Вот я и решила вас свести, ты все равно сейчас одна. На тебе, складывай на здоровье. Что такому нарядному мужику пропадать?
— Нет, Ирих, никакой он не пазл. Обыкновенный мужик. Ничего особенного. Но что-то в нем все-таки есть... Такое, знаешь, типично мужское, даже притягательное.
— Деньги, что ли?
— Да нет, я же говорю — мужское.
Ирка поведала мне, облизывая ложку, что Лизка так — для порядка — переспала с «правой рукой» Иркиной новой пассии, «мужчины всей ее жизни», то есть с его помощником. После того как Лизка грамотно поставила Ирку на деньги, она укатила в Москву и начала там строить себе достойное будущее. Но периодически наведывалась в Питер проверить «обстановочку».
«Мужчина всей Иркиной жизни» — невысокий и пухленький коротко стриженый брюнет, занимался «честным криминалом» в городе Санкт-Петербурге, правда, на высшем уровне. Недавно «откинулся» по «хищениям в особо крупных», но не стыдился сего факта. Деньги есть, девчонки тоже, а без работы такие деятели не остаются. К тому же у подобных субъектов всегда есть «папики», которые, если надо, поддержат в трудную минуту. В общем, Ирка чувствовала себя на седьмом небе. Тем более что через недельку ей предстояла поездка с Рональдом на Барбадос, на Ямайку, а затем в Лас-Вегас — итого два месяца полного отрыва на деньги старого олигарха.
Все три дня нашего общения с Петровичем я купалась в стопроцентной заботе и внимании. Мне желали доброго утра, приглашали на обед, а на ужин дарили цветы и осыпали комплиментами.
На работе шли дела как нельзя лучше. Наше агентство работало на выставке в Ленэкспо. Находясь по другую сторону раздвижного подиума, я отвечала на телефонные звонки своих ухажеров, которые, как ни странно, активизировались одновременно. Сначала всегда звонил Петрович, а после Тимур:
— Слушай, я чего-то не понимаю, ты три дня работаешь в Ленэкспо, и хоть бы сказала мне об этом?! — раздражался Тима.
— Извини, замоталась.
— А как продвигаются дела с бизнес-планом, ты его пишешь?
Мне не хотелось расстраивать Тиму, так как из всего проекта бизнес-плана я оформила только титульный лист, да и то не вписала о чем, собственно, суть дела.
— Да, Тим, я об этом думаю... Ну, понимаешь, дело серьезное.
— Ну ладно, давай быстрей. Парам-парам. Слушай, а что мы будем делать на выходные? — Этот стандартный вопрос я слышала на протяжении целого года нашего с Тимой общения.
Я должна была придумать культурную программу для нас и его многочисленных девушек, чье общество мне значительно поднадоело.
— В субботу у меня «Шоу гейш» на закрытой вечеринке. Хочешь, приходи, проведу!
— А ты не желаешь сходить на концерт «Белого орла». Группа же тебе нравится, я помню.
— Я туда уже иду.
— Ах, вот как? Ну, понятненько-понятненько, — огорчился Тима.
Вечером был концерт, и было казино, было «правило двоих». Проклюнулся росток наших с Петровичем новых и заманчивых отношений.
— Как вы посмотрите на то, если я предложу вам заняться сексом?
Много раз в моей жизни я слышала предложения подобного рода, но, как правило, они несли только предложение переспать. В этом же предложении Аркадия Петровича чувствовался какой-то подтекст. В первый момент я даже не нашлась, что ответить.
— Не знаю...
— Поедемте ко мне, а там решите. Да — так да, нет — так нет. Отношения всегда строит женщина, и выбор всегда тоже осуществляет она.
Это был обычный семейный секс. Не долгий и не короткий, не страстный и не волнующий, не чувственный и не холодный. Это был секс двух людей, которые, казалось, живут вместе как минимум лет десять и выполняют эту процедуру скорее по инерции или по привычке.
Умелыми руками он лихо снял с меня одежду. Резкие губы, казалось, знали мое тело наизусть, а тихие вздохи чуть разбавили тишину этого тривиально-приятного процесса.
Он обнял меня, и я сразу же погрузилась в безмятежный спокойный сон.
Засыпая, я подумала: «А может, это и есть то "правило двоих"? Никаких огнедышащих страстей, людям просто хорошо и комфортно друг с другом? В таком случае от каждого — по возможности, каждому — по потребности, и никто ничего никому не обещает и не клянется в верности и любви...»
Мы приехали с Петровичем в «Пробку», и я наслаждалась тем, что ловила на себе злобные взгляды женщин. Женщины эти, жены таких же крутых мужиков, как мой Петрович, обычно провожают тебя взглядами и думают: «Ага, сучка-модель! Такие вот дряни и уводят наших мужей!»
Эти бедные, измученные хирургическими вмешательствами, постоянными диетами и массажами жены наивно полагают, что у нас, моделей, в этой жизни все хорошо, а их мужья встают за нами в очередь. Да, в очередь встают, но кто сказал, что мы счастливы от этих нескончаемых очередей?!
