- Что же, выходит, мы правильно поступили, создав Конную армию. Таких армий не было в истории. Белые имели только конные корпуса... Да, товарищи, - продолжал Ильич, воодушевляясь, - революция ломает все старое, отжившее и выдвигает новые, прогрессивные формы организации, в том числе и в военном строительстве.
В. И. Ленин поинтересовался результатами наших переговоров с главкомом о переброске Конной армии на Украину. Мы ответили, что вопрос остался нерешенным.
- Какие же у вас встретились трудности? - спросил Владимир Ильич.
- Не сошлись в способе переброски армии, - ответил я. - Нам предлагают перевозить армию поездами, а это невозможно.
- Почему? - удивился Ильич.
- Железные дороги плохие, разрушены войной. Мы вот, когда ехали в Москву, насмотрелись. На станциях ничего нет, порой даже воды не найдешь. Не прокормим мы ни людей, ни лошадей, если закупорим их в вагоны.
- Да, Владимир Ильич, - добавил К. Е. Ворошилов, - это действительно так. Мы хорошо понимаем стремление главного командования как можно быстрее перебросить Конармию на новый фронт. Но перевозить тысячи бойцов и лошадей железнодорожным транспортом нельзя. Таково же мнение товарищей Тухачевского и Егорова.
- А вы что предлагаете?
- Двигаться походом, - ответил я.
- И сколько же для этого потребуется времени?
- Гораздо меньше, чем может быть затрачено на перевозку по железной дороге.
Мы доложили все расчеты, которые были представлены главкому. Владимир Ильич внимательно выслушал, подумал и сказал:
- Хорошо, я с вами согласен. Так и передайте Сергею Сергеевичу Каменеву. Он очень внимательный товарищ и нас с вами поймет. - Потом добавил: - Только, пожалуйста, не растягивайте сроки, нужно торопиться.
Владимир Ильич рассказал нам о внутреннем и международном положении страны, с большой теплотой говорил о трудовом энтузиазме рабочих и о победе Красной Армии над Деникиным.
- А как вы думаете, - неожиданно обратился он ко мне, - белополяки нападут на нас или нет? Я пожал плечами:
- Вам, Владимир Ильич, виднее. У вас больше данных о намерениях белополяков.
- Вы хитрый, уклоняетесь от прямого ответа, - добродушно засмеялся Ильич. А затем уже серьезно добавил: - Пилсудский готовит армию, берет на службу иностранцев, главным образом французов. Империалисты Антанты вооружают его войска и готовят к войне.
- Ну, раз так, то, видно, нападут, - согласился я. - А что империалистам? Они же будут воевать руками рабочих и крестьян.
- Верно, очень верно, - быстро проговорил Ильич. - Вы правильно заметили: империалисты намерены именно польский пролетариат и беднейшее крестьянство бросить в новый пожар войны, а на их крови умножить свои богатства.
- Но мы постоим за себя, - сказал я. - На Конную армию, Владимир Ильич, можете положиться. Врагов Республики будем бить беспощадно, кто бы они ни были.
- Это великолепно, что вы так уверены в своих бойцах. А драться с врагами еще придется. Именно поэтому я и прошу вас, товарищи, поторопиться с переходом.
Прощаясь с Владимиром Ильичем, я сообщил, что конармейцы прислали ему скромный подарок - вагон муки и сахара.
- Да, ничего себе, скромный!.. Хотя, как сказать, - Ленин посмотрел на меня, прищурив улыбающиеся глаза, - как-то Михаил Иванович Калинин рассказывал, что в память пребывания его в Конном корпусе вы прислали ему несколько вагонов с продовольствием и каменным углем. Вероятно, тогда расщедрились потому, что он Всероссийский староста? - И тут же стал серьезным. Пожимая мне руку, сказал: - Большое спасибо, товарищ Буденный. Передайте мою благодарность и мой привет конармейцам. Скажите им, что партия и наш народ высоко ценят их героизм и преданность Советской власти... Что же касается вашего подарка, то, извините, лично для себя принять его не могу, не имею права. Прошу передать муку и сахар детским домам. Для меня же лучшим подарком являются ваши победы на фронте.
На другой день, в перерыве утреннего заседания съезда, мы еще раз встретились с В. И. Лениным. И снова Ильич подтвердил свою просьбу поторопиться с переходом армии.
Днем нас с К. Е. Ворошиловым пригласили к главкому. У него был и П. П. Лебедев. Мы рассказали о встрече с В. И. Лениным.
- Владимир Ильич поддерживает наше предложение о переброске Конармии походом и просил сообщить вам об этом, Сергей Сергеевич, - доложил я главкому.
- Ну что ж, будем считать вопрос решенным, - согласился Каменев. - Пока можете планировать марш на Ростов. Дальнейший маршрут вам укажет командующий Юго-Западным фронтом. Армия переходит в его подчинение.
