Это был верный ответ. Он понял это по выражению лица Дрина. Но на нем по-прежнему оставалась тень сомнения.
– И это выражение вы позаимствовали у вулканцев, да?
У Маккоя был шанс пятьдесят на пятьдесят. Он рискнул:
– Нет. Вообще-то, это они его у нас позаимствовали.
Снова верно. Подозрение почти исчезло.
– А что? – продолжал доктор, для пущей убедительности.
– Не обращайте внимания, – сказал владетель. Он повернулся к
одному из охранников. – Уведите его. И заприте где-нибудь наверху.
Когда Маккоя вытащили из кабинета, он вздохнул про себя. И понадеялся, что Дрин больше не будет давить на него по этому поводу.


Глава 17


Мезирии визжали где-то вдали. Спок поборол желание оглянуться,
сосредоточившись на том, что было впереди – длинный склон, усыпанный мелкими камнями, – те, что покрупнее, скатились к подножью.
Выбирая дорогу, он спустился по откосу и пробрался между обломками
скал в низине, – и дальше, пересекая широкую пойму пересохшей речки, заросшую колючими оранжевыми сорняками шириной с ладонь – только они и могли здесь расти.
Он дышал тяжелее, чем должен бы был. Держать метаболизм в нужных рамках, одновременно все более с него запрашивая, становилось все труднее и труднее.
Сколько времени прошло с тех пор, как его транспортировали в эти холмы? Четыре часа? Пять? Солнце все еще стояло высоко в небе, но он спустился в колонию вскоре после рассвета. Значит, больше, чем пять – возможно, шесть или семь.
И его мысли уже слегка путались. Это не обещало ничего хорошего. На другой стороне русла реки его взгляду представился необычно длинный и пологий склон. Обрадованный, он начал спускаться по нему.
Снова визг. И теперь громче; – медленно, постепенно, но он тем не менее звучал все громче с каждым разом. Звери догоняли его.
Спок признал этот факт с мрачным принятием неизбежности. В конце концов, надежды выиграть гонку никогда и не существовало; вопрос был в том, когда он проиграет ее.
Тем не менее, он поймал себя на том, что пытается прикинуть расстояние, отделяющее его от преследователей. Звуки хорошо разносятся в холодном воздухе, сказал он себе. Дрин с его мезирии по-прежнему могут быть в миле от него.
Нет, это не обязательно так. Дрина может с ними не быть. Ведь Спок об этом уже думал какое-то время назад. Он понял, что мерканец, неспособный угнаться за бегущими по следу зверями, должен будет иногда отдыхать. Затем, он может дать команду технику транспортатора перенести его на значительное расстояние.
Только таким образом Дрин мог участвовать в погоне. Что означало, что, если Спок сумеет уйти от мезирии, он сможет также уйти и от их хозяина.
Внезапно слева сверкнула зеленая вспышка. Обернувшись, он увидел, что часть холма только что была уничтожена огнем дизраптора.
Первый офицер не решился глянуть через плечо. Очевидно, владетель переправился в место далеко перед мезирии, – с помощью техника транспортатора материализовался достаточно близко от Спока, чтобы выстрелить из дизраптора.
Вулканец бросился вверх по склону со всей доступной скоростью, и зигзагами, чтобы в него было трудно попасть. Последовали новые разрушительные разряды, ударявшие с обоих сторон от него.
Но, заметил он вскоре, не так близко, как в первый раз. Не так, как если бы стрелявший намеревался убить его.
Тогда он осознал – с уверенностью, превосходящей события, – что Дрин всего лишь играл с ним, издевался над ним.
Услышав смех мерканца, Спок наконец глянул назад через плечо – и увидел своего противника стоящим на вершине холма, который он недавно миновал, с оружием, нацеленным в небо.
– Беги, вулканец! Беги ради своей жизни! – Голос Дрина настиг его в
виде гулкого, расходящегося эха. – Только не думай, что ты можешь убежать так далеко, чтобы спастись!
На таком расстоянии владетель определенно мог его прибить, если бы хотел. Но он выбрал не делать этого.
«…спастись… спастись…»
Спок решительно повернулся и возобновил свой бег. Уйдешь от зверей
– уйдешь от Дрина? Очевидно, на это не было надежды.
Лучше всего сосредоточиться на том, чтобы лучшим образом
использовать свои убывающие силы. Он снова упорно двинулся вверх по склону.
Когда Спок исчез за гребнем следующего холма, Дрин убрал дизраптор и засмеялся. Давно уже он не получал такого удовольствия.
Он дотронулся да кнопки коммуникатора и тут же услышал ответ Балака:
– Да, владетель?
– Как проходит погрузка?
– Хорошо, владетель. Уровень сотрудничества никогда не был выше.
Дрин хмыкнул.
