«Хитер и зол, — заключил про себя Уилл. — И так же опасен, как гремучая змея».— Я только с дороги, — устало проговорил кучер, — а в обратный путь пущусь завтра.Кивнув, незнакомец повернулся на каблуках и направился к ближайшей коновязи. Он шел широкими шагами человека, привыкшего большую часть времени проводить верхом на коне.Уилл видел, что незнакомец зашел на почту. Хатчинс продолжал разгружать свою повозку, а когда по кончил с разгрузкой, то успел заметить, как высокий вышел на улицу, легко вскочил на могучего жеребца и пустил его галопом.— Хотел бы я знать, куда это он так заторопился, — проворчал Хатчинс, перебрасывая клерку последний сверток.Над головами четырех игроков в покер клубились облака табачного дыма. Шум голосов мешался со звуками старенького пианино; бармен привычным движением вытирал стойку бара.Войдя в зал, Мордекай Фишер внимательно осмотрелся по сторонам, а затем подошел к стойке.Бармен тут же выставил перед ним высокий стакан и наполнил его виски.— Давненько не видал тебя, Мордекай. Чем занимаешься?— Я был во Фриско. Послушай, ты помнишь шерифа из Стоктона, что заезжал сюда около месяца назад? — спросил Фишер.— Того самого, которому удалось прикончить кого-то из братьев Уолденов?Мордекай одним глотком опустошил свой стакан, утер рукавом губы и кивнул.— Да, того самого.— И что же с ним случилось? — поинтересовался бармен.— Его ранили.Пианино замолкло.— Вы говорите о шерифе Маккензи? — вмешался в их беседу пианист.— Да, — ответил Фишер.Эрни встал и подошел к стойке бара.— Кто это сделал, Мордекай?— Говорят, это дело рук Чарли Уолдена.— Черт побери! — вскричал Эрни. — Он мне нравился. Жаль, что ему так не повезло! Мордекай отхлебнул виски.— Вообще-то Маккензи еще жив, но всякое может статься. Чарли Уолден заявил, что вернется в Сток-тон и доведет до конца свое грязное дело.Один из игроков, темноволосый мужчина с приветливым, открытым лицом, внимательно прислушивался к их разговору.— Я больше не играю, — заявил он, бросив на стол несколько монет.— Что-то вы рано бросаете игру, — заметил кто-то.— Бывает и такое, — пожал плечами незнакомец.В глазах сдающего карты загорелся недобрый огонек. Он немало проиграл партнеру, и ему не улыбалось оказаться в проигрыше.По сравнению с другими игроками незнакомец выглядел настоящим денди. Его щеки были гладко выбриты, а над губами темнела узкая щеточка холеных усов. Высокий и широкоплечий, он был одет в белую рубашку с черным шейным платком, черный сюртук и светлые брюки. Голову незнакомца венчала слегка заломленная набок черная шляпа.Заметив, что нос незнакомца явно не раз бывал сломан, а кобура с кольтом как бы приросла к нему, недовольный решил с ним не связываться и безропотно вручил сдачу.Любезно улыбнувшись, тот небрежно сунул деньги в карман жилета, приподнял шляпу и пошел прочь из бара.— Вам телеграмма, — сообщил ему портье.Взяв конверт, приветливый молодой человек бросил на стойку портье золотой доллар и пробежал глазами короткое послание.«Приезжаю утром», — гласило оно.Скомкав листок, незнакомец бросил его в мусорную корзину и поднялся наверх. Глава 30 Опасаясь Чарли Уолдена, Хани сочла благоразумным вернуться в дом. Раны Люка перестали кровоточить, и его можно было перевозить. Им удалось незамеченными ускользнуть из «Лонг-Бранча», отведя тем самым опасность от Лили, которая не забыла угроз Чарли.Хани была весьма удивлена, когда на следующий день Лили пришла к ней попрощаться и сообщила, что уезжает из Стоктона.— Что ты станешь делать, Лили? — спросила девушка.