– с любопытством спросил Этторе.
– Все не могут развиваться одинаково, – Коринна пожала хрупкими плечиками. – Все мы в чем-то недоразвиты. Одни не способны любить многих, другие – предаться занятиям наукой, третьи – не умеют петь и танцевать. И самое странное, по-моему, это то, что в каждом из нас дремлют зачатки всех способностей и талантов. Кто знает, какими бы стали люди, если бы могли развить себя всесторонне. Но, должно быть, об этом нечего и мечтать.
– Ты – настоящий философ, Коринна! – воскликнул Санчо.
– Нет, нет, – она кокетливо прикрылась веером, – у меня просто хорошая учительница, – сложив веер, Коринна указала на меня, – моя сестра, ее светлость герцогиня Райвенспер.
– Хотел бы я знать, кто учил ее светлость герцогиню! – лукаво заметил Этторе.
– Жизнь, сеньор Биокка, жизнь, – с не меньшим лукавством откликнулся Санчо.
Нам вместе было очень хорошо и легко. Я чувствовала, что все мы желаем одного: завершить столь занимательный и приятный вечер определенным образом. Но непременно всем вместе, не расставаясь. Я быстро обменялась взглядом с Коринной, посмотрела на Этторе, улыбнулась Санчо. Пауза была столь многозначительна, что ее просто нельзя было не понять или истолковать неверно.
– Мой приятель Эдвардо Скола, – начал Этторе, – сам не Бог весть какой любовник и довольствуется собственной супругой. Но он собрал обширную коллекцию описаний различных любовных действий. Среди них есть одна довольно сложная позиция, которую он называет «полетом». В этом «полете» могут участвовать несколько мужчин и несколько женщин одновременно…
– Полетим! Полетим! – Коринна озорно вскочила и, пританцовывая, выбежала на середину ковра.
Я последовала за ней. Мужчины бросились за нами.
Все мы принялись бегать друг за другом и увертываться с хохотом.
Наконец, в любовном предвкушении, мы бросились друг на друга и клубком покатились по ковру, целуя друг друга и покусывая, срывая одежду и растрепывая волосы.
Спустя недолгое время мы оказались совершенно обнажены.
Я лежала на ковре, раскинув руки. Коринна соединилась со мной, покусывая мои соски. Член Санчо скользнул меж изящных ягодиц Коринны. Колени Этторе очутились по обеим сторонам моей головы, член его почти заполнил мое горло. Я задыхалась в блаженном полете. Несколько раз мы менялись местами.
Ночь прошла чудесно.
Наутро за завтраком мы поделились с Этторе своими планами. Мы твердо решили ехать в Европу, но еще не решили – куда именно. Я и Коринна были достаточно богаты для того, чтобы обосноваться в любой стране и жить не только безбедно, но даже роскошно.
Санчо сначала предложил ехать в Испанию.
– Простите, – возразил Этторе, – разумеется, Испания очень красива. Вы должны непременно посетить ее. Но обосновываться там надолго было бы, на мой взгляд, полным безумием. У власти там находятся такие люди, которые за милые забавы, подобные нашим ночным скромным развлечениям, вполне способны послать на костер.
– Тогда предлагайте вы, – сказал Санчо, повернувшись к нему. – Откровенно говоря, нам бы хотелось видеть вас в нашем обществе.
– Что ж, я не против, – согласился Этторе. – Думаю, отдых в Европе не повредит мне. В таком случае, я предлагаю Париж, затем Италию. В Италии мы можем задержаться подольше. Там свободно, весело и удивительно много красоты. Прелестна природа, прелестны статуи, картины, постройки.
Мы решили принять маршрут, предложенный Этторе.
Глава семьдесят восьмая
Взяв с собой малышку Мелинду и в сопровождении Этторе Биокка, мы вернулись в город.
Нам предстояло решить еще немало вопросов, касавшихся наших финансов, или попросту денег. После смерти нашего отца, доньи Инес и лорда Карлтона мы с Коринной получили огромное наследство. Коринна унаследовала все состояние доньи Инес. Мне досталась половина состояния отца. Часть имущества, владений и денег лорда Карлтона принадлежала моему старшему сыну. Коринна унаследовала также почти все состояние Карлтона и половину наследства, оставшегося после отца. Теперь мы были сказочно богаты.
Надо было обдумать наши действия и распорядиться полученным богатством.
Часть денег и одно из поместий Коринна подарила Санчо. Он пытался было противиться. Но я также стала настаивать.
– Нет ничего дурного в том, что мать твоих детей передает тебе часть своего имущества, – убеждала его я. – Неужели ты можешь поддаться предрассудкам и полагать, что этот подарок оскорбителен для тебя?
Общими усилиями нам удалось убедить Санчо, и он принял подарок Коринны.
Мы решили не продавать поместья отца. Кто знает, как пожелают распорядиться своей жизнью наши дети. Здесь, в Америке, у них должно оставаться имущество и земли на тот случай, если они захотят обосноваться здесь.