- Но эшелоны нам все-таки потребуются, - заметил Ворошилов. - Придется перевозить бронеотряды, авиацию, медикаменты, артиллерийские и оружейные мастерские, госпитали, небольшие запасы продфуража.
- И сколько составов вам необходимо? - спросил Сергей Сергеевич.
- Пятнадцать - двадцать.
- Почему так много? - Лебедев поднял глаза на Ворошилова. - Вы же сами утверждали, что с железнодорожным транспортом у нас плохо. Больше чем восемь-десять эшелонов не дадим.
Может быть, я был не совсем прав, но резкий тон Павла Павловича вывел меня из равновесия:
- Товарищ Лебедев, зачем так ставить вопрос: "дадим - не дадим"? Разве вагоны ваша собственность, или они нам с Ворошиловым нужны?
Я, очевидно, сказал бы еще кое-что, если бы Ворошилов не дернул меня за рукав.
Павел Павлович решил сгладить впечатление от своего тона.
- А горячиться не следует, - улыбнулся он. - Поймите, что нам тоже не легко. Приходится учитывать не только эшелоны, но и вагоны. Вы сами это хорошо знаете. Однако будьте уверены в моем искреннем расположении к вам и славной Конной армии. Сделаем все, что в наших силах.
- Да, да, - заверил главком. - Дадим указание Реввоенсовету Кавказского фронта и начальнику Управления военных сообщений о всемерном содействии вам.
После этого мы обсудили вопрос о материальном обеспечении Конной армии, снабжении ее обмундированием, вооружением и автомобильным транспортом. Каменев и Лебедев сочувственно отнеслись к нашей просьбе.
Главком делал для себя какие-то пометки.
- Что еще? - спросил он, закончив писать.
- Нам представляется очень важным усилить Конармию двумя-тремя стрелковыми дивизиями, - сказал я. - У нас имеется удачный опыт взаимодействия конницы с пехотой. На Южном фронте приданные нам девятая и двенадцатая стрелковые дивизии сковывали противника с фронта, обеспечивая коннице маневр для удара по флангам и тылу неприятеля. Столь же успешно использовались на Северном Кавказе подчиненные Конармии двадцатая, тридцать четвертая и пятидесятая стрелковые дивизии.
- Хорошо, я дам указания командующему Юго-Западным фронтом, - пообещал Сергей Сергеевич.
В заключение я попросил подчинить Конармию главному командованию, мотивируя тем, что частое переподчинение не позволяет широко использовать ее в общих интересах фронтов и отрицательно сказывается на снабжении.
Каменев ответил, что он подумает над этим предложением, обсудит его в Реввоенсовете и, если будет Положительное решение, сообщит...
Вечером мы отправили Н. К. Щелокову телеграмму с приказом начать движение дивизий из Майкопа к Ростову. Основному штабу армии дали задачу готовить переправы через Дон и эшелоны для погрузки армейских тылов.
2. На польский фронт
1
Завершив служебные дела в Москве, мы выехали в Харьков, в штаб Юго-Западного фронта. Надо было представиться А. И. Егорову, поскольку Конармия передавалась в его подчинение, доложить ему о наших переговорах с главкомом и получить указания на организацию марша.
У нас с Александром Ильичом существовала большая искренняя дружба. Я считал его одним из наиболее талантливых советских полководцев, высоко ценил за мужество и отвагу в бою. Еще летом 1919 года, командуя 10-й армией под Царицыном, он сам водил красноармейцев в атаку на белоказаков. Это тогда произвело на меня исключительное впечатление и вызвало восхищение бойцов. Егоров нравился мне постоянной собранностью, скромностью, выдержкой и особенно душевной простотой в общении с бойцами.
С харьковского вокзала на машине командующего мы приехали в штаб фронта.
- Здравствуйте! - встречая нас, пророкотал Александр Ильич своим густым баритоном. - Давно жду вас. Опять, видно, виновата железная дорога?
- Да, сейчас путешествие поездом превратилось в сложное дело, улыбнулся я, пожимая его руку.
- Но мы хитрые, - шутя добавил Климент Ефремович. - Взяли с собой вагон дров. Иначе и сейчас бы еще находились в пути.
- Ну хорошо, садитесь, - предложил Егоров, - и выкладывайте все как на духу.
Подсев к полукруглому столу, мы с Ворошиловым рассказали о своих впечатлениях от столицы, о IX съезде партии, встречах с В. И. Лениным, передали разговор, состоявшийся в полевом штабе РВСР.
Потом Егоров ознакомил нас с положением на фронте. От него мы узнали, что польское командование сосредоточивает против 12-й и 14-й армий Юго-Западного фронта сильную группировку.
