Этот парень словно Сфинкс. Что ж, может, ему так нравится.
Я поворчала, но аккуратно сложила все обратно, стараясь упаковать все так, словно к содержимому никто не прикасался.
Зазвонил телефон, и я не раздумывая сняла трубку. А зря.
– Ты в курсе, что почта прекратила выпуск марок последнего образца?
Звонил брат номер три.
– Привет, Зак. Нет, не в курсе, но, подозреваю, ты мне сейчас расскажешь. – Я навалилась на подоконник и улыбнулась, Зак умеет заинтересовывать людей. Если, конечно, не считать наших родителей.
– На них были портреты известных юристов, и люди не знали, на которую сторону плевать.
– Кошмар, – сказала я, потому что знала, что он хочет услышать от меня именно это. В голове Зака хранится несметное количество анекдотов про юристов.
– Как понять, врет адвокат или нет?
– Понятия не имею, Зак.
– Если он открыл рот – значит, врет.
– С ума сойти.
– Что кидать тонущему адвокату?
– Не знаю, ты скажи.
– Его партнеров.
На этот раз я искренне рассмеялась, хотя, честное слово, не думала ни об отце, ни о его новом молодом партнере.
– Как поживаешь, Зак?
– Я в шоке.
– Что такое? – Я не знала, чего и ждать. То ли он будет плакаться в жилетку, то ли резать правду-матку на мой счет. – Знаешь, мир много потерял, когда ты повернулся спиной к музыке ради адвокатуры.
– Я еще не стал адвокатом, забыла?
– Ну, это дело времени.
– Думаешь?
По тону Зака я поняла, что он что-то задумал.
– Что это значит?
– Не обращай внимания. – Он не только не собирался плакаться в жилетку, но и темы разговора менял со скоростью молнии. Видимо, в питьевой воде есть что-то, что делает тридцатилетних мужчин такими неразговорчивыми. – Я звоню узнать, что ты затеяла? Отец рвет и мечет из-за этой истории с Ником Салливаном. Ты это серьезно или просто решила позлить старика?
Ну, теперь ясно, откуда ветер дует.
– Я бы не стала врать родителям. Ты же знаешь, лжец из меня никудышный. – Я принялась катать по столу огрызок морковки, потому что нервничала и нужно было занять чем-нибудь руки.
Последовала долгая пауза.
– Я же знаю, какая ты примерная девочка. – Зак явно поддразнивал меня, но в голосе его слышалась привязанность. – Ты не устаешь поражать меня, Филиппа, своими контрастами. Ты решила снова всех удивить?
Я рассмеялась:
– Может и так. – Похоже, Зак поверил, и я решила развить успех. – Может, это настоящая любовь.
Он поперхнулся:
– Да брось, Филиппа. Лучше расскажи, что у тебя на самом деле происходит. Блудных дочерей не бывает. В любом случае прерогатива быть паршивой овцой в семье принадлежит только мне.
– Переборщил с метафорами.
– Ну так пристрели меня. А лучше признайся как на духу. – Морковка уже танцевала пьяную польку на столе. Тише, детка, тише.
– Ты, похоже, плохо думаешь о своей сестре. Разнообразия ради мог бы просто поверить мне на слово.
– Размечталась. Меня не проведешь. – Внутри все похолодело. Впрочем, я никогда не умела скрывать чувства. – Беда в том, Филиппа, что если ты не приведешь Ника Салливана на семейный ужин в субботу вечером, то все решат, что ты лгунишка. Зачем ты назвала человека, которого все знают? Могла назвать какое угодно имя, а потом нашла бы простака, который сыграл бы отведенную роль. Эта схема всегда работает.
– А что, если это действительно правда?
– Ни малейшего шанса. – Зак горестно вздохнул. – Дело в печальном отсутствии опыта.
Я хихикнула.
– После всех моих стараний научить тебя выкручиваться ты не смогла придумать ничего лучше? – Зак снова вздохнул. – Ты разочаровываешь меня, Филиппа. Стыдно. Годы моего блестящего примера ничему тебя не научили.
