесполезен, если его опустить, не так ли?
– Спасибо, что напомнил, – кивнул я.
– Как и ты напомнил нам. – Он свирепо улыбнулся. – С самого начала в тебе было больше огня для поиска камня Света, чем во всех нас. Без тебя мы не зашли бы так далеко.
И мастер Йувейн, и Атара, и остальные смотрели на меня, надеясь, что я отыщу путь из, казалось, бесконечного лабиринта и приведу их к камню Света.
И неожиданно я понял, что выход есть. Соединившись с темными коридорами разума Морйина, я познал извилистую логику его поступков – логику его жизни и всех творений его рук, равно как и этого лабиринта. Ибо множество часов я брел через него. Извилистые ходы и перекрестки запечатлелись в моей крови, словно в жидкой живой глине. И теперь, когда я взглянул на яркий серебряный кристалл своего меча и раскрыл разум, то увидел весь лабиринт, от этого чертога до самого его центра.
– Идем, – сказал я, направляясь к двери. – Нам осталось пройти совсем немного.
Имайра шел следом за мной. Он пробирался по извилистым коридорам, не отрывая глаз от светящегося меча. Из всех моих спутников, за исключением Лильяны, он один не мог видеть Огонек и оставался слеп к его странным пляшущим огонькам. Но остальные различали его достаточно хорошо и дивились тому, что теперь он превратился в спокойную пылающую спираль как раз над моей головой. Его присутствие позволяло им более уверенно двигаться через изгибы лабиринта.
В конце концов повернув на восток и на север и резко сменив направление в черной каменной трубе, мы добрались до разрыва в изгибавшейся стене, который открывался в новый ход. А тот вел прямиком на юг, так что я понял, что мы наконец отыскали выход из южного конца лабиринта.
– Ты уверен, что этот ход ведет на юг? – спросил Имайра. – Мы столько раз поворачивали.
– У Вэля есть чувство направления, – отозвался Мэрэм откуда-то из-за него. – Он никогда не блуждает.
Не то чтобы никогда, подумал я, вспомнив исчезавшую луну в Черной трясине. Но теперь, похоже, я привел всех верно, ибо в сотне ярдов от нас тоннель неожиданно переходил в лестницу.
– Спасены! – воскликнул Мэрэм. – Это, должно быть, ступени на первый уровень!
– Тихо! – зашипел на него Кейн. – Мы еще не знаем, что найдем там!
Лестница прорезала камень, изгибаясь налево, как в замке моего отца. Имайра поведал, что расстояние между уровнями Аргатты равно пятистам футам. Однако Морйин построил свой спасательный тоннель как раз под первым, так что, судя по всему, нам совершенно не требовалось подниматься так высоко. Уже через несколько минут лестница перешла в короткий коридор, ведущий прямиком к открытому дверному проему огромного зала.
Я сделал первый шаг и сразу заметил, что зал слабо освещен несколькими древними яснокамнями, закрепленными в стенах. Огромные каменные колонны, многие из которых распались на потрескавшиеся базальтовые диски, разбросанные по твердому полу зала, поддерживали изогнутый потолок в трех сотнях ярдах над нами. Потрясающая величина этого места, вырезанного в самом сердце горы, наполнила меня благоговейным трепетом. Но в нем ощущался и ужас – и не только мой. Ибо как только Имайра и остальные присоединились ко мне в нескольких футах у дверного проема, я заметил, что мы здесь не одни. У южного конца зала, немного левее, маленькая оборванная фигурка яростно сражалась с цепью и замком, защелкнутым у нее под коленом.
– Смотри! – сказала Атара. – Это ребенок.
Я шагнул было к нему, но Кейн опустил руку мне на плечо.
– Будь осторожен – это может быть ловушка!
Ребенок или то, что казалось ребенком, немедленно заметил нас и теперь забился на своей цепи, в страхе озираясь.
– Все хорошо, – прошептал я. – Мы тебя не обидим.
Я все-таки прошел через полуразрушенную дверь, сражаясь с запахом страха, исходившим от ребенка и пересиливающим все зловоние в воздухе – смесь корицы, пота, горящей смолы, раскаленного камня и зла такого же древнего, как сама гора.
– Кто ты? – спросил я его, потихоньку подходя ближе. – Кто приковал тебя здесь?
Я увидел, что это на самом деле ребенок – мальчик лет девяти. Черные волосы сосульками свисали по сторонам грязного личика. Темнокожий, с миндалевидными глазами, он явно принадлежал Морйину, ибо носил на лбу знак рабства: извивающийся красный дракон, выжженный в плоти.
– Смотри! – сказал Кейн, подбежав ко мне.
Он указал на дальний, северный конец комнаты. Там, между двумя колоннами, стояла пирамида из черепов высотой, наверное, футов двадцать. Их округлые кости и пустые глазницы сияли призрачным желтым светом в слабом свете яснокамней.
– О, мне не нравится это место! – прошептал Мэрэм. – Давайте уйдем отсюда.