Конечно, каждая из нас имеет свой интерес. Например, Анька. Она наслаждается общением с женатыми мужиками, как гамбургером после диеты. А все потому, что ее отец, когда она была маленькая, ушел из семьи к молодой любовнице и оставил жену с двумя детьми на произвол судьбы. И теперь семейное счастье многих гиперсостоятельных питерских пар была в Анькиных руках. Одной только своей улыбкой она могла заполучить любого добропорядочного отца семейства. Делать это она, конечно, не собиралась. Зачем ей уже изрядное «б/у»? Но упивалась своими возможностями.
Аньке нравилось ощущение, что она может иметь любого. А что? Ты встречаешься с богатым женатиком, он бегает от своей благоверной к тебе, тратит на тебя восемьдесят процентов семейного бюджета и надеется на то, что он у тебя единственный.
А в это время его супруга носится по салонам красоты и фитнес-центрам, может даже делает бизнес на деньги мужа. Бизнес этот вряд ли приносит прибыль, но зато развлекает. Воспитывает детей при помощи нянек и гувернанток, день и ночь смотрит сериалы по телевизору, ожидая прихода ненаглядного. И в своем тесном змеином клубке жены успешных мужчин обсуждают, какие сволочи эти девчонки-модели! А в отпуск любовница едет на Багамы, а жена — в Крым. Ну, а если муженек снизойдет — тогда и та, и другая едут на Багамы. Иногда даже живут в одном отеле, из чего получаются всевозможные курьезы.
Врагу бы не пожелала быть женой такого вот человека, который заметает следы, возвращаясь домой после очередной интрижки, и переживает, чтобы кто-нибудь не стукнул его благоверной, что видели его с другой.
Вместе с Анькой, которая, по ее заявлению, не собиралась замуж, в ближайшие десять лет, я тоже придерживалась такого же принципа. «На наш век мужиков хватит: и молодых и старых, и средних бизнесменов и олигархов, и женатых и холостых».
Росла я без отца и поэтому тревожить чужие гнезда не желала, тем более, что выбор был, и иногда, отвлекаясь от Тимы, я замечала, что пользуюсь спросом.
Петрович, словно подслушав мои мысли, пододвинулся ко мне и нежно обнял.
— Ты, наверное, не смогла бы быть просто любовницей, — вдруг сказал он.— Ты слишком себялюбива и горда. Я тебя не представляю на вторых ролях.
— Конечно. А кто я по-твоему?
— Для меня ты всегда будешь единственной и неповторимой. Знаешь, я уже с трудом себе представляю, как раньше обходился без тебя, — и он зацепил десертной вилочкой большую красную клубничку и поднес к моим губам.
За соседним столиком две «явно жены» многозначительно переглянулись. Он заметил это и повернулся к ним вполоборота:
— Дамы, что же вы так в упор на нас смотрите? Вам что, никто и никогда такого не говорил? — Ответа не последовало. — Ну, значит, уже и не скажут!
Дамы опустили глаза в пол и больше старались на нас не смотреть. А я весь вечер купалась в комплиментах, ласковых взглядах и клубнике с мороженым.
Почему люди находятся в постоянном поиске пары? Один — ради жизненного комфорта, другой — не может остановиться на одном человеке, кому-то — просто одиноко, а некоторые ищут вечную любовь. Но кто сказал, что, ожидая своего идеального мужчину и строя идеальные отношения, ты должна впадать в крайности, выбирая между «с кем попало» и «лучше одна, чем с кем попало»?! Всегда есть золотая середина, и важно ее найти. Если количество плюсов во взаимоотношениях превалирует над количеством минусов, можно продолжить эти отношения с целью добиться наилучшего результата. Ну, а если вдруг объявится принц, то, как говорится, — комментарии излишни!
Глава 11
МОЙ НЕЛЮБИМЫЙ ОЛИГАРХ




Люди часто ассоциируют жизнь с дорогой. Мне жизнь напоминает непрерывный процесс перемещения из одного дремучего леса в другой.
Направо пойдешь — дюлей огребешь, налево пойдешь — дюлей огребешь, прямо пойдешь — и там огребешь. Давай определяйся быстрей, а то прямо тут огребать будешь!
И вот стоишь на перепутье. Куда?!
Мы нередко перекладываем ответственность за принятие решения на кого-то, чтобы потом уверенно себе сказать: «Я здесь ни при чем. Это мне посоветовали». Или делаем вид, что выбора нет, просто не двигаясь с места, откладываем принятие решения — вдруг само решится. Но иногда бывают ситуации, когда необходимость сделать выбор очевидна.
Парадокс в том, что любое принятое решение — верно. Надолго со «своего пути» не свернуть.
Я пришла домой и сбросила в прихожей новые туфли «Gucci», подаренные мне щедрым Петровичем. В тот момент, когда мы перешли на «ты», он взял на себя финансовые расходы по всем моим статьям, начиная с покупки нового телефона и заканчивая приобретением нового гардероба. Новенькие туфли так натерли ножки, что я со вздохом облегчения еле стянула их с ног. Обожаю новые вещи, но они не всегда обожают меня, и с этими туфлями получилось именно так.
