На фоне их рассказа свидетельство Элен Джордан выглядело на редкость глупо. Тоненькая, изможденная, перепуганная до того, что казалась наполовину помешанной, девушка по имени Элис поведала жуткую историю о том, как её везли из Англии на Лондонской Леди. Там она и познакомилась с леди Реей, несчастье сдружило их. То, что бедняжка Элис рассказала об их мучениях на борту, не оставило ни малейших сомнений в том, что леди Рея действительно была похищена. У девушки оказались доказательства, которые подтвердили её слова: она предъявила медальон и цепочку из чистого золота, которые принадлежали раньше леди Рее. Именно это, а также сведения, полученные от бывшего капитана Лондонской Леди заставили городские власти выдать ордер на арест капитана Морского Дракона.
Таким образом, сэру Моргану Ллойду ничего не оставалось делать, как попытаться снова отыскать Морской Дракон и его таинственную пассажирку. Вот и случилось, что капитану флота Его Королевского Величества пришлось дать конвой каперскому судну на пути в Англию. Он от ярости бессильно скрежетал зубами, но был вынужден охранять Морской Дракон, который чуть не шел ко дну под тяжестью сокровищ.
И вот настал день, когда капитану королевского флота сэру Моргану Ллойду пришло время давать показания, этого потребовал капитан Морского Дракона. Высокомерный англичанин был честным человеком и его заранее корчило при мысли, как придется подтвердить, что леди Рея вернулась на борт якобы похитившего её судна без малейшего принуждения.
Но к этому времени Данте Лейтон понял, наконец, что стал обладателем не только испанского золота, но кое-чего гораздо более ценного. Он был счастлив, он знал, к чему стремится его сердце.
Там, на далеких островах южных морей, в уединенной пещере, где набегающие волны припадают нежным поцелуем к прогретому солнцем песку, где на закате кровавый багрянец уходящего светила окрашивает небо в ослепительно-золотые и пурпурные цвета, в волшебном раю, мужчина и женщина поняли, наконец, что созданы друг для друга. И когда спустилась ночь, их судьбы переплелись навсегда.
И теперь их будущее, которое было неразрывно, как раз и не давало ни минуты покоя несчастному Кирби с той самой минуты, как он ступил на берег Англии. Думал он об этом и сейчас, сидя с приятелями за кружкой доброго эля.
— Ну, так что, Кирби? Будет ли капитан рисковать будущим леди Реи, как по-твоему? Ведь она же самое дорогое, что у него есть! Ему пора позабыть прошлое. В конце концов он же не дурак, наш капитан! Кирби, вы слышите меня, Кирби!
Но Хьюстон Кирби, похоже, не слышал его. Он с некоторым удивлением таращился на полную тарелку, которую служанка только что подсунула ему под самый нос. Румяная баранья котлетка, вареный картофель, громоздившийся высокой горкой подле нее, все это пахло просто восхитительно, и Кирби онемел. Резкий оклик Алистера заставил его очнуться и он зябко передернул плечами, снова почувствовав озноб в своей промокшей одежде.
— Леди Рея Клер? — смущенно пробормотал он. — Ну конечно же, я не забыл эту леди. Как раз она-то меня и тревожит, мистер Марлоу. Теперь, когда и капитан, и леди Рея снова в Англии, многое может измениться.
— Вот уж никогда в это не поверю, Кирби! Неужели вы не замечали, как светлеет капитан, стоит только ей подойти? Он очень изменился, Кирби, и все из-за нее. Он как воск в её руках. А как он дотрагивается до неё — словно боится, что она растает в воздухе! — голос Алистера предательски дрогнул, словно и он был не совсем равнодушен к леди, о которой шла речь.
— Угу, — неожиданно согласился Кирби, и Алистер поперхнулся от удивления. — Как я уже сказал, именно из-за этого я и волнуюсь. Не один же он без ума от нее. К тому же не забывайте, у неё есть семья. Не уверен, что им по душе те байки, что рассказывают о капитане Морского Дракона. Конечно, когда мы были в Вест Индии, капитан сам все решал. Ну, а теперь мы вернулись в старую, добрую Англию и у родственников леди Реи, скорее всего, свое мнение о том, какое будущее её ждет. И если герцог решит, то нашему капитану в её будущем не будет места. А уж за последние несколько дней я достаточно порасспрашивал о герцоге, и мне почему-то кажется, что кэп вряд ли придется ему по душе.
