Граф Солсбери предостерегающе поднял руку и направился к сыну, но Джеффри заговорил снова:
— Милорд, каждый вассал обязан сообщать все, что знает, королю. Валлийцы изгоняли из своих владений не одну английскую армию. Об этом поется в их песнях. Есть пища для размышлений…
— Пища, кишащая червями! — презрительно усмехнулся Джон, но, заметив на себе взгляд Вильяма Солсбери, тут же добавил: — И что же это за пища?
— Я уже говорил, — ответил Джеффри, явно успокоившись. — Вы не найдете лорда Ллевелина, где бы вы его ни искали. Вам лучше…
— Достаточно! — прервал его Джон. — Когда мальчишка, наделенный незаслуженной властью, начинает указывать военному совету, что делать, а чего нет, нужно при нимать решительные меры! Тебе придется покинуть нас, Джеффри, и выполнять лишь то, что мы прикажем тебе!
Воцарилась устрашившая всех тишина. Джеффри посмотрел на отца.
— Понятно, милорд, — тихо сказал он, поклонился и вышел.
Под крытой аркадой Джеффри остановился, пытаясь усмирить свой гнев, который побуждал его вернуться и сказать королю парочку теплых слов. Сдержав свой безумный порыв, от которого ему стало не по себе, Джеффри задумался над своими последующими действиями. Можно уехать в лагерь, но, если он хочет поговорить с отцом о Джоанне, нужно дождаться, когда закончится совет. От этих мыслей Джеффри оторвал паж. Тот дернул его за рукав и сказал, что в саду его дожидается молодая леди.
Вспомнив свои не такие уж давние беды, когда он сам служил в пажах, Джеффри не отругал и не ударил мальчика. Закрыв глаза и попросив у Бога терпения себе, он сказал:
— Хорошо, веди меня к ней.
Лучше бы Джоанна ждала его где-нибудь подальше, но она удобно устроилась у самого входа в сад. Не время прохлаждаться! Когда девушка, мило улыбаясь, поднялась, чтобы приветствовать Джеффри, он грубовато спросил:
— Чем могу служить вам, мадам?
Годы жизни с людьми весьма непостоянного настроения не прошли для Джоанны даром. Вместо того чтобы воскликнуть: «Так-то ты приветствуешь меня, негодник!», что отлично получалось у ее матери, Джоанна сказала, как могла, спокойно:
— Прошу прощения, что отрываю тебя от дел в такое время. Я не задержу тебя. Я пообещала твоему отцу, что помирюсь с тобой до твоего возвращения в лагерь. Только позволь мне сказать, что я сожалею о том, что дразнила тебя вчера вечером.
Джеффри потер лоб, словно хотел разгладить на нем две вертикальные складки между бровями.
— Думаю, что скорее извиниться должен я. Кажется, вчера я не очень-то был склонен к общению, как, впрочем, и сейчас.
— Вчера вечером ты был пьян, — сказала Джоанна, пожав плечами. — Я знала об этом. А сегодня… — Она подняла на Джеффри глаза. — Сегодня тебя беспокоит что-то, связанное с твоими обязанностями.
— Ты тысячу раз права, — с горечью ответил Джеффри. — Только что я слушал старых идиотов, включая моего отца, разглагольствующих, как они захватят Уэльс, втянув лорда Ллевелина в заранее подготовленное сражение и взяв его в плен.
— Это просто смешно! — воскликнула Джоанна. — Даже я знаю…
— Ты — просто глупая девчонка, а я — лишь мальчишка, наделенный незаслуженной властью, которому до сих пор только и сидеть на коленях у своей няни и слушать сказки! Так сказал король. Разве наше мнение заслуживает внимания?
— И ты ничего не сказал им? Не обратил их внимание на то, что еще никому не удавалось втянуть валлийцев в крупное сражение?
— Я не успел и заикнуться об этом. Как только я поднял голос, меня отругали, как малого ребенка, и попросили покинуть зал. Я…
— Успокойся, Джеффри! Гневаться на короля бессмысленно. Тебе ведь известно, что он дурно воспитан и глуп. Давай лучше подумаем, как смягчить предстоящие неприятности. Пойдем, прогуляемся по саду. Не думай об этих идиотских разглагольствованиях!
— Я ничего не могу сделать! Мне только двадцать лет! Они же посвятили войнам всю свою жизнь.
Сама правда прозвучала в его словах, и она подействовала успокаивающе. Конечно, совет не стал бы слушать Джеффри. Как на беду, ни один лорд, принимавший участие в Уэльских походах, не присутствовал, а эти старые вояки сражались исключительно во Франции либо вели мелкие междоусобные войны в Англии. Никто из них даже и вообразить себе не может, что представляет из себя Уэльс, особенно его западная часть! А что касается короля, так он никогда не упускает шанса поглумиться над кем-нибудь, если представляется случай.
— Отчасти я сам виноват, — вздохнул Джеффри. — Вместо того чтобы только излагать факты, я начал советовать, как лучше поступить. Я не привык к ситуациям, когда приходится говорить напрямую с графами, епископами и королями.
