В нос ударил запах чеснока и кислого вина. Борцы упёрли ноги в землю, ожидая сигнала бейлифа.
Наконец схватка началась.
Благодаря то ли Богу, то ли Дьяволу, Вэир был на удивление плотно сложен. Его тело, крепкое, как дерево, казалось, было перевито корабельными канатами жил и мышц. Первая попытка Дьюранда сдвинуть гиганта с места не увенчалась успехом. Вэир будто врос в землю.
— Морин рассказал мне, в какие игры вы играете, — прорычал Вэир, не ослабляя хватку.
Дьюранд согнул ногу, немного смещая вес, и оба борца зашатались.
— Ублюдки, — прошипел Вэир.
Неожиданно здоровяк повернулся, и Дьюранд почувствовал, что летит на землю. Только благодаря одному-единственному отчаянному рывку он не упал плашмя. Одновременное касание земли плечами и бёдрами означало проигрыш боя.
Он ещё не проиграл бой, но Вэир выиграл одно очко.
— Начали, — рявкнул бейлиф.
Теперь они тянули друг друга в разные стороны. Дьюранд едва сдерживал стон, вкладывая в рывки всю силу, но его противник был словно сделан из камня.
Вэир наносил по ногам Дьюранда один удар за другим. Каждый из них отдавался во всем теле тупой болью, вместе с тем оставляя надежду на удачный бросок. Неожиданно, Дьюранд и сам не понял, как это произошло, Вэиру удалось провести бросок, и Дьюранд снова оказался на земле.
— Плечи, — покачал головой бейлиф. — Только плечи.
Дьюранда охватил приступ дикой ярости. Он развёл руки в стороны и поманил Вэира. Теперь Дьюранд, оказавшись в крепком захвате, тяжело дыша, ждал, когда его противник допустит ошибку. Грудь вздымалась, подобно кузнечным мехам.
Вэир, неожиданно ослабив захват, нырнул вниз — это был рисковый приём. Ударив плечом Дьюранда в живот, словно киркой, Вэир подхватил противника, поднимая его над землёй. Однако Дьюранд решил, что просто так не сдастся. Задыхаясь, он обхватил плечи Вэира и со всей силы двинул ему коленом под ребра.
Здоровяк потерял равновесие и, сцепившись, противники вместе рухнули на землю. Ещё в падении Дьюранд понял, что он окажется снизу, а значит, по условиям поединка, проиграет. В тот самый момент, когда от удара о землю жутко клацнули зубы, он, переворачиваясь, столкнул с себя противника, ухватив его за шею.
Дьюранд коснулся земли головой, шеей и плечом. Он разжал руки, но Вэир не двигался. В гробовом молчании Дьюранд, пошатываясь, поднялся на ноги. Вэир продолжал лежать недвижим. Выбежавший на площадку бейлиф, склонился над распростёртым здоровяком.
Дьюранд принялся отряхивать прилипшую к нему грязь. Он чувствовал, как внутри него затихает вспыхнувшая ярость.
Его обступили друзья, помогая Дьюранду стянуть с себя провонявшую потом куртку.
У их ног валялся в грязи вассал герцога.
Глава 19
Хайэйшес
Вэир не двигался. Никто даже не глянул в сторону поверженного высокородного рыцаря, который лежал лицом в грязи, распластав руки. Быть может, он мёртв?
Никто не произнёс ни слова.
Наконец Вэир зашевелился, приподнимаясь на локтях. Все с облегчением вздохнули. Люди из отряда Ламорика одобрительно хлопали Дьюранда по спине.
Оуэн сжал его плечо:
— Я уж подумал, тебе понадобится наша помощь.
— Крепкий же у тебя лоб, — щёлкнув языком, пробормотал Бейден.
Остальные либо осыпали Вэира проклятьями, либо возносили хвалу Небесам, радуясь, что здоровяк не сломал Дьюранду шею. Дьюранд поискал глазами Ламорика. Молодой лорд вместе с Конзаром стояли чуть в стороне от остальных. Неожиданно головы всех присутствующих повернулись к воротам замка. По подъёмному мосту в направлении площадки шёл лорд Морин в окружении вассалов. У самого края площадки Морин остановился и разгневанно посмотрел на Дьюранда. Вэир барахтался в грязи, пытаясь подняться на ноги.
