— Что? Нет, конечно нет. Разумеется нет. Однако вы должны понимать, что мы столкнулись с... чрезвычайно деликатной проблемой. Ваш опыт разведывательной работы должен подтвердить вам это. Мы просто не можем... вот так взять и обнародовать эти сведения. Придется действовать осторожно. На это может потребоваться какое-то время.
— Но я бы посоветовал вам не слишком медлить, сэр. Террористическая кампания может начаться в любой момент.
— Да, я вполне понимаю. Но спешка тоже ни к чему. Я позабочусь, чтобы этим делом занялись нужные люди. Спасибо, услуги не окажутся забытыми. — Он взглянул на часы. — Боже мой, неужели уже столько времени? Прошу извинить меня, но через несколько минут мне предстоит важная встреча с сирийским послом.
Премьер-министр поднялся и протянул руку. Майкл улыбнулся и пожал ее. Дверь отворилась. Личный секретарь премьера ждал Майкла, чтобы проводить его.
— Спасибо, что приняли меня, господин премьер-министр. Итак, я оставляю все в ваших руках.
— Да, конечно. Уверяю вас, мы примем соответствующие меры. Еще раз благодарю вас. Удачи вас!
Когда Майкл ушел, премьер-министр приказал секретарю проследить, чтобы его никто не беспокоил. Он прочел список, врученный ему Майклом, размышляя над каждым именем, в конце концов он выписал три из них на отдельный лист бумаги, после чего порвал список в клочки и выбросил их в корзину для мусора. «Людям вроде Майкла Ханта, — думал он, — ничего не стоит приносить мне подобные списки. Но этот номер не пройдет. Невозможно взять и арестовать человека, подобного сэру Лайонелу Бейли, не вызвав при этом общественного возмущения. В стране и так достаточно недовольства, чтобы еще подпитывать его слухами и скандалами. Троих козлов отпущения будет достаточно для соблюдения приличий». На уик-энде он поговорит с сэром Лайонелом. У Лайонела есть здравый смысл. Ненавязчивый дружеский совет он воспримет правильно. В конце концов, все, чего не хватает людям, — это капельки благоразумия.

Заключение
Оксфорд, август 2000 г.
Они вышли с кладбища на яркое послеполуденное солнце. Во время службы Майкл замечал, как люди показывали на Айше и шептали, что это «та женщина». Сестра не разговаривала с ним. Чуть поодаль стояла Кэрол. Ее беременность оказалась выдумкой, она нашла себе жениха, телевизионного продюсера, который когда-то ненадолго получил известность, рекламируя фруктовую жевательную резинку. Майкл надеялся, что она будет счастлива. Странно, но ему действительно этого хотелось.
Его мать слегла после известия о гибели Пола. Все ее египетские родственники также погибли в пожаре, уничтожившем Каир. Она так и не оправилась. Она не хотела выздоравливать. Майкл думал, что если существует посмертная жизнь, там она найдет счастье и успокоение.
Когда последние провожающие ушли, он направился к беседке в углу сада.
— Сегодня вечером я возвращаюсь в Лондон, — сказала Айше.
— Жалко. Это необходимо?
Она кивнула:
— Сегодня заседание комитета, я должна на нем присутствовать.
По приезде в Англию Айше стала ведущей фигурой либеральной оппозиции, желающей сменить форму правления в Египте. Британское правительство терпело их деятельность, хотя и не спускало с них глаз. Ходили слухи, что их финансирует ЦРУ, но Айше отрицала это. Египет по-прежнему оставался исламской республикой. Правительство убедило население, что все бедствия — чума и великий пожар — были работой вражеских агентов. Египтяне не впускали в страну даже благотворительные организации.
— Ты надолго уезжаешь? — спросил Майкл.
— На пару дней. Ты можешь поехать со мной. Зачем тебе оставаться здесь?
Майкл покачал головой.
— Есть кое-какие дела, — сказал он.
Он получил место в Оксфордском университете, в колледже Св. Антония. Платили мало, но и нагрузка была невелика. Он собирался написать книгу — исследование фундаментализма.
— Книга?
