– Я… Мой велосипед пропал, его украли какие-то ребята, – пробормотал он дрожащим голосом.
Алексе хотелось задать ему много вопросов, но она сдержалась: сейчас не время.
– Не переживай, Брайан, я куплю тебе другой.
Она взяла его ладошку. Мальчик не отдернул руку, и Алекса увидела, что из больного глаза все-таки выкатилась слеза. Это подействовало на нее так сильно, что она сама расчувствовалась, но Брайан уже заснул. Алекса все плакала и плакала, не в силах остановиться. Отчасти это были слезы облегчения, ведь все могло обернуться гораздо хуже.
Хорошо, конечно, что Брайана перевели из интенсивной терапии, однако шумная детская палата – не самое подходящее для него место. Алекса осторожно высвободила руку и отправилась на поиски старшей медсестры. После того как были подписаны необходимые бумаги, касающиеся необходимых исследований, Алекса позвонила своему врачу и договорилась, что он заедет осмотреть Брайана.
Теперь нужно навестить Пейдж. Пытаться поймать такси в пятницу вечером да еще и в дождь – занятие почти безнадежное. Добраться до «Бель-Вью» удалось только в седьмом часу вечера.
Это был кошмар. В коридорах толпились растерянные и взволнованные пациенты, дожидающиеся, когда их примут. В этом бедламе на то, чтобы добраться до администрации и разыскать палату Пейдж, потребовалась уйма времени.
Она сидела в кресле, уставившись в пространство, но, увидев Алексу, расплакалась.
– Это я во всем виновата, я одна, – повторяла Пейдж, больше не сердясь на сестру.
Она все говорила и говорила о своей вине: видимо, погибший братик и сын слились в ее замутненном сознании воедино. Алекса обняла сестру, поцеловала в щеку и попыталась успокоить:
– Ты ни в чем не виновата, и никто не виноват, а с Брайаном все будет хорошо.
Пейдж всхлипнула, уткнувшись ей в плечо.
– Я стала такой никчемной! Не знаю, что со мной творится.
Алекса, еле сдерживая слезы, гладила сестру по голове.
– То, что тебе пришлось пережить, любого выбило бы из колеи. Ты потеряла любимого мужа и в самый трудный момент, когда больше всего нуждалась в помощи, оказалась вдали от родных. – Алекса вздохнула, думая, что в какой-то степени тоже лишилась мужа.
– Но я вам не нужна, какой от меня прок? Я – никчемное существо, – причитала Пейдж.
– Вовсе ты не никчемная, просто у тебя сейчас тяжелый период и ты нуждаешься в помощи. Я с тобой, позволь мне тебе помочь… Пейдж, я всегда тебя любила, ты же моя сестра, а Брайан – мой единственный племянник. Я о вас позабочусь, и все будет хорошо.
Пейдж прижалась к сестре. Алекса с трудом оторвала ее от себя, но это было необходимо. Она уладила вопрос с переводом Пейдж в частную лечебницу в Уэстчестере. Нужно было подписать еще несколько бумаг и сделать несколько звонков.
В «Монт-Синай» она вернулась уже поздно вечером. Живот урчанием напомнил о том, что она за весь день почти ничего не съела, и Алекса по дороге купила сандвич и банку колы.
Брайана перевели в отдельную палату, где имелась также дополнительная кровать для нее. Хотя врач и заверил, что у ребенка нет серьезных травм, Алекса собиралась остаться с ним на ночь. Мальчика решили оставить в больнице под наблюдением еще на несколько дней.
Брайан спал. Алекса села на кровать и стала есть бутерброд. Часы показывали десять. Чуть раньше, позвонив Грегу из больницы, Алекса узнала, что презентации всех проектов уже закончены.
– Я говорил с Раймондом ди Лоренцо-Брауном, – сказал Грег, – он, естественно, разочарован, но отнесся к твоей ситуации с сочувствием, пытался уговорить членов жюри проявить гибкость, но те уперлись – и ни в какую. Нас сняли с конкурса.
Ну что ж, значит, так тому и быть! Алекса была раздавлена и совершенно обессилела, но не сомневалась в том, что сделала единственно правильный выбор в сложившихся обстоятельствах. Стоило ей только представить, что Пейдж могла задавить машина, а Брайана могли даже убить, как она готова была благодарить судьбу за то, что все обошлось.
Алекса еще долго смотрела на спящего мальчика и спрашивала себя, как она могла испытывать враждебность к этому ребенку.
Утром племянник выглядел гораздо лучше. Опухоль немного спала, плечо болело меньше. Однако он выглядел таким удрученным и подавленным, что у Алексы защемило сердце.
За завтраком она попыталась осторожно расспросить его:
– Как ты оказался в северной части парка? Свернул не на ту дорожку?
Брайан кивнул.
– Почему ты не вернулся в школу?
Он пожал плечами:
– Просто так. Взял и не вернулся. Занятия почти уже кончились, да и все равно мы бы скоро уехали из Нью-Йорка. А ребята приставали ко мне с вопросами, особенно после того, как вы заявили о моем исчезновении и в школу приходили полицейские.
