— Это все из-за того, что ты такая невинная, и меня пугает, что такой ужасный человек обращает на тебя внимание.
— Это совсем не то внимание, которого должна опасаться леди, — сказала я, стараясь не смотреть ей в лицо.
Я чувствовала, что она внимательно изучала выражение моих глаз, стараясь найти в них следы того, что могло бы ее разуверить в искренности моих слов. Кажется, не нашла. Да и не могла найти. Легкие морщинки обозначились у нее вокруг бровей, и она провела языком по сухим губам.
— Я полагаю, что мне следовало кое-что тебе сказать, — проговорила она медленно. — Но это малоприятная тема.
Ее слова насторожили меня.
— О чем вы говорите? — спросила я, стараясь придать своему голосу равнодушный тон.
Прежде чем она ответила, появилась Чайтра с горячей водой для умывальника. Она сразу же посмотрела на миссис Мэдкрофт, ее покрасневшие глаза и перевела взгляд на меня.
— Неужели ты не видишь, что у нас частный разговор? — недовольно произнесла миссис Мэдкрофт. — Займись своими делами и оставь нас.
Чайтра нахмурилась и молча исчезла в другой комнате. Миссис Мэдкрофт сделала попытку встать с дивана, но передумала.
— Я удивляюсь тому, что долго терплю эту женщину, — произнесла она любимую фразу пожилых господ.
— Вы хотели мне что-то сказать? — напомнила я. Чувствовалось, что миссис Мэдкрофт колебалась начинать разговор, на который намекнула. Мое напоминание заставило ее заерзать на диване.
— Это касается мистера Ллевелина, — наконец выдавила она из себя. — Лучше, чтобы ты знала об этом. У него репутация распутника.
Я снова чуть было не рассмеялась.
— Это мистер Ллевелин распутник? — переспросила я. — На него не похоже. Совершенно не похоже. Он не любит общества женщин. А те требования, которые он предъявляет к себе как джентльмен, делают распутство просто невозможным. Под крышей Эбби Хаус, я думаю, есть распутники, но только не мистер Ллевелин. Если это все, что вас волнует, тогда…
— Я говорю это совершенно серьезно, моя дорогая, — настаивала миссис Мэдкрофт. — У него есть загородный дом в Лондоне, куда он возит женщин. Всяких. Но, кажется, ему доставляет особое удовольствие портить репутации молоденьким женщинам из хороших семей.
Сначала у меня перехватило дыхание, но постепенно я успокоилась и стала размышлять.
— Но молоденькая женщина из хорошей семьи такое поведение по отношению к себе не потерпит, — сказала я, не сумев все же полностью скрыть чувство растерянности.
— О, мое бедное дитя, — заметно приободрилась миссис Мэдкрофт. — Он очень богатый человек и осторожно выбирает жертву. Его интересуют, в основном, молодые леди без отца или брата. Такие, за которых некому заступиться. Она многозначительно посмотрела на меня. Я поняла ее намек, но она ошиблась. Даже, если мистер Ллевелин был таким великим распутником, каким описала его миссис Мэдкрофт, он пока не делал попыток соблазнить меня. А ее обвинения основывались, кажется, только на сплетнях.
— Возможно, вы расскажете, как вам удалось это узнать? — мягко попросила я.
Ее рука стала комкать носовой платок.
— Занимаясь деятельностью медиума, я довольно часто встречала различных людей, — неохотно начала миссис Мэдкрофт. — Включая несчастных леди, которые были брошены своими любовниками. Леди хотели знать, вернутся ли к ним их любовники.
Я пристально посмотрела на нее. Неужели она говорит правду? Или кто-то сбил ее с толку душещипательными россказнями? Но, кажется, в любом случае опасность не угрожала мне, поскольку я не отношусь к молоденьким женщинам из хороших семей. Мистер Ллевелин сам не раз прямо говорил мне об этом, хотя и в оскорбительно грубой форме.
Но сейчас меня больше всего беспокоила Фанни. Как ужасно иметь такого жесткого брата! Мне даже захотелось пожалеть ее. Но, может быть, все не более, чем клевета на джентльмена из престижных женихов? Не исключено, что кто-то специально затеял игру с целью отпугнуть от мистера Ллевелина впечатлительных невест и таким образом уменьшить конкуренцию. Жизнь того круга светского общества, в котором вращается мистер Ллевелин, для меня полна тайн и загадок. Оно закрыто для меня навсегда ввиду моей бедности и не должно интересовать меня. Поэтому мне должна быть совершенно безразлична репутация хозяина Эбби Хаус.
Единственный вывод, который я сделала из сообщения миссис Мэдкрофт, заключался в том, что нам нужно как можно скорее уезжать в Лондон.
Высказав все, что считала нужным, миссис Мэдкрофт протянула руку и похлопала меня по колену.
— Ты будешь осторожна, не так ли, дорогая? — спросила Она, глядя мне в переносицу.
— Обещаю вам, — совершенно искренне ответила я.
