» — подумала я. — С чего бы вы хотели начать ужин?
— О, я только с презентации и поэтому не голодна. К тому же я очень устала и, наверное, выпью с вами чай, после чего отправлюсь спать.
Он кивнул мне, ничего не сказав, и чуть приподнял руку. Тут же появились «двое из ларца, одинаковых с лица». Официанты окружили Аркадия Петровича и с заискивающим видом ждали его приказаний.
— Зеленый чай с мятой. Тайский салат с креветками. Белый хлеб, — заказал он.
— Простите, Аркадий, откуда вы знаете, что я пью зеленый чай только с мятой и ем здесь только тайский салат? — удивленно и растерянно спросила я, утешая себя мыслью, что Ирка успела рассказать ему о моих предпочтениях.
— Глядя на вас, можно понять, что вы предпочитаете. Хоть чай с жасмином сейчас более моден, чем с мятой. В этом случае вы выбираете менее модное, но более утонченное. А салат с креветками — это то, что вкусно, полезно и некалорийно, — объяснил Аркадий и закурил сигарету «Davidoff».
— А белый хлеб?
— Несмотря на склонность к полноте, вы не отказываете себе в таком маленьком удовольствии, как белый хлеб, не правда ли? Но вот что вы никогда не заказываете — это десерт. — Он ухмыльнулся с видом человека, стопроцентно уверенного в своей правоте. Непробиваемое самодовольство.
— Ты пойдешь на «Белого орла» в «Конти»? — поинтересовалась Ирка, механически глотая «Crystal Rose».
— Да, правда еще не решила с кем. —
Я чувствовала себя как на просмотре фильма «Звездные войны», когда жутко скучно и хочется уйти, но тихий внутренний голос искушает досмотреть до конца — вдруг будет что-нибудь интересное?
— А это когда?
— В пятницу. Не хочешь со мной?
— Нет, терпеть не могу эти душевные песенки! — выпалила Ирка.
Конечно, ведь «Белый орел» — это не психоделик-транс. А то, что не в моде, не имело отношения к Ирке. Сегодня Ирка красовалась, как я успела заметить, в новых джинсах «Dolce&Gabbana» с заниженной талией и свитерке «Benet-ton», так как прочитала в каком-то гламурном журнале, что сейчас модно комбинировать шмотки от кутюр и одежду для среднего класса.
— А, по-моему, «Белый орел» исполняет замечательную музыку. «Потому что нельзя быть красивой такой», например. Неужели, Ирин, тебе не нравится? Это намного лучше, чем молодежная долбежка в клубах. Эти черти нанюхаются до упаду или упьются, а потом рожают больных детей-ублюдков. Все клубы битком набиты малолетними торчками, у них молоко на губах не обсохло, а они — первые клиенты у наркодиллеров, — Аркадий разразился длинным монологом, явно направленным в адрес Ирки.
— Да, конечно, с этим я полностью согласна. Но просто «Белый орел» мне сам по себе не очень нравится. А так, конечно, Аркадий, вы правы, — Ирка заерзала на стуле под напором Петровича. — Хотя да, почему бы и нет, я, наверное, схожу на концерт, — согласилась она.
Иркина дипломатическая позиция во всем со всеми соглашаться помогала ей избегать конфликтов и в то же время избавляла ее высказывать собственное мнение.
У Ирки зазвонил телефон, и она бочком-бочком, мелкими перебежками проскользнула между столиками на первый этаж ресторана. Вернулась она за столик только к концу нашего вечера. Зачем она оставила меня наедине со своим ненаглядным олигархом, мне было непонятно.
— Мне Ирина сказала, что вы заместитель директора модельного агентства? Вам нравится ваша работа? — Аркадий тянул слова, словно сливочную тянучку, и при этом внимательно смотрел мне в глаза. Я взглянула ему в лицо и вздрогнула. Абсолютно пустые, холодные глаза. Говорят глаза человека — это зеркало его души. Глаза Аркадия Петровича были мертвы. В них не было ничего: ни добра, ни зла, ни интереса ко мне — ледяное безмолвие. Мне стало не по себе.
— Да, она меня устраивает по всем критериям. К тому же я учусь на режиссерском — днем, а вечером — работаю. Очень удобно и выгодно. — Я пила чай, хотя в этот момент мне нужен был «Crystal». Но с такими людьми — я их называла диктаторами, деспотами или просто доминантами — пить было нельзя, то есть нельзя расслабляться, а то раздавят тебя, как грецкий орех.
— Вы живете с Ириной? — это была констатация факта, о котором ему было известно. Но вопрос прозвучал как упрек: «Какой же ты замдиректора, если не можешь снять себе отдельную квартиру?»
— Мне нет еще девятнадцати. Думаю, пока не закончу университет, я не могу рассчитывать на более высокооплачиваемое место работы, — постаралась сохранить марку я. Не хочу объяснять, что если бы не была такой страшной транжирой, давно бы сняла квартиру, но деньги, как песок, текли сквозь пальцы. И я никак не могла понять закономерность, по которой они так быстро исчезали.
