У Дуга был такой вид, словно он лишь сейчас вспомнил о присутствии шерифа.— Да, что-то заболтался я и совсем забыл о пациенте, — засмеялся Нельсон, усаживаясь за свой стол.Хани улыбнулась, что еще больше разозлило Люка.— Так что с собакой? — спросил он.— Вообще-то я просто наложил повязки. Думаю, твоему мальцу будет легче от того, что он видел, как я пытаюсь помочь его другу. По правде говоря, Люк, я не могу ничего обещать. У пса сломана задняя лапа, и я наложил на перелом шину, но мне же неизвестно, каковы внутренние повреждения. Сердцебиение учащенное, но ровное. Впрочем, я не ветеринар и не знаю, каким должно быть нормальное сердцебиение собаки.— Но ты-то сам какого мнения, а? Дуг пожал плечами:— Пес сделал лужу, и в его моче не было крови. Это хороший знак — возможно, внутреннего кровотечения нет. Надеюсь, собака сумеет выкарабкаться — на радость твоему сынишке. Думаю, вам стоит взять пса домой.— Ничего себе! Послушай, Дуг, если бы я захотел завести собаку, я бы давно сделал это!— Этот пес нуждается в постоянной заботе, — настойчиво проговорил Нельсон.— Вот именно. Поэтому я настаиваю, чтобы он остался у тебя.— Я же не ветеринар, напомню. За псом нужен постоянный уход, а там за дверями сидит маленький мальчик, который может и хочет заботиться о собаке. Так что, как ни крути, пса должен забрать ты.У Люка не было ни малейшего желания брать домой собаку — он едва справлялся с Хани и Джошем.— Он ваш пациент, доктор Нельсон.— Я мне кажется, что это вы принесли его сюда, шериф Маккензи, — возразил доктор.— Лишь по необходимости. Это был мой долг, знаешь ли.Пока мужчины препирались, Хани украдкой наблюдала за молодым врачом. Несмотря на очки, за которыми прятались проницательные карие глаза, и слегка редеющие волосы, Нельсон был мужчиной недурной наружности. Хоть и ниже Люка, Дуг был таким же мускулистым и сильным — сказывались годы черной работы у отца Синтии в Орегоне, где будущие супруги и полюбили друг друга. Получив медицинское образование, Дуг женился на Синтии, и молодая семья переехала в Стоктон.— Давай договоримся, Люк, — усмехнулся доктор. — Ты возьмешь пса к себе, а я не стану брать с тебя деньги за лечение.— Не говоря уже о ярдах бинта, — с надеждой добавила Хани.— Следовало пристрелить его не раздумывая, — проворчал шериф. Веселые искорки в его глазах потухли. — А если серьезно, Дуг, как, по-твоему, воспримет все это Джош, если собака сдохнет? Видел бы ты, что было с ребенком, когда я попытался избавить пса от страданий.— Он даже заговорил, — быстро проговорила девушка.Брови Нельсона поползли вверх.— Что-о? — вскричал он. — Джош заговорил? Отличный знак! Некоторые дети вообще позже других начинают говорить, и если Джош сказал хотя бы несколько слов, это означает, что скоро он будет болтать вовсю!— Тогда, может, он не станет очень сильно огорчаться? — спросил Маккензи.— Право же, не знаю, Люк. Хотелось бы верить, что все будет именно так, но… это весьма непросто… — Дуг засмеялся.— Скажи нам, Дуг, что тебя тревожит? — поспешил спросить шериф.— Знаете, я никак не могу взять в толк, почему Джош не воспринимает людей эмоционально.— Эмоционально? — переспросила Хани, обмениваясь взглядом с Люком.— Да. Ведь он же все понимает, как и любой шестилетний ребенок, потому что делает то, о чем его просят.— Тогда почему же он не говорит? — недоуменно промолвил шериф.— Вот этого я и не знаю. Он не воспринимает окружающих, как обычный ребенок.Маккензи решил задать вопрос, который больше всего тревожил его:— Но почему же он так замкнут и не раскрывает душу даже своему отцу?