Устрою, например, в «Плазе» шоу-показ питерских дизайнеров — они сейчас очень популярны. А под эту сурдинку соберем на кастинг в «Плазе» все модельные агентства — вот тебе и обширное поле для выбора. Во время кастинга, да будет тебе известно, все данные и координаты девочек предоставляются организаторам, то есть, мне.
— А как знакомства заводить? — заинтригованно загорелся Тима, забыв о еде.
— Ты выбираешь, ну скажем, двенадцать понравившихся девушек. Проводятся репетиции и примерки — вот тут не зевай. А если учесть, что в рабочей атмосфере люди сходятся легче, отказа ты не услышишь. А дальше дело за тобой.
— Супер! Это мне нравится. А сколько денег?
На следующий день мы плавно перетекли в «Плазу» для обсуждения деталей плана и договора с арт-директором самого лучшего, на тот момент, клуба в городе.
Эта встреча положила начало моей высокооплачиваемой режиссерской карьере. А для Тимы стала большим и захватывающим приключением в мире моды, своего рода backstage.
Нинке и Яше не повезло, так как моменты блаженства у меня и Тимура миновали, и на тот момент мы больше не нуждались в их обществе. Любовь наша вспыхнула ярким пламенем и сгорела дотла, словно целлофан.
И чувства наши, оказались искусственными, словно сделанные из того же целлофана.
Когда Яшка позвонил мне, попросил спуститься и забрать отпускные фотографии, я поняла, что в отличие от Нинки, он оказался более догадливым. Взяв пакет, я чмокнула Яшу в щеку, а он печально улыбнулся на прощанье.
Я рассыпала на кровати глянцевые воспоминания. Перебирая снимки, я хихикнула — на некоторых карточках красовались замечательные попы. Снимать упругие, крепкие ягодицы — это мое хобби, так как я считаю их самой сексуальной частью тела мужчин.
И поэтому при наличии фотоаппарата, стараюсь фиксировать на фотопленке именно это, пополняя коллекцию.
Разглядывая снимок с обнаженным торсом Яши, я вдруг почувствовала легкую печаль, какое-то душевное томление и беспокойство. Ведь мне было хорошо с ним... Правильно ли я поступила, что выбрала другую дорожку? А вдруг нам по пути? Все-таки нужны такие моменты легкого бытия, пусть иллюзорные, когда ты закрываешь глаза на все «минусы» партнера, знаешь, что скоро ваши отношения прервутся, но стараешься не думать об этом и не задаваться вопросами. Просто достаточно чуть-чуть игры и фантазии. Веселые игры и захватывающие фантазии, правда в небольших количествах, необходимы для взрослых людей...
* * *
Любимое занятие, увлечение, дело, приносящее не только моральное удовлетворение, но и материальный достаток, всегда меняет твою жизнь к лучшему. Если ты любишь дело, которым занимаешься — ты любишь себя за то, что делаешь. Делать то, что ты любишь, и любить то, что ты делаешь — это цель каждого здравомыслящего человека. Но если все мы знаем, чего хотим — то почему же так трудно добиться этого единения?
Наверное, потому, что одного любимого дела для женщины мало, нужен еще и любимый человек. Мы мечтаем получить все в одном комплекте и желательно сразу. А при отсутствии одного из компонентов идеальный вариант не складывается.
С Тимой у нас начался период регулярных встреч и частых звонков, посвященных общему делу. На Новый год он остался без девушки и собирался на Гаити с нынешней семьей бывшей жены. Телефон стал для меня святыней, я все время смотрела на дисплей и ждала... Иногда вечерами, наплевав на то, что может объявиться мой «Алё-молё», я отключала мобильник, а потом убеждала себя, что Тима звонил, просто я об этом не знала, ведь телефон был выключен!
Был холодный и зябкий конец декабря. Питерская зима промораживала до костей. Мы с Иркой сидели в «Айвенго» и пытались согреться глинтвейном, так как романтических объятий у нас на этот час не предвиделись. Странно, но почему-то у Ирки не было ни одного составляющего для счастья — она ничем не занималась и ни с кем не встречалась.
— Ириш, а у тебя когда-нибудь серьезные отношения были? — Мы с Ириной знакомы уже почти три года, и, как казалось со стороны, довольно-таки тесно общались, но я никогда не задавала ей такие вопросы.
— Да, что-то в этом роде было. Правда, как потом оказалось — только с моей стороны. —
Я поняла, что глинтвейн это — не напиток, это символ отсутствия нежности, любви и тепла.
— А расскажи.
— Хорошо, но это только между нами. Он — очень известный человек.
Если одна подружка просит другую не разглашать полученные сведения, значит, она желает предать свою тайну огласке.
— Мы встречались месяц. Мне было пятнадцать. Я забеременела. Страшно испугалась, пришла к нему в офис и сказала об этом. А он ответил: «Если денег хочешь попросить, так и скажи, и не надо дурацкие истории придумывать». Я разревелась и отправилась решать свои проблемы самостоятельно, — холодно и спокойно сказала Ирка.
