До Джека дошло, что если она опустит глаза, то сразу увидит некоторые свидетельства того, насколько соблазнительной он ее находит. Поэтому он быстро повернулся к шкафу, чтобы одеться. И тут же вспомнил, что ему, собственно, не во что одеваться. Вряд ли она оценит, если он появится перед ней в одной кобуре с пистолетом.
– О Боже! – пробормотал он. – Это невероятно, но мне нечего надеть.
– Как это? – удивилась Лина.
– Небольшое дорожное происшествие, вся моя одежда в прачечной.
Лина прижала руку к груди, словно пыталась удержать сердце на месте. Джек с удовольствием заменил бы ее руку своей, но побоялся, что полотенце на его теле не выдержит такой нагрузки.
– Вы… поранились, – прошептала Лина.
– Что?
Она кивнула, не отрывая взгляда от стены.
– У вас… рана… на боку.
Джек впервые заметил, что ветка, на которую он упал, действительно повредила кожу. Он чувствовал боль, но и понятия не имел, что так сильно расцарапал кожу. Неожиданно рана заныла сильнее, но он, конечно, не собирался признаваться в этом.
– Это просто царапина.
– Ее нужно продезинфицировать. Я сейчас попрошу принести что-нибудь.
– Да это не важно. – Само слово дезинфекция казалось ему более болезненным, чем царапина.
– Полагаю… мне пора идти, – сказала Лина и направилась к двери, старательно обойдя Джека. – Только… только скажите тому, кто принесет коньяк… записать это на мой счет.
– Коньяк? – переспросил Джек. – Вы заказали нам коньяк?
Лина смутилась.
– Нет… это только для вас. Я не люблю его.
Джек не слышал ее слов, потому что любовался ее нежной кожей.
– Все равно останьтесь, – попросил он. – Вы же знаете, что говорят о тех, кто пьет в одиночку.
– Но я же сказала, что не люблю коньяк, – ответила Лина, направляясь к двери.
– А что вы любите? – спросил он, испытывая необъяснимое желание перейти с ней на ты.
– Ну, я люблю вино.
– Я сейчас накину халат, а вы закажите еще вина. – Это предложение явно не обрадовало Лину, и поэтому Джек решил сыграть на чувстве вины. – Это самое малое, что вы можете сделать, поскольку не удержали меня от купания в пруду.
– Но я пыталась удержать вас, черт возьми!
– Не слишком настойчиво. Пожалуйста, останьтесь. – Джек сам не мог понять, почему это так важно для него, да и не хотел задумываться над этим.
Она заколебалась, но потом согласилась:
– Ну хорошо.
Чтобы она не успела передумать, Джек торопливо направился в ванную.
– Я сейчас вернусь.
Когда он снимал полотенце и брал халат, висевший на двери, до него донесся тихий голос Лины, но слова были непонятны. Ее голос был таким же приятным, как и она сама. Не было ничего удивительного в том, что Джека тянуло к этой симпатичной женщине. Только бесчувственный мог противостоять ее чарам. Но это осложняло дело, поскольку она кружила ему голову.
Забрав мокрую одежду и полотенце, Джек вышел из ванной и увидел, что Лина снова делает массаж Пончику. На морщинистой морде этого создания застыло блаженное выражение. Впрочем, вряд ли можно так говорить о собаке. Правда, Джек уже начал привыкать к бульдожьей физиономии, как полицейские привыкают к виду мертвецов.
Лина подняла глаза, и когда увидела его в халате, облегченно улыбнулась. Это выражение лица шло ей, но Джек почему-то рассердился. Он бы предпочел увидеть на ее лице разочарование.
– Напитки сейчас будут, – сказала Лина и, погладив Пончика в последний раз, грациозно встала.
Пес с явным разочарованием проследил за ней взглядом, а затем повернулся и посмотрел на Джека.
Джек поднял руки:
– Эй, я не виноват, что она перестала гладить тебя!
Пончик фыркнул.
– Знаете, – начал Джек, жалуясь Лине, – меня утомляет, что он винит меня во всех своих несчастьях. Я, в общем, не такой уж плохой парень. – Джек бросил на ковер полотенце, а сверху свою мокрую одежду.
– Если бы вы уважали его немного больше, то и он относился к вам по-другому.
– Спасибо за разъяснение.
Лина улыбнулась, и у Джека все смешалось в голове. Эта женщина была не просто опасна. Она была смертельно опасна. Не желая умереть преждевременной смертью, Джек отвел взгляд от ее улыбающегося лица и решил сосредоточиться на чем-то менее соблазнительном. Например, на Пончике.
– Ну… – начал он и осекся, а затем, собравшись с духом, спросил: – Как бы вы посоветовали показать ему, что я его люблю?
– Почему бы вам не сесть на пол рядом со мной и не приласкать его? Я полагаю, ему просто не хватает человеческого тепла.
Опуститься на пол рядом с Линой было весьма заманчивым предложением, так же как и ласка. Но Пончик никак не вписывался в сценарий.
Джек начал искать предлог для отказа, но его спас стук в дверь.
