Что до меня, так я са-а-авсем в этом не уверен.
– А во мне был уверен?
– Не сомневался. Вот ни на столечко. – Он показал мне кончик пальца. – Вран сомневался, а я – нет. Ха, мы еще покажем этим бессмертным!
– А то я мало насмотрелся, – хмыкнул Эрайн. – И что за дурацкое прозвище – «бессмертные»? Это Вран, что ли, выпендривается? Доберусь, уши накручу.
– Сделай милость. – Амаргин ехидно осклабился. Потом посмотрел на меня. – Лесс, у тебя есть какие-нибудь мысли о дальнейшем? Оставаться в Амалере…
– Сама знаю. Мысли у меня есть. Много мыслей. Я хочу вернуться в Сумерки, к Ирису. Нет. Я хочу найти Ириса, где бы он ни был.
– Вот это, – кивнул Амаргин, – правильная постановка вопроса и прекрасная цель. И как ты собираешься этой цели достигнуть?
Надо идти… ни налево, ни направо, ни вверх, ни вниз, ни в Сумерки, ни в Полночь, надо идти – к нему. Не дорога ведет тебя, а ты идешь по ней. А по пути…
– Сперва я зайду в один вербеницкий монастырь и узнаю, что случилось с Идой Омелой, моей матерью. Возможно, она еще жива. Потом…
– Потом зайдем в Холодный Камень, – подхватил Эрайн. – И узнаем, как устроился Ратер Кукушонок, повелитель чудовищ. К этому времени, я надеюсь, он со своим сэном уже вернется в перрогвардскую крепость.
– Ты идешь со мной?
Я вытаращила глаза. Эрайн ухмыльнулся, показав белые-белые зубы.
– А ты против?
– Нет, я очень рада, но…
– Тогда не вижу причин отказываться от моего общества.
Тьма меня побери, Лессандир, ты мне не чужая!
Да… Правда. Просто, я не ожидала.
Очень зря.
Эрайн, я… ты такой… Ладно, потом.
Потом, потом, – тон его беззвучного голоса заметно потеплел.
– Скоро совсем стемнеет. – Эрайн поднялся во весь свой немалый рост, тряхнул серебрящейся в сумраке гривой. Такой знакомый жест, мне даже показалось, что воздух отозвался звоном сотни отточенных лезвий. – Если мы не собираемся здесь ночевать, то можно успеть добраться до какой-нибудь деревни.
– Хррр! Уаааау! – сказали снизу. На земле, привалившись к амаргиновым ногам, сидел черный пес и сонно тряс головой.
Эльго, оказывается, дрых все время, пока мы болтали.
– Уходите? – Он разлепил глаз и стрельнул в нашу сторону малиновым лучом. – Проводить вас, что ли? А то тут кто-то боялся по мостку ходить.
– Эльго. – Я присела на корточки и обняла пса. – Ничего я теперь не боюсь. Передавай привет Эльви. Я зайду как-нибудь.
Меня лизнули в нос, я встала.
– Амаргин. А ты… здесь остаешься?
– Я всегда с тобой. – Он притянул меня к себе и крепко обнял. – Слышишь? Я был с тобой, и буду с тобой, покуда ты нуждаешься во мне. А когда прекратишь нуждаться – в тебе буду нуждаться я. Так что нам еще долго друг другу надоедать придется. Ничего? Выдержишь?
– Ну я же когда-то согласилась. Потерплю. Послушай. – Я взяла его за руки. – У меня к тебе просьба. Я знаю, что маг должен сам выполнять то, что он хочет…
– Но бывают просьбы, в которых нельзя отказывать. Говори.
– Корвита. Невеста Найгерта. Она была лишена гения, ну, той сущности, которую Вран называет «паразитом». Она была волшебницей и потеряла силу. Прошу тебя, помоги ей. Ты понимаешь…
– Понимаю. Хорошо, посмотрю, что можно сделать. А вы идите уже. Денег я Малышу дал, на первых порах хватит, а там сами крутитесь. И… я не прощаюсь, ученица.
– И я не прощаюсь, – заявил грим, махая в полумраке хвостом.
И я тоже не стала прощаться. Ни с кем и ни с чем.
Даже с Амалерой. Еще чего! Весь мир – мой.
Увидимся!
В тексте использованы стихи Эринны Дэль Бродской и стихи Татьяны Головкиной aka Лас.
Кроме того, сцена суда в одноименной главе написана Эринной Бродской.
Также испльзованы стихи испанского поэта Сан Хуана де ла Круса (! San Juan de la Cruz, indulteme a vuestra merced por favor !)
Могила «Живые» существует на самом деле. По крайней мере, существовала – на кла д бище Старого Изборска, лет пятнадцать назад :)

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96