Он посмотрел на огромный открытый портал в западной стене напротив лестницы, по которой мы попали в зал. Двери обоих проемов, видимо, давно уже сорвались с петель. Какое, интересно, применение Морйин нашел для этого вонючего помещения? Темница для пыток и наказаний своих врагов? Но как ребенок может быть врагом, даже для Морйина?
– Как тебя зовут? – спросил я перепуганного мальчика, кладя руку ему на голову. – Где твоя мать? Твой отец?
Он дернулся от прикосновения, отбросил мою руку и со страхом посмотрел на портал, некогда перекрытый огромными железными воротами.
– Он идет! – сказал малыш звонким голоском. – Он идет!
– Кто идет?
Я посмотрел на голые ноги мальчика. Он так яростно пытался вырваться из оков, что кандалами изранил ноги до крови. На колене виднелись ссадины и следы укусов. Я не хотел верить в то, что увидел: несчастный мальчик, словно пойманное животное, пытался отгрызть собственную ногу.
– Кто это? – снова спросил я.
Он словно пытался решить, кто я. Потом глубоко скрытая храбрость пересилила страх.
– Это Дракон.
– Морйин здесь? – зарычал Кейн, рассекая воздух мечом.
Мальчик отскочил на всю длину цепи, приделанной к полу железным болтом. Он упал на колено и раскрошил какие-то кости, лежавшие на полу. Всюду вокруг него валялись груды крысиных черепов и их скелеты. Изорванная туника была выпачкана внутренностями и запекшейся кровью крыс, которыми он, похоже, питался.
– Это Дракон, – повторил мальчик. – Разве ты не слышишь его?
Просторный зал гудел отдаленными звуками, доносившимися из других частей города. Капала вода, ударяло по камню железо, и, казалось, сам камень стучал, словно огромное черное сердце, в унисон с самой древностью.
– Слушай, Крысиный Мальчик, – сказал Мэрэм, подходя поближе. – Ты тут уже, должно быть, долго пробыл и слышишь вещи, которые на самом деле…
– Нет, это Дракон! Надо убираться отсюда!
Тут он протянул тонкую ручонку, указывая туда, где среди крысиного помета, устилавшего пол, и обгрызенных белых костей, вне пределов его досягаемости, лежал черный железный ключ.
– Всякую мерзость используют, – пробормотал Кейн, когда я наклонился, чтобы поднять ключ. – Все, чтобы сломить дух.
Я повернулся, чтобы посмотреть, на самом ли деле ключ подходит к кандалам. Когда я наклонился поближе, Атара погладила мальчика по трясущейся голове.
– Это Дракон тебя здесь приковал?
– Нет, это Морйин, лорд Морйин.
– И ты думаешь, что он вернется сюда?
– Нет! Я же сказал вам – придет Дракон!
Теперь Лильяна и мастер Йувейн оба достали свои джелстеи. Лильяна сжала своего синего кита, явно собираясь проникнуть в разум мальчика, чтобы понять, где тот поврежден. А мастер Йувейн хотел лишь исцелить его от галлюцинаций и страха.
Я вставил ключ в скважину замка и он вошел с громким щелканьем. Сердце мальчика теперь забилось еще быстрее.
– Скорее, Вэль, – крикнул Мэрэм. – Назад, на лестницу! Что-то приближается.
Я повернул ключ, скрипнув металлом по металлу, вправо и потом влево. Я покачивал его в замке, а мальчик изо всех сил тянул за цепь. Сладковатый запах корицы становился все сильнее, зал заполнили звуки сотрясаемого камня:
ДУУМ! ДУУМ! ДУУМ!
Замок неожиданно щелкнул и открылся, а Атара направила стрелу в проем портала. И тут в темном прямоугольном пространстве возникла огромная тень. Она была пятьдесят футов вышиной. Чешуя, красная, словно ржавое железо, покрывала все ее длинное изгибающееся тело до самого кончика узловатого хвоста. Острые, как сталь, когти огромных задних ног оставляли царапины на камнях пола. Кожистые крылья складками лежали на боках, будто кошачьи уши, прижатые перед схваткой. Огромные золотые глаза, в которых светился злобный разум, глядели на мальчика, а когда я снял кандалы с его ноги, обратились на меня.
– О Господи! – Мэрэм трясущимися руками пытался достать огнекамень. – О Боже!
Это оказался, как нам и пытался сообщить мальчик, дракон – точнее драконица. И она была здорово разозлена тем, что ее оставили без ужина.
– Лильяна! Мастер Йувейн! – закричал я. – Заберите мальчика на лестницу.
Лильяна схватила его за руку и побежала к лестнице, мастер Йувейн поспешил за ними. Потом, как раз когда драконица кинулась вперед, Атара выпустила стрелу в ее глаз. Но та мотнула головой и стрела отскочила от чешуи на огромных челюстях.
Пасть раскрылась, обнажив острые зубы, длинные, как ножи. Я понял, что драконица собирается напасть на Атару, и шагнул вперед, выставив меч и подняв щит. Хорошо, что щит отца все еще оставался со мной.