К лорду Морину шагнул Красный Рыцарь.
— Вы решили прервать трапезу? — спросил Ламорик.
— Вэир не должен был устраивать ссору.
— Удивительно слышать подобные речи от вас.
Морин на мгновение смежил веки.
— Вэир горяч. Он оставил нас, не сказав ни слова. Я пришёл, как только обо всем узнал.
— И, кстати, вовремя, — заметил Ламорик.
— Вы о чем?
— Вы хорошо выбрали момент, милорд. У вашего рыцаря была чудесная возможность добраться до меня, прежде чем вы успели бы появиться. Если бы не помощь сэра Дьюранда, все уже было бы кончено.
Дьюранд удивился словам молодого лорда. Собравшихся охватило беспокойство.
Глаза Морина сверкнули огнём.
— Вы хотите сказать, что вовсе не собирались натравливать на меня этого головореза? Неужели вы не желали, чтобы он меня искалечил, прежде чем мы встретимся с вами на ристалище? Или же вы искали возможность сохранить свою репутацию в глазах вассалов своего отца?
Морин выхватил из ножен меч, сверкнувший в свете факелов.
— Чтобы сразиться с таким мерзавцем, как вы, настоящему мужчине ни к чему опускаться до подобных уловок.
Ламорик обнажил свой клинок.
— Вам нельзя отказать в проницательности, лорд Морин. Вэир вам предан. Он горяч. Ему даже приказа не надобно. Достаточно в правильный момент произнести пару-тройку нужных слов. Вэир бы сделал все за вас. А вы бы отправились спать, невинны как дитя.
Клинок в руках Морина дёрнулся, как вдруг от ворот Хайэйшес донёсся топот многочисленных ног.
Во главе группы людей, среди которых добрая половина была баронами Монервея, шагал герцог Северин.
— Джентльмены! — раздался громкий голос герцога. — Мир. Я не допущу кровопролития. Вы мои гости. Мы условились о времени и месте турнира, и, я полагаю, осталось недолго ждать битвы, где каждый получит по заслугам.
Лорд Морин кивнул и отправил меч в ножны.
— Я договорился о том, что мы будем сражаться перед главным герольдом Эрреста.
Ламорик упёр руки в боки.
— Хорошо, — кивнул Северин. — Еда готова. Она ждёт вас. Люди трудились. Животные гибли, чтобы наполнить ваши желудки. Недолжно закрывать глаза на такие жертвы.
Морин кивнул и, взглядом приказав своим людям помочь ещё окончательно не пришедшему в себя Вэиру, направился в сторону частокола.
Дьюранд покачал головой. Ламорик вёл себя как безумец, вот только чем он лучше молодого лорда? Дьюранда провожали удивлённые взгляды слуг. Он снова допустил ошибку. Зачем он полез в драку с Вэиром? Глупо и опасно, да и на душе вовсе не стало легче. Он снова потерял Дорвен. Но чем же он её обидел? Дьюранд никак не мог этого понять. Отчего вдруг удача отвернулась от него?
— Дьюранд!
Он обернулся и увидел Гермунда, склонившегося над рвом.
— Ты чего надулся? Вэир тебе настроение испортил?
Дьюранд сжал кулаки. К чему напрасно злиться?
— Чего ты кипишь? — спросил скальд, приближаясь. — Ты зачем в драку полез? Хотел защитить Ламорика?
Карие глаза Гермунда впились в Дьюранда, и по лицу скальда скользнула тень понимания.
— Вот как? Значит, я ошибаюсь. Ламорик тут ни при чем.
Дьюранд медленно выдохнул через ноздри и зажмурился.
— Ясненько, — протянул Гермунд.
— Раз «ясненько», оставь меня в покое. Я хочу побыть один.
