Но у меня есть все основания
считать, что он знал вашего любовника.
Ц В этом случае ничем не могу быть вам полезна! Ц сухо возразила она. Ц
Никогда не занималась делами Этьена и не представляла себе их характера
. Полиция в курсе.
Ц Что вы за человек! Ц запротестовал я. Ц Мы так уютно устроились. А вы
Ц о полиции! Это же неуместно.
Ц Вы правы. Поговорим о другом. Я взглянул на часы:
Ц Уже поздно.
Ц Вам ведь некуда торопиться. Возьмете мою машину. Тем временем допейте
вашу рюмку...
Я допил, и она налила мне снова.
Она встала, подошла к проигрывателю и поставила долгоиграющую пластинк
у. По комнате разнеслась томная и воздушная, как алиби, танцевальная мело
дия.
С рюмкой в руке она свернулась калачиком на кушетке, ножкой отбивая такт.

Ц Не могу себе представить, чтобы такой мужчина, как вы, не умел танцеват
ь, Ц заметила она. Ц Это выше моего понимания.
Схватив рюмку, я выпил ее до дна:
Ц Учатся танцевать в шестнадцать-семнадцать лет. А в том возрасте у меня
были иные заботы.
Сняв левый ботинок, она принялась поглаживать ступню, потом щиколотку:
Ц То есть?
Ц Допустим, я воровал с лотков, чтобы поесть.
Ц Боже мой! Нестор Бурма, защитник законности, воровал с лотков!
Она откинула назад голову и звонко рассмеялась.
Ц Я не защитник законности, Ц сказал я. Ц И вообще законы плохо скроены
. Я выкручиваюсь, и только.
Она поднялась и, ковыляя из-за скинутого ботинка, подошла ко мне:
Ц Вы становитесь желчны. Выпейте. Это вас смягчит. Когда я брал рюмку, кот
орую она мне протянула, наши пальцы соприкоснулись. Музыка разносилась п
о-прежнему.
Ц А сейчас я вас научу танцевать! Ц воскликнула она, развеселившись, сл
овно маленькая девочка, и надев туфельку на высоком каблуке. Ц Нельзя пр
енебречь такой красивой мелодией.
Ц Обуйте лучше сапоги, Ц пошутил я. Ц Иначе я вам все пальцы отдавлю.
Ц Рискну.
Она меня обняла, и мы сделали несколько неловких шагов. Не слишком удачно.
Голова моя кружилась. Ее духи в дополнение к тому, что я выпил, окончательн
о меня опьянили. Я чувствовал, как в груди беспорядочно стучит сердце. Я ос
тановил ее, обнял за обнаженные плечи и сжал так, что она едва не задохнула
сь.
Ц Господин Бурма, Ц с упреком прошептала она.
Ц Перестань называть меня господином, Ц произнес я хриплым голосом.
Ц Лучше перестань мучить женщину. Мне больно.
Я не ответил.
Еще сильнее прижал ее к себе, еще плотнее придавил к себе, губами впившись
в отдающие малиной губы. Она не ответила на мой поцелуй. Я почувствовал, ка
к она напряглась, словно от отвращения.
И я ее отпустил.
Ц Извините меня, Ц сказал я. Ц Вы сами виноваты. Она проковыляла к кушет
ке и, рыдая с закрытым ладонями лицом, рухнула на нее. Молча глядел я на нее,
а затем забрал плащ, надел его и взял шляпу:
Ц Спокойной ночи, Ц сказал я. Ц Спокойной ночи... Женевьева.
Она подняла ко мне залитое слезами лицо, вытерла кончик носа неизвестно
где выловленным платочком и бросила на меня испуганный взгляд.
Догнала она меня у самой двери. На этот раз она обхватила меня своими наду
шенными руками и если только что не ответила на мой поцелуй, то сейчас наг
радила им сама, причем стоившим многих. Нежная, навязчивая, подсказывающ
ая музыка продолжала разноситься по комнате. Мне казалось, что я прижима
ю к своему дрожащему телу целую подшивку журнала "Вог".
