И, разумеется, я перезвонила ему. Он сразу взял трубку, и вскоре я услышала волшебные слова: «Линн, мы хотим сотрудничать с вами».
Что мне было делать? Отказаться? Послать его к черту? Конечно, нет! После того как я столько лет мечтала о признании, я не могла так поступить. Я назначила ему встречу на этой неделе и поспешила сообщить новость Диане, которая только что вернулась с бутербродами:
— Угадай, кто нам звонил!
— Знаю, знаю. Я же сама записывала сообщение.
— Представляешь? — Я села за стол, но к бутерброду не притронулась. — Они хотят снять пилотный выпуск программы! Диана, они заинтересовались мной! Они всерьез заинтересовались мной!
— В прошлый раз они тоже всерьез заинтересовались вами, и что из этого вышло? — Диана явно не разделяла моего энтузиазма. — Расскажите лучше, что произошло вчера между вами и Пенни.
Я рассказала ей все, до мельчайших подробностей.
— Она ненормальная, — сказала Диана, покачав головой. — Ей явно нужна помощь.
— Да уж! Но теперь мне нет дела до нее и ее проблем. У нее своя жизнь, у меня — своя. Мне не терпится рассказать все Брэндону, но придется долго ждать. Я хочу сказать ему это с глазу на глаз, а не по телефону.
— Почему?
— Он в Японии.
— Так поезжайте туда!
— Диана, ты с ума сошла!
— Вы же только что сказали, что вам не терпится сказать ему.
— Я же в переносном смысле…
— Сколько он там пробудет?
— Не меньше недели.
— Для свидания — вполне достаточно.
— Умоляю тебя, Диана! Япония на другом конце земного шара!
— В этом и состоит вся прелесть. Когда в последний раз у вас был отпуск, доктор Виман?
— У меня его никогда не было. Если не считать последнего года, когда я сидела без работы и целыми днями переписывала свое резюме.
— Вам нужен отпуск, — безапелляционно заявила она. — Вы же нигде не бываете, кроме лингвистических конференций.
Надо признать, она была права. Какой из меня путешественник? Кроме работы, ничего в жизни не вижу.
— Вы должны полететь в Японию, — настаивала Диана. — Удивить мистера Брока и устроить вам обоим романтическое приключение.
Я улыбнулась. Она все еще так молода и наивна!
— У меня есть определенные обязательства перед пациентами, Диана. Нельзя отменять занятия, не предупредив их заранее.
— Мне неприятно напоминать вам об этом, доктор Виман, но вы лингвист, а не врач, и ваши пациенты потерпят.
— Я понимаю…
— Кроме того, вы забыли, что есть я.
— Разве я могу забыть о тебе, Диана?!
— Я серьезно. Я могла бы заменить вас.
— Нисколько не сомневаюсь. Но есть еще одно «но»: такая поездка обойдется мне в целое состояние.
— Позвольте мне кое о чем вам напомнить, доктор Виман. Разве вы не говорили мне, что благодаря вашим отношениям изменился не только мистер Брок, но и вы сами? Что теперь вы стали более непосредственной в словах и поступках?
— Говорила. Раньше я бы и обсуждать этого не стала.
— Так покупайте билет и поезжайте к нему! К тому же это лучший способ доказать ему свои чувства. Отчасти она была права.
— А как же моя встреча с представителями «Си-би-эс»? Я не могу ее пропустить.
— Не пропускайте. Перенесите ее.
— Диана! Так с людьми не поступают. К тому же это мой единственный шанс, я не хочу, чтобы он ускользнул от меня.
— Но мистер Брок тоже может ускользнуть от вас.
— Господь с тобой, я этого не переживу! Он для меня сейчас дороже всего на свете.
— Так докажите это! Докажите ему и себе, что ваша карьера важна, но он важнее!
— Значит, ты предлагаешь мне сделать широкий жест?