Гермунд медленно кивнул, но стоило Дьюранду повернуться к нему спиной и двинуться с места, как скальд подлетел к нему и схватил за руку.
— Сперва — Странник. Потом — холмы, потом — тот мёртвый олень у хижины.
— Гермунд, — поморщившись, сказал Дьюранд.
— Слушай, парень, Странник является далеко не каждому встречному-поперечному. Кто-то слышит стук его посоха, когда решает: убить жену или ребёнка или оставить их в живых, взять или лучше не трогать, сказать или промолчать. Люди слышат лишь стук. Иногда им начинает казаться, что на них кто-то смотрит.
Дьюранд вспомнил лес в Грейвенхольме и преследовавший его стук.
— Тебе довелось встретиться со Странником лицом к лицу. — Гермунд огляделся. — Ты будто несёшься сломя голову сквозь залу, где люди кружатся в танце, сбиваешь их с ритма, толкаешься, танцуешь с одной девушкой, потом — с другой, с третьей, постоянно меняя партнёров. Но вместе с тем ты меняешь и сам танец.
Дьюранд вспомнил о новостях, достигших замка наутро после ночи Странника, новостях, заставивших его пуститься в странствия, приведших его в Редуиндинг, Боуэр, Хайэйшес. Куда его ещё занесёт, знает лишь Господь.
— Немного же пользы принесла мне та встреча, — буркнул Дьюранд.
— Не скажи, — покачал головой скальд. — Может все только начинается.
— Твои слова звучат как приговор. Я…
Неожиданно показалось, что весь мир содрогнулся. Земля задрожала так, что Дьюранд едва устоял на ногах. Вдали еле слышно зазвенели колокола. Дрожь исходила откуда-то из-за стен замка и одновременно из долины. Дьюранд увидел, как от острова по ровной глади реки расходятся круги.
— Черт, — озираясь, прошептал Гермунд.
В тумане, покрывавшем реку, кусок глины отделился от острова и скользнул в тёмную воду.
Плащ Дьюранда затрепетал от налетевшего порыва холодного ветра. Заскрипели чёрные голые ветви деревьев. Погода менялась.
— Черт, — повторил Гермунд, кинув взгляд на тёмное небо. — Черт! Черт!
Дьюранд схватил скальда за плечо. Из лагеря доносились крики людей. Ржали лошади.
— Что это значит? — требовательно спросил Дьюранд. Он чувствовал — только что произошло нечто важное, словно изменился весь мир. Дьюранд посмотрел на горизонт, и ему вдруг показалось, что он плывёт на огромном корабле по бескрайнему морю. Он потряс головой, отгоняя видение.
Дьюранд услышал чьи-то шаги. Эту походку он узнал бы из тысячи. Всего в двадцати шагах от него у самого входа в шатёр леди Бертраны стояла Дорвен, обратившая взгляд к небу.
— Ты только что говорил о танце, — промолвил Дьюранд. — На эту ерунду я тебе так отвечу: я в танце партнёров не меняю, — с этими словами он отпустил плечо скальда и бросился к Дорвен, огибая растяжки и колышки. Она смотрела вверх, пока он не дотронулся до неё.
— Дорвен, — сказал он.
— Нет, Дьюранд, не надо, — она обратила к нему взгляд огромных чёрных глаз.
Он схватил её за локоть. Дорвен посмотрела на его руку так, словно в неё вцепилась лапа некой мерзкой твари. Быстро высвободившись, она откинула полог и скрылась в шатре. Дьюранд рванулся следом. В заставленном сундуками шатре царил густой аромат сухих трав. Леди Бертрана, увидев Дьюранда, поднялась из кресла, навстречу ему шагнул Колгрим. Дорвен нигде не было, но Дьюранд заметил, как шелохнулся полог на противоположной стороне шатра.
Дьюранд, сломя голову, бросился наружу. То там, то здесь виднелись люди, которые с опаской поглядывали на небо, складывая ладони в знаке Небесного Ока. Рыжеволосой девушки и след простыл. Будто сквозь землю провалилась. Словно её никогда и не было.