Но поместье Карлтона Коринна желала продать во что бы то ни стало. Слишком много тяжелых воспоминаний было связано у нее с этим местом. Сначала я было начала уговаривать ее не делать этого. Но затем поняла, что Коринна по-своему права. Ей удалось выручить за поместье Карлтона колоссальные деньги. Мы поместили их под проценты.
Итак, мы готовы были тронуться в путь. Мы были богаты, здоровы и еще достаточно молоды для того, чтобы наслаждаться удовольствиями, которые жизнь в изобилии предоставляет молодости, красоте, богатству и здоровью.
Я не забыла и о своей служанке Сесилье. Узнав о том, что она отпущена на волю с богатым приданым, слуга Санчо Диего, и прежде неравнодушный к девушке, поспешил обвенчаться с ней. Они купили небольшой дом, и Диего открыл лавку, где продавались галантерейные товары для горожан средней руки. Когда мы уезжали, Сесилья уже ждала ребенка. Нэн, которая, конечно же, отправлялась вместе со мной, не преминула ее укорить своей преданностью мне. Но я сказала верной горничной:
– Оставь Сесилью в покое, Нэн Бриттен! Каждому – свое. Сесилья остается здесь с мужем. Пусть они будут счастливы по-своему. Зато ты и Большой Джон снова отправляетесь в путешествие, увидите новые красивые места, встретитесь с новыми и занятными людьми. И это ведь тоже счастье!
Нэн поцеловала меня.
Подготовка к отъезду заняла немало времени. Мы ведь увозили с собой пятерых детей. Нам удалось с помощью все той же Нэн Бриттен нанять для наших малышей трех нянек-испанок, которые согласились плыть с нами. Нэн нашла для Коринны порядочную горничную, а для Этторе и Санчо – приличных камердинеров.
Несколько поместительных повозок отвезли все, что мы хотели взять с собой на корабль. Мы приехали в порт в трех больших каретах.
Мы не дали прощального обеда и бала. Но нам это простили. Мы ведь понесли такие тяжелые утраты. Коринна потеряла мужа, родителей. Я лишилась отца. То, что Санчо уезжал с нами, никого особенно не смущало. Все давно знали, что он мой любовник. Репутация Коринны оставалась незапятнанной. Я считала, что это нужно для ее детей и для моего старшего сына.
Многие приехали на пристань – провожать нас. Прощание вышло шумным, с поцелуями и объятиями.
Наконец корабль медленно отчалил. Множество платочков взметнулось в воздух. Мужчины махали руками. Мы все отвечали также взмахами рук и платков.
Нам было грустно. Мы ведь успели привыкнуть к этим людям, даже привязаться к ним. Но, быть может, мы еще вернемся сюда, а если не мы – то наши дети.

Часть третья
Глава семьдесят девятая
Корабль вышел в открытое море. Все мы, даже маленький Джон, младший сынишка Коринны, могли считать себя бывалыми путешественниками. Не в первый раз пересекали мы океан.
На этот раз я чувствовала себя под надежной охраной. Мы были единственными пассажирами на корабле. Корабль принадлежал Коринне. Команда состояла из опытных и надежных моряков.
Мы решили не плыть в Англию. Хотя моя английская жизнь осталась далеко позади, и я знала, что после всех серьезных политических перемен, последовавших после моего отъезда, в Лондоне, конечно, не до сплетен о поведении герцогини Райвенспер, обо мне и думать забыли; но тем не менее, на родину мне не хотелось.
Корабль держал курс к берегам Испании.
Наше путешествие было необременительным и даже приятным. Матросы ловили рыбу, и наш стол разнообразился свежеприготовленными рыбными блюдами. На одной из палуб был устроен бассейн. Санчо сказал, что купание в морской воде полезно. Мы купались вместе с детьми.
Наши каюты были расположены далеко от кают детей, и мы вволю предавались любви.
Средиземное море раскрылось перед нами во всей своей мягкой красоте. Я заметила, что Санчо и Коринна взволнованы. Коринна впервые должна была увидеть родину своей матери, Санчо уже бывал здесь и считал Испанию своей родиной. Мы увидели мягкую линию берега; деревья, на которых росли маслины и апельсины; красивых людей с горделивой и изящной осанкой.
Наш корабль пришвартовался к Кадисскому порту. Переодевшись, мы сошли на берег. Мы заранее известили о нашем приезде письмом из Америки, посланном на корабле, отплывшем в Испанию немного раньше нашего. На этом корабле плыли Большой Джон и Нэн Бриттен. Сейчас они встречали нас в Кадисе. Эти расторопные и верные слуги уже успели нанять для нас дом и прислугу.
Мы разместились в каретах и поехали.
В Кадисе мы намеревались пробыть не так уж долго. Затем Санчо предложил, взяв с собой слуг, отправиться в Андалусию. После наш путь лежал на север – в старую столицу Бургос. Далее Санчо настоятельно советовал посетить Саламанку, Толедо и Мадрид – столицу испанского королевства.
А пока мы, все же утомленные плаванием, ехали в наш новый дом.