— Я предлагаю вам просто поехать к своему любимому человеку. Он обиделся на вас, потому что решил, будто вы использовали его, чтобы восстановить свою репутацию. Если вы останетесь ради встречи с представителями «Си-би-эс», получится, что карьера для вас действительно важнее, чем он. Так, может быть, вы не изменились вовсе?
— Я не голодна, — сказала я, отодвигая от себя сандвич. — Пойду-ка я лучше поработаю.
— Можно я съем ваш бутерброд?
— Ради бога.
Я зашла в свой кабинет, села за стол и задумалась над словами Дианы. Чтобы измениться, стать лучше, не надо кричать на всех углах о произошедшей с тобой перемене. Нужно не на словах, а на деле доказать, каким ты стал.
В тот же день я позвонила Брэндону в гостиницу и убедилась, что он все еще там.
— Я решила уравнение с тремя неизвестными, — сообщила я ему.
— Не томи меня ожиданием! Кто же из них оказался дрянной девчонкой?
— Пенни. Какая же она все-таки стерва!
— Пенни? Я, признаться, подозревал Сару.
— Сара тоже стерва, но это уже проблемы ее мужа.
— Так, значит, все худшее осталось позади?
— Да. И теперь мы можем наконец полностью посвятить себя нашим отношениям! Ты же этого хотел?
— Я всегда этого хотел. Линн, мне страшно стыдно, что я не верил тебе. Мне не терпится увидеть тебя и попросить у тебя прощения.
«Скоро увидишь», — подумала я.
Люди вечно ворчат, что многочасовой перелет изматывает. Но я не жаловалась. Первую половину пути я проспала, всю вторую находилась в полудреме. «Боинг-747» представлялся мне волшебным экипажем, который нес меня навстречу моей мечте.
Когда я поднималась на лифте на сорок первый этаж, мне казалось, что все это происходит не со мной. Целый батальон служащих гостиницы поприветствовал меня низкими поклонами. Никогда к моей персоне не проявляли такого внимания. Я объяснила, что прилетела сюда из самого Нью-Йорка, чтобы сделать сюрприз мистеру Броку, руководителю компанию «Файнфудз», и мне нужен ключ от его комнаты. Я знала, что прошу невозможного, но не ожидала, что переговоры затянутся на целую вечность. В Японии сказать «нет» — значит проявить агрессию. Они будут с улыбкой настаивать на своем, пока вы не отступите. Но я не отступала, а они не сдавались. В конце концов мы пошли на компромисс: двое охранников пойдут со мной в номер Брэндона, я при них открою дверь и брошусь в его объятия.
Когда мы подошли к двери в номер, мне дали ключ. Задыхаясь от волнения, я вставила ключ в замочную скважину, повернула его, осторожно открыла дверь и осмотрелась вокруг. Брэндона нигде не было видно. Я зашла в номер — люкс, между прочим, — и охранники последовали за мной, продолжая следить, чтобы я не украла пепельницу. В то же мгновение из ванной донесся звук льющейся воды. Брэндон принимал душ.
«Чудесно! — подумала я. — Сейчас он выйдет оттуда в чем мать родила. Сюрприз так сюрприз!» Я хотела зайти в ванную, но охранники остановили меня. Пришлось ждать и слушать, как он плещется, мурлыкая что-то себе под нос (трудно было угадать мелодию, но я была готова поспорить, что он напевает что-то из репертуара Майкла Болтона).
Наконец Брэндон выключил воду и появился в дверях ванной. К счастью, он завернулся в полотенце. Увидев меня, он схватился за сердце. Я даже испугалась, что у него сейчас случится инфаркт.
— Брэндон, мой дорогой, — сказала я. — Я приехала, чтобы доказать тебе свою любовь.
— Линн?! — Его лицо расплылось в улыбке. Инфаркт отменяется. — Как ты сюда попала?
— Я же сказала: я приехала ради тебя.
— Но это же совершенно не в твоем духе!
— Теперь это в моем духе.
