(А как же: человек, то есть я, по идее должен быть в курсе, о чем речь, а на самом деле ни в зуб ногой – одно это способно вызвать тревогу.) Но позвольте вас заверить, у нас все под контролем. Просто возникли сбои в компьютерной системе. – К счастью, в наше время почти все можно свалить на неполадки с компьютерами, поэтому я валил уверенно, хотя и не знал, что именно. – Из-за них мы не смогли действовать в обычном режиме. Но теперь все вернулось в прежнее русло. Кстати, я как раз собирался обсудить кое с кем сложившееся положение. Уверен, что дела снова пойдут на лад.
– Я тоже надеюсь, мистер Пэл. Потому что наш 448-й в 14К, с которым я советовался, потребовал, чтобы я связался с нашими людьми в вашей стране. Их попросили лично прийти и разобраться.
– Рад буду встретиться. Вам известно, когда они подъедут?
– Нет, точное время я не знаю.
– Меня легко застать, я обычно целый день в учебном центре. Я к их услугам в любое время.
– Всем будет лучше, если вы быть на месте, мистер Пэл. Если они вас будут долго искать, у них сделается плохой настроение.
– Пожалуй, им стоит сначала позвонить и предупредить меня о приезде.
– Я передам. Уверен, что ваше предложений покажется им забавным.
– Как бы то ни было, я как раз собирался переговорить о возникшей ситуации с нужными людьми. Можете положиться на меня, хорошо?
– Спасибо.
– Мое почтение, рад был вас услышать.
Сердце у меня не то чтобы ушло в пятки, но болталось где-то внизу живота. При попытке разобраться с фондами обучения студентов, даже самыми незатейливыми, сам черт ногу свернет. А я даже не мог взять в толк, о каких фондах идет речь. Обучение иностранных студентов, особенно из Тихоокеанского региона, оплачивалось из частных источников. На них наше Ведомство домашнего образования, или ВДО, денег не выделяло, оно и своих-то студентов не баловало. Откуда же поступали средства на иностранных студентов? Если из их стран, то мистеру Чангу должно быть проще разобраться с этим вопросом на месте.
Пора было навести справки. Джордж Джонс, конечно, выдал бы исчерпывающий ответ, но я не мог придумать, каким образом задать вопрос, не выставив себя полным профаном и не испортив с таким трудом завоеванный имидж. К счастью, последующие события захлестнули меня с головой, избавив от необходимости что-то выдумывать.
Пока я сидел и предавался спокойным менеджерским размышлениям, в офис вошел Бернард.
– Привет, Пэл. Вот, проходил мимо и зашел спросить, что вы сделали в плане подготовки Дня рационализатора?
– О-о, много чего сделал. – Ведь знал же, знал, что обязательно случится какая-нибудь пакость.
– Это хорошо. Потому что я решил не откладывать его проведение. Что именно вы запланировали?
– Уф, даже не знаю, с чего начать… – ответил я, ничуть не покривив душой.
Бернард раскрыл было рот, но тут зазвонил телефон. Такое впечатление, что его рот и телефон были связаны: либо раскрытие рта вызывало телефонный звонок, либо Бернард сам издавал телефонные трели.
– Извините, Бернард, позвольте взять трубку… Алло, учебный центр, Пэл у телефона.
– Пэл! Здорово, дружище! Послушай, это Назим говорит. Джордж сказал, что ты наш новый мастер разговоры разговаривать и дела делать вместо пропавшего TCP.
– Верно. Я – новый мукзэпой.
– Чудненько. Слушай, не мог бы ты подскочить в конференц-зал в корпус имени Чемберлена?
– Что, прямо сейчас?
– Да, если успеешь. У нас тут совещание насчет нового корпуса учебного центра. Я еще на прошлой неделе назначил. Хотел тебе сказать, да забыл. Извини, дружище. Последнее совещание перед началом работ, соображаешь? Тебе не помешало бы поприсутствовать.
– Э-эм, да, конечно. Уже бегу.
– Молодчина. Стартовый свисток через десять минут, хорошо? Увидимся на месте.
– Да. Пока.
В радостном возбуждении пополам с нервной дрожью я вскочил с места:
– Мне очень-очень жаль, Бернард, но нужно бежать. Вот-вот начнется заседание по вопросу строительства нового корпуса.
– Ничего страшного. Обсудим подробности вашего плана проведения Дня рационализатора, когда вернетесь.
– Обсуждения не потребуется, Бернард. У меня все схвачено. – Я уже был за дверью. – Не беспокойтесь, – крикнул я, сбегая вниз по ступеням и закладывая вираж к выходу.
– Правда? Хорошо поработали, значит. – Бернард спешил по ступенькам вслед за мной. Для старшего библиотекаря он проявлял недюжинную прыть.
– Стараюсь как могу. – Я еще наподдал, перепрыгнул через последние четыре ступени и, скользя подошвами, повернул на следующий пролет.
– Я, знаете ли, впечатлен. – Бернард тоже увеличил скорость, стараясь догнать меня. Вместо гигантских прыжков по лестнице он перебирал ногами с чудовищной быстротой, его колени так и мелькали, а голос дребезжал от частых толчков.