Как я ни изгалялась, Зак не поддался на мои уловки. Он не отставал, ему нужна была только правда. Самая что ни на есть правда.
Может, гордость толкала меня на упрямство, ведь правда была такой горькой. В пылу я наговорила матери лишнего, а доказательств на домашнем суде предоставить не смогу. Зак прав, это и есть отсутствие опыта.
Когда в дверь позвонили, я обрадовалась передышке. Впрочем, о том, что ждет меня в субботу вечером, я не хотела даже думать.
Я открыла дверь и едва не потеряла дар речи от удивления. На пороге стоял Ник, обвешанный пакетами с едой. Он посмотрел на меня, на морковку, которую я все еще держала в руке, и поморщился.
– Ясно. – Он протянул одну из многочисленных сумок. – Подержи-ка вот это. А то упадет, чего доброго.
В сумке оказались кастрюли в картонных коробках. В другом пакете я увидела овощи и специи.
Я смотрела на Ника, и, похоже, мой вид выражал полное непонимание.
Ник побрился, и брюки его не казались больше ни пыльными, ни выцветшими. Еще на нем была темно-зеленая рубашка с коротким рукавом. Выглядел он так, словно не был уверен, туда ли попал.
И это правильно.
– Я не собираюсь готовить тебе ужин, – сказала я, демонстрируя полное отсутствие гостеприимства.
Ник вздохнул:
– Кто бы сомневался.
Я поставила сумку на пол, прямо перед дверью.
– Ты же хотел уехать.
– Тебе показалось. Можно пройти и поставить сумки, а то руки отваливаются?
– Нет уж, сначала объяснись.
– Похоже, мы друг друга не поняли, Фил, так что я хочу закончить начатое.
Прямолинейно даже для такого немногословного парня, как Ник. Он заметил мою нерешительность и улыбнулся, отчего у меня задрожали коленки, как от запаха его одеколона.
Но я не сошла с места.
– Так ты пришел с подарками? Я же говорила, что не готовлю. – Я попыталась вернуть ему сумку с кастрюлями, но Ник не взял. Правда, в руках у него было так много сумок, что я вообще не понимала, как он их держит.
– Это я понял. К счастью, я готовлю.
– Так ты обзавелся кухонным скарбом и решил хранить все это здесь?
Ник покачал головой и заговорил со мной своим бархатным баритоном, от которого у меня каждый раз кружилась голова.
– Давай заключим сделку, Фил. Как ты на это смотришь?
– Ну вот, снова ты за старое. – Я скрестила на груди руки. – Блендер, миксер или мясорубка?
Улыбка его померкла.
– Что?
– Если мне суждено быть кухонным прибором, то давай сразу определимся, каким именно. Я предпочту блендер. Всегда думала о себе как о блендере. Что ни кинешь в чашу, в итоге получится однородная кашица. Не то, чего ждал, не всегда одно и то же. А еще люди слишком их переоценивают. Толку от них мало. – Я подалась вперед. – А если на них надавить посильнее, то они перемелют все в труху. – Ник неожиданно усмехнулся:
– Я давлю на тебя?
– Еще как.
– Ладно, вот мое предложение. – Он поддернул сумки, но я и не подумала помогать ему. Пусть отдувается. – Мне нужно пожить где-то пару дней. А тебе нужно питаться по-человечески. Хотя бы раз в сутки. Договор такой: с меня обед, с тебя диван. Идет?
Мне было искренне жаль его, но момент был неповторимым, и упустить его я не могла. Ник пришел сам, по доброй воле. А учитывая навалившиеся на меня проблемы, он был идеальным решением.
– Тебе придется постараться. – Ник нахмурился:
– Я вышвырну этого Макалистера отсюда.
Я пожала плечами, делая вид, что мне все равно. Но он сказал это так, что мне захотелось броситься ему на шею.
