Более яркий, чем оливковый, но немного бледнее просто зеленого.– А верх?Брат решил, что его сестрица определенно нуждается в порке. Щеки его горели. Вообще-то он всю жизнь заменял Шелли глаза, рассказывая ей, как выглядят предметы и во что одеты гости. Но никогда прежде она не спрашивала его вот так, при постороннем человеке. Тем более что речь шла как раз об этом самом человеке.– Не думаю, что Ли захочет...– Конечно, захочу, – уверенно отозвалась девушка.– Спасибо за поддержку. На нашей гостье надето что-то вроде топа с короткими рукавами. На... груди коллаж на морскую тему, выполненный в серо-зеленых и синих тонах.– А какого цвета у нее волосы? – Сестрица откровенно напрашивалась на неприятности.– Ну, темные такие.– Никакие, – вздохнула Ли.– Неправда! – Он с негодованием взглянул на нее. – Они каштанового оттенка.– А глаза?– Зеленые.Шелли немного помолчала, потом повернулась к Ли:– Думаю, ты красивая.– Поверь, это не так.– Она очень красивая, – подал голос Марк.– Ну хорошо, – торжественно заявила Шелли. – Я разрешаю тебе провести этот вечер с моим братом.– Шелли!– Но не пытайся воспользоваться его неопытностью.– Я буду с ним нежной, – пообещала Ли.– Ну, так далеко можно и не заходить. И уж ко вторнику постарайтесь вернуться.– Простите, что так получилось, – сказал Марк, когда они выехали за ворота.– Что получилось?– Ну, Шелли и ее расспросы. Она иногда бывает немного... чересчур настойчивой.– Она замечательный человек. И очень вас любит. Честно сказать, не вижу в этом ничего зазорного, а потому не понимаю, за что тут можно извиняться.– Ну, если она заставила вас чувствовать себя неловко...– О нет, это вы чувствовали себя неловко, а я-то как раз была в полном порядке. – Ли усмехнулась и добавила: – Кстати, спасибо, что солгали.– Вы думаете, я сказал неправду? – Марк резко повернулся и уставился на девушку почти сердито.– Не думаю, а знаю. Но все равно спасибо. Это было действительно мило и любезно с вашей стороны.Несколько секунд Марк молчал. Ему просто необходимо было сначала справиться с голосом, чтобы не рявкнуть как следует на эту кретинку. Надо же: «любезно с вашей стороны».– Позвольте, я вам кое-что объясню, – начал он. – Вот уже двадцать лет я описываю все, что хочет увидеть Шелли. Я ее единственная возможность узнать мир с этой стороны. И ни разу за все эти годы я не солгал сестре. Иначе она не смогла бы мне доверять, понимаете?– Спорю, она всегда знает, говорите ли вы правду. Должно быть, вам никогда не удается скрыть от нее свои чувства.– Откуда вы знаете? – Марк был немало удивлен подобной проницательностью.– Она ваша сестра и очень вас любит. Потому и чувствует все перемены и нюансы настроения родного ей человека.Марк откинулся на спинку кресла.«Пожалуй, хорошо, что не я сегодня за рулем».Слишком много открытий. К тому же все, что касается этой удивительной женщины, затрагивает его слишком глубоко. Есть от чего прийти в замешательство. Ли оказалась необыкновенно тонко чувствующим и восприимчивым человеком. Наблюдательна, красива и, несомненно, умна. Но как все эти чудесные и весьма импонирующие ему качества можно совместить со вчерашним спектаклем, когда та же Ли пыталась изобразить не отягощенную интеллектом блондинку?– Вы очень понравились Шелли, – осторожно заметил он.– Она мне тоже понравилась, – тихо отозвалась девушка.– Откуда вы знаете азбуку Брайля?– Между первым и вторым годом обучения в колледже я проходила практику... Там и выучила.– И что же читала Шелли?– Если она вам не сказала, то как я могу?– Держу пари, это что-то весьма пикантное?– Раз уж вам так любопытно – выучите Брайля. Будете всегда в курсе ее дел, и вопросов задавать не придется.Довольно долго они ехали в молчании. Глядя на пейзаж за окном, Марк начал спрашивать себя, не везет ли его девица в какое-нибудь уединенное место? Может, решила прикончить и закопать не в меру шустрого кавалера? Впереди показался открытый кинотеатр, отрада американских подростков. Значит, они ехали в драйв-ин? Он бросил взгляд на рекламный щит с названием фильма. Так и есть – «Психо». Ну да, чего еще можно было ожидать? Он не знал, что и думать. Хуже того, не знал, что чувствовать: смеяться или сердиться?Тем временем Ли припарковала машину и повернулась к своему спутнику с безмятежной улыбкой:– Здесь подают суперские хот-доги. Вы с чем любите?Марк знал, что выглядит как обычно – весьма уверенным в себе человеком. Однако внутренне он не находил себе места. Он возлагал на сегодняшний вечер большие надежды, а теперь все его планы бодро катились ко всем чертям. Невозможная девица завезла его в кинотеатр под открытым небом и теперь угощала фаст-фудом. И ни разу не позволила даже бумажник из кармана достать. Несколько раз Ли повторила, что приглашение исходило именно от нее, а потому она и оплачивает развлечения.