— Все в порядке, мистер Брок? — вмешался один из служащих гостиницы.
— Да, конечно, — сказал Брэндон.
Мои стражники наконец-то удалились, но он продолжал стоять посреди комнаты с нелепой улыбкой на лице.
— Брэндон, я хотела доказать тебе, как много ты для меня значишь, — повторила я. — Возможно, ты думаешь, что я сошла с ума. Но я не могла не приехать. Скажи, что ты рад мне!
Он подошел ко мне ближе — так близко, что я ощутила запах его лосьона после бритья.
— Я понимаю, что ты, наверное, все еще в шоке, — говорила я. — Я бы тоже на твоем месте удивилась. Будет легче, если ты дашь какой-нибудь выход своим эмоциям. Помнишь, как я учила тебя выражать свои чувства, облекая их в слова? Помнишь, Брэндон?
— Я помню, — мягко сказал он. — Я помню все до мелочей, что ты мне говорила. — Он поцеловал меня в щеку. — Твой прилет сюда — лучший подарок из всех, какие я когда-либо получал. Потому что я знаю: тебе пришлось пожертвовать чем-то ради меня. Я знаю, что это не просто твоя прихоть. Ты хотела мне доказать нечто важное. И мне тоже надо тебе кое-что доказать.
— Что?
— Что я был не прав, когда сомневался в тебе, и теперь понял это. Что я люблю тебя так сильно, как только можно любить, — я никогда раньше не думал, что такие чувства бывают на свете. И что я тоже мог бы пойти за тобой на край света.
Я с облегчением вздохнула.
— Знаешь, ведь сюрпризы — это очень коварная штука. Некоторые их любят, некоторые — нет. По-моему, ты из числа тех, кому они по вкусу. Я права?
Стоило мне произнести эти слова, как он сбросил с себя полотенце, и оно упало на пол. Передо мной стоял голый мужчина в состоянии сильнейшего сексуального возбуждения.
— Я ответил на твой вопрос? — спросил он.
— Вполне, — улыбнулась я.
Скажу вам по секрету, что я нашла лучший способ примирения с любимым мужчиной: полететь в Токио и заняться с ним любовью в номере пятизвездочного отеля. Не знаю уж, что там добавляют в воду или в пищу, но Брэндон был неутомим, как какой-нибудь кот из зверинца Изабеллы.
Конечно, между ласками он много раз повторял, что просит у меня прощения за свое недоверие ко мне, но в основном наш разговор в тот вечер состоял из слов: «О боже!», «Быстрее!», «Да!..»
На следующее утро, в полдесятого, Брэндон уже вел беседу в гостиной со своими коллегами, а я все еще нежилась в постели. Когда я наконец вышла из спальни, Тоши Ямазаки и Макото Такашими, те самые японцы, с которыми я познакомилась в Нью-Йорке, в машине Брэндона, поприветствовали меня и предложили нам свои услуги гидов и переводчиков.
Они показали нам город. Посетив представительство «Файнфудз», мы отправились есть лапшу в один из многочисленных ресторанчиков в национальном духе, где я попыталась есть палочками (не повторяйте моих ошибок — не надевайте в таких случаях шелковую блузку, которой вы дорожите). Потом Тоши и Макото отвели нас в один из чудесных садов города, показали нам знаменитый район Асакуса и многое другое. В завершение прогулки они посоветовали нам с Брендоном зайти в храм Сенсойи, куда местные жители и туристы ходят на поклонение.
— А вы не пойдете? — спросила я.
Он улыбнулся:
— Нет, это только для вас.
— Очень романтично, — поддержал его Макото и подмигнул.
Брэндон взял меня за руку, и мы вошли в храм. Осмотрев все здание, величественное и прекрасное, мы оказались у конторки, где нам предложили вытянуть жребий, чтобы узнать свою судьбу. Брэндон тянул первым. Он бросил монетку в сто йен в деревянную коробку и стал трясти ее, пока оттуда через маленькую дырочку не вывалилась бамбуковая дощечка с номером. Та же цифра стояла на одном из ящичков, установленных поблизости. Он достал из этого ящичка табличку и прочитал надпись на ней.