Проснулся я с легкой головной болью. Я лежал в незнакомой мне постели. Сво
ю-то я знаю. Там и здесь горбы. У этой их не было совершенно. Через щели в пло
хо задвинутых гардинах в надушенную чужую комнату едва проникал свет ту
склого дня. Рядом с собой я почувствовал вытянувшееся горячее тело. Я пов
ернулся... Женевьева... Она что-то тихо пробормотала и, не просыпаясь, слегка
пошевельнулась. Ну что же, свершилось. Они выиграли, все эти прорицатели!
Фару, Шасар и другие. Фару! В одном он все-таки ошибался, этот Флоримон. Трид
цать лет, уверял он. Может быть. Но среди них были и такие, которые сошли бы з
а два. Она оставалась прекрасной, но без помощи притираний или искусного
освещения лицо показывало... ее истинное лицо. Да и грудь многое утратила и
з своей горделивости. Я обругал себя. Откуда этот критический взгляд в по
добных обстоятельствах? Ах да. Г-н Нестор Бурма, сыщик. Какая все же он буде
т скотина, если не собьется с этого пути.
Я вылез из постели, одел костюм и прошел в маленькую гостиную. Зажег свет и
в зеркале увидел собственное отражение. Г-н Нестор Бурма, сыщик. Да. Бесшу
мно, методично и осторожно я принялся всюду шарить. Я осмотрел все Ц гост
иную, комнату, ванную, шкаф, одежду. Я не знал точно, что ищу, да, к тому же, и не
нашел ничего, но свою грязную работу довел до конца. И если это могло меня
утешить, не был первым. По некоторым, едва заметным, да и то заметным тольк
о наметанному глазу признакам я обнаружил, что здесь уже недавно прошлис
ь. Может быть, кто-то из сыска. А может быть, другие особы. Я был в гостиной, ко
гда услышал, что меня подзывает Женевьева. Я подошел к ней.
Ц Не желает ли мадемуазель, чтобы я раздвинул занавеси и приблизил к ней
сад Тюильри?
Ц Боже мой, Ц проворковала она. Ц Сколько поэзии... для детектива. Нет, мо
й любимый. Не прикасайся к занавесям. Утром я так ужасно выгляжу!
Она это сказала не для того, чтобы показаться интересной. Похоже, ее это де
йствительно мучило.
Я прошел в гостиную. Раздвинув гардины, открыл окна и рискнул выйти на бал
кон. Воздух был ледяным. Желтоватый туман застилал Париж. Но он скоро расс
еется. За Лувром рождалось солнце.

Глава одиннадцатая
Птички

В десять утра я толкнул дверь своего кабинета. Элен сидела за машинкой и п
росматривала газеты. Она принюхалась:
Ц Шеф, откуда вы?
Ц Из постели. Почти что.
Ц Я сочла, что вы упали в чан с "шанелью".
Ц А!
Ц Придется дезинфицировать ваш костюм.
Ц Да, пожалуй...
Я показал на газеты:
Ц Что там новенького, моя любовь?
Ц Опомнитесь. Вы находитесь в агентстве Фиат Люкс. Не в постели вашей люб
ою!
Ц И все же что нового?
Ц Ничего особенного. Звонил Ребуль.
Ц Что еще?
Ц Совершенно ничего.
Ц А Заваттер?
Ц От Заваттера никаких известий.
Ц Сегодня пополудни мы нанесем ему визит. Это нас развлечет.
Ц Вам бы лучше отдохнуть.
Ц Кове?
Ц Ничего. Вчера он, наверное, разгромил коммутатор в своем листке.
Ц А Фару?
Ц Ничего.
Набив трубку, я спокойно ее раскурил, а потом позвонил комиссару:
Ц Сообщить нечего, Ц сказал я.
Это был день коротких, отрицательных и вялых сообщений.
Ц Вы поддерживаете контакт?
Ц Контакт Ц самое подходящее слово, Ц ухмыльнулся я.
Он чуть не подавился:
Ц Как? Что? Нет? Так вот как! Так вот как! Я-то сказал лишь ради смеха.
Ц Над такими вещами нельзя смеяться.
Ц Да уж, верно. Значит, ничего?
Ц Пока да. А у вас?
Ц Наши монпарнасские художники исчезли.
Ц А дело Бирикоса?