— Могу лишь догадываться, — пожал плечами доктор.— И что же это за догадка? — не отставал шериф.— Что за догадка? — переспросил Дуг, обдумывая, как бы получше объяснить все приятелю. — Ты говорил мне, что Джошу было всего два года, когда убили его мать и бабушку. Потом какой-то фермер взял его к себе на ранчо…— Это был Хуан Моралес, — перебил Нельсона шериф.— Ну да. Так вот этот самый Хуан Моралес увез Джошуа в Мехико, где он провел целых два года.— Да, он был там до четырех лет, — нетерпеливо проговорил Люк.— К этому времени твой мальчуган, наверное, знал уже немало слов, иначе Моралес сообщил бы тебе, что Джош вообще не говорит. А потом приехал ты. Ты говорил на незнакомом мальчику языке, да к тому же увез его из дома. Единственного дома, какой он знал. Скорее всего твой сын понимает и говорит по-мексикански. — Помолчав, Дуг добавил: — И еще. Боюсь, мальчик из-за этого тебе и не доверяет.Хани подумала о том, что размышления Нельсона не лишены здравого смысла, но ее все же терзали сомнения.— Этим можно было бы объяснить, почему Джош отворачивается от отца. Но отчего он со всеми так себя ведет?Дуг невозмутимо пожал плечами.— Возможно, сейчас он вообще никому не доверяет.— Вот в этом, черт возьми, можно не сомневаться, — проворчал Люк. — Только мне это и без врача было ясно.Хани украдкой взглянула на шерифа: она понимала, как глубоко задеты чувства этого гордого человека.— Ну ладно, это всего лишь догадки, — заявил Нельсон. — У меня другая специализация. Вот если бы вам надо было вылечить кашель или вправить вывихнутую руку, то я бы с радостью помог. И я не ветеринар, хоть вы и притащили мне раненого пса. Я так же мало смыслю в психологии, которую изучают в Европе. Я получил степень в Калифорнии, а не в Париже и не в Вене.— А кто это — психология? — спросил Люк.— Психология изучает поведение людей, — объяснил Нельсон. — Я знаю об этой науке лишь то, что прочел в медицинских журналах, которые получаю по почте. Какой-то невропатолог даже открыл во Франции клинику, где лечат истерию и тому подобные заболевания. Там удачно применяют гипноз. А в Вене есть некий доктор Джозеф Брейер, который занимается поведением людей и называет все это психоанализом.Дуг принялся перебирать стопку журналов, лежащих на столе.— Кстати, недавно я прочел весьма любопытную статью, — сообщил он. — Ага, вот она. — Нельсон взглянул на журнал. — Ее автор — врач из Франции Жан Шарко. Он профессор-патологоанатом.— Дуг, все это для меня китайская грамота, — заметил Маккензи.Доктор вручил Хани журнал:— Возьмите это с собой, я хочу, что вы оба прочли статью. Она поможет вам многое понять. — Он помолчал. — А подумайте-ка вот о чем. Будь вы на месте Джоша, стали бы вы доверять людям? Не забывайте, что ему только шесть лет. Мальчик знает лишь то, что бабушка и мама оставили его, а потом его разлучили с лучшим другом — Моралесом. Кстати, я уверен, что Джошу известно о том, что и Хани его покинет. — Дуг осуждающе поглядел на шерифа. — Ты же сам сказал ему об этом… Так что можно не сомневаться: ребенок уверен, что и отец недолго будет с ним. Джош, возможно, не решается привязываться к людям из-за боязни неминуемой разлуки с ними. — Доктор выразительно посмотрел на Хани.Девушка догадалась, что Синтия посвятила мужа во все их отношения.Дуг положил ноги на стол, закинул руки за голову и потянулся, глядя в потолок.— Кажется, я уже неплохо разбираюсь в психологии, — заявил он. — Может, мне стоит заняться этим делом?