— А я думал, что современные девушки — особенно из вашей среды — максималистки. Вам нужно получить все и сразу. А ведь недаром говорят: «Если у тебя все есть в девятнадцать, то в тридцать, скорее всего, не будет ничего». В нашей жизни главное — не получить, а сохранить, — немного нравоучительно произнес он.
— Почему же? А как же счета в банке, недвижимость, капиталовложения?
— О-о-о! — рассмеялся он. — Поверьте мне, если бы у вас были такие деньги, которые можно класть в банк или покупать на них недвижимость, вы бы об этом не думали. А нюхали бы кокаин где-нибудь в чилл-ауте Московского клуба или тусовались в Монако на закрытых вечеринках в честь таких же, как вы. — Это было сказано с таким укором, будто я взяла у него в долг и пронюхала все деньги в Монте-Карло, а теперь не могу вернуть. —
А потом, лет в двадцать пять, такие девушки понимают, что так, как раньше, им уже не платят. Извините за цинизм. А образования нет, опыта работы нет, здоровья тоже маловато. Вот они и пытаются выйти замуж в тех кругах, где они привыкли вращаться, или чуть пониже. Мало у кого получилось осесть на «хлебном месте», ведь их уже все знают, пробовали. Они больше не интересны. К тому же земля слухами полнится, — философствовал он, спокойно откинувшись на спинку стула и с иронией глядя мне в глаза.
Как ни странно, довольно быстро я привыкла к этому пустому взгляду и, находясь под его прицелом, перестала волноваться.
В нашем разговоре часто возникали паузы. Замолкая, Аркадий словно давал мне возможность обдумать полученную информацию. И я, действительно, разглядывая через стеклянные борта корабля «Акварели» зеркальную гладь воды, задумалась о том, что он прав. Ведь ни одна из моих подруг: ни Ирка, например, ни Анька, имея в среднем ежемесячную прибыль от пяти до десяти тысяч долларов, просто так за красивые глазки, — даже не думает о том, чтобы отложить что-то на «черный день». Да я и сама не лучше — в момент очередного душевного кризиса просто иду и «обнуляю» свою карту. А что делать? Не успею я расслабиться, как что-нибудь мерзопакостное уже прет на меня, как поезд, а лучшее средство от невзгод, чем шоппинг, еще никто не придумал.
— Мне кажется, вы немного утомлены.
Я отпустил водителя, но могу подвезти вас. Вы не против?
— Да, хорошо.
Тут объявилась Ирка, которая пожелала, чтобы ее отвезли в «Магриб», так как свинтившая в Москву Лизка сегодня объявилась в Питере, и Ирка жаждала встречи с ней.
Подбросив мою подругу к «Магрибу», Аркадий Петрович отвез меня домой. По дороге он поинтересовался, как я буду праздновать свой девятнадцатый день рождения, так как узнал, что это мероприятие планируется через три недели. Я несколько раздраженно ответила, что, наверное, отмечу его в Египте с «избранными», так как кормить всю разношерстную тусовку в каком-нибудь ресторане мне порядком надоело, а никчемные подсвечники, дурацкие вазы и вонючие духи, которые всегда презентуют на этот
праздник, было уже некуда ставить. Только на свой день рождения узнаешь, сколько мусора некоторые люди считают подарком, достойным тебя.
Аркадий Петрович остановил машину у моего подъезда и мы распрощались. Я поблагодарила его за приятный вечер.
* * *
Он и Она проходят «курс общения», осваивают правила поведения. Это в том случае, конечно, если они влюблены. Например, твой партнер обожает командовать, а ты подчиняться, но ему необходимо научиться держать себя в руках, а тебе — настаивать на своем. Вот так — через конфликты и сладостные примирения — каждый напишет свой курсовик и сдаст экзамен.
Учитесь относиться друг к другу без лишних амбиций и иллюзий.
На следующий день я ответила на звонок мобильного телефона и неожиданно для себя услышала голос моего вчерашнего знакомого.
— Добрый день. Это Аркадий Петрович.
— Здравствуйте, — удивилась я, потому что не давала ему свой номер.
— Я бы хотел, конечно, если вы не против, составить вам компанию на концерт «Белого орла».
— Ну да, пожалуйста, — все еще не знала как реагировать я.
— Хорошо, я пошлю водителя за билетами в «Конти». А есть ли у вас обед? Может, вы мне составите компанию отобедать?
— Нет, с обедом сложнее, — сказала я, так как вообще не имела обыкновения встречаться с мужчинами моих подруг. Пока не проясню отношения Аркадия с Ирой, я не буду с ним обедать.
Я твердо усвоила для себя, что женская дружба — это бумеранг, впрочем, как и все в этой жизни. Не хочешь, чтобы подруги встречались с твоими мужчинами? Не встречайся с любовниками подруг. Золотое правило.
— Мне ваш телефон Ирина дала. Я спросил у нее, могу ли пригласить вас на обед, и она с уверенностью сказала, что, скорее всего, вы примите мое приглашение.