– Мне жаль, что так вышло, Брайан. Мне и в голову не приходило, что ты можешь быть с матерью, и я очень за тебя волновалась. Произошло недоразумение. Наверное, не очень-то приятно, когда о тебе расспрашивает полиция и ребята в школе начинают подозревать тебя бог знает в чем.
– Да, приятного мало, – пробурчал Брайан.
– Скажи… – неуверенно начала Алекса, решив, что мальчику станет легче, если он поговорит с кем-то о случившемся, – когда на тебя напали эти хулиганы, ты полез в драку?
– Да, можно и так сказать… – ответил Брайан с несчастным видом. – Я не хотел отдавать им велосипед, но они все равно отобрали.
– Сколько их было и какого они возраста?
Услышав, что нападавших было трое и они на несколько лет старше Брайана, Алекса стиснула кулаки. Подонки и трусы! Ее племянник повел себя храбро, хотя, может, и безрассудно.
– Наверное, мне надо было повернуть обратно на Девяносто шестую улицу, – тихо сказал мальчик.
– Брайан, ты не виноват в том, что случилось. Ты имел полное право ехать туда, куда тебе хотелось. Ребята, которые тебя избили и украли велосипед, просто хулиганы. Если хочешь заявить на них, я приведу в больницу полицейского. Ты стал жертвой преступления, полиция для того и существует, чтобы помогать таким, как ты.
Во взгляде Брайана сквозила настороженность.
– А мне вернут велосипед?
Алекса вздохнула:
– Не думаю. Но если расскажешь, что произошло, опишешь приметы нападавших и все такое, может, их арестуют и тогда они не смогут обойтись так же с кем-то другим. А насчет велосипеда не переживай. Как только тебя выпишут из больницы, мы с тобой пойдем и купим новый. Я обещаю.
Брайан заметно оживился и согласился поговорить с полицейским.
Уладив этот вопрос, Алекса позвонила новому врачу Пейдж. Тот сообщил, что больная немного успокоилась, мыслит яснее, но все еще очень переживает, что сын сердится на нее или винит ее в происшедшем.
Алекса пересказала разговор с врачом племяннику.
– Брайан, твоей маме очень плохо, она не может находиться рядом с тобой, но ей станет намного легче, если ты поговоришь с ней по телефону и скажешь, что с тобой все в порядке и ты ее любишь. – Под конец голос Алексы дрогнул.
Брайан пристально посмотрел на нее, потом кивнул.
Алекса вышла из палаты, спрашивая себя, почему она принимает все так близко к сердцу. Не иначе как из-за беременности. Господи, за всеми этими событиями она совсем забыла, что на утро был назначен аборт! Алекса поспешила позвонить врачу и извиниться, но доктор Голд была занята.
«Может, оно и к лучшему, что операцию отложат еще на некоторое время, – подумала Алекса. – Сейчас на мне снова забота о Брайане, нужно думать и о Пейдж, не говоря уж о том, что предстоит вытерпеть в понедельник в офисе».
Одна мысль о том, как рассвирепеет Карл Линдстром и что теперь станет с карьерой, повергала ее в отчаяние. Алекса почти радовалась, что Брайан невольно дал ей повод отсидеться в больнице до конца уик-энда.
Глава 23
В понедельник подтвердились самые худшие опасения. Едва она переступила порог офиса, ее попросили немедленно позвонить Карлу. Она считала, что морально подготовилась к его гневу, но когда гроза разразилась, оказалось, что быть готовой к такому просто невозможно.
– Черт побери, я не принимаю никаких объяснений! Вы не имели права не явиться на презентацию! Не важно, кто у вас там попал в больницу – сестра, племянник или еще кто, их можно было навестить и после. Они бы все равно никуда не делись, не так ли?
– Но Брайана чуть не убили, он еще совсем ребенок…
– Чуть-чуть – не считается! – взорвался Карл. – Да кем вы себя вообразили, черт возьми? Вы еще не заслужили права самолично отменять презентации! Я доверил вам судьбу проекта, а вы его загубили! Оуэн, как мальчишка, дожидался, когда вы соизволите явиться! По вашей милости наша фирма стала всеобщим посмешищем. Думали, вас за это по головке погладят?
Когда Алекса вешала трубку, у нее дрожали руки. Грег принес ей чашку кофе.
– Все настолько плохо?
– Боюсь, что так. Спасибо за кофе, очень кстати. – Алекса сделала несколько глотков.
– Что сказал Карл?
– Все, что ты можешь себе представить, и даже больше. – Алекса мрачно повторила несколько фраз. – Но я и не рассчитывала, что он войдет в мое положение, босс ведь уверен, что я обошлась фирме в миллионы долларов.
Грег покачал головой:
– Да, не повезло. Самое обидное, что ты уже почти сбагрила с рук племянника. Что ж, как говорит моя мама, Господь послал нас на землю не для наслаждений.
– Теперь я готова с ней согласиться, – фыркнула Алекса.
– Выше нос, детка! Все образуется.