— Не обращай на это внимания! Не думаю, что они стали бы тебя слушать, если бы ты говорил с ними и как-то по-другому, — успокоила его Джоанна. — Я не вижу, как ты можешь изменить планы короля. Я хочу сказать… Мы должны сделать все возможное ради спасения наших людей! Помню, Иэн рассказывал, как они чуть не умерли от голода, когда ходили с моим отцом на Уэльс.
— Да, тогда Иэну и удалось повстречаться с лордом Ллевелином. Отряд Иэна бродил в поисках продовольствия и захватил Ллевелина в плен. Именно об этом я и хотел им рассказать… о том, что в Уэльсе мало ферм, где можно раздобыть провизию… о том, что там нет таких широких дорог, где прошли бы повозки, запряженные быками…
— В таком случае можно воспользоваться ослами и мулами…
Джеффри кивнул головой:
— У меня их достаточно, а наши вассалы, думаю, уверены, что смогут купить ослов и мулов, как только представится такая возможность. Но во всей стране не хватит животных, чтобы тащить провизию для целой армии неизвестно сколько времени. Две-три недели, пока мы будем осаждать первую крепость, еще можно выдержать, но преследовать Ллевелина…
— Главное, чтобы не голодали ты и наши люди! За других я не переживаю! — воскликнула Джоанна.
— В таком случае тебе лучше побеспокоиться о всех, если ты не хочешь, чтобы они передрались между собой! — резко сказал Джеффри.
Джоанна ненадолго задумалась.
— Ты прав. Что бы ни приказывали командиры, люди прежде всего будут слушать свои пустые желудки. Джеффри, если ты знаешь, как лучше всего решить эту задачу, то тебе надо убедить своего отца поговорить с королем.
— Конечно. Я уже говорил, что глупо поступил, затеяв разговор на совете в такой форме, но я был просто удивлен. Мне и в голову не приходило, что мой отец никогда не воевал в Уэльсе и ни разу не обсуждал с Иэном, как стоит вести такую войну.
— Иэн никогда не пошел бы на это! — воскликнула Джоанна. — Он посчитал бы подобные действия предательскими по отношению к представителю своего клана.
Джеффри непристойно выругался.
— Я как-то не подумал об этом, — сказал он. — И как же поступать теперь мне? Неужели я должен забыть о своей чести и использовать знания, полученные от Иэна, против его друзей?
— Не вздумай распутывать шелковую нить! — поспешила предостеречь его Джоанна, проклиная себя за то, что подняла этот вопрос. — Если ты способен с честью носить оружие, то носи его, не забывая о мудрости, к которой обязывают тебя твои полномочия. Ты не должен драться вполсилы только потому, что враг — друг твоего друга. Иэн надеется, что ты будешь использовать свои знания в полную меру… за исключением…
— За исключением чего? Разве в вопросах чести могут быть исключения?
Джоанна не стала ни ругаться, ни поднимать глаза к небу, ни тяжело вздыхать, ни выказывать других признаков раздражения, вызывавшего в ней непреодолимое желание дать своему жениху нахлобучку. Она понимала, что впервые столкнулась с bete noire , ставшим настоящим проклятием в жизни ее матушки. Конфликт между честью и здравомыслием разжигал в доме Джоанны настоящие ссоры. — Не знаю, — тихо сказала она. — Но иногда приходится идти на компромисс. Ты считаешь, что Иэн должен был разорваться на части, отдав свои руки Ллевелину, а остальную часть тела — королю? — Джоанне удалось все же рассмешить Джеффри, но он не оправдал ее надежд и не ушел от темы разговора. — Не говори о том, чего совсем не понимаешь! Честь не знает компромиссов, и Иэн не стал бы играть ею. Он полностью выполнил свои обязательства по отношению к каждому сюзерену.
Последовала короткая пауза. Стоит ли Джоанне привлекать внимание Джеффри к проблеме, что ее так волнует? Замки, которыми владеет ее отчим в Уэльсе, не отличаются ни большими размерами, ни особой значительностью. В обычной ситуации эти замки не привлекли бы внимания, если бы только случайно не оказались на пути армии. Однако вполне возможно, что Джон намеренно свернет с дороги, лишь бы только навредить Иэну. Если Джон знает, где находятся замки отчима, возможно, Джеффри будет просто бессилен помешать ему.
Они медленно гуляли бок о бок по саду. Солнце то пряталось, то выглядывало из-за проплывающих по утреннему небу облаков. Розы были все еще в полном цвету. С их ароматом на Джеффри нахлынули воспоминания. Он огляделся, отвел Джоанну в тень высоких кустов и страстно поцеловал. Задумавшись над тем, как «оградить» собственность Иэна от чести Джеффри, она покорно, почти равнодушно приняла его объятия.
Через несколько секунд Джеффри разжал губы.
— Ты злишься на меня за то, что я не встретил тебя здесь сам? — тихо спросил он. — Или за то, что сказал тебе вчера вечером?