— К счастью, написано и по-японски, и по-английски, — сказал он.
— Отлично. И что же там написано?
— А вот что: «Остерегайтесь женщины, которая учит вас говорить на Языке идиотов».
— Не может быть!
— Правильно, не может. Там написано: «Если таинственная незнакомка неожиданно появится в вашем теннисном клубе, женитесь на ней».
Я засмеялась:
— Опять шутишь?
— Я не шучу. Это было бы справедливо.
Его лицо стало вдруг серьезным.
— Я хочу жениться на тебе, Линн. Я и раньше об этом говорил, а потом чуть не сбежал. Просвещенный, знакомый с Языком женщин мужчина не должен так поступать, верно?
— Верно.
— Но больше я никуда от тебя не денусь. Я хочу быть с тобой всегда, что бы ни случилось.
— Я так ждала этих слов!
— Так ты выйдешь за меня замуж? Я готов жениться на тебе хоть в следующие выходные!
Я обняла его.
— Я люблю тебя. Я хочу выйти за тебя замуж. Но сначала…
— Что сначала?
— Сначала я узнаю свое будущее.
Я опустила монетку в деревянную коробку, проделала ту же процедуру, что и Брэндон, и прочитала о своем будущем.
— Что пишут? — спросил он.
— «Не выходите замуж за человека, который называл вас „док“.
— Здорово придумано. Попробуй еще раз.
— Так и быть. «Если мужчина устраивает вас во всех отношениях, хватайте его и выходите за него замуж, пока это не сделала другая женщина».
— Что это значит? Ты говоришь мне «да»?
— Да!
Он подхватил меня на руки и закружил, поделившись со мной таким образом своими чувствами. Никогда раньше я не знала, что можно быть такой счастливой, все прежние счастливые мгновения померкли рядом с этим.
— Я люблю тебя, — сказала я. — О, как я тебя люблю!
Мы долго стояли в объятиях друг друга. Я отодвинулась от Брэндона, только когда вспомнила, что Тоши и Макото ждут нас.
— Надо идти, — сказала я.
— А все-таки, пока мы не ушли, скажи мне, что на самом деле написано на твоей табличке?
Я достала ее из кармана.
— «На удобном стуле хорошо сидеть».
Брендон засмеялся:
— Наверное, при переводе надпись утратила свой смысл.
— А на твоей что написано? — спросила я.
— «Умение обратиться к другому человеку так, чтобы слова нашли путь к его сердцу, — бесценный дар».
Я удивленно смотрела на него.
— Не может быть! Ты опять разыгрываешь меня?
— Клянусь тебе, Линн. Смотри!
Я прочитала надпись на табличке.
— Невероятно, правда?
— Потрясающе, — сказал он. — Только японец способен изложить методику доктора Виман одним коротким предложением. Ты вбивала ее мне в голову полгода.
— Но не забывай, что это были лучшие полгода в твоей жизни!
— Лучшие? — Он снова поцеловал меня. — А по-моему, лучшее у нас с тобой еще впереди.
Эпилог
Мы с Брэндоном вышли из кинотеатра. Только что закончилась слезливая мелодрама, а такие фильмы, как известно, вызывают отвращение у мужчин. Но Брэндон — исключение из этого правила. Он выше подобных стереотипов, а потому его не надо силком тащить на мелодрамы, хотя в них нет погонь, пальбы и криминального сюжета.
Между прочим, мы с ним женаты уже три года, и за это время наши чувства друг к другу окрепли, а взаимное уважение возросло. Мой живот тоже вырос: ведь я уже пять месяцев жду ребенка, нашего первенца.
Брэндон по-прежнему возглавляет «Файнфудз», и я работаю вместе с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35