Пола его плаща вдруг взметнулась, прикрывая обоих от свечения Урта, а когда она опала, загонщик уже лежал, стараясь зажать небольшую борозду повыше острой ключицы, которая со свистящим всхлипом вытягивала из него воздух вместе с жизнью. Пока он корчился, нелепо загребая руками, никто не шевелился. Крэйн стоял спокойно, опустив руку со стисом. Он знал, что первого встретит коротким ударом под ребра, второго — скорее всего сбоку в живот, третьего — лучше тычком по шее в уходе. Достанет его скорее всего пятый или шестой.
— Вот мерзавец! — воскликнул родственник шэда с удивлением. — Не успел еще стать загонщиком, а уже увеличил куш остальных!
— Я подбирал, — довольно усмехнулся Тигир. — Этим он проявит себя еще раз.
— Смотри, чтоб он не вернулся один. Душегубам все едино — человеческую кровь пускать или карка.
— Если он захочет перебить половину этого сброда, я ему мешать не стану. Ладно, что смотрите?.. Давайте-ка этого задиру в ывар-тэс!
Стражники нахмурились, услышав приказ от Тигира, но родовитый наниматель согласно наклонил голову, и они, неторопливо приблизившись, подхватили незадачливого загонщика под руки и потащили куда-то в переулки, ругаясь себе под нос. Последними скрылись покореженные вздувшиеся подошвы старых сапог — вздрогнув, словно их хозяин хотел вскочить и куда-то бежать, они исчезли за поворотом, оставив изломанную неровную борозду в пыли. Крэйн проводил их взглядом и демонстративно засунул стис за пояс. Встречаясь с ним взглядом, загонщики ежились, как от пробирающего сквозь одежду ветра и отводили глаза. Спокойствие, разлившееся по крови, говорило, что он все сделал верно. Это отребье видело смерть, его не напугать кровью. А напугать стоило, хотя бы для того, чтобы в дальнейшем ни один из этих недочеловеков не осмелился считать его, шэла крови, низшим. Они не испугались гибели недавнего товарища, их трудно было смутить и жестокостью, но эта неожиданная жестокость, совершенная хладнокровно, расчетливо и спокойно, оставила в их сознании страх перед этим странным чужаком с изуродованным лицом.
Они не знали Крэйна и не могли догадываться, что для него этот поступок был простым и продуманным, как удар по мишени, он не убивал, он просто стер со страницы жизни еще одно грязное уродливое существо, марающее воздух и землю. И почувствовал при этом лишь брезгливость и легкую досаду от того, что незажившая рана помешала нанести удар более эффектно и четко.
По знаку высокородного нанимателя дружинники оставили на земле три больших тюка с оружием, после чего вся свита неторопливо двинулась к тор-склету, провожаемая эскортом стражи. Тигир незаметно плюнул им вслед, вызвав очередной всплеск радости у толпы и усмехнулся:
— А теперь начнется наша работа. На которую требуется настоящий мужчина с верным глазом, крепкой рукой и трезвыми мозгами, а не эти упакованные в кассы хлыщи. Давайте-ка посмотрим, что нам перепало из погребов тор-склета...
Оружие в тюках действительно оказалось с клеймом шэда Триса, но никто не прикоснулся к нему до Тигира. Это были непривычные удлиненные кейры, хорошо подходящие для того, чтобы прорубать крепкие кассы, но совершенно непригодные для боя в строю. Крэйн наметанным взглядом оценил их, большая часть находилась в сносном состоянии, хотя во многих местах старый хитин потрескался или начал щепиться. Еще были тонкие узкие колья с игловидными длинными наконечниками, оружие, не прижившееся в Алдионе, но, судя по всему, пользующееся хорошей славой здесь. Крэйн подхватил одно, машинально повертел на пальцах, находя баланс.
— Чего скажешь? — поинтересовался Тигир, следя за его движениями.
Остальные попятились, хотя и понимали, что Крэйн достаточно ловок, чтобы не задеть никого из стоящих рядом.
— Хлам. С таким оружием только на шууя ходить.
— А мы их, брат, не оружием возьмем, а хитростью. Если знать их повадки — ничего не стоит и стисом перерезать, а с моим опытом за это можешь не волноваться. Главное в этом деле — чтоб сердце твердое было, не дрогнуло в самый неподходящий момент. Потому как один побежавший может загубить весь отряд.
Тигир стал объяснять — неторопливо, но жестко, не допуская сомнений.
Он говорил долго, если требовалось — повторял, иногда прикрикивал на тех, кто утрачивал интерес к его словам.
Карки — твари стайные. Они верткие, как водяные пауки, только силы у них достаточно, чтобы раздавить самый крепкий касс заодно с человеком.
Своими длинными тонкими конечностями, которыми разрывают на части падаль, они орудуют невероятно ловко. Им ничего не стоит развалить человека пополам, если он замешкался, или снести ему взмахом две ноги стразу Хитинового панциря у них нет, но при этом их кожа настолько плотна и упруга, что от нее отскакивает даже заточенный эскерт.