– Вэль, огонь! – крикнул Мэрэм. На мгновение я решил, что он говорит о своем джелстеи. – Огонь, берегись!
Неожиданно драконица содрогнулась, кашлянула, и огромная струя огня вырвалась из ее пасти. Оранжевая струя ударила в мой щит, опалив серебряного лебедя и сделав его таким же черным, как покоробившаяся сталь вокруг. Частицы огня попали мне на лицо. Я кинулся вперед, чтобы убить драконицу, пока та снова не призвала свой огонь.
Так же поступили Кейн и Имайра. Кейн подбежал к боку драконицы и вонзил меч ей в живот. Клинок высек искры из чешуи и отскочил, как и вторая стрела Атары, выпущенная в глаз драконицы. Имайра добился большего успеха, обрушив боркор на все еще раскрытую пасть драконицы, с ужасающей силой ударил по скуле и сломал два огромных зуба. Но потом она огромной узловатой головой, словно дубиной, ударила Имайру в грудь, сокрушая ребра и сбив его с ног. Хвост ее неожиданно обрушился на Кейна. Если бы тот не оказался достаточно быстр, чтобы уклониться от страшного удара, булавоподобные шипы на кончике хвоста снесли бы ему голову.
Пока драконица отвлеклась, я подобрался вплотную к огромному тяжелому телу и вонзил меч прямо ей в грудь. Однако сияющая силюстрия Элькэлэдара, разрубавшая даже латы, не смогла глубоко ранить драконицу. Она проникла между двумя толстыми чешуями примерно на дюйм и только поцарапала ее – как если бы меня клюнула птица.
– Вэль, она слишком сильна! – закричала Атара. – Отступайте к лестнице!
Мэрэм не тратил зря времени, услышав ее призыв к отступлению. Схватив свой джелстеи, из которого не вылетело ни одной искры, он развернулся и бросился бежать прямиком к узкому проходу на востоке. Пока Кейн помогал Имайре встать на ноги, я стоял радом, прикрывая их щитом. Драконица, капая кровью из искалеченной пасти, с ненавистью и опаской посмотрела на Имайру и неожиданно снова раскрыла челюсти, собираясь сжечь нас.
В этот момент я заметил, что ее дыхание на самом деле не огненное. Когда она кашляла и отрыгивала, то выплевывала прямиком в нас струю красноватой желеобразной субстанции. Соприкасаясь с воздухом, та вспыхивала огнем. Вот и теперь она прилипла к моему щиту, как липкий мед, и прожигала сталь, вгрызаясь в нее, как кислота.
– Отступай, Вэль! – крикнул мне Кейн.
Они с Имайрой уже бежали к лестнице. Я кинулся прочь от драконицы так быстро, как только мог. Еще раз она выпустила в нас яростный сгусток огня, и я снова принял его на щит, а потом бросился по направлению к лестнице, пока драконица снова не извергла из себя злую красную жидкость. Я достиг дверного проема и побежал вниз по лестнице как раз тогда, когда она выпустила очередную струю огня. Несколько капель желе попали на мою кольчугу и обожгли спину, но по крайней мере теперь мы все были в безопасности. Драконице никак не просунуть свое огромное тело в узкий проход.
Но не могли пройти вперед и мы, попав в ловушку в глубинах Аргатты.
Глава 42
– Чуть было не достала нас! – выдохнул Мэрэм, когда мы собрались на извилистой лестнице за коридором, ведущим в драконий зал.
Взглянув с вершины лестницы в коридор, я увидел золотые глаза драконицы, пытающейся втиснуться в дверной проем.
– Ты в порядке, Вэль?
В порядке я пребывал весьма относительном. Драконий огонь прожег дыры в кольчуге, и теперь ее пришлось снять, чтобы мастер Йувейн мог обработать обожженную плоть на спине.
– Дракон! – дивился Мэрэм, не решаясь выглядывать в коридор. – Я никогда по-настоящему не верил во все эти древние истории.
Они с Атарой стояли на ступенях подо мной. Еще ниже находились Кейн и Имайра, а потом Лильяна, обнявшая мальчика.
Пока мастер Йувейн держал кристалл у моей спины, я посмотрел на мальчика.
– У тебя имя есть?
На этот раз он ответил, посмотрев мне прямо в глаза:
– Меня зовут Дэй.
– Просто «Дэй»?
Глаза мальчика заволокло страданием, словно он больше ничего не хотел говорить о своем имени. Тогда я спросил, из каких краев он родом. Но и этот вопрос, похоже, затронул ужасные воспоминания.
– Ну, Дэй, прошу, скажи нам, почему тебя здесь приковали.
– Лорд Морйин поместил меня сюда.
– Но за что?
– Потому что я не делал то, чего он от меня хотел.
– А что?
Но Дэй не ответил на этот вопрос. Глубокое отвращение отразилось на его лице, тщедушное тельце задрожало.
– Ты раб? – спросила Атара, глядя на татуированный лоб мальчика.
– Да. – Он прижался к животу Лильяны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125