Не время отвлекаться.
Теперь он был на полпути наверх. Падение с этой высоты его бы не убило, но могло покалечить. А он был единственным опытным альпинистом в их группе. Если он пострадает, их шансы на то, чтобы выбраться из этого места, свелись бы к нулю – и все те усилия и удача, которая до сих пор им сопутствовала – пропали даром.
Нога, рука. На дюйм выше. Нога, рука. Не останавливаться.
Все его товарищи хранили молчание. Никто не хотел его отвлекать. Но он мог чувствовать их присутствие, и их надежда будто подталкивала его вверх.
Кирк начал тяжело дышать. Прижавшись щекой к гладкому, твердому камню, он остановился передохнуть и восстановить дыхание.
И снова двинулся в путь.
Нога, рука – но находить здесь зацепки было уже труднее, чем внизу. Он не смог добросить сюда много ягод. И, если бы он даже смог, это бы не слишком помогло. Области окаменевшего покрова здесь были меньше, а разрывы между ними – больше.
Капитан взглянул вверх. Сколько еще? Пять метров? Может быть, даже поменьше.
Но углубления, которые он заметил над собой, не выглядели многообещающими. Слишком далеко друг от друга. И расположены не здорово.
Он осмотрел стену справа от себя. Черт. Там было еще меньше возможностей, чем по его прежнему курсу.
Тогда, может, слева. Кирк взглянул туда и кивнул. Да, слева получше. Коррозийные карманы там тянулись почти до самого верха. Их было немного, но, может, ему и не нужно много.
Штука была в том, чтобы туда попасть. Сначала, он подтянул правую ногу к левой, так, чтобы они опирались на один и тот же выступ. К счастью, на выступе было достаточно места. Затем он нашарил левой ногой новый уступ.
Теперь это все надо было повторить с руками. Он переместил правую руку в нишу, за которую держался левой. Затем, его левая рука потянулась к…
Внезапно, его левая нога соскользнула. Кирк мельком увидел землю – в сорока футах под собой – пока он висел на правой руке, изо всех сил цепляясь пальцами за гладкий камень.
Но, несмотря на его усилия, его пальцы постепенно соскальзывали со своего места. Через секунду, или меньше, он сорвется вниз. А, упав с такой высоты, он уже может разбиться.
Поборов свой страх, он снова пошарил в поисках зацепки для руки, к которой он тянулся, когда его нога соскочила. Наконец, он нашел ее, потянулся к ней – и не достал.
Он снова выбросил руку – и почувствовал, что его пальцы за что-то зацепились. И не сказать, чтобы не вовремя – потому что, как только его левая рука нашла, за что ухватиться, правая в ту же секунду окончательно соскользнула.
Он сильно ударился левым коленом о скалу, и боль отдалась по всей ноге. Но он заставил себя не обращать внимание.
По крайней мере, он снова держался. Его вес был должным образом распределен, даже при том, что он держался с помощью одной руки и одной ноги. Через миг он опять зацепился правой рукой, закрепившись еще надежнее.
Только теперь он позволил себе перевести дыхание. И осознать, как близок он был к падению.
Наконец, собравшись и сконцентрировавшись, он нащупал опору для другой ноги. Найдя ее, он ее опробовал и перенес на эту ногу часть веса. Опора прекрасно держала. Все снова было как надо.
Нога, рука. Подтянуться. Нога, рука. Его мышцы ныли, но он продолжал медленно ползти вверх по скале.
И внезапно обнаружил, что лестница кончилась. Он почти долез до верха, но достиг максимальной высоты, на которой разорвались их снаряды. Выше стенка была нетронута.
Кирк снова посмотрел наверх и нахмурился. Снизу последние два метра не выглядели как непреодолимый участок. Но здесь казалось, что подняться практически невозможно.
Единственной полезной вещью здесь представлялся случайный корень, свисавший с кромки утеса. Свисал он совсем ненамного, возможно, менее, чем на фут. Но он выглядел достаточно прочным, чтобы выдержать его вес – если бы он смог ухватиться за него, он сумел бы забраться наверх.
Проблема была в том, чтобы подобраться к корню достаточно близко, чтобы можно было ухватиться. Измерив расстояние между уступом, за который он сейчас держался, и корнем, капитан оценил его не более, чем в свой рост. Что означало, что, если бы его ноги оказались там, где сейчас находились его руки, он мог бы выпрямиться и достать корень. Конечно, руками в это время было бы не за что зацепится. Совершенно не за что ухватиться, если бы его нога снова соскользнула.
Но альтернативы, похоже, не было. Глубоко вздохнув, Кирк поставил левую ногу в незанятое углубление в скале. Затем отнял руку от выступа и скользнул ей вверх по гладкому камню. Он прижался к нему этой рукой, надеясь на лучшее.
