– немедленно разозлилась Ханна.– Могла оставить ключ у соседей, – пожал плечами Стюарт.– А ты мог снять номер в гостинице! – парировала Ханна. Пэм, привыкшая к такому способу общения между братом и сестрой, прошла на кухню и поставила чайник.– Чувствуйте себя как дома, – прошипела Ханна, возмущенная тем, что невестка так свободно ведет себя на ее кухне.– Обязательно, – ответила Пэм, которая всегда была бесчувственной к полутонам и интонациям.– Миленькая квартира, – заметил Стюарт, плюхаясь на диван, и несколько раз подпрыгнул, испытывая пружины. – Ну как, завела ты себе мужика?Ханна вспомнила, почему они со Стюартом в детстве жили как кошка с собакой. Внешне они были похожи – оба высокого роста, темноволосые и темноглазые, – но внутренне резко отличались. Стюарт был ленив, беспечен и всегда говорил что думал, чем очень гордился. Ханна же считала, что он просто груб.– Да, у меня есть мужчина, Стюарт, – огрызнулась она. – Он актер, но сейчас в отъезде, – соврала она. – Там в комнате простыни, полотенца в ванной, а я ложусь спать. Спокойной ночи.– Чаю не хочешь? – спросила Пэм, возникая в дверях с чайником и большим пакетом печенья на подносе.– Нет.По крайней мере, утром они убрались довольно рано после бурной ссоры в ванной комнате. Ханна не стала вставать, чтобы не быть втянутой в скандал, но слышала каждое слово.– Тебе не нравится все, что бы я ни надела! – орала Пэм. – Я купила эту шляпку специально для свадьбы, мог хотя бы сказать, что она мне идет!– Я сто раз тебе говорил, что нельзя носить красное на рыжих волосах! – вопил Стюарт. – Ты выглядишь по-дурацки.Когда они наконец с грохотом захлопнули за собой дверь, Ханна расслабилась, встала и сварила себе кофе, соображая, что ей следует сделать за день. Купить продукты, сходить в спортзал, а потом в кино с Лиони и ее близнецами. Только тут она вспомнила, что забыла дать брату ключи от квартиры. «Не повезло! – злорадно подумала она. – Я вернусь не раньше одиннадцати, а если им захочется попасть в квартиру раньше, то пусть пойдут и повесятся».Она пришла домой в половине двенадцатого, усталая, но в приличном настроении. Мел и Эбби были так забавны, что у нее не нашлось времени вспомнить про Феликса. Подойдя к двери в квартиру, она увидела сидящих на полу Пэм и Стюарта. Стюарт был явно пьян в хлам.– Какого черта ты не дала нам ключи?.. – заорал он – Или сидела бы дома, чтобы мы могли войти!– Я встречалась со своим бойфрендом, – спокойно объяснила Ханна, – и не думала, что вы так рано вернетесь. Что, в баре кончилась бесплатная выпивка?Она впустила их, и Стюарт немедленно, не снимая даже ботинок, плюхнулся на диван и заснул. Его пьяный храп разносился по всей квартире.Ханна посмотрела на него с отвращением.– Не понимаю, почему ты его не бросишь, – сказала она Пэм. – Он ведь пьяница – такой же, как его отец.– Неправда, он совсем не похож на отца! – возразила Пэм.– Разве? – с горечью сказала Ханна. – Он точно такой же паразит – бесполезный и ленивый. Удивляюсь, что он еще ходит на работу. Я полагала, он давно взвалил на тебя обязанность зарабатывать деньги. А он бы только выходил из дома, чтобы посетить букмекера.– Стюарт не играет и не так уж много пьет, – заявила Пэм. – Мы же были на свадьбе, в конце концов. Я уже и не помню, когда он в последний раз напивался. Ты просто не любишь отца и заодно чернишь Стюарта.– Ничего подобного! – огрызнулась Ханна. – Просто вижу, что он катится по той же дорожке.– Ну, а ты зато вылитая мать, – ехидно заметила Пэм. Ханна круто повернулась.