– Я открою! – торопливо сказал он и только потом понял, как глупо прозвучала эта фраза. Ведь это был номер его и Пончика, а пес, как известно, еще не выучился открывать дверь.
Естественно, в дверях стоял Базз. Правда, в этот раз на нем была фуражка не службы прачечных, а гостиничного сервиса.
Джек отступил.
– Похоже, вы здесь в пяти лицах?
Базз широко улыбнулся в ответ:
– Я люблю работать.
Он прошел с большим подносом в комнату и поставил его на столик в углу. На подносе располагался большой бокал коктейля со льдом, несколько видов салатов, печенье и тонкие ломтики хлеба с мясом. Рядом с коньяком стояла нераспечатанная бутылка каберне и высокий бокал. И с самого края, возле всех этих блюд, красовалась бутылочка с йодом и ватные тампоны.
Пончик проворно вскочил и засеменил к Баззу на кривых лапах. Обрубок его хвоста бешено вертелся, а уши от волнения встали торчком. Поставив все на стол, Базз наклонился и положил руку на покрытый складками лоб Пончика.
– Ты беспокоишься, принес ли я что-нибудь и для тебя, дружище? – спросил Базз и достал из кармана кость. – О, Базз никогда не забывает друзей!
Пончик с благодарностью посмотрел на него, взял кость и снова вернулся на свое место, где лежало одеяло с сердечками.
– Спасибо, Базз, – поблагодарила Лина. Она взяла счет и ручку, лежавшие на подносе, быстро добавила чаевые и записала на свой счет прежде, чем Джек успел возразить.
Да и почему, собственно, он должен возражать? Он считал себя просвещенным мужчиной нового тысячелетия. И нет ничего страшного в том, что женщина угостит его коньяком и вкусной закуской. Особенно, если это красивая женщина.
Правда, Базз забеспокоился. Джек понял это по тревожному взгляду его карих глаз. Он сразу оценил ситуацию. Интимная обстановка. Коньяк, вкусная еда, большой и наглый мужчина в халате.
Стараясь развеять страхи Базза и избежать столкновения с его огромными кулаками, Джек поднял с полу кучу одежды.
– Могу я попросить добавить это к тому, что уже сдал в стирку? – спросил он. – Я… в общем, еще одно происшествие.
Базз взял все, и его брови удивленно приподнялись.
– Вы что, свалились в бассейн?
– В пруд. – Джек растерянно развел руками. – В данный момент у меня совсем нечего надеть.
Похоже, объяснение не слишком удовлетворило Базза, но он кивнул.
– Я принесу вашу одежду сразу, как только она высохнет.
«Не сомневаюсь в этом». Джек представил, что теперь Базз включит сушилку на полную мощность.
Прежде чем уйти, Базз обратился к Лине:
– Если тебе хоть что-нибудь будет нужно, все, что угодно, только позвони мне, слышишь?
Лина улыбнулась:
– Обязательно.
– Я буду поблизости, – добавил Базз. – Я собирался зайти в отель и выпить пивка со своими старыми сокамерниками. – Он произнес все это, сердито поблескивая глазами в сторону Джека, и вышел.
Если не считать Пончика, то Джек и Лина снова остались одни. Они продолжали смотреть друг на друга, разделенные огромной кроватью, которая занимала значительную часть комнаты.
Джек не знал, что чувствовала Лина, поскольку по ее глазам ничего невозможно было прочитать. Но он-то ощущал, как его предательское тело реагировало на эту пикантную ситуацию.
– А что, Базз сидел? – поинтересовался Джек, приподняв бровь.
Лина махнула рукой:
– Да он сочиняет, он провел всего одну ночь в городской тюрьме.
– Н-да, и за что?
– Так, маленькое недоразумение.
– Что за недоразумение?
– Ему не нравился парень, ухаживавший за его сестрой, и он решил проучить его.
– И как же он это сделал? – спросил Джек, решив, что беднягу попросту избили.
– Он запустил ему в штаны рыжих муравьев.
Джек ждал пояснений, но их не последовало.
– Ох, – вырвалось у него, и неожиданная дрожь в паху никак не была связана с присутствием красивой женщины.
Лина взяла бинт, открыла бутылочку с йодом, но остановилась. Если заставить его распахнуть халат, то это может приоткрыть больше, чем нужно. Тогда она взяла Джека за руку и отвела в ванную.
– Вот, помажьте этим вашу рану.
Он нахмурился.
– Будет жечь?
– Если и будет, то несильно.
– Не думаю, что в этом есть необходимость.
– Ошибаетесь.
– На мне все заживает само.
Лина нахмурилась:
– Не будьте ребенком!
Он решил все объяснить:
– Я не ребенок, просто я привык, что все на мне заживает, как на собаке.
– Послушайте, вы как маленький. Вы поранились на моем участке. А что, если вы заболеете и умрете? Я буду чувствовать себя виноватой.
– Я ни в чем не стану обвинять вас.
Лина силой втолкнула его в ванную.
– Быстро помажьте рану.
Джек мысленно чертыхнулся, но покорно закрыл дверь. Он подождал немного, потом распахнул халат и приложил к ране вату без йода.