Еще труднее было отнять другую руку, но он сделал это. И, оттолкнувшись левой ногой, выпрямился, держась за гладкую поверхность стенки обеими руками, – теперь только опора для ног служила его выживанию.
Корень был близко, соблазнительно близко. Но недостаточно. Капитан знал, что тянуться к нем сейчас означало флиртовать со смертью. Подавив в себе желание рискнуть, он снова подтянул левую ногу вверх – к самому высоко расположенному углублению. Затем, опираясь на нее, он снова подтянулся вверх, опять выровняв правую ногу с левой.
Теперь корень был прямо над его головой. Медленно, с величайшей предосторожностью, он протянул к нему правую руку. Он вытянул ее как только мог далеко, не двигаясь сам с занимаемой позиции.
И все же нескольких дюймов не хватало.
Кирк сжал зубы. Не может быть, чтобы у него не получилось. Только не после того пути, какой он проделал, и не тогда, когда столько зависело от успеха.
Снова опустив руку, он позволил ей повиснуть вдоль туловища. К этому моменту, его трапециевидная мышца затекла и задеревенела. Если он сможет ее расслабить, у него, возможно, получиться дотянуться немного дальше.
Через минуту, он снова поднял руку. Выше. И еще. И снова, он остановился в каких-то дюймах от цели. Он потянулся изо всех сил…
Есть, подумал он, когда его пальцы сомкнулись на корне. Удостоверившись в надежности захвата, он выбросил вверх другую руку. И, в то время как его ноги соскользнули с выступа, его вторая рука также ухватилась за корень.
Инерция качнула его тело вперед, потом назад. Он переждал, пока колебания не остановились и он спокойно повис на руках.
Последнее усилие, пообещал он ноющим рукам. Последнее усилие, и можно будет отдохнуть.
Помогая себе ногами, он подтянулся ближе к корню – как он когда-то делал на гимнастике – он выбросил левую ногу вверх, так высоко, как только смог.
Он очень устал, а мышцы его просто отказывались далее напрягаться – так что он не был уверен, что у него хватит сил повторить попытку, и он вложил в эту все оставшиеся у него силы. К счастью, этого оказалось достаточно. Он зацепился за край утеса. Извиваясь, он сумел подтянуться еще выше и перевалиться за край.
В течение секунды-двух он просто лежал на сладко пахнущей лесной траве, и глядел в глубокую синь неба. Затем услышал отдаленные аплодисменты.
Посмотрев вниз, он увидел остальных. Они аплодировали его успеху так громко, как только могли. Дрожащей рукой он помахал им в ответ.
И всего за один рабочий день. Вот что он им скажет – как только у него будет достаточно сил, чтобы приподняться и сесть.
Время пришло. Это можно было сказать по Ухуре, которая села за свою консоль в ожидании передачи из колонии, готовая в ответ послать сообщение, которое мистер Спок заранее приготовил.
Она посмотрела на офицеров, которые нависли над ней. На самом деле, только присутствие вулканца было здесь необходимо, в случае, если бы ситуация потребовала бы изменить ответ, который они заготовили. Маккой и Скотти были просто заинтересованными зрителями. Нет, конечно, более чем заинтересованными – обеспокоенными – это слово лучше подходило.
Не то чтобы они их за это порицала. Если есть такая возможность, любой ею воспользуется. Черт, она и сама была обеспокоена – немного.
– Ну, и где они, к чертям собачьим? – пробормотал доктор.
– Дай им немного дрейфу, – сказал ему Скотти. –Там внизу, знаешь, ситуация так себе.
Спок ничего не сказал. Как обычно, лицо его было непроницаемо.
Прошла минута. Другая. Сообщения не было. Даже намека на него.
– Что-то случилось, – заключил Маккой.
Главный инженер поджал губы. И взглянул на Спока.
Вулканец продолжал хранить молчание.
Прошла третья после условленной минута. Ухура подняла глаза.
– По-прежнему ничего, сэр.
Спок подумал. И, наконец, заговорил.
– Посылайте сообщение, лейтенант.
Маккой поглядел на него с сомнением.
– Так ведь никто не слушает, – заспорил он.
– Мы этого не знаем, – ответил первый офицер. – Возможно, –
продолжал он, – что наш союзник не может более передавать, но по-прежнему способен принимать сообщения.
Верно, подумала про себя Ухура. Не очень похоже на то, но, конечно,
это возможно.
Да и кому это могло повредить? Мерканцы в любом случае вряд ли это
перехватили бы. Она последовала приказу. Послание Спока метнулось через подпространство к четвертой планете системы Бета Кабрини.
Вулканец с одобрением кивнул.
– И продолжайте передавать с нерегулярными интервалами.
– Да, сэр.
Маккой покачал головой.