После моего ухода миссис Мэдкрофт осталась в хорошем настроении. Неудача с предложением мистера Квомби; казалось, была забыта. Пережитых волнений и разочарований для одного дня оказалось вполне достаточно. Я молилась о том, чтобы грядущий вечер прошел спокойно.
Либо мои молитвы дошли, либо фортуна повернулась, наконец, к Эбби Хаус, но только никто не предлагал провести третий сеанс в этот вечер. Угомонилась даже миссис Мэдкрофт. Скорее всего, как я предполагала, она не пришла еще в себя полностью после сердечной драмы. Судя по выразительным взглядам, которые она бросала в сторону мистера Квомби, когда они находились вместе, общение с потусторонним миром занимало сейчас ее ум меньше всего.
Все рано разошлись в этот вечер по своим комнатам, радуясь царящему в доме спокойствию и тому, что можно ничего не делать, что главная забота — хорошо выспаться. Как только моя голова коснулась подушки, я забыла обо всем на свете, в том числе и Эбби Хаус, и тут же уснула. Безмятежно спала до тех пор, пока не встало солнце.
Салли Причард в утренней одежде из розового шелка появилась в гостиной без всякого повода. Она слегка кивнула Урсуле и подошла к нам с Фанни. Мы как раз просматривали наброски свадебных платьев, выбирая для невесты наиболее подходящее. Салли взглянула на них и лениво махнула рукой.
— Как вы понимаете, мне сейчас не до свадеб, — сказала она. — Да и ты, Фанни, конечно, не будешь по-настоящему счастлива, пока убийца твоей матери не предстанет перед правосудием.
— Безусловно, — согласилась Фанни, улыбнувшись одними уголками губ. — Я не удивляюсь тому, что Эдмонд отказывается продолжать сеансы. Ему, по крайней мере, есть что терять.
Даже у Салли Причард, знавшей всякие светские сплетни, чувствовалось, перехватило дыхание.
— Ты, конечно, не имеешь ввиду то, о чем ты говорила в гостиной, — осторожно заметила она. — Я подумала, что это было не что иное, как простое представление.
— Да, — сказала Урсула, отложив в сторону свое рукоделье и посмотрев в нашу сторону.
— По крайней мере, так хотят думать, — неожиданно прозвучал голос Винни.
Его слова прокатились по всей гостиной. Мы дружно подняли головы и увидели его стоящим в дверях. Он был одет, как франт, в безупречный костюм из саржи горчичного цвета. Пиджак самого модного покроя застегнут только на верхнюю пуговицу. Кудри небрежно отброшены назад, так что волос казалось больше обычного, а голова стала крупнее и еще импозантнее. До полной картины франта ему не хватало трости с золотым набалдашником. Он оставил ее в своей комнате то ли предусмотрительно, то ли неохотно. Во всяком случае, место для трости в гостиной оказалось непредусмотрено.
Винни кивнул с порога нашей группе и вошел.
— Это означало бы, Фанни, что ты получаешь довольно приличное наследство, — с ходу вступил он в разговор. — Я имею в виду тот случай, если бы Эдмонду вдруг предъявили обвинение в убийстве. Не так ли, Фанни? Я представляю завещание отца, составленное на тебя и Урсулу, если бы что-нибудь случилось с твоим братом.
— Оказаться под наблюдением опекунов? — произнесла Фанни, надув губки. — Они такие же плохие, как и Эдмонд.
— Неправда, — возразил Винни. — Ты много получишь от них, выйдя замуж за Кенета.
Он сел на стул рядом со мной и сложил руки замком за головой.
— Доброе утро, мисс Кевери! — с улыбкой поприветствовал он меня. — Мы так мало видим вас в течение дня. Где вы прячете себя?
— Обычно я провожу время вместе с Фанни или миссис Мэдкрофт, — ответила я.
— Это в том случае, если Хилари не досаждает мистеру Ллевелину пустяками, — с нежной улыбкой на лице уточнила Салли.
— Господи, я надеюсь, вы не увлеклись нашим Эдмондом? — произнес Винни, внимательно посмотрев на меня. — Это было бы более чем неблагоразумно.
Н-да, хотелось бы мне знать, Винни только пошутил или же намекнул на те россказни, о которых уже упоминала миссис Мэдкрофт. Но я поняла, что он не пытался советовать Салли брать приступом мистера Ллевелина, хотя, возможно, наедине он сказал ей что-нибудь более определенное. Но даже если и так, его предупреждение все равно не имело воздействия. Салли флиртовала с Эдмондом напропалую, как только оставалась с ним наедине. И сейчас она была крайне огорчена тем обстоятельством, что Эдмонда могли обвинить в смерти Лили. Для Салли это означало бы крушение жизненно важных надежд.
Заметив, что все остальные были заняты своими собственными делами, Винни воспользовался возможностью побеседовать со мной. Он вытянул ноги, удобно положив одну на другую, и начал излагать свое мнение по поводу спиритического сеанса. Начал он издалека.