– Спасибо. – Я пулей вылетел через двойные двери на стоянку машин.
– Не время, конечно, однако… – Бернард выскочил вслед за мной, но обнаружил, что говорит в пустоту. Он посмотрел вправо-влево, пытаясь сообразить, куда я мог подеваться, пожал плечами и вернулся в здание.
Я не торопился вставать с корточек, наблюдая за двойными дверями в зеркало заднего вида «форда-сьерры», за которым прятался. На раннем этапе своей карьеры я бы сразу встал, не опасаясь, что Бернард появится снова, но, заняв менеджерскую должность, я стал осмотрительнее в своих действиях. Спустя несколько секунд я решил, что опасность миновала, и высунул голову из-за машины. Бросив случайный взгляд через плечо, я заметил собственное отражение в стекле машины и застыл в недоумении: мое лицо странно изменилось, глаза смотрели спокойно и холодно. Только тут до меня дошло, что это не мои глаза, а глаза Дэвида Вульфа, вставленные в голову Дэвида Вульфа, приделанную к телу Дэвида Вульфа, сидящему в машине Дэвида Вульфа.
Стекло с тихим жужжанием опустилось.
– Что вы здесь делаете, Пэл?
Дэвид говорил почти без выражения, глядя бесстрастно, не мигая. В ушах поднялся такой шум, будто на меня подул встречный ветер. Он заполнил мои мозги и разметал остатки мыслей. Страшно подумать, сколько времени мы с Дэвидом вот так смотрели друг на друга. Ветер еще бушевал, заглушая мой слабый, невнятный шепот:
– Это… секрет.
В корпус имени Чемберлена я прибыл, совершенно запыхавшись. Корпус находился недалеко, но я бежал без остановок всю дорогу. Дверь в конференц-зал была распахнута настежь, внутри множество людей, которых я никогда раньше не видел, сидели за столами, пили чай и кофе из казенного вида чашек и с оживлением болтали, как всегда бывает перед совещаниями. Справа от двери стоял и смеялся в мобильник мужчина лет тридцати; синий костюм – чистый, новый, отутюженный и достаточно модный – сразу исключал его владельца из профессорско-преподавательского состава. Парень с мобилой выглядел подтянутым, но, пожалуй, несколько худощавым, словно поначалу его телу придали абсолютно правильные пропорции, а потом оно вытянулось еще сантиметров на двадцать. Аккуратно подстриженные короткие волосы ершились на голове, по щекам сбегали ровные баки – узкие треугольники с заостренными концами. Детей у него явно не было. Человеку с детьми совершенно невозможно тратить по утрам уйму времени на возню с бакенбардами. Если это не Назим Икбал, то ему следовало быть именно таким.
Я подошел и встал перед ним, чувствуя себя слегка неловко, поглядывая по сторонам – на потолок, собственные ногти, дверную ручку – и всем своим видом демонстрируя, что вовсе не намекаю, чтобы он побыстрее закончил телефонный разговор.
– Да… Да… Да-а? Ха-ха… Да… Классно. До скорого. Чао. – Парень захлопнул крышку телефона и, улыбаясь, поднес мобильник к лицу наборной панелью в мою сторону, будто рекламировал новую модель по телевизору. – Извини, дружище. День и ночь без выходных звонят со всего света. Ты и есть Пэл, мне правильно кажется?
– Верно. А вы – Назим?
– Круглосуточно и ежемесячно. – Назим пожал мою руку с ураганным энтузиазмом: – Заходи, Пэл, заходи, дружище.
– Насчет… Я пока еще не на сто процентов в курсе нового строительства.
– Не напрягайся. Напрягаться совершенно не стоит. Садись и сиди со скучающим видом – говорить буду я, хорошо? Здесь – одна видимость. Проводим совещания, чтобы люди потом не говорили, что с ними не советовались. На самом деле спектаклем заправляем ты да я, согласен? Назим сейчас поворожит, и мы сможем спокойно работать, чтобы никто не стоял за спиной.
– Как скажете. – Я был искренне благодарен за возможность отключить мозги и не думать.
– Отлично. Значит, заметано!
Мы вошли в зал. Назим всех обласкал взглядом, кому улыбнулся, кому подмигнул, кому помахал. Он напоминал кандидата в президенты США, явившегося толкать речь на встрече с потенциальными спонсорами, или владельца казино в Лас-Вегасе – «Эй, Джо! Принеси моему другу Ральфу выпить чего пожелает, все – за счет заведения». Назим сел во главе стола. Предложил ли он мне сесть рядом или усадил силком, я так и не успел понять.
– Отлично! Все в сборе?
– Аманда не смогла прийти, – ответила женщина в просторном цветастом платье. – Опять у нее лодыжки.
Лицо Назима немедленно исказилось печалью и озабоченностью:
– Какая жалость. Передайте ей от меня большой привет.
И лицо тут же разгладилось.