– Ну, не знаю. У меня такое нехорошее чувство, что мерканцы обнаружили нашего друга.
Скотти вздохнул.
– Вот-вот. У меня такое же чувство.
Спок обернулся к ним.
– К счастью, интуиция часто далека от фактов. – И, без дальнейших
комментариев, он опустился в капитанское кресло.
Но перед этим Ухура успела уловить в глазах вулканца тень сомнения.
Все предельно ясно, подумала она: Спок был согласен со своими товарищами, он просто ни за что не хотел признать, что они, по всей вероятности, лишились их лучшего шанса взять верх над мерканцами.
Ухура готова была ждать эмоциональной реакции такого рода от
человека, возможно, но никак не от такого, как Спок. И это встревожило ее гораздо больше, чем все остальное.


Глава 13


– Приближаемся к границам системы Бета Кабрини, – объявил Чехов.
С его места в капитанском кресле, Спок увидел, как мичман повернулся в своем кресле, ожидая инструкций. Вулканец оперся локтями на подлокотники кресла, соединил кончики пальцев, и заставил себя сосредоточиться на ситуации.
Прошло несколько часов с тех пор, как он попросил Ухуру начать передавать их краткое послание колонистам. С тех пор, как обнаружилось, что их союзника в колонии, возможно, заставили замолчать.
Тогда он предпочел быть оптимистом, верить, что кто бы ни связался с ними ранее, он просто опоздал выйти на связь на этот раз. И по-прежнему Спок допускал такую возможность.
Но по мере того, как время шло, а ответа из колонии все не было, становилось все более похоже на то, что интуитивное допущение доктора Маккоя соответствовало истине. Все более и более Спок склонялся к мысли, чтобы расценить заключение о том, что их корреспондент был схвачен, как логичное.
А это, конечно, представляло все дело в совершенно ином свете. Глядя на экран, на котором уже появились крайние планеты системы Бета Кабрини, первый офицер знал, что ему следует делать.
– Переходим на импульсные, – сказал он. – Мы должны соблюдать
осторожность.
– Переходим на импульсные, – подтвердил мичман, поворачиваясь
обратно к контрольной панели. Через миг «Энтерпрайз» вышел из искривленного пространства.
– Мистер Скотт, – окликнул Спок. – Дайте мне знать, когда триада
владетеля Дрина появится на наших сенсорах. – Поскольку мерканские сенсорные технологии более или менее соответствовали федеративным – по крайней мере, так было в последний раз, когда вулканец имел возможность их исследовать, – «Энтерпрайз» и его противники, вероятно, определили бы присутствие друг друга приблизительно одновременно.
– Да, коммандер, – отозвался инженер от консоли.
– Лейтенант Ухура, будьте готовы вызвать мерканский флагман.
В голосе Ухуры послышалось облегчение, которое она, очевидно испытала из-за отсрочки попыток связаться с колонией.
– Ясно, сэр.
Больше не было причин откладывать их конфронтацию с Дрином.
Вообще-то, у них были все причины ее не откладывать.
Если их корреспондент был схвачен, его жизнь была в большой опасности. Как и жизни других людей, если знать мерканцев. Дрин твердо верил в насилие как сдерживающий фактор, вряд ли он склонился бы к тому, чтобы смягчить наказание. А одна смерть в таком случае вряд ли его удовлетворила бы.
К несчастью, поскольку Спок не мог сообщить свой план колонистам, он, чтобы действовать, был вынужден вернуться к стратегии блефа. А в ней он по-прежнему не чувствовал себя уверенно. С другой стороны, заверения Маккоя…
Тут он внезапно почувствовал, что его контроль снова ускользает. Инородная субстанция в его организме снова пыталась взять верх.
Сжав кулаки, Спок начал бороться с ней, пытаясь ее подавить, – не полностью, но хотя бы настолько, чтобы не потерять самообладания перед теми, кто присутствовал на мостике. Он не мог этого допустить – не только потому, что он был их лидером и нуждался в их доверии, – но и потому, что мысль о публичном проявлении слабости была для него как для вулканца непереносима.
К счастью, приступ на этот раз не застал его врасплох. Он почувствовал его приближение, и знал, чего ожидать, и был готов отразить его, – отсрочить его, хотя бы ненадолго.
– Мистер Зулу, – сказал он, надеясь, что никто не заметил напряжения
в его голосе. – Ожидаемое время попадания в радиус действия сенсоров кораблей у Бета Кабрини?
Рулевой ответил через пару секунд:
– С настоящей скоростью, – три часа сорок минут.
Спок кивнул.
– Спасибо, лейтенант. – Три часа сорок минут было достаточно, чтобы
укрыться в своей каюте, восстановить владение собой, и у него еще оставалось нужное количество времени, чтобы посвятить коллег в его план.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33