Люк застонал и принялся мерить комнату шагами. Хани в раздумье молчала, а затем с тревогой взглянула на Нельсона.— Так что же, по-вашему, нам делать?Шериф остановился и бросил на девушку сердитый взгляд. Легкость, с которой Хани разговаривала с Дугом, раздражала его гораздо больше, чем сам вопрос.— Да, доктор Нельсон, что вы посоветуете? — спросил он, солидно откашлявшись.— Я посоветую окружить Джоша любовью. Постарайтесь понять его. Не опускайте руки. Джошуа непременно снова научится доверять людям. Раковина, в которой он прятался, дала трещину. Случай с собакой доказывает, что ребенок готов отвечать кому-то, пусть даже просто дворняжке.— А если собака сдохнет? — спросил встревоженный Люк.Уверенность Дуга как рукой сняло.— Тогда у вас возникнут серьезные трудности, — заявил доктор.Нахмурившись, Люк скрестил руки на груди.— Так чем же кормят больных собак? — поинтересовался он. Глава 12 — Думаете, он сумеет выкарабкаться? — тихо спросила Хани.Прошло уже больше суток с тех пор, как они принесли раненого пса домой. Люк стоял рядом с девушкой и накачивал ручным насосом воду для чайника.Услышав вопрос Хани, шериф взглянул на сына. Мальчик сидел на полу в своей спаленке, возле него в ящике лежала собака.— Надеюсь, — пробормотал Люк и, подняв тяжелый чайник, понес его к плите.— Люк, я прочла журнал Дуга, и у меня возникли кое-какие мысли о Джоше. Он очень пугается, когда слышит выстрелы.— Конечно, пугается, а как же, — рассеянно заметил Маккензи.— Я вспомнила случай в церкви. Джоша просто трясло от страха. И это не было обычным испугом, — продолжала девушка.— На что вы намекаете?— Может, это как-то связано с тем, что ему пришлось пережить? Правда, Джош тогда был совсем мал, но страх мог надолго поселиться в его душе.— Да уж, он был совсем крохой, — скептически проговорил шериф.— А что, если он не помнит осознанно, что тогда напутало его, но в глубине его сознания звуки выстрелов запечатлелись очень ясно и мальчик до сих пор не может слышать пальбу? К тому же не исключено, что в его сознании выстрелы ассоциируются с большой потерей. В его случае это потеря мамы и бабушки, хотя, конечно, Джош и не понимает этого.— Я по-прежнему не понимаю, какое это имеет отношение к тому, что он сторонится меня, — холодно произнес Маккензи.— Вы все время носите на поясе в кобуре именно тот предмет, который больше всего пугает ребенка, — заметила Хани.— Вы полагаете, что он боится меня из-за кольта? Хани покачала головой.— Джош, по-моему, боится потерять вас. Если в его сознании грохот выстрелов ассоциируется с потерей, то… — девушка развела руками, — …почему бы и нет?— По-моему, Дуг напрасно забил вашу голову всеми этими психологическими штучками.— Может, вы и правы, — зевая, проговорила девушка.— Вы устали?Хани подняла глаза и встретилась с пронзительным взглядом Маккензи.— Да, немного, — призналась она. — Мы с Джошем не спали почти всю ночь. Мне кажется, мальчик боялся, что уснет, а в это время собака умрет.— Вам не помешает отдохнуть, Хани, — ласково промолвил шериф. — Я сам тут со всем управлюсь.Ласковое обращение подействовало на девушку куда сильнее, чем все их ссоры и гнев Люка.— Вы уверены, что справитесь? — нерешительно спросила Хани.Глаза Маккензи согревали ее своей теплотой.— А как же быть с грязными тарелками? Кто уложит Джоша?— Вообще-то я смогу все это сделать, — усмехнулся шериф. — Вы не забыли?Хани с подозрением взглянула на него.— А вы хорошо себя чувствуете?