– Я полагаю, он уже ушел? – Ник посмотрел на меня так, как обычно голодная собака смотрит на мозговую косточку. – Он небось уже рассказал твоим домашним, что мы были вместе.
– С чего вдруг?
Ник снова ухмыльнулся:
– Потому что я ему так сказал.
– Что?
Ник опять поправил сумки.
– Фил, давай поговорим об этом за ужином.
– Нет. Я хочу знать, зачем ты сделал это. Отвечай немедленно. Не скажешь – я тебя на порог не пущу. Ты ведь, кажется, не хотел никаких пут отношений, так с чего тебе вдруг говорить Макалистеру, что мы вместе?
Ник с беспокойством посмотрел по сторонам. Он переминался с ноги на ноги – ему явно не хотелось отвечать на этот вопрос.
Тем хуже для него, я не собиралась отступать.
– Ладно, скажу. Он вывел меня из себя.
– Чем?
Ник нетерпеливо заворчал:
– Мне кажется или это допрос?
– Допрос. – Я улыбнулась. – И будь уверен, у меня были хорошие учителя.
Ник пробормотал что-то себе под нос, и я, слава Богу, не расслышала, что именно.
– Мне не понравилось, что он с такой готовностью пошел на поводу у твоих родителей. Но еще больше мне не понравилось, что твое мнение его совершенно не интересовало. – Он бросил на меня пылкий взгляд. – Ясно?
Куда уж яснее?..
– Ладно, верю. – Ник прищурился:
– Так он и родителям твоим это сказал?
– Ну разумеется.
– Но ты же сказала им, что это неправда? – Я улыбнулась:
– Не совсем. Уж слишком удачно все сложилось. Не смогла устоять.
Ник улыбнулся в ответ, и в глазах его заплясали озорные огоньки, как в старые добрые времена. Он окинул меня внимательным взглядом с ног до головы и остановился на сланцах. Я надела их на босу ногу – соблазнительный вид, скажу я вам, – во взгляде Ника я заметила обожание.
Видимо, у него проблемы со зрением, раз он разглядел что-то достойное обожания. Впрочем, возможно, это с голоду. Ник снова зашуршал пакетами.
– Фил, я сейчас помру прямо на пороге. Мы с тобой договорились или нет?
Я погрозила пальцем:
– Нет еще. Ты, конечно, разговаривать не настроен, но придется. В субботу вечером Коксуэллы дают праздничный ужин в честь папиного дня рождения. Тебе придется пойти со мной и отыграть роль до конца. – Ник поморщился:
– Это жестоко, Фил.
– Таковы мои условия. Ты все это заварил, так что тебе и расхлебывать.
Он кивнул, и вовсе не так неохотно, как я ожидала.
– Ну не переживай, – попытался он отшутиться. – Мы можем поссориться у них на глазах. Это разрядит атмосферу. А кроме того, им будет о чем поговорить ближайшие пару лет.
Я растерянно потерла лоб. Не знаю, что и думать, опять Ник удивил меня.
– Точно. Я смогу притвориться, что потрясена и раздавлена и не могу встречаться с молодыми людьми. Это даст мне передышку хотя бы на полгода.
Ник внимательно посмотрел на меня:
– А ты именно этого и хочешь, Фил?
Вот чего я точно не хотела, так это обсуждать наболевшую тему.
– Разберемся по ходу. Ну так договорились или что? – Я нетерпеливо переступила с ноги на ногу. – Пока ты раздумываешь, я улицу отапливаю, между прочим. Диванчик, кстати, очень удобный, так что отбрось сомнения.
– А продукты тяжелые. По рукам? – Ник хотел уже пройти, но я протянула руку, останавливая его. Кожаная куртка оказалась холодной, а под ней я почувствована крепкие мышцы.
– Еще одно. Откуда у тебя столько наличных денег, Ник? – Я ошарашила его своим вопросом.
– Какие деньги? У меня с собой только мелочь.
– Не ври. Я видела твой бумажник у Чандры. Не любишь пользоваться банкоматами?