– Вы помазали? – спросила Лина через дверь.
Джек пробормотал что-то нечленораздельное, надеясь, что она удовольствуется этим ответом.
– И какого цвета стала кожа? – недоверчиво спросила Лина.
Джек посмотрел на пузырек:
– Коричневого.
– Неправильно, кожа должна стать желтой. Помажьте еще.
– Я не различаю цвета.
– Сомневаюсь, вы просто хитрый лгун.
Господи, какая же она дотошная! Заворчав, Джек открыл йод, а затем приложил вату к краешку раны.
– Ой, черт!
– Похоже, немного жжет. Хороший мальчик! А теперь замажьте весь порез.
Джек стиснул зубы от боли, но сделал так, как она велела, а потом принялся отчаянно дуть на рану. Запахнув халат, Джек открыл дверь и посмотрел на Лину.
– Моя месть будет страшной, – пригрозил он.
Она рассмеялась:
– Уже дрожу от страха. – Потом показала на поднос. – Выпьете?
– Да, – ответил Джек. – Налейте мне двойную порцию.
Глава 4
Ночь была тихая и звездная, серебряный полумесяц висел низко в небе. В воздухе стоял аромат роз, хотя цветов нигде не было видно. Джек и Лина сидели в плетеных креслах на маленьком крыльце, а Пончик мирно посапывал у ее ног.
После третьей рюмки коньяка Джек немного расслабился и снова обрел силу противостоять чарам Лины. Вероятно, это произошло потому, что он старательно избегал смотреть на ее стройные голые ноги и роскошные губы. Конечно, он не мог игнорировать ее тихий, грудной голос, но разговор был нейтральным, так что особых трудностей не возникало.
– Как вышло, что вы занялись этой работой? – полюбопытствовал Джек.
Лина взяла бокал и отпила немного вина, прежде чем ответить:
– Это долгая история.
– Я никуда не спешу.
– Ну, когда мне было десять лет, у нас был охотничий пес золотистого цвета по кличке Пират. Его так назвали в шутку, поскольку Пират был самой трусливой собакой из всех, каких я только встречала. Он боялся даже бурундуков. – Она тихо засмеялась, и этот смех странно подействовал на Джека. – Однажды мой брат гулял по лесу с Пиратом, и они случайно наткнулись на медведицу с медвежатами.
– Надо же.
Джек часто бродил с дядей по лесу и знал, насколько это опасно. Дядя учил его определять следы оленя, дикобраза, лося. Но когда они наталкивались на медвежьи следы, он сразу же менял направление.
– Без шуток, – продолжала Лина, и голос ее стал печальным. – Пират мог легко убежать от разъяренной медведицы, и если бы он был один, то, вероятно, так и сделал бы. Но он знал, что Дрю не сумеет спастись бегством, поэтому встал между ним и медведицей и принялся яростно лаять. Дрю побежал домой за отцом. К тому времени, когда они вернулись, медведица уже ушла, а Пират был сильно покалечен.
– О нет, пожалуйста, скажите, что Пират выжил.
Лина посмотрела на Джека и улыбнулась.
– Мистер Донелли, я просто шокирована. Вы, большой шпион из ФБР, непреклонный в своем неприятии собак, и вдруг переживаете за какую-то псину?
– Эй, я не говорил, что не люблю собак!
Пончик хмыкнул даже во сне.
Джек покосился на него.
– Ну, не всех собак. И я не шпион. – Чтобы скрыть замешательство, он вновь принялся расспрашивать Лину: – Ну, так что, Пират выжил?
Она кивнула:
– Да, ему несколько часов делали операцию, и прошло около трех месяцев, прежде чем он поправился. Он выжил и дожил до почтенного возраста в пятнадцать лет.
Джек смутился, почувствовав облегчение при этих словах. Почему рассказ так взволновал его? Но хуже всего то, что он поймал себя на мысли: «Я хочу, чтобы Пончик прожил долго». Хотя он читал, что представители данной породы живут в основном около десяти лет. Джека испугало то, что он забеспокоился о здоровье Пончика. Он покачал головой. Ему не хотелось думать об этом сейчас.
– И как же это повлияло на ваш выбор профессии?
– Пока мы ждали известий о Пирате, я заключила уговор с Господом. Я сказала ему, что, если Пират выживет, я посвящу свою жизнь животным.
– Тогда почему вы не стали ветеринаром?
– Мне становится плохо при виде крови, – ответила Лина с виноватой улыбкой. – Кроме того, меня поразило, что Пират пренебрег инстинктом самосохранения перед лицом опасности, грозившей его хозяину. Мне захотелось понять, что заставляет животных поступать так.
Джек с удивлением почувствовал, что эта история захватила его настолько, что профессия психолога, работающего с животными, стала казаться ему нормальной. А ведь еще недавно он не верил в необходимость изучения даже человеческой психологии. Он просто делил людей на хороших и плохих, которые, в свою очередь, делали хороший или плохой выбор, что и определяло их жизнь в дальнейшем.
Вот его отец: плохой человек, плохой выбор. Его мать: хороший человек, но плохой выбор. Тетя Софи: хороший человек и хороший выбор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29