– спросил Джеймс.
Картеру показалось, что он ослышался – вопрос был словно из другого десятилетия.
– Нет.
– В зале были два его младших агента. Они тоже будут «У Коппы».
– Олби? Варьете? – Картер не знал, как это понимать.
– Им всегда нужен главный исполнитель, чтобы конкурировать с кинематографом. А телевидение может привлечь зрителей.
– У них есть деньги?
– Судя по всему, да. Они очень в тебе заинтересованы. – Джеймс принялся объяснять: размах поменьше, зато гарантированная работа на девять месяцев, не придется арендовать театры и всё такое. Не стоит обольщаться, это не спасение, потому что не решит всех его проблем, но по крайней мере отодвинет их на какое-то время.
Новость была не то чтобы грандиозная, но Картер почувствовал нарастающее волнение. Он будет выступать!
– Трагедии со счастливым концом, – перебил он брата. – Их не стоит недооценивать.
– Не буду притворяться, будто понимаю.
– Дела лучше, чем ты думал?
Джеймс кивнул.
– Лучше, чем у Тёрстона?
Джеймс мотнул головой.
Похлопывания по спине и добродушные подтрунивания продолжались всё то время, пока Картер ловко направлял последних задержавшихся к двери. Он улыбался всем, соглашался, что сегодня будет выпито много шампанского, они скоро придут, пусть им с Фебой оставят места, и наконец вытолкал всех на улицу.
Картер запер дверь, чтобы кто-нибудь не вернулся за позабытым шарфом.
Сцена – его сцена – являла собой великолепную панораму. Всё было прекрасно – Малыш, расхаживающий в клетке, кулисы, задники, драпировки, а среди всех замечательных механизмов и реквизита – Феба в кресле для исчезновений.
– Жалко, я не фотограф, – сказал он. – Ты потрясающе смотришься.
– Правда?
– Да. – Картер хотел описать, что видит, но быстро сбился и, нагнувшись, поцеловал ее в губы.
Феба надавила ему на плечи и заставила Картера опуститься на колени.
– Послушай, – сказала она и замолчала. Поскольку продолжения не последовало, Картер прислушался. Скрипы, поступь львиных шагов, звяканье цепи из загона, где стоит слониха, стук крови в ушах.
– Я обещала себе, что не скажу «Я люблю тебя» другому мужчине, покуда не буду знать наверняка… – Она сглотнула. – Пока не буду знать. – Она не сказала, что должна знать. – Я люблю тебя, Чарли.
Они поцеловались – он во фраке, стоя перед ней на коленях, она – подавшись вперед в кресле. Их пальцы скользили по сукну, шелку, коже. Картер положил ей руку на икру, они поцеловались, его ладонь легла ей на колено и двинулась выше. Время ускорилось. Слышалось только их частое дыхание.
Феба поцеловала его ладонь.
– Такая красивая рука.
Картер снова прислушался.
– Тихо. Как давно здесь не было тихо.
– Не совсем, – шепнула она. – Я слышу электричество.
– Правда?
Она кивнула.
– Когда очень тихо, я слышу электричество. Проводка гудит.
– Какая ты интересная. А что еще ты умеешь?
– Только одно, зато очень хорошо.
– Ну-ка, поподробнее…
Через мгновение она отстранилась.
– Что это за шум?
– Малыш. Он нервничает.
Феба склонила голову набок.
– Можно мне возобновить знакомство?
Картер встал, отряхнул колени и подвел ее к клетке.
– Он милый, только стареет.
Они стояли у самых прутьев. Малыш расхаживал взад-вперед и время от времени беспокойно рычал.
– Я ему не нравлюсь?
– Нет, это он разыгрывает примадонну. Вот, секретное оружие. – Картер дал Фебе печеную картофелину с сыром и велел просунуть ее через прутья.
Та недоуменно застыла, как будто ей вручили резинового цыпленка.
– Печеная картофелина? С сыром?
– Да. Не знаю, может быть, она похожа вкусом на сырое мясо зебры. Или он просто изнежился.