Ц Почти не движется. От полиции Афин мы пока ничего не получили. Нашли бр
ошенной его машину...
Ц Это я читал в газетах.
Ц Тщательно ее прочесываем. Отпечатки и все остальное. Среди его вещей, з
абранных нами в гостинице, обнаружили записную книжку с адресами. Провер
яем один за другим. Мало что дает. Одни исчезли, другие умерли. Среди живых
многих уже исключили. В частности, почтенного торговца с набережной Межи
сри по имени Пелтье. Он не из числа ваших взломщиков, а следовательно, и не
из убийц Бирикоса. Роковую ночь провел с друзьями. Ужин в честь дня рожден
ия, на котором присутствовал один из наших инспекторов. Тем не менее мы пр
оверили. Пелтье знал Бирикоса в период оккупации, и тот оказал ему большу
ю услугу Ц денежную, конечно, Ц несколько лет назад. Пелтье сам рассказа
л нам об этом. Естественно, мы сочли: услуга за услугу...
Ц Облагодетельствованный в конце концов убивает благодетеля?
Ц Совершенно точно. Но мы заблуждались. Уже давно Пелтье не поддерживал
постоянных отношений с Бирикосом и мало что смог нам о нем рассказать. На
его взгляд, Бирикос был богатым афинским чудаком, который время от време
ни покупал у него птиц. Хотя в последний раз уже давно. Вот почему я вспоми
наю об этих показаниях. Если мы вскоре от греческой полиции узнаем, что Би
рикос был коллекционером, как вы и предполагали, меня это не удивит сверх
меры. Собиратель. Чудак. Вам пришло бы в голову покупать птичек?
Ц Нет.
Ц Не доверяю поэтам.
Ц И правы. Кстати о Бирикосе. Левассер его не знала.
Ц А мы ничего не обнаружили такого, что заставляло бы думать, что он был з
наком с Ларпаном.
Мы обменялись еще массой ничего не значащих фраз, и Фару повесил трубку. Я
закурил.
Ц Пелтье, Ц прошептал я. Ц Набережная Межисри... Элен, скоро полдень. Не х
олодно. Временами просто прекрасно. Пойдемте. Пошатаемся по набережным.

Ц Как двое влюбленных.
Ц Во всяком случае, я развлеку вас как никогда.
Местами туман сохранялся. Солнце не до конца выполнило свои утренние обе
щания. Но время от времени оно отбрасывало робкий и тусклый лучик, и его хв
атало, чтобы все сразу же веселело. Набережные выглядели как обычно. Мирн
ые граждане рылись в ларях с книгами. Торговцы семенами, сельскохозяйств
енными орудиями и птицами захламляли тротуары своими пестрыми и шумным
и лотками. Я легко нашел лавку Пелтье. Сделать это было тем проще, что его ф
амилия была выведена над входом крупными зелеными буквами. Я вручил Элен
пакетик купленных по дороге конфет.
Ц Сегодня четверг, Ц сказал я. Ц Собери всю мелюзгу двух полов, какую то
лько найдешь вблизи. Бедных, богатых, разряженных и оборванцев. Собери их
здесь, напротив лавки нашего типа.
Ц Что вы хотите устроить, шеф?
Ц Вы мне не советовали отдохнуть? Так вот, я намерен развлечься. Частный
сыщик не может все время жонглировать одними трупами. Иногда ему бывает
нужна и поэтическая разрядка.
Элен отправилась ловить ребятню, я же подошел к лавке. Внутри продавец в н
е очень белой блузе ухаживал за клиентом. Вскоре на другой стороне троту
ара послышался шум, доказывавший, что Элен уже удалось собрать немало со
рванцов. Набив рты конфетами, они громко болтали. Их было человек пятнадц
ать. Сделав незаметный жест Элен, я вошел в лавку. Торговец птицами провож
ал клиента. Бросив любопытный взгляд на детское сборище, он подошел ко мн
е:
Ц Что вам угодно, сударь?
Ц Вы Пелтье? Ц спросил я.
Ц Да, сударь.
Ц Меня зовут Бурма. Нестор Бурма. Именно у меня Бирикос умер. Вы ведь знал
и Бирикоса, не правда ли?