Отсутствие эмоций — это первый признак иммунитета к душевной боли. Он вырабатывается, если ты тратишь годы, чтобы найти свой идеал, и, как оказывается, напрасно. Поэтому ты пьешь глинтвейн и рассказываешь о своих романах «столетней давности», как о чужих — сухо и равнодушно.
Это странно, когда молодая и красивая девушка находится в состоянии постоянного ожидания, и рядом с ней нет даже запасного аэродрома. Но это так...
Иришка, захлебываясь от возмущения, рассказала, что у них произошло с Лизкой. Они с ней придумали способ, как кинуть Рональда на деньги. Перед отлетом на Бали Иришка сообщила Рональду, что Лизка с ним лететь не может, так как у нее подписан контракт с японским модельным агентством и ее срочно просят прибыть туда. В случае отказа Лизка якобы должна заплатить штраф в размере тридцати тысяч долларов. Рональд, мечтающий заполучить Лизку, перечислил сумму штрафа. Ирка обналичила деньги и притащила их домой, а Лизка сказала «спасибо» и поехала покупать себе новую машину и вставлять грудь. Ирка осталась с носом, но изящно отомстила своей подружке.
Она сказала Рональду, что Лиза ему нагло изменяет в Питере и разводит его на деньги. Сначала Рональд не поверил. Но однажды, позвонив возлюбленной, услышал приглушенный мужской смех. Вскоре Лиза попросила у него квартиру, и тут же сказала, что ее мама больна и срочно нужны пятьдесят тысяч на операцию в Швейцарии. А Рональд проверил... Ирка хорошо знала особенности американского менталитета, так как долго жила за границей.
А менталитет Лизки она знала еще лучше, предложив подружке «ковать железо пока горячо»: не известно, надолго ли хватит любви этого гражданина, а денег там ого-го, поэтому надо брать быстро.
Вообще, встречаются люди, родившиеся не в той стране или не в то время. Это про Ирку. В нашей стране она абсолютно чужая. Заполучив Рональда в комплекте с его разбитым серд-цем, месячным содержанием, шкафом тряпок от кутюр и бесконечными путешествиями, она надеялась купить себе место здесь.
— Ириш, это странно, — пробормотала я, потягивая горячительную жидкость, — но ведь рядом с тобой всегда молодые, красивые и, что характерно, богатые мальчики?
— Вот именно, рядом. А я хочу, чтобы человек был вместе со мной. Мы с ними друзья — и не более того. Так, в кино сходить, на вечеринку, в исключительных случаях заняться сексом разок. И все. Никаких душевных отношений.
— А разве бывает настоящая дружба между разнополыми существами? Мы ведь никогда друг друга не поймем. Как кошка с собакой.
Иришка макнула запеченную картофелину в чеснок — это ее любимая закуска в «Айвенго». Все равно уже десять часов, и вряд ли нарисуется свидание.
— К сожалению, бывает. Вот ты — никогда не бываешь одна, рядом с тобой всегда кто-то есть. Скажи, как тебе это удается?
В этот момент я поняла, что, несмотря на давность нашей дружбы, она знает обо мне даже меньше, чем я о ней.
Холодный четверг с глинтвейном и чесноком подходил к своему логическому завершению. Мне позвонил Тимур. Я привыкла к его регулярным звонкам с напоминанием об обещанном кастинге моделей. Но все равно было приятно слышать его голос: настроение поднялось, сегодня праздник! Мы договорились встретиться.
Поскольку у меня начиналась сессия, проведение глобального показа я назначила на конец января, так чтобы во время каникул хорошо подготовить и провести свое первое независимое мероприятие.
Я села в тюнингованный «Мерседес» Тимура и мы отправились в клуб «Метро», где по четвергам тусовались все коммьюнити молодых и красивых девушек, так как в этот день оторваться больше негде.
В баре клуба мы развалились на подушках у стенок.
Я никогда и ни с кем не чувствовала себя так неловко, как с Тимуром. При встрече с ним я теряла контроль над собой, ощущала странную скованность и зажатость. Такого я не испытывала даже перед выходом на сцену. Губы мои расплывались в глуповатой улыбке, мозги отключались. Только после трех доз виски я могла немного расслабиться, так как от такого количества спиртного я попросту пьянела. Тимур практически всегда видел меня в образе подвыпившей хихикающей девчонки. Я ненавидела себя за такое поведение, ненавидела себя за свой дурацкий смех, за пошлые анекдоты, за то, что рядом с этим человеком мне всегда хотелось быть лучше, чем я была на самом деле. Я лезла из кожи вон, чтобы выглядеть достойной его, придумывала про себя истории в надежде заинтересовать, потом забывала свои враки, и выглядела порой полной дурой. Рядом с ним я была неловкая и неуклюжая, и чем больше я старалась это скрыть, тем хуже у меня получалось. Но я ничего не могла с собой поделать.