Феба аккуратно положила картофелину на дно клетки.
– Малыш, – осторожно позвала она. – Это та женщина, которая кормила тебя ростбифом.
Лев, не обращая на нее внимания, ходил кругами, стуча когтями по полу клетки. Картер удивился и немного расстроился: обычно Малыш бывал очень мил с дамами.
Феба продолжала держаться за прутья. Она спросила:
– Ты тоскуешь по Саре?
– Да. Но что-то изменилось. Когда я был в ящике в заливе… Она рассмеялась.
– Я мечтаю услышать еще много историй, которые начинаются с этих слов.
– Знаешь, Малыш напуган. С ним это после представлений иногда бывает. Пойдем в ресторан и вернемся, когда он будет готов принимать гостей.
Феба согласилась и взяла Картера под руку.
Они отошли от клетки. До служебной двери было всего пятнадцать футов.
– Так что произошло, когда ты был в ящике?
– Я отчасти понял, как можно горевать и всё равно жить.
– Пока был под водой?
– Трудно объяснить.
Они были в пятнадцати шагах от двери. Феба обнимала Картера за талию, он ее – пониже спины.
– А ты всё-таки попробуй, – сказала она. – Мне очень интересно.
Что-то упало сверху, тяжелое и металлическое. Феба вздрогнула. Оно докатилось до двери и остановилось.
– Что это? – спросила Феба.
Это была «маска», и не пустая. Прежде чем до Картера дошло, что в ней, он успел подумать, как нереалистично оно выглядит – глаза должны быть ярче, рана – кровавее, как в сцене с Гардингом.
– Что-то упало, – сказал он таким тоном, словно это был цветочный горшок. В мозгу вставали зубчатые стены и бастионы. Он знал, что надо открыть дверь и вытолкнуть Фебу наружу.
– Тогда почему… – начала она, но тут что-то шмякнулось на сцену, словно тюк с мокрым бельем, точно между ними и дверью. Ботинки стукнулись о доски, ноги разметались под неестественным углом. Картер дернул Фебу за плечи так, что она вскрикнула.
Что-то двигалось наверху, кто-то спускался по веревочной лестнице, одной рукой держась за перекладины, другой сжимая пистолет. Теперь путь к двери преграждали отрубленная голова, мертвое тело и человек с пистолетом.
– Стань за мной, – прошептал Картер. Нарочитое спокойствие собственного голоса помогло ему овладеть собой. – Здесь убийца из Секретной службы, который за мной охотится. Просто повторяй мои шаги, – добавил он, закрывая ее своим телом.
– Чарли?
– Делай, что я скажу.
Феба больше не задавала вопросов. Это хорошо. Картер недооценил противника – он не ждал от Гриффина такой кровожадности, – и всё равно его спокойствие оставалось нерушимым, как краеугольный камень. Внезапно самые основания этого спокойствия пошатнулись: женщина, которую он любит, снова в опасности. За этой мыслью лежал хаос. Картер сосчитал пульс, вдыхая через нос, выдыхая через рот. Оружия у него не было. Можно ли ее спрятать? Он чувствовал, как она напряжена.
Человек с пистолетом спрыгнул на пол. Хотя лицо его скрывала тень, Картер засомневался, что видит Гриффина. Он вытащил из-за пояса второй пистолет. Теперь Картер их узнал: пистолеты для ловли пули зубами. Они были непристрелянные, и только один заряжен настоящей пулей. Им повезло. Впрочем, везение такого рода всегда относительно.
– Привет, Картер. – Человек перешагнул через труп и пошел на них, выставив пистолет.
Это был точно не Гриффин. Картер не узнавал его. Гриффин бы сейчас взволнованным голосом заорал: «Руки вверх!» Человек с пистолетом, казалось, никуда не торопится. На нем были рабочие штаны, рубашка и слишком узкая в плечах мотоциклетная куртка, в которой Картер узнал свою собственную. Незнакомец был совершенно лыс, с бородкой клинышком, выкрашенной в черный цвет. Продубленную кожу покрывал плотный загар.