Сегодня мне пришлось выходить на подиум, потому что одна наша четырнадцатилетняя модель испугалась и разревелась в гримерке. Я вынуждена была ее заменить. Чтобы не травмировать психику маленькой девочки, проявив чудеса гуманизма, принесла в жертву свои ножки. Сейчас я горько жалела об этом.
На кухне слышалось возбужденное жужжание голосов Ирки и Лизки. Они горячо обсуждали перспективы сегодняшнего вечера. Ирка натерла десны белым порошком. Лизка же засыпала кокс в тонкую сигарету «Vogue» и на лице ее читались напряжение и сосредоточенность на этом захватывающем процессе.
— Скажи наркотикам «нет»! — бросила я и прошла в ванную.
— Вот брюзга, все учит и учит.
— Ты сегодня тусуешь с нами или у Петровича ночуешь? — крикнула мне, не выходя из кухни, Ирка.
— Второй вариант верный.
— Это какой из них был второй? — задумалась она.
— Игрок в «Поле чудес» отгадал все буквы, но слово назвать так и не смог, — прокомментировала Лизка.
Я приняла душ и села на стиральную машинку, так как на нашей холостяцкой кухне места было только на двоих. Девчонки наварили креветок, и мы, молча очищая их от панцирей, начали отправлять в рот.
Вдруг Лизка томно протянула:
— Ой, девочки, я тут решение приняла — буду заниматься бизнесом.
— Какой такой бизнес? — Ирка отвлеклась от креветки.
— Открою солярий в Волгограде.
— А почему в Волгограде?
— Не знаю. Потому что у меня там мама живет, заодно и с ней буду общаться.
— А что, в Волгограде нет соляриев? — заинтересовалась я.
— Турбо нет точно.
— А на какие такие лавэ? — не могла угомониться с вопросами Ирка.
— Ну, друг этого твоего Пончика мне даст.
— Папик, что ли? Так надо, чтобы вы сначала познакомились.
— Ну, долго ли умеючи, а умеючи недолго.
Кухонные посиделки превратились в деловой круглый стол. Я, поддавшись витавшему по кухне вместе с запахом креветок деловому настрою, тут же вспомнила о своем пока еще не обретшем форму бизнесе, который для начала надо придумать.
Писанием сего проекта-великомученика я занималась у Петровича, который готовил нам ужин на кухне. Он услужливо предоставил мне кабинет, в котором я пила сок, ела черешню, думала думу о проекте для Тимы и заодно писала сценарий Дня города Брянска. Это был наш курсовой проект в университете по предмету «Драматургия». А почему местом проведения праздника я выбрала именно Брянск, это загадка века.
— Молочный коктейль трудоголики заказывали? — Петрович поставил мне на стол большой стакан, украшенный вишенками и коктейльным зонтиком.
— Спасибо, — я нежно чмокнула его в щеку.
Сначала я удивлялась, что он так заботился обо мне и старался во всем угодить, а потом привыкла, вспомнив рекламу «L’Oreal» с манящим слоганом «Я этого достойна».
Пару дней назад я заняла милую квартиру Петровича на Таврической. В его гардеробной поселилась моя одежда, а полочки и тумбочки в ванной комнате заполонили мои многочисленные тюбики, количество которых стремительно пополнялось. Я сама начала путаться, какой крем для чего.
Вопреки расхожим убеждениям, я всегда считала, что о коже нужно заботиться заблаговременно, а не тогда, когда она станет, как старый башмак. А за распорядком дня и здоровым образом жизни следил Петрович.
Все у нас было строго. Утром он готовил завтрак и будил меня. Мы завтракали вместе, после чего Птенчик — как я стала его называть — отправлялся на завод, а водитель меня отвозил в университет. В обеденное время мы встречались на ланч. Вечером водитель забирал меня из университета и вез на работу.
После работы мы ужинали дома или в ресторане, как правило, в «Акварели» или «Талионе», а после занимались семейным сексом по принципу «мелочь, а приятно». Засыпали мы как голубки — обнявшись. Все четко и по плану.
Я безлимитно тратила его финансовые средства, а он ввел монополию на мое время. На каждый звонок моего мобильника «Nokia», звонившего, как ни странно, намного чаще, чем его «Vertu», он грозно интересовался: «Кто?»
На день рождения, как я и планировала, нас встретил сьют в отеле «Hayatt» Шарм-эль-Шейха. Единственной просьбой Птенчика было не брать с собой моих подруг и дружков, а тем более моего гомосексуалиста, при виде которого его выворачивало. Свою настоятельную просьбу он объяснял тем, что устал от людей и хочет отдохнуть со мной наедине. Я приняла его условия, и мы отпраздновали вдвоем.
Петрович был, как выяснилось, жутко замкнутым человеком: большую часть времени он молчал, имел только одного друга, к которому мы каждые выходные ездили на дачу на шашлыки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41