— Наверное, поеду в Сан-Франциско. Не хочу больше жить в этом городе — похоже, все стоящие люди уезжают отсюда.— Я тоже в свое время хотела поехать в Сан-Франциско, но встретила Люка, — заметила Хани.— Мне никогда особенно не везло, поэтому я и не мечтаю встретить такого человека, как твой муж. Даже если он мне и повстречается, то вряд ли захочет связать жизнь с такой женщиной, у которой столь темное прошлое.— Почему бы тебе не бросить свое занятие, Лили? Ты же молода и красива! Уверена, ты могла бы встретить мужчину, которому будет наплевать на твое прошлое. Ведь мне же повезло, не правда ли?— Хани, детка, вокруг не так уж много мужчин вроде Люка Маккензи. А я не умею ни петь, ни играть в покер, так что мне больше и заняться нечем.— Так поехали с нами в Техас! Не сомневаюсь, что тебе удастся найти там работу! — горячо воскликнула девушка.— Нет, я предпочитаю поехать в большой город! Но, кто знает, может, в один прекрасный день я и окажусь в Техасе, — усмехнулась Лили. — До свидания, моя дорогая, попрощайся за меня со своим мужем, когда он проснется. И увози его отсюда, пока его не убили, — добавила она.— Я так и сделаю, когда он достаточно окрепнет, — сказала Хани, крепко обнимая Лили. — До свидания, Лили, и храни тебя Господь!Прислонившись к косяку двери, миссис Маккензи с грустью наблюдала за тем, как Лили садится в дилижанс.— Удачи тебе, Лили, — грустно прошептала она.На следующий день Люк уже смог подкрепиться бульоном. Рана на спине уже не кровоточила, но немного припухла, и Хани, опасаясь инфекции, принялась прикладывать к ней горячие компрессы.Лихорадка все еще не отпускала Люка, зато теперь состояние его улучшилось настолько, что Хани — впервые с того мгновения, как его ранили, — решилась оставить мужа и лечь спать в комнате Джоша.Двое всадников не спеша въехали в город. Серьезно и внимательно они вглядывались в лица запоздалых прохожих. В одном конце улицы светились окна тюрьмы, а в другом — окна «Лонг-Бранча». Из дверей салуна неслась музыка. Переглянувшись, мужчины направились к заведению. Поглядев на банковские часы, один из них заметил, что было уже десять часов. У салуна оба соскочили с лошадей, привязали их к коновязи, а затем один снял шляпу и стряхнул с нее пыль. Другой проверил, на месте ли его кольт, и шагнул к дверям, но у двери остановился, поджидая своего попутчика. Еще раз оглядевшись вокруг, они вошли в «Лонг-Бранч».Не прошло и нескольких минут, как незнакомцы вышли из салуна и вскочили на лошадей. Пустив их шагом по Мейн-стрит, они направились к тюрьме. Ехали молча. Когда незнакомцы неслышно появились в тюрьме, Мэтт Бреннан испуганно вскочил на ноги.Вскоре оба вынырнули из тюрьмы и направились к соседнему дому. Не издавая ни звука, они поднялись на крыльцо и тихо отворили дверь.Хани даже не поняла, что разбудило ее. «Может, Люк звал меня?» — мелькнуло у нее в голове. На мгновение она замерла, прислушиваясь. Затем, видимо, успокоенная полной тишиной, она опять легла.Но тут же какой-то шорох, донесшийся из гостиной, опять заставил ее сесть в постели. Кто-то наступил на скрипучую половицу возле комнаты Люка. Девушка бросила взгляд на спящего Джоша. Амиго поднял голову, навострив уши, и внимательно смотрел на хозяйку. Хани приложила палец к губам, давая собаке знак молчать. Молодая женщина дрожала как осиновый лист.Хани бесшумно поднялась и, взяв кольт с ночного столика, подкралась к двери. Кровь стучала у нее в висках. Судорожно вздохнув и моля Бога дать ей сил, она выглянула за дверь.