– Непременно, – отрывисто сказала Алекса. – А если нет, то к черту Линдстрома вместе со всеми. Я не могла поступить иначе. Если бы ты видел Брайана на больничной койке… Весь в синяках, лицо распухло, плачет… Господи, да он скорее бы умер, чем выдал свои истинные чувства! Представляешь, как парень испугался? Нужно было, чтобы с ним находился кто-то из родных, а кроме меня некому. Я только жалею, что подвела команду.
– Команда не стоит того, чтобы о ней жалеть. Кроме меня, естественно. – Грег подмигнул. – А сейчас я скажу тебе нечто ужасное: этот проект мне никогда не нравился. Думаю, если бы нас не сняли с конкурса, мы бы все равно проиграли. Сью ты не подвела, ей все равно терять нечего, а что касается Игана – на самом деле это он тебя подвел, а не ты его. Мы с ним могли бы попытаться провести презентацию вместе.
Алекса пожала плечами:
– Что толку теперь об этом говорить, даже если ты и прав? Вероятно, мне лучше самой собрать вещички, чем доставлять Карлу удовольствие меня вышвырнуть.
– Он тебя не уволит, ты слишком хороший архитектор. Время – лучший лекарь.
– Спасибо, что пытаешься меня утешить, Грег, и вообще спасибо за все, что ты для меня сделал. Но факт остается фактом: в пятницу я сделала свой выбор и теперь должна отвечать за последствия.
– Детка, может, пойдем перекусим? И для начала, по-моему, тебе не помешает выпить.
– Спасибо за приглашение, но не сейчас. Может, попозже.
Алекса вспомнила, что еще не извинилась перед Раймондом ди Лоренцо-Брауном и, как только Грег ушел, позвонила главному администратору.
– Я вас понимаю, Алекса. У меня тоже есть семья. Плохо только, что в самый решающий момент вам не к кому было обратиться за помощью. Насколько я понял, муж не сумел вам помочь.
Радуясь, что собеседник на другом конце провода не видит, как она покраснела, Алекса поспешила объяснить, что Филипп в Швейцарии. Незачем посвящать Раймонда в подробности.
– Да, это было просто неудачное стечение обстоятельств. – В голосе главного администратора слышалось искреннее сочувствие. – Поверьте, Алекса, я пытался уговорить членов жюри перенести вашу презентацию на сегодня, но меня не поддержали. Я по-прежнему уверен, что вы – самый подходящий для нас архитектор, но, к сожалению, больше от меня ничего не зависит.
Алекса чувствовала себя отвратительно, но как только принялась за работу и начала делать предварительные наброски по двум проектам – больницы и комплекса офисных помещений, – настроение сразу улучшилось.
Однако всякий раз, когда она отваживалась выглянуть из своей кабинки, ей становилось ясно, что атмосфера в офисе царит самая мрачная. Сотрудники избегали даже смотреть в ее сторону, словно боялись заразиться.
Иган позвонил из Коннектикута:
– Дорогая, хочу выразить свое сожаление. Если бы я только смог тогда приехать… Но это было абсолютно невозможно. Представляю, каково тебе сейчас приходится. Наверное, Оуэн пришел в ярость из-за того, что попал в дурацкое положение… Ладно, не думай об этом, все уже позади. Пообедаешь со мной сегодня?
– Спасибо за приглашение, но в ближайшие несколько дней я не смогу. Брайан перенес сильный стресс, и я не хочу оставлять его одного. – Подумав, она предложила: – Может, к пятнице я буду посвободнее… Затем позвонила Бинки:
– Как ты, куда ты подевалась? Почему не отвечаешь на мои звонки? Послушай, давай встретимся в обеденный перерыв, я очень хочу с тобой поговорить об одном личном деле, а сейчас мне некогда, нужно встретиться с клиентом. Мне правда очень нужно с тобой повидаться, мы с Тоддом на грани развода.
Алекса, конечно, не могла отказаться. Казалось, Бинки стала еще тоньше и выглядела еще более загнанной, чем всегда.
– Спасибо, что согласилась со мной встретиться, Алекса. Я знаю, у тебя сейчас своих забот хоть отбавляй, и ты мне потом все расскажешь, но сначала я хочу сказать, что прекрасно понимаю, почему ты не хочешь иметь ребенка. По-моему, ты права на все сто. Работающие женщины, вроде нас с тобой, часто пытаются объять необъятное, а кончают тем, что просто тянут свой воз в одиночку.
Бинки на одном дыхании выложила все свои жалобы на судьбу. Последние несколько недель ей пришлось вести одно особенно трудное дело, но Тодду даже в голову не пришло разгрузить ее от домашних дел, уделить детям хоть немного больше времени. Нет, он продолжал жить, как привык, целиком отдаваясь работе!
– Я спрашивала своих коллег, у которых тоже есть дети, и ты знаешь, всем мужья помогают по дому. Я же чувствую себя матерью-одиночкой. Хватит, мне это не нравится, и я больше не намерена с этим мириться!
Алекса вздохнула. Слова Бинки только укрепили ее в принятом решении. Она уже дважды откладывала аборт, а теперь у доктора Голд все расписано на две недели вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45