— Это я представил Лили мистеру Ллевелину, — припомнил он то, что было давным-давно. — Я слышал, как она поет в Лондоне, и порекомендовал старику пригласить ее на уик-энд. Отец Эдмонда считал хорошим тоном приглашать деловых людей и их жен в Эбби Хаус. Но он никогда не знал, как их развлечь, когда они собирались здесь. Мое предложение его очень обрадовало.
Урсула громко фыркнула.
Винни выразительно посмотрел в ее сторону, слегка сбился, но ничуть не расстроился.
— Никто не был так удивлен, как я, когда узнал, что они помолвлены, — продолжал Винни. — Господи, я никогда не ожидал этого от старика.
— А вы давно знаете семью Ллевелинов? — спросила я вежливо.
Винни дернул узкую кружевную оборочку на рукаве, поменял ноги местами.
— Двадцать лет, — произнес он не очень уверенно. — Да, Урсула? Да, конечно. Мы встретились сразу после брака с Эглантиной. Имение ее отца находится к востоку от Седмора. Это милое старое имение. Позор, что вы не можете навестить нас там. Правда, сейчас мы решили временно, примерно на несколько недель, выехать оттуда. Надо обновить кухни. Он прикрыл рот рукой, скрывая зевоту, снова поменял ноги местами.
— Так вот, нас познакомила Эглантина, — продолжал Винни. — Она дружила с первой миссис Ллевелин. После того, как я женился на Эглантине, почти все ее знакомые стали моими друзьями. Не могу сказать, что она одобряет все мои дружеские отношения.
Чувствовалось, что отрицательное отношение Эглантины к его многочисленным друзьям больше развлекало его, чем раздражало. Мне показалось, что, если бы Эглантина вдруг одобрила все его дружеские отношения, это очень огорчило бы Винни. Я еще раз подумала о том, какой это странный брак.
Заметив, что я плохо слушаю его, а думаю о чем-то своем, Винни быстро привлек мое внимание, спросив, как я провожу время в Эбби Хаус?
— Например, вчера в полдень я занималась верховой ездой, — призналась я без особого энтузиазма.
Фанни резко отодвинула наброски свадебных платьев в сторону.
— Бедная Хилари, — посочувствовала она мне. — Плохо было с моей стороны бросить тебя вчера. Завтра я попрошу Кенета отвезти нас в Дедл Доо. Это возместит нам все.
— Ты должна помнить, что у доктора Родеса на этой неделе визиты каждый день, — сказала Урсула. — А всю минувшую ночь он принимал роды у миссис Уотл.
— Ничего, ничего, — успокоила ее Фанни. — День на побережье пойдет ему на пользу. Во всяком случае, сам Кенет не возражает.
— Если бы у него было немного здравого ума, он бы возражал, — пробурчала Урсула. — А если бы у тебя были к нему чувства, ты бы не заставляла его выматываться из-за тебя.
Винни расцепил руки за головой и откашлялся.
— Безусловно, еще не пришло время для такого спора, леди, — заметил он. — Давайте еще кого-нибудь обсудим, но не доброго доктора. Я, например, хотел бы побольше узнать о мисс Кевери.
Он повернулся ко мне с улыбкой. Я стала быстро перебирать в уме варианты, как мне лучше выкрутиться. К счастью, меня выручила Фанни.
— Кенет мой жених, а не ее, — капризно заявила она. — Я не стану терпеть ее приказов там, где это касается Кенета.
— Мне бы хотелось, чтобы в этом не было необходимости, — спокойно возразила Урсула. — Я бы охотно воздерживалась, если бы ты оказывала ему должное внимание.
— Навряд ли ты можешь об этом говорить, — постаралась поставить Фанни сестру на место. — Со мной, по крайней мере, он не страдает от недостатка внимания.
— Как ты смеешь меня критиковать? — повернула Урсула разговор совершенно на другую колею, где у нее имелись заметные преимущества.
— Тебе самой очень хочется критиковать меня, — не уступала младшая сестра. — Все знают, что твое поведение было значительно хуже моего.
— Не все, — напомнил Винни многозначительно. — Но буду знать все, если ты продолжишь этот спор.
Он поднялся со стула и стал разглаживать складки, появившиеся на костюме. Скорее всего, он сделал это для видимости. А сам тем временем соображал, как лучше выйти из весьма щекотливого положения.
— Мисс Кевери, могу ли я просить вас присоединиться к нам и прогуляться в саду? — предложил он мне, найдя, таким образом, достойный выход.
Я колебалась. Его вопрос ставил меня в затруднительное положение. Конечно, любой мой повод уйти из комнаты был бы одобрен ссорящимися сестрами. Но прогулка наедине с Винни могла вызвать новые проблемы. Как поступить?
— Ты присоединишься к нам, не так ли? — предлог жила я Салли.
— Боже, нет, конечно! — отмахнулась она. — Влажный воздух погубит мое платье… Продолжай, Фанни!
Урсула взглянула на хитроумное сооружение из шелка и шифона, в которое была облачена Салли, и сморщила нос.
— Это должно послужить уроком тебе, Салли, — заметила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55