Ночник, горевший в комнате Люка, освещал гостиную слабым светом. В гостиной и кухне никого не было, и Хани уже было с облегчением вздохнула, как вдруг с ее губ чуть не сорвался крик ужаса — она увидела, что над кроватью ее мужа склонилась темная фигура.Забыв о страхе, молодая женщина бросилась вперед. Крепко сжав в руке кольт, она подошла к спальне Люка и приказала:— Отойди от него!Только теперь она увидела, что в спальне притаились две тени. Хани ног под собой не чуяла от леденящего страха.— Руки вверх! — крикнула она. — Одно движение, и я выпущу пулю кому-то из вас в лоб!— Да, мэм, конечно, — примирительно промолвил один из них, поднимая руки. Он был чисто выбрит и казался моложе своего бородатого дружка, который хмуро поглядывал на нее. Щеку над его бородой рассекал устрашающий шрам.— Одно движение — и… — Хани прицелилась, направив дуло на бородача. Тот устало поднял руки вверх.Впервые в жизни Хани блефовала по-крупному — она в жизни не держала в руках оружия и сомневалась, что смогла бы пустить его при необходимости в ход. Но она должна выгнать их, прежде чем они поймут ее беспомощность, должна!Хани медленно попятилась назад.— Выходите из комнаты! И чтобы без фокусов, иначе вам уже никогда в жизни пошутить не удастся!Великаны послушно направились вслед за ней, и Хани показалось, что они заняли собой всю гостиную.— А теперь закройте дверь!— С удовольствием, мэм, — услужливо проговорил младший, прикрывая дверь. — Никогда бы не подумал, что такая хрупкая леди может быть столь суровой.— А мне не по нраву суровые леди, — проворчал бородач. — Еще меньше мне нравятся суровые леди с кольтами в руках.— Довольно! — выкрикнула Хани. — Давайте сюда ваше оружие. Вы — первый! — Миссис Маккензи махнула кольтом на бородатого незнакомца, который казался ей наиболее опасным. — Теперь ваша очередь, — велела Хани другому незваному гостю.Тот послушно расстегнул ремень, и кобура с пистолетом упала на пол.Тогда девушка, не сводя с них пистолета, шагнула к входной двери и выглянула наружу.— Эй! — закричала она. — Есть тут кто-нибудь?— Там никого нет, мэм, мы уже проверили. Можем ли мы чем-нибудь помочь вам?Хани сердито взглянула на приветливого молодого человека: ей казалось, что он издевается над нею.— Что ж, в таком случае мы отправимся в тюрьму втроем, — буркнула она.— Мы с удовольствием присоединимся к вам, мэм. Отличная ночь для прогулки, знаете ли.Но Хани понимала, что ей всего лишь заговаривают зубы.— Вот только я не уверен, что ваше появление на улице в ночной рубашке не произведет фурора, — усмехнулся незнакомец, оглядывая девушку. — Особенно если вы будете стоять на свету, как сейчас.Хани вспыхнула и опустила глаза, но тут же сообразила, что она вовсе не стоит на свету. Этот человек все еще насмехался над нею! Девушка хотела было ответить ему, как вдруг бородач схватил ее за руку.— Вы действуете мне на нервы, леди, — прорычал он, забирая у нее пистолет. — В следующий раз, когда вздумаете грозить кому-то оружием, не забудьте его зарядить. — С этими словами он отпустил Хани и направился в спальню.— Нет! — завопила она. — Стойте! Не трогайте его! Я не позволю вам причинить ему вред! — Хани бросилась к бородачу и принялась молотить по его груди маленькими кулачками. Тот подхватил ее за талию и поднял в воздух, но женщина продолжала отчаянно бороться.— Черт возьми, Клив, забери от меня эту дикую кошку, — рявкнул незнакомец. Молодой человек расхохотался.— Ха-ха-ха, Флинт, похоже, тебе с нею не совладать!