Но больше всего его – как любого нормального мужчину – лишала спокойствия красота и чувственность Ли. Она ела хот-дог... как никто и никогда прежде – Марк мог бы поклясться в этом. Каждый кусочек касался губ девушки и превращался в пищу богов, в трапезу, достойную Лукулла. Словно это была последняя трапеза в ее жизни, и она собиралась насладиться всем – и чили, и луком, и кетчупом, и что там еще кладут в этот чертов фаст-фуд? Целовать ее потом будет забавно, подумал Марк.Интересно, на что это будет похоже? И ответ, возникший в голове слишком быстро, поразил его самого. Ему плевать, пусть хоть заедает чеснок кайенским перцем и горчицей. Главное – добраться до этих губ...Но самое замечательное заключалось в том, что кино производило на девушку нужное – то есть пугающее – впечатление. Она нервничала и придвигалась все ближе к своему спутнику. Марк уже почти ликовал, надеясь на интригующее продолжение подобного сближения, но потом вспомнил о цели свидания. Черт, он так увлекся, что чуть не забыл о работе. Хотя в данный момент практически находится при исполнении своих непосредственных обязанностей и задача его – выяснить цели и намерения этой загадочной и восхитительной женщины. Является ли она шпионкой? И если да, то работает ли на «Яблоневый цвет»? Собирается ли украсть последние разработки «Спелого персика»?Колсон чувствовал себя связанным по рукам и ногам обязательствами перед клиентом. Он должен выяснить мотивы этой женщины, установить ее личность. И если появится уверенность в том, что она виновна – а как может быть иначе, учитывая ее двойную жизнь? – его долг и святая обязанность – передать мошенницу в руки Стефани и правосудия. Марк вдруг – первый раз за свою долгую карьеру – с ненавистью подумал о своем долге, обязанностях и о работе вообще.Когда фильм прервался на очередную рекламу, он решил, что пора все же начать отрабатывать немалые деньги, которые платит ему компания «Спелый персик».– Позвольте мне задать вам личный вопрос.– Вперед.– Почему при поступлении на работу вы согласились выполнять обязанности, с которыми справится даже полный тупица, хотя обладаете очевидно высоким уровнем интеллекта?Ли отстранилась, и Марк мысленно застонал.– Прежде всего я не считаю себя тупицей.– Простите, я употребил неправильное слово.– Я уверена, что нет не важных должностей, есть мелкие люди. И позвольте вам напомнить, что без сотрудников занимающих должности, которые зачастую кажутся вам незначительными, ни одна компания не могла бы функционировать сколько-нибудь эффективно.Эта маленькая речь произвела на Марка огромное впечатление. Во-первых, потому что произнесена была достаточно эмоционально, а во-вторых, потому что он поймал: Ли действительно так думает. Что еще больше осложняло и без того непростую ситуацию.– Вот вы, – продолжала между тем девушка. – Разве фирма может обойтись без ваших услуг?– Она не разорится, если я вдруг уволюсь.– Но дела не будут делаться.– Почему же? Мои обязанности будет выполнять кто-то другой.– Что ж, вы правы... А теперь моя очередь спрашивать. Чем, собственно, был вызван ваш вопрос?Марк растерялся. Что, черт побери, ответить?– Вы слишком умная для должности рядового помощника администратора, – выпалил он и сразу понял, что это был не слишком удачный ход.– Умная, значит. А вы тупой?– Надеюсь, нет.– Неужели ваша работа кажется вам настолько лишенной важности и нужности?– Ну, не сказал бы. Мне нравится думать, что я отрабатываю деньги, которые мне платят, и от этого есть какой-то толк.– Вот вам и ответ на ваш собственный вопрос.Марк почувствовал, что его оставили в дураках. Он не в силах был оспорить ее логику, а потому и не пытался. Единственное, что пришло ему в голову, пора пойти за вторым хот-догом.– Я готов съесть еще порцию. Вам принести?– Нет, спасибо.Марк потянулся к дверце. Странное чувство охватило его. Что-то происходит, а он не может с этим справиться.Он не успел выйти наружу. Ли схватила его за руку и прошептала:– Не уходите, пожалуйста.Надо бы что-то ответить, но что? Нельзя же озвучить то, что он чувствует. Что он готов остаться с ней рядом навсегда... на всю жизнь, «пока смерть не разлучит нас»... или как там говорится? И Марк ответил просто:– Я не уйду.Ли казалось, что ее место занял кто-то другой. Иначе как объяснить, что она так себя ведет. Неужели это Ли Смит сбросила на пол туфли и задрала ноги на приборную панель? И она же цепляется за сидящего рядом мужчину? Вообще-то любовь к фильмам ужасов всегда была ее тайным пороком. Но обычно она просто забиралась с ногами на кровать и обнимала какого-нибудь плюшевого зверя. У нее хватило ума понять, что и теперь она обнимает зверя, но он оказался теплый и сильный и позволил ей цепляться за него... и это было совсем не то же самое, что обнимать мишку... А лучше, ох, насколько же лучше!