Мы посмотрели друг другу в глаза, и Ник, похоже, понял, что меня беспокоит.
– Я никогда не пользуюсь банкоматами, Фил. Это настоящая обдираловка. У меня с собой лишь пара тысяч. Я всегда беру с собой в путешествие наличные с запасом, чтобы не остаться без денег в случае непредвиденных обстоятельств.
Ник снова поддернул сумки, словно напоминая о договоре.
– Пара тысяч? Да никто не носит с собой такие деньжищи. – Ник тяжело вздохнул и посмотрел на меня устало:
– Фил, в бизнесе, которым я занимаюсь, принято расплачиваться наличными. Во многих странах американские доллары – это способ облегчить себе путь. Например, когда я ездил в Юго-Восточную Азию, я брал с собой тысяч тридцать.
У меня помутилось в голове.
– Ты наркотиками торгуешь или маленькими детьми?
– Ни то ни другое. – По глазам я поняла, что он не врет, но не отошла. – Я заказываю туры, проводников, бронирую места в лучших отелях, чтобы люди запомнили мою компанию. Я вношу аванс, где это возможно, чтобы предвосхитить возможные проблемы до того, как прибудет группа с туристами. Ведь, в конце концов, люди едут отдыхать, и все должно пройти как по маслу.
– Но неужели тебя ни разу не грабили?
– Нужно просто выглядеть так, как я выглядел сегодня утром. – Он улыбнулся. – Именно так я и поступаю обычно. – Ник стал разглядывать сумки, избегая встречаться со мной взглядом.
– А чего сейчас разоделся? – спросила я. Он повел бровями.
– Поссорился со старым другом.
Я смотрела на него, не в силах понять, шутит он или нет. Но правила есть правила, я еще не все выяснила.
– Почему ты продал свой бизнес?
Ник снова посмотрел мне в глаза чистым ясным взглядом. Невыносимо ясным. Для него это было важно, а значит, ничего он мне не скажет.
– Захотелось перемен.
– Лгун.
Он пожал плечами. Я почувствовала, как невидимая дверь между нами снова захлопнулась. Так всегда случалось, когда я задавала слишком много вопросов. Его тон стал совершенно нейтральным:
– Так мы договорились?
– Нет!
– Но, Фил…
– Нет, нет и еще раз нет. Ты можешь сколько угодно играть в свою загадочность, но, Ник, я ведь не государственную тайну выпытываю. Ты не умрешь, если ответишь на несколько вопросов.
Он казался невозмутимым.
– Твои условия?
– Три ответа на три вопроса. Сейчас. Или можешь катиться на все четыре стороны вместе со своими покупками.
Ник заговорил, взвешивая каждое слово:
– Мне казалось, я нужен тебе для субботнего вечера. – Я решила пойти ва-банк.
– Я что-нибудь придумаю. – Я улыбнулась и уперла руки в бока. – Понимаешь, если ты войдешь сейчас, то все кончится тем, что мы станем близки, а тогда мне придется убить тебя во сне. Нежелательный расклад для нас обоих, не так ли? Да и Шон не получит по заслугам.
Ник ухмыльнулся:
– Ладно, Фил. Думаю, три вопроса я осилю. – Он снова подтянул сумки. – Но прояви милосердие.
Я взяла у него сумки и пропустила в дом. Я никак не ожидала, что он согласится.
С другой стороны, куда бы он делся со своим барахлом? Я знала: Ник – человек практичный. Видно, согласиться на мои условия было самым разумным выходом.
Он вошел в темную прихожую, и я почему-то подумала о первобытной женщине, которая помогает своему добытчику-неандертальцу затащить в пещеру тушу убитого зверя. Много он всякого накупил. Действительно много. Не знаю, как Ник вообще донес все это.
Он захватил кухню, не подумав даже спросить, не возражаю ли я. Я поставила на стол тяжелую сумку.
– Посуда у меня, между прочим, имеется.
– Я решил не рисковать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38