Клив?.. Флинт?.. Хани была потрясена. Она застыла на месте, ошарашенно глядя на бородача.— Черт, что ты ей сделал? — подбежал к ним Клив. — Ты ведь не причинил ей боли?— Уж во всяком случае, я не хотел, разве только она сама как-нибудь… ушиблась. — Флинт осторожно опустил Хани на пол. — С вами все в порядке, маленькая леди?— Так вы Флинт?! — воскликнула Хани, переводя глаза с одного гостя на другого. — А вы? Вы — Клив?— Да, мэм, — ответил Клив.— Слава Богу! — радостно вскричала девушка. — Вы братья Люка!— Это ваше первое разумное заявление, леди, — заметил Флинт.Голова Хани пошла кругом от радости. Она обхватила Флинта за пояс и прижалась к нему, уткнувшись лбом ему в грудь — бородач был почти вдвое выше ее.— Вы в точности так же сварливы, как я и представляла, — пролепетала Хани.Флинт недоуменно поглядел на брата поверх золотистой головки миссис Маккензи.Повернувшись к Кливу, Хани промолвила:— Ах, Клив! Вы такой обходительный и приятный! Я так и думала!Клив раскрыл объятия, и девушка бросилась к нему.— Я очень рад, мэм. — Братья опять обменялись изумленными взглядами. — Кажется, мы должны извиниться, что так напугали вас, мэм. Мы стучали, но дверь оказалась незапертой.— Знаю. Ключ от замка потерян, а засова нет.— Как только мы узнали о беде, приключившейся с нашим братом, мы сразу же поспешили в Стоктон, — добавил Флинт.— Вы даже не представляете, как я счастлива вас видеть!Клив усмехнулся:— Слава Богу, с братом все в порядке. Я и не чаял увидеть его спящим, как младенец.— Но при этом храпящим, как слон, — ухмыльнулся Флинт.— Люк никогда не храпит! — возмутилась Хани. — Я бы знала, если бы он храпел.Наступила неловкая пауза, а затем, откашлявшись, Клив заговорил:— М-м-м… Прошу прощения, мэм, но, боюсь, вы поставили нас в неловкое… В общем, мы не знаем, кто вы.Хани всплеснула руками.— Господи! Как глупо! Простите, пожалуйста. Вы, наверное, решили, что я сумасшедшая.Судя по выражению их лиц, такая мысль приходила братьям в голову.— Я жена Люка, — объяснила Хани.Флинт и Клив пораженно воззрились на нее.— Жена Люка! — наконец вскричал Флинт.— Но шериф в тюрьме нам ни слова не сказал о том, что у Люка есть жена, — проговорил Клив.— Пожалуй, нам пора присесть и выпить по чашечке кофе, — предложила Хани потрясенным братьям. — Я надену халат и все приготовлю.— Я и сам могу сварить кофе, если вы скажете мне, где найти кофейник, мэм, — заявил Флинт.— Хани, — поправила его девушка.— Только не для меня, мэм. Я обычно пью крепкий черный кофе.— Да уж, братец, если ты возьмешься за кофе, то мы его и пить не сможем, до того он будет крепок, — заметил Клив, зажигая лампу в гостиной.Хани не двинулась с места.— Нет, я не предлагала вам меду, — произнесла она. — Я хотела сказать, что меня зовут Хани.Братья замерли на полпути к кухне и оторопело уставились на нее. Девушка была готова к худшему и не ждала ничего хорошего, особенно от Флинта. Обнажив белоснежные зубы, Флинт широко улыбнулся:— Какое сладкое имя!— Что ж, я и не такое слыхивала, — заметила девушка, невольно вспоминая все, что ей доводилось услышать от собеседников о своем имени.Решив, что она обиделась, Клив поспешно проговорил:— Он хотел сказать, что у тебя чудесное имя, Хани. И оно очень подходит тебе при твоих роскошных волосах. Они и впрямь напоминают свежий мед. Помнишь, Флинт, тот самый мед, что мама клала нам в чашки?— Да-а, — протянул Флинт, задумчиво глядя на девушку.Тронутая столь неожиданным сравнением, Хани невольно прикоснулась к своим волосам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41