После второй на сегодняшний день дозы виски, добавленной к глинтвейну, я расслабилась и принялась обсуждать присутствующих в клубе дам.
— Смотри, вот эта — одета дешево, но со вкусом!
— Нет, не совсем то. Грудь маловата.
— А вот эта ничего — худенькая, ножки длинные. Как?
— Нет, слишком много косметики. Я так не люблю.
Мимо нас прошла красивая высокая девушка. В ее лице было что-то ангельское, очень нежное. И заметив устремленный ей вслед взгляд Тимура, я поняла, что выбор сделан.
— Я сейчас приду, — сказал он и пошел за красавицей следом.
Поначалу я думала, что мы играем в придуманную им игру — ездим по клубам, садимся за угловой столик, открыто обсуждаем девушек, и я как бы «помогаю» ему. Мне хотелось думать, что моя роль в этой игре весьма значительна, что я — советчик, что я участвую в выборе несуществующей мебели для существующей квартиры. Но на самом деле я оказалась всего лишь участницей массовки, обычной дебютанткой, греющей себя мечтами о главных ролях.
Сегодня впервые Тимур отправился знакомиться с понравившейся ему девицей. Обычно мы просто мило болтали, пили, ели, а потом он говорил: «За всю ночь ни одной нормальной девушки. Ты — самая красивая!», нежно обнимал меня, целовал в губы и сажал в такси.
Я наивно полагала, что мы еще чуть-чуть поиграем, и я наконец-то получу недостающий элемент для своего «комплекта».
Я сидела в одиночестве и пила «Bal-lantine’s» — его было настолько много, что я уже не чувствовала вкуса. Устав сидеть на подушках, я поднялась, чтобы размяться. На первом этаже, как всегда, крутили попсовые медляки, и мне страшно захотелось романтики.
Тима вернулся весьма довольный: глаза его сияли, веснушчатые щеки раскраснелись от удовольствия.
— Тим, пойдем потанцуем?
— У-у-у, я устал. Мне завтра на работу. — Он взял меня за руку, и мы пошли к выходу.
— Как все прошло?
— Девчонка очень милая. Пришла с подружкой потанцевать. По клубам редко ходит. В общем, то, что надо. Дала мне свой телефон.
Я слушала, как он хладнокровно выкладывает мне подробности своего знакомства — как другу, с которым они ходят на футбольные матчи. Мне стало так обидно! Он не видит во мне женщину или не хочет меня таковой считать. То, что я подыгрываю ему, он тоже не замечает.
Мы сели в машину, и от безысходности и жуткого желания я решила поцеловать его. Но он отвернулся.
— Ты такая энергичная! У тебя университет, английский, спорт, живешь с подругой и еще тусоваться успеваешь! Энергия просто бьет ключом. Откуда в тебе столько жизненных сил? — Он попытался сделать вид, что не заметил, что я хотела его поцеловать. Но я была слишком пьяна, чтобы понимать это.
— Не знаю, — буркнула я и кинулась ему на шею. Я так крепко вцепилась в него, что он не мог разомкнуть мои руки и только уворачивался от поцелуев. Но моя настойчивость взяла верх, и мы поцеловались. Когда наши губы на мгновение оторвались друг от друга, Тима тут же выпутался из моих объятий.
— Куда тебя отвезти? Домой?
— Нет, мне на Лиговку. Тут рядом. Мне надо в студию к знакомому фотографу. Там сегодня выставку закрывают. Поеду отмечать.
— Да ладно, к фотографу... Небось к любовнику едешь? — заинтересованно спросил он.
— Если не веришь, поехали со мной.
— Нет, мне завтра на работу.
— Ну, как хочешь...
Он высадил меня. Машина взвизгнула шинами и ночная темнота поглотила ее. Я несколько минут потопталась у дверей студии, чтобы холодная декабрьская ночь остудила мои пылающие щеки.
Вот если бы девушка из клуба позвала его с собой, Тимур конечно бы поехал с ней, забыв о том, что ему завтра на работу! А если бы он позвал меня, я бы поехала с ним, забыв о том, что меня приглашал фотограф. Но он отправился домой спать, а я стояла у дверей студии и не могла понять, почему так происходит?
Придя к выводу, что в данной момент мне не ответить самой себе на эти вопросы и чуть-чуть озябнув, я сняла перчатку и надавила на звонок.
Для показа все было готово.
Оставалось только сдать сессию, и тогда можно было погрузиться в любимую работу, по которой я успела соскучиться.
На кастинг были приглашены самые известные модельные агентства Питера на тот момент: «Cat’s», «EVA», «ABC-models», «Luara», «Фея» и «Next».
Были уведомлены все телевизионщики и редакторы журналов, которым могло быть интересно это событие.
Выбраны коллекции питерских дизайнеров на все пять выходов: прет-а-порте, кантри, гламур, романтик и, конечно же, классический — белье с мехом.
Приглашены стилисты и визажисты из салона красоты «OLGA», товарным знаком которого была лысая голова с написанной на затылке фразой «Здесь могла быть ваша прическа».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41