– Сегодня утром я говорил с Роуз Варчовски, – начал он, – она просила извинить ее отсутствие, после обеда у нее важная встреча в Кембридже. Но зато с нами Пэл Далтон, – Назим сделал жест в мою сторону, словно говоря: «Вуа-ля!» – Пэл – новый мукзэпой учебного центра.
На противоположном конце стола другая женщина в еще одном просторном цветастом платье нацелила на меня ухо.
– Вы сказали Мел?
– Нет, Пэ – Пэл, – поправил я.
– Пэл? Редкое имя.
– Неужели? Наверное, так и есть, если подумать. Но раньше мне никто этого не говорил.
Назим перебил меня, ему, видимо, не терпелось приступить к делу:
– Это я виноват, невнятно произнес. Теперь все слышат нормально? Все? Друзилла? (Присутствующие закивали.) Отлично. Сегодня – очень короткое последнее совещание. Я пришел доложить, что все путем, работы вот-вот начнутся. Пожелания заинтересованных лиц учтены, наши предложения, видимо, устроили всех и каждого…
– Простите, Назим, но, по-моему, я не видел ваших предложений. Когда их рассылали? – нервной скороговоркой выпалил болезненно худой мужчина средних лет в толстых очках с черной оправой.
– Их разместили в интрасети несколько недель назад, Дональд.
– Ах, вот как. Адрес не назовете?
– Наизусть не помню, Дональд, извините. Но вы сможете найти их через меню верхнего уровня – Факультеты, Собственность, Капитальное строительство, Текущее, Консультации, Документация, Факультеты, Учебная часть, Консультации, Текущее, Капитальное строительство, Учебный центр и… так далее.
– А-а. Спасибо.
– Всегда пожалуйста. Итак, консультации с заинтересованными лицами закончены. Я получил отчеты обеих целевых групп, всех шести оперативных групп и восемнадцати из девятнадцати отчетных групп.
– Какая отчетная группа не отчиталась? – опять подал голос Дональд.
– Ковролиновая. Это, конечно, настораживает, но, к счастью, мы можем начинать строительство, не дожидаясь их выводов.
– А как же отчетная группа вывесок?
Во мне зрела уверенность, что весь смысл жизни Дональда сводился к совещаниям.
– Они представили свой отчет несколько месяцев назад, Дональд.
– Я полагал, что отчиталась отчетная группа табличек?
– Прошу прощения, это я вас запутал. Отчетная группа табличек представила отчет в прошлом месяце по табличкам, которые понадобятся в новом корпусе. Они бы не смогли этого сделать, если бы отчетная группа по вывескам не разработала четкие директивы по вывескам. Теперь оба отчета поступили, отставание ликвидировано.
– А отчеты разослали?
– Они есть в интрасети.
Высший пилотаж! Я начал жалеть, что не захватил бумагу и карандаш, чтобы законспектировать методы Назима.
– Прекрасно, – продолжал он. – Как я уже сказал, докладывать особенно нечего. Остается только сделать так, чтобы подрядчики четко выполнили данные им инструкции, а я уверен, что они выполнят… – Назим помахал руками в воздухе, выпучив глаза, зал залился веселым смехом, очевидно узнав знакомого персонажа. – Спасибо всем за великолепную работу ради общего блага. Без вашего опыта, преданности делу и – можете смеяться, но я все равно скажу – вашей дружеской поддержки я, наверное, возглавлял бы сейчас совершенно не тот проект. Успех, свидетелями которого мы с вами стали, – плод ваших усилий, каждого из вас. От себя лично позвольте сказать, что я горжусь, просто горжусь тем, сколь неутомимы мои коллеги в стремлении превратить наш УСВА в региональный университет наивысшего качества. Спасибо. Спа-а-асибо.
Назим закрыл глаза, глубоко вздохнул и взметнул руки в воздух.
– Хорошо! Замечательно! Понимаю, вы все страшно заняты, поэтому не буду донимать вас своей болтовней и отпускаю к делам насущным. Если что-либо понадобится, вы знаете, как со мной связаться. Еще раз спасибо, будьте здоровы. До свиданья.
Каким-то образом Назим оказался уже за дверью. Он встал с кресла, просочился через зал, словно жидкость, и пропал, будто не в двери вышел, но испарился. На секунду я просто обомлел, потом спохватился и ринулся следом.
Назим стоял рядом с туалетами для персонала. Он кивком указал на них и исчез внутри. Полсекунды спустя люди потянулись из конференц-зала, болтая на ходу и поглядывая на меня, замершего посреди коридора.
Я улыбался в ответ.
– Зайду-ка в туалет, – объявил я. Получилось в восемь раз громче, чем хотелось бы.
Все замолчали и уставились на меня.
Махнув рукой в сторону туалетов, я щелкнул зубами. Момент, чтобы незаметно нырнуть за дверь с надписью «М», был выбран, что называется, не самый подходящий.
– Вроде неплохо получилось, – произнес Назим, как только я вошел. Он стоял у писсуара и бормотал, глядя вниз, но я догадался, что он говорит о совещании.
– Да, – откликнулся я. – Я говорил с подрядчиками, они сказали, что все готово и скоро начнут.
– Так и сказали?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39