– Ну да? Возможно, они предчувствуют внезапное кровопролитие,
которое может случиться, как только мое соглашение с вулканцем, как бы это сказать, придет к своему концу. Нельзя сказать, что такое рассуждение не имеет под собой оснований. – Он на миг умолк. – Однако, мы должны расценивать любое отклонение от обычного поведения как подозрительное. Усильте охрану поблизости от шахт и производственных площадок.
– Будет сделано.
– Это все.
– Как вам угодно, владетель.
Когда связь прервалась, Дрин на миг задумался. Становится ли он
чрезмерно мнительным? Возможно. Как и раньше, когда он спрашивал об этой простой фразе. Как это там? Ах, да. День рождения Бойса.
Просто дело в том, что она казалась такой…причудливой. Какой-то – не к месту. И потом, когда этот доктор-землянин так странно на него посмотрел, услышав эту фразу…
Нет. Это всего лишь его воображение, сказал он себе.
В общем-то, это можно было довольно просто выяснить. Он мог приказать пытать доктора. Заставить его раскрыть тайное значение фразы, конечно, если таковое имелось.
С другой стороны, он не хотел выглядеть неуверенным перед его людьми. Или, хуже того, параноиком. Компетентные владетели не выискивают то, чего нет. Гариид Велт не выискивал то, чего нет.
А если бы оказалось, что никакого тайного значения не было, не существовало мятежного послания, скрытого в этой фразе, он бы выглядел глупым и ненадежным. И уже неважно, как велика добыча, – на него будет брошена тень.
Он покачал головой. Он только недавно выбрался из тени, и не хотел возвращаться. До сего момента его экспедиция была сама эффективность. Он все сделает, чтобы так и продолжалось.
Кроме того, если в этих трех словах была заключена какая-либо информация… что, собственно, могли с ней сделать колонисты? За ними все время следили. Угроза смерти была их постоянным спутником. Разреши он им даже в открытую разговаривать с «Энтерпрайзом», сейчас у них не было способа взять над ним верх.
Оставив эти мысли. Дрин снова посмотрел на холмы. И улыбнулся.
Охота звала.
– Черт, – воскликнула Каррас.
Перелезавший через ствол упавшего дерева Кирк оглянулся через плечо.
– Что такое? – спросил он.
Она остановилась.
– Как я могла быть такой глупой?
Капитан искренне удивился.
– Насчет чего?
Мичман смотрела на него, хотя ее мысли были где-то еще.
– Эти символы, – сказала она.
– Ну? – поторопил он ее.
Внезапно Каррас схватилась за свой трикодер.
– Не могу поверить, что я это упустила, – сказала она раздраженно. – Смотрите.
И Кирк снова глядел на экран трикодера. И видел группу из полудюжины символов, причем ни один из них не был уже знакомым иероглифом, означавшим животное. Однако, пару из них он все же узнал.
Он указал на них.
– «Болезнь» и «не-болезнь» – сказал он ей. – Так?
– Да. А вот эти помните? Описание процесса, ведущего к «болезни» и к «не-болезни»?
Капитан кивнул.
– Те, что поведали вам об укусе.
Каррас указала на один из них.
– Посмотрите внимательнее. Видите этот значок?
Он видел. Похоже, значок был спутником знака «не-болезнь».
– Сначала я не могла понять, что это означает. Только сейчас до меня дошло. Это вот этот символ, – она показала на один из крошечных значков, – только лежащий на боку. Точно так же, как иероглиф болезни повернут, чтобы обозначить «не-болезнь».
Кирк нахмурился.
– А что означает оригинальный знак? То есть тот, что стоит прямо?
– Это указание, – объяснила она, – Оно означает «не двигаться».
Капитан смотрел на нее.
– Тогда, если он лежит на боку…
– Он означает «идти». Предположительно, к месту жительства другого такого создания. То есть, это если вы хотите «не-болезни».
Он немного подумал.
– То есть, тот, кто хочет поправиться после того, как был ужален этой тварью, может этого достичь, если будет ужален снова, только не тем же самым животным? Это должно быть другое такое создание?
– Если я правильно понимаю, – да. То есть так, похоже, здесь написано.
– Но зачем? – спросил Кирк. –Зачем природе было создавать такой механизм? Кому и какая от этого польза?
На это у мичмана не было ответа. Она пожала плечами.
Он еще немного поразмыслил. И, наконец, покачал головой.
– По-моему, это не имеет смысла.
Каррас кивнула.
– Я знаю. Но, тем не менее, это так.
Капитан вспомнил об их цели.
– Ладно, мы можем поговорить об этом позже. Место высадки, должно быть, уже недалеко.
В ответ Каррас закрыла и убрала свой трикодер. Но Кирк видел, что
она по-прежнему думает об иероглифах.