Дьюранд стиснул зубы и зажмурил глаза. У него перехватило дыхание. Казалось, весь мир пошёл на него войной. Его окружали шатры, опутывали паутиной верёвки распорок, путь преграждали канавы, рвы и стены. Он обратил взгляд к небесам — на горизонте из-за облаков ещё виднелся краешек солнца, красного, словно раскалённый камень в горниле.
Сзади Дьюранд услышал тяжёлое дыхание Колгрима, сжимавшего в руках боевой топор.
— Я не причиню вреда даме, которую ты охраняешь, — Дьюранд даже не счёл нужным повернуться к бородачу лицом.
Дьюранд медленно побрёл мимо палаток. Ему хотелось поскорее выбраться из лагеря на открытое место.
Ров уже до краёв наполнился водой. Голову наполняли мрачные мысли. Что ещё ждёт его сегодня? Неужели в его жизни снова наступила полоса неудач? Дьюранд чувствовал, что чаша его терпения вот-вот переполнится. Ещё одна капля, и он бросится прочь из лагеря в лес. Никого не хотелось видеть. Он пошёл вдоль глубоко рва, огибавшего замок. В том месте, где ров снова соединялся с рекой, белела одинокая фигура.
Дьюранд похолодел. В голове мелькнула мысль о призраках. Неужели это Керлак пришёл по его душу? А может, это Прачка? Дьюранд подумал о крестьянине в синей тунике и о самом Страннике.
Незнакомец медленно повернулся. Это был вовсе не Керлак. Перед Дьюрандом предстал Эйгрин. Рыцарь прищурился.
— Земля дрогнула. Что это было? — спросил Дьюранд.
— Не знаю, — рыцарь теребил в руках диск солнечных часов.
— Что все это может значить?
Казалось, Эйгрин, бывший некогда лицом духовного звания, должен знать все на свете.
— Я не могу ответить на твой вопрос. Я был не просто монахом, — рыцарь усмехнулся. — Говорят, небо — зеркало, в котором отражается все, что происходит на земле.
Дьюранд слышал рассказы о монастырях, в которых на похоронных дрогах рядами возлежат рыцари — холодные и древние, как камни стен этих монастырей.
— Ты попал в переделку, — заметил рыцарь.
Дьюранд не знал с чего начать. Эйгрин молча кивнул на исцарапанные и перемазанные грязью кулаки и лицо Дьюранда.
— Пришёл Вэир. Его надо было остановить — он хотел сразиться с Ламориком. Мне повезло.
— Будем надеяться, что завтра Ламорику повезёт не меньше.
Дьюранд задумался на мгновение и медленно кивнул. Ламорик может проиграть. Тогда все, что пережил Дьюранд, окажется напрасным.
— Если Ламорик проиграет, мы останемся без гроша под открытым небом. Ему придётся распустить отряд. Грядущая зима будет тяжёлой, налоги опустошили карманы простолюдинов и благородных. — Эйгрин внимательно посмотрел на Дьюранда. — Тяжко живётся рыцарю без повелителя и без земель.
Эйгрин снова обратил взгляд к горизонту. «Интересно, сколько зим он пережил в одиночку под открытым небом?», — подумал Дьюранд.
— Почему вы ушли? — спросил Дьюранд.
— Из Святого Братства? — Эйгрин помолчал. — Из-за жены.
— Я и не думал… — в изумлении начал Дьюранд.
— Она давно умерла. Ещё в годы правления Карондаса.
Король Карондас вот уже шестьдесят лет как покоился в Святилище Ферангора.
Эйгрин сухо рассмеялся:
— Она была из мудрых. Желала, чтобы я отказался от такой жизни. Я возлёг на похоронные дроги, а она принесла «бальзам мертвецов». Я позабыл о братстве, Боге и короле. Я ушёл вместе с ней, ибо лишь мысль о том, что её придётся отпустить одну, вселяла мне в сердце печаль.
— Господи, — пробормотал Дьюранд.
— Я должен был служить королям Эрреста. К этому меня призвали Великие Силы. Отвергнув их зов, я отвратил от себя Небесное Око.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64