Он покачал головой:
— Нет. Ядумаю, настало время.
— Для чего?
— Пошли в дом. Я покажу тебе кое-что.
Он поднялся в свою спальню, в которой спал еще ребенком, и достал большую коробку.
Из нее он извлек письмо, запечатанное печатью с папским гербом. Под ним находилась маленькая коробочка с наградой из Ватикана. Он отложил их в сторону. В простой холщевой сумке хранился большой ключ. Когда-нибудь он вернется на пепелище Вавилона, чтобы открыть склеп Абу-Capra и уничтожить роспись.
Майкл достал из коробки толстую папку. Первый листок в ней был ксерокопией списка, который он вручил премьер-министру. Он солгал, когда говорил, что копий нет. Даже эта была не единственной. К списку Перси Хэвиленда прилагался более длинный список с адресами, фотографиями и подробностями личной жизни перечисленных там людей. После возвращения он не сидел без дела.
Майкл знал, что снова обращаться на Даунинг-стрит бессмысленно. Прочитав сообщение, что сэр Лайонел Бейли назначен британским послом во Франции, он пытался связаться с премьер-министром. Премьер поблагодарил его за помощь, но посетовал, что расписание не позволяет ему лично встретиться с Майклом. Майкл заметил, что за ним следят люди из Особого отдела.
* * *
Фатх эль-Андалус началась в начале марта, с опозданием на два месяца. С тех пор почти каждую неделю лилась кровь. Погибло более трех тысяч человек. Но арестовали только пятерых террористов. По Египту разошелся слух, что Абу Абдалла эль-Куртуби остался жив и ждет подходящего момента, чтобы вернуться. Один из источников Майкла сообщал, что в Танте живет его сын, человек лет тридцати пяти по имени Хасан. Утверждалось, что вокруг него уже снова сгруппировались участники «Ахль эль-Самт».
Майкл достал тяжелый автоматический пистолет и коробку с патронами.
— Ты думаешь, что тебе удастся многих убрать? — спросила Айше.
Он пожал плечами:
— Почему бы и нет? Всех убивать не нужно. Достаточно разрушить сеть, посеять панику.
— Майкл, почему этим нужно заниматься тебе? У тебя есть связи. Наверняка кто-нибудь другой...
Он покачал головой. Достав ключ из чехла, он положил его на стол.
— Этот ключ дали мне, — сказал он. — Я не хотел им владеть. И сейчас не хочу. Но он мой. Айше, кому-то надо это сделать. Кто-то должен поставить в этом деле точку.
— А потом?
— Потом ничего, — ответил он. — Потом конец.
— Нет, — возразила она, — такое не кончается. На место тех, кого ты убьешь, придут другие. Твои пули ничего не изменят. Ты не сможешь убить страх и предрассудки. И что бы ты ни сделал, у подобных людей всегда найдутся оправдания.
— Тогда зачем ты тратишь время с политиками? Ты тоже не можешь уничтожить фанатизм.
— Я занимаюсь этим, потому что должна.
— Значит, это одно и то же.
Она вздохнула:
— Нет, любимый, это вовсе не одно и то же.
— Значит, ты полагаешь, что я должен все бросить? Помиловать их?
Айше немного подумала, потом медленно покачала головой:
— Нет. Нет, не думаю. Они ответственны за смерть сотен невинных людей. Они не должны избежать наказания. Но ты все время должен помнить, что на этом ничего не закончится.
Майкл встал и подошел к окну, выходившему в сад. Газон давно не подстригали, розы никто не обрезал, с тех пор как умер отец. Он хотел вернуться сюда, чтобы жить здесь. Они с Айше могли бы родить детей.
— Мне по-прежнему снится тот сон, — произнес он.
— Пирамида? Ты мне не рассказывал.
— Примерно раз в неделю. Я не могу избавиться от него.
— Может быть, тебе стоит показаться врачу...
Он махнул рукой:
— Нет, бесполезно. Против этого не помогут никакие лекарства.
Айше подошла к Майклу и крепко обняла его. Снаружи сияло солнце. День был великолепный, какие редко бывают — безоблачный и солнечный.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54