- Обстановка накаляется с каждым днем, - подчеркнул Александр Ильич. Нужны крупные силы, чтобы предупредить белопольское наступление и одновременно ликвидировать засевшего в Крыму Врангеля. А их-то у нас и не хватает. Положение осложняется тем, что ближайший фронтовой тыл буквально кишит антисоветскими бандами, на борьбу с которыми приходится отвлекать воинские части. Вот почему на вас я возлагаю большие надежды. Только с подходом Конной армии мы сможем отразить возможное наступление противника и нанести ему ответный сокрушительный удар.
Егоров сообщил нам, что ему известно о движении Конармии к Ростову.
- От Ростова планируйте марш на Екатеринослав3, а дальнейшее направление уточним в зависимости от обстановки на фронте. Только, разрабатывая маршруты дивизий, учтите необходимость прочесывать охваченные бандитизмом районы, особенно в Екатеринославской губернии.
Далее Егоров стал интересоваться состоянием Конармии, спросил, в чем мы нуждаемся.
- Боевой дух конармейцев высокий, - ответил я. - Только помогите нам материальными средствами, особенно обмундированием.
Егоров заверил, что он сделает все возможное и возьмет под свой контроль обеспечение Конармии всем необходимым...
Из Харькова мы дважды связывались с Н. К. Щелоковым и получили полную информацию о Конной армии. Он сообщил, что, выполнив поставленную М. Н. Тухачевским задачу, дивизии к исходу 7 апреля сосредоточились на правобережье Кубани, в районе станиц Воронежская, Тифлисская и Ново-Донецкая. Там, используя предоставленный им кратковременный отдых, готовились к напряженному походу. Бойцы кормили и ковали лошадей, приводили в порядок оружие и снаряжение, занимались боевой учебой. У снабженцев была горячая пора заготовок продовольствия и фуража.
Армия в те дни жила предстоящими новыми задачами. Это можно было определить по всему, даже по частушкам, сочиненным нашими конармейскими поэтами. На берегах Кубани, на площадях и окраинах станиц в свободное от службы вечернее время под аккомпанемент гармоники звонкие голоса бойцов распевали:
По весенней жидкой топи
Отдыхаем мы в Майкопе,
Чистимся и моемся,
На ученья строимся.
Отдыхать бы так подольше,
Да нужны мы против Польши,
С белыми попутчики,
Балуют пилсудчики.
Много верст до них от Дона,
Но не просим мы пардона,
Коль до красных дело им,
Мы те версты сделаем.
Политработники тоже не теряли времени даром. При политотделах дивизий и в Упраформе4 организовали курсы. Партийные ячейки выдвигали туда лучших бойцов и командиров. И хотя курсы были краткосрочными, обучающиеся прослушали сравнительно обширную программу, в которую входили такие важные вопросы, как коммунизм и диктатура пролетариата, империалистическая война и крах капитализма, аграрный и экономический вопросы, история революционного движения в России, история РКП (б), Конституция РСФСР, партработа, школа и государство, строительство Красной Армии, национальный вопрос, и другие. Глубоких знаний курсанты получить, конечно, не могли, но в целом курсы сыграли важную роль в воспитании кадров низового звена политработников.
11 апреля армия двинулась к Ростову. Кроме старых наших 4, 6 и 11-й дивизий в поход выступила новая, 14-я кавалерийская, сформированная из добровольцев - шахтеров и металлистов Донбасса, рабочих Таганрога и крестьян южных губерний страны. Начдивом ее был назначен член партии большевиков с 1904 года герой гражданской войны луганский слесарь А. Я. Пархоменко, состоявший до этого особоуполномоченным Реввоенсовета Конармии.
В состав армии включили также 9-ю кавалерийскую дивизию. Небольшая численностью, она была хорошо вооружена и обмундирована.
Нам придавалась и бригада кавдивизии Якимова, сформированная в основном из пленных белоказаков. Она вошла в соединение А. Я. Пархоменко.
Во время марша 15-16 апреля в станице Кущевской состоялась 3-я армейская партийная конференция. Делегаты ее заслушали и обсудили доклад политотдела армии о IX съезде РКП (б) и доклады политотделов дивизий о партийной работе в частях. Конференция горячо одобрила решения съезда и направила приветственное письмо В. И. Ленину.
Конференция приняла решение об усилении партийно-политической работы в частях во время похода. В нем особо подчеркивалось требование воспитывать конармейцев в духе братского отношения к трудящемуся населению.
Задачи, выдвинутые 3-й армейской партийной конференцией, обсуждались затем в эскадронах и полках на собраниях коммунистов совместно с беспартийным активом. Они легли в основу всей идеологической и организаторской работы на марше.
Утром 17 апреля мы с К. Е. Ворошиловым и секретарем Реввоенсовета С. Н. Орловским приехали в Ростов и сразу же с головой окунулись в дела. Оказалось, что движение дивизий застопорилось и они уже третий день стоят в районе станиц Кущевской, Ново-Михайловской, Канеловской. Причина этому неподготовленность переправ через Дон.
- Почему заранее не позаботились о наведении переправ? - спрашиваю начальника штаба армии Щелокова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109