Он оглядел сцену.
– Вы, наверное, часто гадали, сумели ли полностью меня уничтожить.
Картер попытался вспомнить всех секретных агентов, которых знал. Ничего. Он чуть было не сказал, что понятия не имеет, о чем речь. Это было бы ошибкой – человек мог бы оскорбиться, что его не вспомнили, и выстрелить. Но тут Малыш слабо заскулил. Человек обернулся и сказал:
– Привет, Малыш.
Картер моргнул. Лицо перед ним внезапно сфокусировалось. Тело пробила дрожь и, одновременно, застарелая ярость. Больше десяти лет назад. Здесь, на этой самой сцене. Мистериозо. Тупой, отвратительный, олицетворяющий всё то, что Картер считал темным и недостойным в магии. Однако Мистериозо изменился – он как будто заматерел, стал жестче и опаснее. И всё-таки Картер мог осилить Мистериозо.
– Вы не представите меня даме?
– Я не знаю, как ее зовут. Она слепая. Заблудилась в театре, и я пытаюсь ее вывести.
– Она бы ушла гораздо скорее, если бы вы не целовали ее сначала и не философствовали потом.
Картер промолчал, мучительно думая о том, что Гудини, не он осилил Мистериозо.
Тот продолжал:
– Мне кажется, вы называли ее Феба. Феба, не выйдете ли вы из-за спины вашего друга?
Феба резко шагнула в сторону. Она была спокойна – губы плотно сжаты, руки на животе. Она не запаникует – не скажет или не сделает какую-нибудь глупость.
– Спасибо, – сказал Мистериозо. – Вы очень симпатичная. Что-то страшное поднялось у Картера в груди.
– Итак? – спросил он. – Кто вас прислал?
Мистериозо просто оглядел сцену, презрительно оттопырив губы.
– Эта левитация чья, Келлара?
– Нет, я сам ее придумал.
– Ой, не надо. Келлара. Сразу видно, что вы ее украли.
– Нет. – Глаза жгло. Картер снова почувствовал себя двадцатитрехлетним. Ему трудно было сохранять спокойствие.
– Келлара, – довольно повторил Мистериозо. – Итак… – Он поднял пистолеты. – Который из них заряжен?
– Ни один.
Мистериозо мотнул головой.
– Нет. Если бы вы использовали их в представлении, оба были бы разряжены. Однако вы их не использовали, и в одном – боевая пуля.
– Черт, – еле слышно проговорила Феба.
– Что-что? – Мистериозо изогнул бровь.
– Оба разряжены, – повторил Картер.
– Тогда вы не будете возражать, если я выстрелю из одного в вас, из другого – в вашу приятельницу? Вообще-то, мисс Феба, раз ваш друг говорит, что это безопасно, я выстрелю в вас из обоих.
– Нет!
Ужас Картера явно пришелся Мистериозо по вкусу. Он поднес дуло одного пистолета к губам, словно целуя его за хорошее поведение.
– А, вы ее и впрямь любите. Который пистолет, Картер? Феба, хорошо ли Картер умеет лгать?
Его обдало ледяной волной воспоминаний. Мистериозо разыгрывает «Шантаж», держа их под дулом заряженного пистолета.
Картер сказал:
– Пистолет с предохранителем в форме бубны, видите? – Говоря, он мог думать быстро, но в голове вертелось одно: только бы не застрелили Фебу, а именно это хочет сделать Мистериозо. Пистолет двадцать второго калибра. – Видите, у одного черва, у другого бубна? – Если Мистериозо выстрелит в него, а не в Фебу, он, возможно, останется жив и успеет добежать до стола, где лежат ножи для метания. – Заряжен тот, у которого бубна.
– О Господи, – выговорила Феба.
– Спасибо, Картер. Но я предпочитаю мой первоначальный план. – Мистериозо направил оба пистолета на Фебу. Картер шагнул вперед, заслоняя ее собой. Мистериозо взвел затвор. Картер сжал зубы.