К ее удивлению, Люк засмеялся. Ей еще ни разу не доводилось слышать этот звук. Сердце девушки неожиданно заколотилось, и она улыбнулась шерифу в ответ.— Со мной все в порядке, — заверил ее Маккензи. — Признаюсь, в моей душе впервые за много лет затеплилась надежда. Если в словах Дуга есть хоть доля правды, Джош очень скоро поправится.Хани невольно погладила шерифа по руке.— Будем надеяться, что собака выживет, Люк…Маккензи перевел взгляд на сына, сидящего в спальне.— Да-а… — протянул он. — Будем надеяться.Хани направилась в свою комнату, но в дверях задержалась.— Я просто немного подремлю. Разбудите меня, если что…— Да, я непременно разбужу вас, — вымолвил Люк.Девушка уютно устроилась в постели и проснулась, лишь когда ласковые лучи утреннего солнца осветили все вокруг. Она с ужасом поняла, что проспала всю ночь.Схватив халат, она выбежала из спальни. Отец и сын спали на полу около собаки. Пес не мигая смотрел на Хани, слабо виляя хвостом, выглядывающим из-под бинтов. Девушка улыбнулась и на цыпочках вышла из комнаты.Она чувствовала себя на редкость умиротворенно.Хлопоча на кухне, Хани пробормотала:— Боже мой! Нет ничего лучше хорошего сна!Хани снова улыбнулась. Ее настроение было под стать яркому солнечному утру, но не только сон был тому причиной. В ее душе возникла странная уверенность, что и с собакой все будет хорошо, и Джош непременно поправится, и шериф Маккензи, возможно, не так уж плохо относится к ней. За последние двадцать четыре часа они не сказали друг другу ничего обидного!И вдруг девушка замерла.— Хани Энн Бер! — строго сказала она себе. — Давно ли тебя стало волновать отношение Люка Маккензи? Как бы не пришлось потом плакать.Но, несмотря на собственное замечание, произнесенное вслух, она не перестала улыбаться и принялась за приготовление завтрака.Когда некоторое время спустя Люк вышел из спальни Джоша, Хани уже сидела за столом с чашкой кофе. В печке пеклись бисквиты, а на плите в кастрюльке пыхтела каша.— Господи! — простонал, потягиваясь, шериф. — У меня такое чувство, словно я упал с лошади и получил по спине копытами.Хани с нежностью взглянула на него.— Надеюсь, вы не спутали себя с собакой? — улыбнулась она. — Ведь это она пострадала от лошадиных копыт. Но если это, конечно, поможет вам, то, может, стоит нанести визит доктору Нельсону? Думаю, у него еще остались бинты, и он не разучился бинтовать.— Очень смешно, но, пожалуй, чашки кофе хватит. — Люк налил себе кофе и поставил кофейник на стол.— Может, и собаке налить кофе вместо воды? — Поймав его недоуменный взгляд, Хани поддразнила шерифа: — Ведь на пса не одна лошадь, а целая упряжка наехала.Откинувшись на спинку стула, Люк отхлебнул горячего бодрящего напитка.— А вы всегда по утрам болтливы, как сойка?— Поосторожнее со своими замечаниями, а то как бы я не запела, — пригрозила девушка. — Уж мне-то хорошо известно, как вы цените мое пение.Подперев голову руками, Маккензи посмотрел на девушку.— Вы напоминаете мне моего брата Клива. С другим моим братом, Флинтом, мы то и дело угрожали отколотить Клива, если он не перестанет улыбаться по утрам.Хани подозрительно поглядела на шерифа.— Теперь-то я понимаю, чего лишилась: ведь у меня нет братьев. — Робея под его проницательным взглядом, девушка поспешила переменить тему: — На завтрак есть горячие бисквиты и каша. Хотите?Люк покачал головой:— Нет, пожалуй, я лучше еще кофейку выпью. Уж больно хорош он сегодня. — С этими словами шериф подлил кофе в обе чашки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41