– Я не такая, как мать! Я не стала бы связывать свою жизнь с никчемным мужчиной.– А каким же, по-твоему, был Гарри? – спросила Пэм. Нижняя губа у Ханны задрожала. Это был удар ниже пояса.– Ты постоянно связываешься с никчемными мужчинами, – безжалостно продолжала невестка. – Стюарт, по крайней мере, на мне женился.Она стащила бесчувственного Стюарта с дивана и поволокла его в гостевую спальню, оставив Ханну злиться в одиночестве. Неправда, она не западает на никчемных мужиков, ничего подобного! Ей просто не везло, вот и все. Пэм сама не знает, что говорит. Если бы Ханна была замужем за таким ничтожеством, как Стюарт, она бы этим браком хвастаться не стала. Некоторым женщинам кажется, что обручальное кольцо решает все проблемы. Как можно быть такой глупой?!После двух беспокойных ночей и размышлений о том, что сказала Пэм, Ханна в понедельник проспала, проснувшись только к восьмичасовым новостям.– Блин, блин, блин! – простонала она, вылезая из постели и понимая, что времени мыть голову не осталось.Она вытащила из шкафа первое попавшееся платье – коричневое и совсем простое, которое смотрелось лишь с чистыми пушистыми волосами и хорошим макияжем – и через пятнадцать минут выскочила за дверь. Стоя у светофора, она слегка подкрасила ресницы и намазала губы, не переставая огорчаться по поводу немытых волос. Она ненавидела сальные волосы.– Хорошо отдохнула, Ханна? – громко спросила Джиллиан, выразительно глядя на часы, поскольку Ханна все же опоздала на десять минут.Ханна в ответ только фыркнула. Она не собиралась поддаваться на подначки Джиллиан.Схватив на кухне чашку кофе, Ханна села за стол, стараясь разобраться в своих мыслях. Она так много думала о Феликсе в четверг и пятницу, что запустила работу, а это никуда не годится. К тому же ей не удалось разжиться печеньем, а она не позавтракала и поэтому очень проголодалась. Ханне захотелось расплакаться. Весь мир ополчился против нее!Зазвонил ее телефон, и она сняла трубку.– Что вы делаете сегодня, мисс Кэмпбелл? – промурлыкал Феликс.Ханна чуть не выронила трубку.– Ну… ничего, – сказала она, от удивления начисто позабыв свое намерение заставить его помучиться.– Чудненько. Не хотели бы пойти со мной в театр? А потом можно поужинать.– С удовольствием, – сказала Ханна, у которой дыханье сперло от радости, что он позвонил. – Во сколько?– Буду ждать вас в пабе через дорогу от театра в семь. Жду не дождусь.Повесив трубку, Ханна с ужасом вспомнила, что волосы у нее сальные, что одета она совсем не для театра и что у нее не будет времени заехать домой и переодеться. И она даже не спросила, какую пьесу они пойдут смотреть. Надо же, она еще рассуждает о волевых феминистках, считающих, что замужество только для слабых! «Я заставлю его помучиться». Как же! Она напоминала себе сейчас ласкового котенка, который переворачивается кверху брюшком, чтобы кто-нибудь, любой, ему это брюшко почесал. При этой мысли она слегка улыбнулась. Если брюшко будет чесать Феликс, она бы не возражала.Твердо решив, что сегодня мысли о Феликсе не помешают ей работать, Ханна принялась за дело, но все-таки прикинула, не отпроситься ли у Дэвида пораньше с работы. Тогда она сможет слетать домой, вымыть голову и надеть что-нибудь потрясающе красивое.Однако Купидону в этот день не везло. В пять Дэвид созвал весь старший персонал на совещание. Пока он говорил, Ханна ерзала на стуле, мысленно перебирала имеющиеся в ее распоряжении туалеты и не слышала ни единого слова. Если ее кремовый кружевной бюстгальтер окажется в стирке, она застрелится! Это самая сексуальная вещь в ее гардеробе. Если расстегнуть верхние пуговицы на красной блузке, будет очень даже соблазнительно. Она даже наденет контактные линзы ради разнообразия.