Ц Да, сударь, но...
Ц Он оказал вам услугу?
Ц Не понимаю...
Ц Вы отплатили ему такой же услугой?
Ц Послушайте, сударь...
Ц Лучше вы послушайте меня, Пелтье. Бирикосу было необходимо порыться у
меня в мое отсутствие. Он не мог ни убить меня, ни скрыть в своей гостинице,
а поэтому решил, что самое подходящее место насильно удерживать меня Ц
у вас. Конечно, он не известил вас о своих намерениях, но для меня результа
т тот же самый. Он попросил одолжить ему лавку или ее заднюю комнату, не зн
аю точно, для того, чтобы там меня поместить. И сами понимаете, дорогой мой,
мне это не понравилось.
Он помертвел. Больше не оставалось разницы между цветом его лица и сомни
тельной блузы. Тот же самый грязновато-серый.
Ц Послушайте, Ц взмолился он. Ц Да, ему понадобилась комната за лавкой.
Я не мог ему отказать. Я же не знал... Я не спрашивал у него, зачем. Отдал ему кл
ючи. А потом нашел их в двери. Меня могли обворовать. Но я не знал, я ничего н
е ведал, господин Бурма. Клянусь вам.
Ц И все же мне это не нравится, Ц сказал я. Ц Бирикос был сволочью. Во вся
ком случае, со мной он обошелся по-сволочному. Может, и ты такой же. Кто знае
т? Возможно, фараоны были бы рады узнать, что ты одолжил Бирикосу свое поме
щение для незаконного задержания частного сыщика. Его связали, кляпом за
ткнули рот. Что ты об этом думаешь, птицеторговец? Тебя это не колышет?
Ц Вы... вы... вызовите... по... полицию?.. Ц заикался он.
Ц Тебе не очень улыбается самому оказаться в клетке? А твои птички, ты сп
рашивал их мнение? Успокойся, папаша, я не позову фараонов. Это не мой стил
ь. Ты не сопровождал Бирикоса во время его обыска у меня и не ты убил грека.
Ты просто камера хранения. Полицейским тут нечего делать. Все останется
между нами, старый дрозд. Если мусора объявятся, значит, ты их позвал, не я. Н
о если ты их позовешь, я не буду держать язык за зубами... Я показал на большу
ю вольеру:
Ц Что там за зверушки?
Ц Щеглы, сударь. Но...
И вдруг он понял. Хотел было наброситься на меня. Я его оттолкнул:
Ц Зови полицию, Пелтье... если хватит духа.
Одну за другой я открыл все клетки. Лавка наполнилась трепетом крыльев. П
тицы всех размеров метались из стороны в сторону, наталкиваясь друг на д
руга, щебетали, Ц несомненно, скорее напуганные, чем радостные, но ведь и
м еще только предстояло научиться свободе! Вперед же! Больше нет решеток,
узеньких жердочек, больше не будет глупцов, которые приходят поддразнит
ь вас грязным пальцем или подуть в клюв. Я распахнул дверь лавки и помахал
рукой. Сюда! Сюда! Как к фотографу! Птички, словно длинный пестрый шарф, выл
етали на улицу, а по другую сторону мостовой собравшаяся вокруг Элен дет
вора трепетала от восторга, добавляя свои радостные вопли и крики "браво!"
к птичьему пению, приветствовавшему свежий, здоровый и безбрежный возду
х. Пелтье стенал, рвал на себе волосы, но и на секунду у него не возникала мы
сль обратиться в полицию. Птицы разлетелись по небу Парижа, которое свер
кающей стрелой рассек луч солнца. Пелтье стенал. В пустых клетках еще пот
ихоньку раскачивались жердочки и словно опасливо посматривали на холо
дную воду в мисочках, где плавала шелуха.
Я присоединился к Элен.
В ее дивных серых глазах стояли слезы радости.
Но не следовало заблуждаться. Миленькая интермедия подошла к концу, и не
ясное предчувствие предостерегало меня, что мерзость не замедлит верну
ться в свои права.

Глава двенадцатая
Сорока

Мы пообедали поблизости, а потом прошлись вдоль набережных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19