По крайней мере, думала на протяжении следующих пары сотен
метров. Потому что, пройдя их, или чуть больше, они достигли своей цели – точки, в которой они оказались по прибытии на Октавиус Четыре. Места высадки.
Это был хаос, чтобы не сказать больше. Каша, созданная появлением
твари, потонула в еще большем месиве из земли, обломков скал и деревьев, образовавшемся в процессе обрушения.
Когда Кирк подошел к краю затронутого участка, он не мог поверить,
что они выбрались отсюда живые. Огромные куски скал стояли торчком, а рядом с ними зияли провалы в двадцать футов глубиной. Высокие деревья были наполовину погребены в завалах, или перевернуты вниз головой, или просто переломлены пополам.
Более того – по-видимому, выхода из пещеры более не существовало – если под всем этим по-прежнему была пещера. Так что решение не пробиваться обратно из провала было, по-видимому, правильным.
Однако, они проделали свой путь не для того, чтобы смотреть достопримечательности. Они пришли сюда, чтобы узнать что-нибудь о перспективах их спасения.
– Капитан?
Кирк поднял глаза и увидел Каррас, стоящую на коленях, на другой
стороне месива. Было похоже, что она что-то обнаружила.
Подойдя к ней, он тоже опустился на колени и присмотрелся к ее
открытию: пара отпечатков ботинок в темной, свежевзрыхленной земле. Это было существенно.
– Кто-то здесь был после обвала, – сказал он.
Мичман кивнула.
– Может быть, группа мистера Зулу. Или кто еще. В любом случае, они знали, что с нами что-то случилось, и они пришли сюда, чтобы выяснить, что.
Кирк почувствовал некоторое удовлетворение. Значит, его инстинкт
сработал. Сюда стоило прийти.
По- прежнему было возможно, что что-то ужасное и непредвиденное
стряслось с «Энтерпрайзом», и что группа Зулу оказалась покинута здесь также, как люди капитана. Но пока что правомочнее было заключить, что люди Зулу поднялись обратно на корабль – и что команда Кирка в количестве четырехсот двадцати человек была по-прежнему жива.
Что укрепляло его теорию чрезвычайного происшествия. В конце концов, Скотти бы не стал сдаваться всего через несколько часов, за которые группа Зулу достигла места обвала. Если только не срочный вызов из Звездного Флота, он должен был быть где-то поблизости,и поймать сигнал коммуникатора Оуэнса.
Кирк поделился своими мыслями с Каррас. Она не скрывала своей надежды – а почему нет? Если «Энтерпрайз» только отозвали, он неизбежно должен вернуться. И обнаружить их здесь.
Хотя, один вопрос, и существенный, по-прежнему имелся. А именно: почему корабль отозвали? Что это был за кризис, которому должен был противостоять «Энтерпрайз»? – подумал капитан.
– Сэр?
Он стряхнул с себя минутную задумчивость.
– Да, мичман?
– Может, не стоит здесь задерживаться? Если эта тварь почувствует наше присутствие…
Кирк согласился.
– Только давайте быстро осмотримся вокруг, может, мы сможем еще что-нибудь обнаружить.
Но больше они ничего особенного не нашли. Через несколько минут
они оставили место высадки и направились обратно к провалу.
Внезапно Спок пришел в себя. Он посмотрел вокруг, увидел открытый
склон, на котором лежал, почувствовал леденящий ветер.
И услышал голоса зверей – мезирии. Определив направление, он глянул вниз. Звери были там, они поднимались к нему по тропе. И если он не будет поторапливаться, они исполнят свое задание через сколько-то минут.
С усилием, он поднялся и снова двинулся вперед. Вперед и вверх.
Что с ним случилось? И как долго он пролежал здесь?
До этого, он помнил, он видел мезирии, и они были далеко. Довольно далеко – может быть, в полумиле. И Дрин тогда был с ними – теперь же его нигде не было видно.
Ответ мог быть только один – из-за напряженного сопротивления инородной субстанции он потерял сознание. Доведенный до предела и даже за него, его разум добился передышки с помощью единственного доступного средства – отключив сознание.
С другой стороны, он все же не позволил яду взять верх. По крайней мере, он так полагал. Не пронаблюдав, что происходило, он не мог быть в этом уверен.
В любом случае, сейчас яд не контролировал его. А точнее, его разум сейчас был даже несколько яснее, чем до этого, его чувства немного острее.
Он припомнил вулканское выражение: «шали бах’н». Буквально – покой перед бурей. Ясность восприятия, как внутренняя, так и внешняя, которая предшествует темному сумбуру смерти.
Была ли эта прозрачность чувств, которую он испытывал, вариантом шали бах’н? Когда его разум отключится в следующий раз, будет ли это к лучшему?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33