– Я знаю, уже поздно, – сказал Дэвид, поглядев на ерзающую Ханну, – но приехала наша коллега из США, и она любезно согласилась рассказать нам, как обстоят дела с продажей недвижимости в ее стране. Позвольте мне представить вам Марту Паркер…В обычных обстоятельствах Ханна пришла бы в восторг от элегантной и великолепно ухоженной мисс Паркер, но сегодня ей хотелось, чтобы Марта поскорее заткнулась и дала ей возможность рвануть домой. Увы, мисс Паркер было что сказать, и ей на это понадобилось более получаса. Ханна поняла, что придется обойтись косметикой и дезодорантом и надеяться, что в театре не будет слишком светло.Когда Ханна добралась до бара, опоздав на десять минут, она не сомневалась, что от нее пахнет потом, несмотря на весь этот дезодорант и «Опий», позаимствованный у Донны.Феликс выделялся даже среди толпы, собравшейся в баре в ожидании начала спектакля. Его благородная светлая голова была видна от дверей, и Ханна заметила, что он с кем-то разговаривает. В профиль он был еще красивее. Феликс откинул назад свою львиную гриву, рассмеявшись чему-то, и Ханна заметила, что улыбается, направляясь к нему через зал. Феликс повернулся, увидел ее, и его бархатные глаза с одобрением прищурились. Ханна почувствовала, как внутри у нее все тает. Она подошла к нему, и, вместо того чтобы взять ее руку или поцеловать в щеку, он крепко ее обнял, наклонил свою золотистую голову и поцеловал в губы. Она тут же забыла, где находится, и прижалась к нему всем телом.– Почему ты не поинтересуешься, не сдают ли здесь комнаты на час? – раздался чей-то сухой голос.Они разомкнули объятия. Ханна покраснела, а Феликс рассмеялся.– Она прекрасна, кто меня осудит? – обратился он к собравшимся, все еще обнимая Ханну за талию. – Как у тебя дела, любовь моя? – спросил он низким голосом. – Я все время думал о тебе.– В самом деле? Что же так долго не звонил?– Ого! – усмехнулся Феликс. – Она кусается. Но, вероятно, я это заслужил.Ханна мысленно поморщилась, пожалев о вырвавшихся словах. Уж лучше бы прямо призналась, что два дня томилась у телефона в ожидании его звонка.– Я был очень занят на съемках, – объяснил Феликс. – Что будешь пить?. Она уже была пьяна от счастья и попросила минеральную воду.– Выпей чего-нибудь покрепче, – настаивал Феликс. – Я считал, что ты крутая девушка и пьешь только чистое виски.Толпа радостно загоготала.– Я крутая только с мужчинами, – мило ответила Ханна, решив поддержать его игру. – В остальном я женщина до мозга костей.– Ах, детка! – протянул Феликс. – Мне как раз такие нравятся. Пусть будет минеральная вода.В половине седьмого они отправились в театр. Увидев афиши, Ханна поняла, что сегодня премьера спектакля «Поклонник леди Уиндермир». Она редко ходила в театр и не хотела, чтобы Феликс об этом догадался. Он-то наверняка постоянно бывает в театрах.Пьеса оказалась замечательной, хотя Ханна не была уверена, от чего она получает большее удовольствие – от игры актеров или от того, что рядом сидит Феликс, поглаживая ее коленку через ткань длинной юбки.В антракте Феликс переходил от одной группы людей к другой, держа ее за руку. Все ему радовались и лезли с поцелуями. Ханна сообразила, что он, в сущности, звезда, когда пятый человек обнял его и поздравил с хорошими отзывами в прессе по поводу его последней роли. Из разговоров она поняла, что Феликс сыграл небольшую роль в совместном британско-канадском фильме и сейчас снимается в малобюджетной картине в Ирландии.