Зрелище, открывшееся нашим глазам, было чудесным. Изящная белая постройка, опоясанная террасой, утопала в зелени апельсиновых деревьев. Дом находился на склоне холма.
Едва наши кареты приблизились к металлическим решетчатым воротам, как навстречу нам вышли слуги. Нэн и Большой Джон знали кого нанять. Чувствовалось, что наши новые слуги прежде служили богатым и знатным господам.
Мы едва успели бросить взгляд на гостиную – просторную комнату, обставленную в парижском вкусе. Затем поспешно разошлись по своим комнатам – привести себя в порядок и переодеться.
В своей комнате я нашла чистую постель, горячую воду, зеркала. Я не сомневалась, что и остальные устроены не хуже. Горничная кончала причесывать меня, когда в дверь постучала Коринна.
– Проведаем детей, Эмбер, – предложила она. – Посмотрим, как они расположились.
Разумеется, я согласилась.
Мы отправились в комнаты детей и нашли, что и там все в идеальном порядке. В столовой, предназначенной специально для них, дети, уже умытые и переодетые, обедали под присмотром верной Нэн, по которой они уже успели соскучиться за время плавания.
– Мама! – вскочила мне навстречу Сьюзен. – После обеда, можно мы погуляем в саду? Можно? – требовательным голосом повторила она.
Но я не видела ничего дурного в том, что дети будут играть в этом прелестном саду, так живописно раскинувшемся перед домом. Коринна тоже не возражала.
– А здесь есть индейцы? – выпытывала неутомимая Сьюзен. – Нас не похитят, как Мелинду?
Брюс, самый старший из детей, засмеялся.
– Какая ты дурочка, Сьюзен, – бросил он сестренке. – Индейцы есть только в Америке. А мы сейчас в Испании, в Европе. В Европе нет индейцев.
– Почему? – полюбопытствовала непоседа Мелинда.
Брюс немного растерялся.
– Ну! Потому что они не живут в Европе, они живут в Америке.
– А почему они не живут в Европе? – не отставала Мелинда.
– Но мы ведь не живем в джунглях! – парировал Брюс.
– Но мы ведь приплыли сюда на корабле, – заявила Мелинда. – Почему же индейцы не могут приплыть?
– Они не умеют строить корабли, – вмешалась я.
– Но ведь и мы не умеем, – возразила Мелинда. – Разве ты, мама, или тетя Эмбер, или Санчо и Этторе могут построить хоть один корабль?!
– Нет, – улыбнулась Коринна; она качала на коленях младшего сынишку, который был еще слишком мал для того, чтобы принимать участие в подобных дискуссиях. – Нет, мы, конечно, не можем построить корабль. Но у нас есть деньги, и мы можем купить или нанять корабль.
– А почему индейцы не могут купить или нанять? – Мелинда окинула мать пытливым взглядом.
– Они бедные. У них нет денег, – пояснил Брюс.
– Но ты же сам говорил, что в Америке в джунглях и в горах есть золото! – уличила его Сьюзен.
– Индейцы не сумеют его найти, для этого нужны лопаты, кирки. И надо знать, как добыть золото, а индейцы не знают, – сказала Коринна.
Я поняла, что детям уже вовсе не интересно, есть ли в Испании индейцы. Их просто увлекает сам спор. Им нравится нанизывать вопросы, один за другим.
– Можете спокойно гулять в саду, – я поднялась и направилась к двери. – Индейцы вас не похитят.
– Жалко! – воскликнула Сьюзен.
Мы с Коринной рассмеялись и вышли из комнаты. Коринна пошла в детскую – помочь няне уложить маленького Джона. Я отправилась в гостиную.
Слуги накрывали на стол в столовой. Наши мужчины, Санчо и Этторе, возможно, задремали в своих комнатах. Я осмотрела дом. Столовая с огромным круглым столом посредине комнаты выглядела совсем по-английски. С террасы открывался прекрасный вид на зеленую равнину. Солнце уже начало клониться к закату.
Наверное, я задержалась на террасе, любуясь пейзажем. Голос Коринны вернул меня к действительности.
– Эмбер, пора обедать! – звала она.
Я вернулась в столовую. Санчо, Этторе и Коринна уже поджидали меня.
– Ты тоже вздремнула, Эмбер? – спросил Санчо.
– Ну уж нет! – я засмеялась. – Как можно спать, когда вокруг такая красота!
– Но мою дремоту ты должна простить, – Санчо зевнул. – Я ведь в Испании не впервые.
– Ты хочешь сказать, что тебя уже не трогает вся эта прелесть? – спросила Коринна.
– Ну конечно же, трогает. Но, кажется, я немного нездоров.
Наша с Коринной насмешливость немедленно сменилась беспокойством.
– Тебе плохо? – наклонилась к нему Коринна.
– Должно быть, я подхватил в джунглях какую-то лихорадку, – Санчо потер лоб ладонью.
– Хотел бы и я подхватить эту лихорадку, – Этторе с улыбкой смотрел на Санчо, над которым с двух сторон склонились мы с Коринной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59