На карков нельзя ходить в лоб и в зените Эно — выждут, набросятся выводком и все, через час ни одной кости не останется. Несмотря на то, что глаз у них нет, присутствие человека они чуют за добрую четвертую часть этеля, а на падаль и вовсе сбегаются за несколько сотен.
Карков надо бить в Урт, это твари Эно, которые питаются его светом и теплом. В Урт они не засыпают, но движения их, хоть и по-прежнему быстрые и смертоносные, утрачивают четкость, часто беспорядочны, словно мозг твари затуманен и она отбивается вслепую. Часто, чувствуя удар под светом Урта, они застывают, будто удивленные, и тогда, подобравшись достаточно близко, можно забить их одним ударом. Но в выводке карков не меньше трех тварей, а иногда встречаются и огромные, до целого десятка.
Такую свору просто не забьешь — бросишься на одного, а другой тебя по затылку жгутом своим и огреет. Голову снесет начисто, лучше любого эскерта. Поэтому загонять их надо с умом, следя за тем, чтобы потревоженные твари не сбивались в клубок, а шли по одной. Тогда обученные загонщики могут точными ударами перебить им конечности и добить кольями. Кейры, даже утяжеленные, от их шкуры отскакивают, они годны лишь на то, чтобы рубить жгуты, а колья — в самый раз. Работа у загонщиков сложная, но со временем она въедается в кровь и плоть, как клеймо раба. Она не забывается и не стирается временем. Загонщики делятся на два отряда, один из которых загоняет выводок карков, а другой, вытянувшись в шеренгу на пути движения, старается подрубить им жгуты на ходу. Строй должен стоять так, чтоб загнанные карки шли параллельно ему, тогда загонщики смогут бить по очереди, каждый раз когда карк равняется с одним из них. Если выводок загнан правильно и они бегут по одному — ударе на восьмом тварь падает на землю, и тогда главное — ткнуть ее сразу несколькими кольями, метя в самую середину.
Если кровь из раны идет зеленая и густая — надо отскочить и ударить еще раз. До тех пор, пока она не станет прозрачной, карк может двигаться.
Это самый опасный момент — забыв про опасность, загонщики часто увлекаются и становятся жертвами длинных черных хлыстов. Есть и другая опасность — загнанный выводок может неожиданно сбиться и ринуться на строй, это происходит тогда, когда от страха они делаются безумны и ничего не разбирают. Тут уже все зависит от Ушедших, единственное, что могут сделать загонщики — рассыпаться в разные стороны. Падать, рассчитывая слиться с землей, нельзя — нащупают и раздавят, лучше бежать то в одну сторону, то в другую, прыгать, кричать — тогда карк может сбиться со следа и вернуться к выводку.
— Опасная работенка, — ухмыльнулся кто-то, демонстрируя многочисленные провалы вместо зубов. — Не передавили бы нас...
— Лучше идти рано, чем терять время на тренировки, — пожал плечами Тигир. — Самая лучшая тренировка — первый загон, он научит вас большему, чем я смог бы научить вас за двадцать Эно. А насчет передавить...
Думаю, завтрашний Урт увидит на три-четыре пары глаз меньше, чем видит сейчас.
По толпе прошел радостный рокот, слова Тигира никого не испугали.
Впрочем, он и не старался испугать — стоял выпрямившись, заложив руки за пояс и поглядывая на свое воинство немного снисходительно.
— Конечно же, каждый из вас уверен, что он-то как раз следующий Урт увидит, — бросил он в толпу. — И идущий за ним, и следующий... Разумеется, каждый из вас знает, что он будет достаточно умен, ловок и силен, чтобы выжить. Никто из вас не верит в то, что умрет через час или два. Верно?
Ропот стих, перешел в едва слышное журчание — словно морская волна натолкнулась на берег и отступила, затихая.
— Че пугаешь? — буркнул кто-то недовольно. — Ты нас не на убой ведешь.
Его поддержали другие, но Тигир только покачал головой.
— Перед тем как мы покинем город, я бы хотел, чтобы каждый из вас понял — возможно, сейчас он доживает последние часы или даже минуты. Вы правы, я веду вас не на убой, вас ждет настоящая битва. С опасностью, безумием, страхом. И вы должны быть к ней готовы.
— Мы-то готовы. — Широкоплечий парень с совсем еще детским лицом, смуглый и ясноглазый, пытающийся постоянно скрыть улыбку возбуждения за напускной хмуростью, взмахнул тяжелым кейром. — Увидишь, мы еще отметим первый загон все вместе в первом же трактире!
Это был Стэл, помощник Тигира, выделяющийся из общей стаи, кроме молодости, чистотой и наличием вельта. Как уже знал Крэйн, ему предстояло руководить в загоне действиями второго отряда. Того самого, в состав которого в последнюю минуту попал и Крэйн.
— Малый громкий, но вроде неплох, — усмехнулся Тигир тихо, когда они с Крэйном стояли поодаль. — Дам ему отряд, проверю каков. Вот за что боюсь — горячеват, в загоне азарт не подмога, а опасность.