— Я вообще ни на что не злюсь, — несколько рассеянно ответила Джоанна.
— Тогда почему же… — начал было Джеффри, но прежде чем успел закончить, его ревность подсказала ему более чем очевидное объяснение. — Думаю, кто-то другой пришелся тебе более по вкусу, чем я! В таком случае прошу простить меня за то, что навязываю тебе свои знаки внимания.
— Что я такого сделала? — недоуменно спросила Джоанна. — В чем я виновата перед тобой? Мы же обручены. Кто мне мог прийтись по вкусу? А даже если бы это было и так, какая разница?
Вполне естественно, что Джеффри не ответил ни на один ее вопрос. Он не знал, как описать словами различие между ее теплой, страстной покорностью в садике Роузлинда и холодным безразличием этого, последнего, поцелуя. Вопросы Джоанны только подкрепили уверенность Джеффри в своей правоте и вызвали в нем боль. Они доказывали, что девушка не испытывала никаких особых чувств ни к нему, ни к кому-либо другому.
— Что случилось? — тревожно спросила Джоанна.
И тут она поняла: Джеффри каким-то образом почувствовал, что она осталась безучастной к его поцелую. Но Джоанна не считала, что вела себя иначе, чем в Роузлинде, когда Джеффри целовал ее в прошлый раз. Тогда она тоже позволяла Джеффри все делать самому, но ей пришлось признать, что в Роузлинде она чувствовала его поцелуй, а в этот раз нет. Джеффри каким-то образом понял… Мгновенно раскаявшись, Джоанна обвила его шею руками.
— Прости! — прошептала она и с любопытством добавила: — Как ты догадался, что я не чувствую твоего поцелуя? Меня беспокоят уэльские земли Иэна. Если король захочет напасть на них, но не будет знать, где они расположены, не ты ли отведешь его к ним?
Джеффри инстинктивно обнял Джоанну и опустил голову, желая возобновить поцелуй, но тотчас же отстранился и плотно сжал губы.
— Отвести армию к владениям моего тестя? Даже король не сможет склонить меня к этому!
— Кто знает, на что способен Джон? — не унималась Джоанна, намереваясь вытянуть из Джеффри обещание, что он ни под каким предлогом не станет содействовать захвату земель ее отчима.
— Если Джон не преследует цель посеять между мной и Иэном вражду, он не станет спрашивать меня о местонахождении его владений. Король знает, что я не поведу туда войска и ни одна клятва верности ему не заставит меня сделать это. Кровные узы гораздо важнее. Однако я не знаю, как мне поступить в том случае, если мы случайно наткнемся на какой-нибудь из замков Иэна. Мне известны все их слабые и сильные места как свои пять пальцев. Что мне тогда делать? Помалкивать и смотреть, как умирают люди, которых я привел? Или предать своего сюзерена, спасая жизни его вассалов? Приятненький выбор, ничего не скажешь!
Поскольку Джеффри уже непроизвольно раздумывал над вопросом, волновавшим Джоанну, она не стала оказывать на него большего давления. Если отряды и наткнутся случайно на замки Иэна, они захватят их независимо от того, окажет Джеффри свою помощь или нет. Джоанна, удовлетворенная, приподняла голову, повернув ее так, чтобы губы могли легко встретиться с губами Джеффри.
— Теперь я буду более внимательна, если ты меня поцелуешь снова, — прошептала она и с такой страстью приняла поцелуй Джеффри, что ему уже не захотелось поднимать вопрос о ее отъезде.
8.
Естественно, леди Элинор предупреждала свою дочь об опасностях жизни при дворе. Джоанна и сама кое-что знала об этом: она уже как-то провела здесь некоторое время под опекой леди Элы. Однако она обнаружила, что ее детские впечатления не идут ни в какое сравнение с нынешним положением. В детстве Джоанна просто беззаботно проводила время. Тогда она впервые в своей жизни, если не считать таких празднеств, как вторая свадьба ее матери, имела широкий выбор товарищей по детским играм. Некоторые из ее прежних друзей до сих пор находились при дворе, но теперь они стали сторониться Джоанны.
При обычных обстоятельствах, вроде празднования двором Рождества или Пасхи, или даже в периоды специальных собраний по определенным политическим соображениям, Джоанна встретила бы здесь женщин, чьи вкусы и интересы во многом совпадали с ее собственными. Немногие из них, подобно Джоанне, были хозяйками в своих владениях, но как помощницы своих мужей они тоже заседали в судах, следили за работами в замке и поместье. С такими женщинами у Джоанны было много общего. К несчастью, когда их мужья отправлялись на войну, эти дамы оставались там, где следовало бы находиться и Джоанне, — у себя дома, присматривая за землями. При дворе Изабеллы оставались лишь бессменные представительницы ее свиты, девочки, находившиеся на воспитании у королевы, женщины, в различной степени зависимые от королевы, и «подопечные» короля, ожидавшие, когда их выдадут замуж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66