Наконец они вернулись в зал.– Давай поскорее смоемся, когда спектакль окончится, – прошептал Феликс ей на ухо. – Не хочу никого видеть, только тебя.Когда опустили занавес, Феликс быстро вывел Ханну из театра, поймал такси, и они отправились в «Трокадеро» – место традиционной тусовки театральной публики и актеров. Феликс нашел маленький столик в конце зала и, не заглядывая в меню, заказал копченую семгу и шампанское. Первый бокал он выпил, не сводя с нее глаз.– Ты прекрасна, – мягко сказал он, протянул руку и коснулся длинными пальцами ее щеки.Потом Феликс провел пальцем по ее скуле, дотронулся до губ и на мгновение вложил палец ей в рот. Ханна машинально коснулась его языком, почувствовав солоноватый привкус. Это было так эротично! Она никогда ничего подобного не испытывала с мужчиной, а ведь они сидели в ресторане. Один бог ведает, каким он будет в постели, когда они останутся вдвоем без официантов и клиентов ресторана.Губы Феликса изогнулись в ленивой усмешке. Он поднес палец к губам, как будто пробуя на вкус, и задумчиво склонил голову.– Сладко, – объявил он. – Как и вся ты. Очень сладко… Голос его понизился на октаву, и Ханна прерывисто вздохнула.Официант принес две тарелки с копченой семгой. Ханне хотелось сказать ему, что им не нужна эта рыба, схватить Феликса за руку и утащить его в свою квартиру, чтобы доказать, какой сладкой она может быть. Но Феликс с аппетитом набросился на семгу.– Я так проголодался! – пробормотал он, выжимая лимон на рыбу, и принялся отправлять в рот кусок за куском.Ханна смотрела на него, не прикасаясь к своей порции, потому что желание вытеснило все другие потребности.– Ты не голодна? – спросил Феликс, взглянув на ее нетронутую тарелку.Ханна робко улыбнулась.– Да нет. Ты отнял у меня аппетит. – Она допила шампанское и снова наполнила бокалы. – Лучше расскажи мне о себе.Для большинства людей вопрос был сложным. Но, как Ханна тут же выяснила, для актеров он служил приглашением произнести речь, столь же знакомую, как собственная физиономия в зеркале. Феликс жадно ел, пил шампанское и одновременно рассказывал ей о своей карьере и надеждах. О семье и юности он говорить не стал.– Я не люблю вспоминать об этом, – заявил он, глядя на нее печальными глазами.Зато об остальном Феликс говорил с удовольствием. Сейчас, в тридцать семь лет, он оказался на грани настоящего успеха. Прежде ему приходилось нелегко – он поведал ей о глупых ролях в мыльных операх и о своем первом фильме, где весь кусок пленки с его присутствием оказался на полу в монтажной. Но скоро все изменится. Сериал, в котором он снимается, пользуется все большей популярностью, и его внезапно одолели звонками агенты, занимающиеся кастингом.– Мое время пришло! – гордо заявил Феликс.Это была жизнь, наполненная бесконечными вечеринками, премьерами, встречами с красивыми людьми. Но Ханна инстинктивно чувствовала, что ему не хватает надежности. «Он похож на меня, – вдруг догадалась она. – Что-то в его прошлом наложило свой отпечаток и заставило его мечтать о надежном прибежище, какого у него никогда не было. И я могу ему помочь».Театральная публика все же объявилась, начались воздушные поцелуи, приветственные жесты, адресованные друзьям и врагам.– Мы все не могли понять, куда вы подевались, – обиженно заявил какой-то мужчина в бархатном костюме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63