– Брось оружие! – Громкий голос, привыкший к окрикам. Картер сощурился в темноту. Он увидел, что кто-то, пошатываясь, выходит на свет. Невероятно!
Это был агент Гриффин, вымазанный чем-то черным с головы до пят. Одежда порвана. Обувь оставляет на полу черные следы.
Мистериозо взглянул на Гриффина. Тот держал в руке кольт сорок пятого калибра. Мистериозо знал, что такое исступленная ярость, и видел ее в глазах Гриффина.
– Отлично, – прошептал он. – Надо же. – Потом осторожно положил пистолеты на пол. Гриффин отпихнул их ногой.
– Мы спасены? – спросила Феба.
– Да. – Картер помахал рукой. – Агент Гриффин. Добрый вечер!
– Чарльз Картер, – объявил Гриффин, – вы арестованы за убийство президента Уоррена Гамалиеля Гардинга. Положите руки за голову.
Картер не двинулся – так он был изумлен.
– Простите?
– О чем разговор? – вмешался Мистериозо. Он взглянул на Картера со смесью зависти и уважения. – Картер, вы правда убили…
– Слушай, придурок! – рявкнул Гриффин. – Не знаю, как тебя звать, но учти: еще слово, и я прострелю в тебе такую дырку, что через нее можно будет читать телефонный справочник. – Гриффин посмотрел на него испепеляющим взглядом и произнес нараспев: – «Ах да, спасибо, что напомнили. У меня действительно есть билет». Засранец.
Мистериозо набрал воздуха, собираясь ответить, и Гриффин направил дуло в его солнечное сплетение.
– Ну скажи. Одно слово. Только одно.
Мистериозо закрыл глаза и разочарованно вздохнул.
Картер положил руки за голову.
– Агент Гриффин, позволите мне сказать?
– Что?
– Феба слепая. Вы позволите ей сесть?
Гриффин пожал плечами. Картер подвел ее к креслу для исчезновений и усадил на сиденье. Он поместил ее руки на подлокотники, а когда она положила их на колени, вернул на прежнее место и ненадолго прижал.
Картер снова убрал руки за голову.
– За что вы меня арестуете?
Гриффин сплюнул на пол черную от сажи слюну.
– Винная бутылка.
Это прозвучало совсем не так эффектно, как он ожидал. Винная бутылка. Ну и что? И всё же он выбьет из Картера признание, даже если на это потребуется вся ночь.
Ответ Картера прозвучал полной неожиданностью.
– Винная бутылка. Потрясающе. Я потрясен.
– О чем он говорит? – крикнула Феба. Мистериозо открыл было рот, но, по всей видимости, решил не рисковать.
– Молчать! – не без гордости приказал Гриффин. Феба вмешалась:
– Чарли, тебе пора сказать, что ты никого не убивал. Однако Картер молчал. У Гриффина создалось странное
впечатление: Картер доволен, что его разоблачили. Однако Гриффин так и не услышал признания. Бутылка была единственной его уликой, поэтому он решил блефануть:
– Я не знаю одного: на кого вы работали, на Герцогиню или на кого-то из политиканов.
– А-а, – отвечал Картер. – Ясно. Что я могу на это сказать? Феба крикнула:
– Почему бы не сказать: «Я не виновен»?
– Всё не так просто, – пробормотал Картер. – Я думаю. – Он что-то встряхнул в ладони. Какую-то коробочку. Мистериозо нахмурился.
– Что там у вас? – Гриффин повел пистолетом.
– Я беру мятный холодок. Пытаюсь думать. – Картер встряхнул коробочку. – Они называются «ПЕЦ». Хотите?
– «ПЕЦ»! – воскликнул Гриффин. – Почему… – Он зарычал, как будто его наконец осенило. – Немцы! Ну конечно.
– Простите? Нет, я…
Поскольку весь разговор происходил без участия Мистериозо, тот не выдержал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71