– Я вообще-то не такая уж трусиха, – прошептала она смущенно.– Именно такая и именно трусиха.– Нет. – Девушка попыталась отстраниться, сохраняя остатки собственного достоинства.– Эй, куда? Я тоже боюсь, так что не вздумайте отпустить меня!Само собой, это не было правдой, но раз уж он так любезен... К тому же когда еще ей удастся посмотреть хорошее кино, обнимая живого и теплого зверя?– И не надо думать обо мне как о ребенке, который любит глупые пугалки и страшилки... – прошептала она.– Почему? Все мы сохраняем нечто детское в душе, и это не так уж плохо. Например, я ужасно боюсь всяких таких фильмов. Вы ведь не отпустите меня?Но Ли уже перестала воспринимать происходящее на экране. Что такое ужасы Хичкока по сравнению с ее собственными страхами? Детский лепет, вот и все. Например, это свидание. Ни один режиссер не смог бы загнать героиню в такую ловушку, а Ли Смит – пожалуйста! И всего-то дел – решила выпендриться и придумать какое-нибудь прикольное место для свидания, чтобы он не счел ее той самой занудой с ученой степенью... каковой она, по сути, и является. И теперь она невидящими глазами смотрит на огромный экран и идея – такая блестящая на первый взгляд – кажется ей абсолютно идиотской. Ли почувствовала себя очень несчастной.Сильная женщина смогла бы справиться с ситуацией. Рискованная воспользовалась бы ею. Зрелая и светская повела бы мужчину на балет. Попытки стать другой ни к чему не привели. Если женщина рискнула скинуть туфли и задрать ноги на приборную панель – это может изменить ее внутреннее самоощущение... а может и не изменить.«Со мной это не сработало, – сказала себе Ли. – Я не чувствую себя раскованной или зрелой. Я чувствую себя босой. А также трусливой и занудной».Вздохнув, она отстранилась от Марка. Самообман – удел слабых. Плюшевый мишка – это хорошо, но ей вовсе не нужна поддержка, чтобы смотреть любимый фильм.– Вы можете и дальше держать меня за руку, – сказал Колсон. – Я совсем не против.– Я видела этот фильм сто раз.Ли готова была разреветься от чувства собственной неполноценности. Ну почему она так неженственна, так неумела? Это свидание было с самого начала обречено на провал. Вчерашнее тоже, но там она была Кэнди и могла сделать вид, что это не считается. А сегодня Ли стала сама собой и чувствует себя ужасно.– Думаю, в этом-то и кайф. – Он продолжал говорить о кино.– В смысле? – Вплотную занявшись самоедством, Ли как-то упустила нить разговора.– Такие фильмы можно смотреть бессчетное количество раз...Но Ли больше не хотела говорить о кино. Она сняла ноги с приборной панели и села прямо.– Я так больше не могу.– Как так?– Не могу притворяться другим человеком.Колсон молчал довольно долго. Ли терялась в догадках, пытаясь представить себе, о чем он думает.– Что это значит? – Вопрос прозвучал до обидного индифферентно.– Я пыталась казаться крутой и стильной. А на самом деле я зануда. Интеллектуалка, которая сто раз смотрит Хичкока и получает удовольствие от собственного страха.– Что с вами, Ли? – Он повернулся и воззрился на девушку с искренним изумлением. – Кто посмел назвать вас занудой? Это не так, потому что мне совсем не скучно и я не променял бы ваше общество ни на какое другое. А что касается трусости и кино... Пусть трусишка. Но вы самая прелестная трусишка из всех высокоинтеллектуальных любительниц Хичкока. Поэтому я был просто счастлив, когда вы держались за мою руку.Ли не знала, плакать или смеяться... и верить ли ему. И почему это так много для нее значит?– Вы сами сказали, что не любите слишком умных женщин.Она пожалела о том, что слова эти сорвались с языка. Ведь Марк говорил это Кэнди, а не ей.– Когда я такое сказал? – после паузы поинтересовался он.– Ну... Кэнди мне рассказала сегодня утром, – промямлила Ли.– Не знал, что вы знакомы с Кэнди.Так, нужно взять себя в руки. Ли постаралась успокоиться и привести мысли в порядок. Надо выкручиваться. Эх, жаль, что она никогда не умела красиво и вдохновенно врать. А уж после этого эксперимента вообще прониклась отвращением ко всякого рода уловкам. Но что делать – не признаваться же во всем прямо сейчас? Нужно как-то потянуть время, а потом она все ему расскажет. Будем надеяться, мистер Колсон сможет с юмором отнестись к ситуации. Итак:– Конечно, я знаю Кэнди. Мы с ней выполняем одну и ту же работу. Только смены разные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37