— Мне надо будет ему подчиняться? — поинтересовался Крэйн, в планы которого вовсе не входило бегать на побегушках у ребенка, который и кейр еще правильно держать не научился.
— Он будет командиром. Смотри — добудешь десяток карков и поставлю тебя на его место. Если вы оба, конечно, будете живы.
Сейчас, услышав выкрик Стэла, Тигир приподнял бровь, отчего его узкое хищное лицо показалось еще уже.
— Вот и хорошо. Главное — с хегга не свались.
Загонщики встретили его слова смехом, ворчание стихло.
— Разбирайте оружие!
ГЛАВА 7
ЗАГОН. ТРИС
Когда Урт достиг зенита, степь стала похожа на огромный диковинный синий гриб, покрытый редкими кляксами лишайника. Она тянулась от одного горизонта к другому, разбивая небосвод на две части и робкие короткие тени прятались в густой трескучей траве.
Трава была везде, она неторопливо шевелилась, покачивалась на волнах пронизывающего холодного ветра, и в тех местах, где ее было особенно много, это походило на неспешное, но сильное течение в широкой реке.
Иногда даже казалось, что шевелящаяся трава поднимает ветер, а не наоборот.
Они шли неровной цепью, не оглядываясь на растворяющийся в голубой дымке город и молча. Лишь изредка кто-нибудь бормотал себе под нос ругательство, когда оступался или натыкался на спрятавшуюся в траве кочку. Мрачное угрюмое молчание затянуло их липкой пеленой, к которой добавлялся сладкий привкус возбуждения и едкий — опасности. Чувство нереальности происходящего захватило Крэйна сразу после выхода из города — лишь окунувшись в огромную кляксу, затянутую густым жирным синим свечением, он почувствовал, как движения приобретают непривычную легкость, а в голове что-то шумит.
— Не они? — Идущий справа от него загонщик наморщил крепкий потный лоб, вглядываясь в даль. — Гляди-ка...
Соседи машинально приподняли оружие, но Стэл, покачивающийся над их головами в седле хегга, пожал плечами.
— Деревья. Если будут карки — Тигир их обгонит и свистнет.
Хегг был паршивый. Хоть и не старый, но из чахлого выводка, сразу видно, что не помощник настоящему воину — хитиновый панцирь сероватый, словно затянутый тонкой пленкой мха, сегменты передних лап искривлены и тонковаты в суставах, движения беспорядочны и неуверенны. Лучшего хегга, одного из двух, выданных дружинниками, забрал себе Тигир. Спорить с ним никто не стал.
— Ага, свистнет... — Кто-то на противоположном краю шеренги сплюнул под ноги, сухо треснула тонкая трава. — Ты, брат, еще не видел, как карк несется. Куда там хеггу — догонит и по земле размажет, как твоя баба личинку шууя скалкой. Да и всадника сдернуть ему...
— Тише. — Стэл махнул рукой. — У Тигира опыт. У него таких загонов, может, больше, чем у тебя Эно на счету.
— Не больше, — неожиданно для себя сказал Крэйн. Слова вырвались из него легко и без сопротивления, как продолжение хлестнувшего в спину ветра. К сожалению, достаточно громко. — Опыт у него есть, но немного.
Соседи переглянулись. Высмеивать новичка никто бы не взялся, лишь Стэл презрительно хмыкнул, выражая свое отношение к заносчивому шеерезу, который мало того, что не погнушался пустить кровь на глазах у дружины, так еще и берется рассуждать о главном загонщике.
— Доводилось загонять? — уважительно нагнув голову, с интересом спросил другой сосед, невысокий жилистый старик.
— Бывало, — нехотя ответил Крэйн, отворачиваясь и делая вид, что всматривается в степь.
— И чего?
— Так.
Крэйн не стал ему говорить о том, что про охоту на карков он знал не понаслышке. Не стал говорить и то, что лишь самоубийца осмелится перекрыть дорогу испуганным каркам, тем более целому выводку. И уж подавно не вспомнил, что осталось от половины дружины Лата, когда они с братом, еще в молодости, вздумали притравить небольшой выводок под Алдионом.
Некоторое время загонщики ждали его слов, ветер ловко задувал затянувшуюся паузу.
— Как по мне, так Тигир — это парень какой надо, — сказал наконец старик. — Сразу видно, что и сам на колья не полезет и людей не поведет. Что хорошо — осторожный, с понятием. Ну и храбрости не занимать...
— Настоящий загонщик. — Стал покосился на молчащего Крэйна. — Не то что сброд всякий... Такой и добычу найдет, и отряд выведет целехоньким. Как по мне, так лучшего загонщика и не надо.
Крэйн поднял голову, посмотрел ему в лицо и опять отвернулся.
Мальчишка. Наверняка вчерашний подмастырок или разводчик шууев — сразу видно, что крепкий, но крепость это не воина, хищная и жилистая, а домашнего крепыша — вон как мясо выпирает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51