Плюс ко всему, он еще и телепат, подумала я.
И мы договорились с ним на ужин. Он настаивал, что ужинать нужно на природе, так как я, должно быть, устала от городского шума и суеты. А в это время короткими гудками мне надоедал второй вызов — Иркин. Ответив на него, я убедилась в том, что на мою встречу с Аркадием согласны все. Веселая Ирка отрапортовала, что вчера во время встречи с Лизкой она познакомилась с «мужчиной всей ее жизни» и ни в каких олигархах более не нуждается, тем более что ее новый знакомый тоже практически олигарх.
«Да, мир полон контрастов», — заключила я, нажав на сброс. Сильный и слабый, богатый и бедный. И всегда побеждает сильнейший — не только богатый, но еще и умный. Почему-то в случае с Петровичем мне не захотелось укладываться в рамки приличия...
Мы сидели в «Бастионе» на Финском заливе и смаковали баранину на косточке с красным вином. Петрович объявил, что не пьет, но активно обслуживал мой бокал. Он не изменил себе — по-прежнему был одет во все черное.
— Я строю заводы, а потом продаю их, оставляя себе часть акций, — неторопливо рассказывал он, не спуская с меня пустых глаз. — И вот сейчас собираюсь построить завод для себя, чтобы на старости лет было чем заняться.
— А сколько вам? — поинтересовалась я.
— Мне сорок пять, — ответил он и напрягся, ожидая моей реакции.
— А-а-а... — это все, что могла сказать я.
На улице темнело. Из окна второго этажа ресторана мы наблюдали за непрерывном движением волн на заливе, за наступлением ночи. Время, казалось, остановилось. Этот человек имел столько власти и силы, что мог остановить его. По крайней мере, мне так казалось.
Вдруг он прервал тишину:
— Мне не везет в личной жизни. Я два раза был женат, есть двое детей, и они растут без меня... Какая-то насмешка судьбы. Странно и нелепо, но у меня в жизни есть все, но нет домашнего тепла. В детстве я мечтал о большом доме, где будет жить большая дружная семья, о бизнесе, который станет приносить мне приличные средства, о верном друге, уважающем и понимающем меня, о яхте для кругосветных путешествий. И сейчас у меня есть все, все, кроме семьи, — Аркадий не смотрел мне в глаза, говоря это. В его голосе прозвучала какая-то детская ранимость, печальное разочарование и неприкрытая грусть. Я с удивлением посмотрела на него.
— А почему вы разбегались с вашими женами, если не секрет, конечно?
— У женщин так всегда: что имеем — не храним, потерявши — плачем. Мои жены, что одна, что другая, не понимали, что зарабатывание денег требует полной самоотдачи. А дома постоянные истерики — где я и с кем. В конце концов, даже у святого может кончиться терпение.
— Не лукавьте. Наверное, вы все-таки давали повод?
— Конечно, я не отшельник. Мужчины иногда ходят «налево», чтобы не нести накопившийся негатив в семью. Но если их все устраивает дома, то они всегда возвращаются, в очередной раз убедившись, что их жена — самая лучшая. Но когда ты приходишь домой, а тебя встречают с кислым выражением лица, допрашивают, как в гестапо, где ты был, и после двухчасовой истерики просят денег или в приказном порядке требуют оплатить очередную побрякушку «Cartier», ты задумываешься — а на черта тебе все это надо? Во время развода твоя бывшая начинает шантажировать тебя ребенком, это совсем угнетает, и вы расстаетесь врагами. А мужчине всего лишь надо простого человеческого понимания.
— Весело, — прокомментировала я...
Во второй вечер нашего знакомства мы так и не перешли на «ты», он не притронулся ко мне пальцем, и в его взгляде не было ни страсти, ни желания. Просто непринужденное общение на жизненные темы в обстановке общепита.
Он отвез меня домой, а по дороге подбросил в магазин. Это был первый мужчина в моей жизни, который додумался до банально-бытовой и очень важной вещи — просто купить нам еды. Сегодня Ирка пришла домой под утро, мы с ней так и не пообщались, поэтому я кинула в тележку бутылку виски и пепси, зная, что нам предстоит долгий и захватывающий разговор.
Перед сном Аркадий позвонил мне, пожелал спокойной ночи и напомнил о том, что послезавтра пятница, а значит, мы идем на концерт «Белого орла». Я согласилась поужинать с ним.
Я накинула шелковый белый халатик «Cotton club», который вместе с букетом орхидей преподнес мне Тима на Восьмое марта, и вышла на кухню, где, уплетая ложкой красную икру, расположилась Ирка.
— Слушай, с какой стати ты оставила нас вдвоем? Ты нас специально, что ли, познакомила? — задала я ей мучивший меня вопрос.
— Ты знаешь, мне с ним тяжело общаться. Он какой-то очень напряжнный. С Аркадием нужно все время думать, что сказать, как реагировать, контролировать себя. Я не люблю общаться с такими людьми, а тебе нравятся подобные пазлы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41