— Подумаешь! Да ведь леди Рея сама по уши влюблена в капитана! Она никогда от него не откажется.
— А может быть, было бы и к лучшему, если бы отказалась, — глухо проворчал старый слуга, не заметив, что высказал вслух то, что давно мучило его.
— Что вы имеете в виду? — рявкнул Алистер, но по выражению его лица было заметно, что он не очень хочет услышать ответ.
— Сами знаете, что когда нашему капитану что-то втемяшится в голову, его не остановить. И юной леди будет горько думать, будто её одурачили, если наш капитан, как бы это сказать … — Хьюстон Кирби выдержал паузу и с ударением добавил, — если лорд Данте Джейкоби решит вернуться в Мердрако. А это вполне вероятно. Впрочем, — задумчиво добавил он, — очень возможно, что не только его одного мучают воспоминания о прошлом. И не только у него есть причины для мести. Ведь сколько бы лет не минуло, но, что и говори, Данте Лейтон — по-прежнему маркиз Джейкоби и останется им, пока жив. А для многих людей этот титул отдает горечью. Так что когда его сиятельство вернется в родовое гнездо, кое-кто сочтет его приезд возвратом к кошмарам прошлого. И вот тогда-то и вспыхнет старая ненависть. Многие затаили обиду и теперь все может начаться вновь.
— Но, Кирби, что вы говорите! Ведь капитан, слава Богу, не имеет к этой истории никакого отношения!
— У него может просто не оказаться другого выхода, — резко оборвал его дворецкий. — Слишком поздно. Не исключено, что нам не оставили ни единого шанса. А это значит, что все было спланировано заранее. — Кирби горестно покачал головой и снова заговорил, взвешивая каждое слово. — Изменилось только одно — Данте Лейтон теперь уже не насмерть испуганный юноша, которого подло предали и который думает только о том, как бы сбежать. Он стал мужчиной и его враги встретят достойного противника. А когда эти двое сойдутся на узкой дорожке, разверзнется ад.
— Ну, не обязательно, — робко запротестовал Алистер. К сожалению, он достаточно хорошо знал капитана, чтобы поверить, что все обойдется. — В конце концов, сколько раз кэп рисковал жизнью — и все зря? Эх, если бы можно было забыть прошлое! — он безнадежно свистнул и махнул рукой.
— Его невозможно забыть, мистер Марлоу, потому что без прошлого нет настоящего. Это часть тебя, сынок. А потом, многие события в прошлом сейчас выглядят совсем по-другому, — задумчиво добавил он.
— Что вы имеете в виду?
— Я почти уверен, что за эти годы наш капитан ничего не забыл. Наверняка он задумал что-то, и это самое «что-то» может совсем не понравиться кое-кому , особенно когда он об этом пронюхает. А он, конечно же, узнает, стоит нам только вернуться в Мердрако. Это я называю «подлить масло в огонь».
— Господи помилуй, в жизни не видел столько угрюмых физиономий за одним столом! — воскликнул Фитцсиммонс. — Можно подумать, вы в Бога не веруете?! Читали Экклезиаста? «Нет лучшего занятия под солнцем, чем пить, есть и веселиться!» А вы что? У нас, слава Богу, вдоволь и еды, и питья, так давайте веселиться, черт побери! Будь я проклят, друзья, если ваши постные рожи испортят мне аппетит! — возмущенно добавил он, накидываясь с ножом на огромный кусок ароматного свежего сыра.
— Ммм … — проворчал Кирби, послушно взяв в руки нож с вилкой. Он, правда, не преминул отметить, что жизнерадостный ирландец по ошибке процитировал пророка Исайю. Кирби с удовольствием отправил в рот порядочный кусок свинины, запил её теплым элем и одобрительно хмыкнул, вспомнив, что даже приговоренным к казни разрешается пообедать в последний раз.
Он бросил любопытный взгляд в сторону, где в отдельном кабинете обедали леди Рея и капитан Морского Дракона. Интересно, подумал пожилой слуга, неужели и им кусок сегодня не лезет в горло?!
А может быть, эти двое с беспечностью юности не думают о будущем и счастливы настоящим? Возможно, они радостно празднуют конец путешествия и совсем не подозревают о том, что ждет их впереди!
Говорят, даже лучшие из людей — порождение греха,
А лучшие из лучших становятся интереснее,
Если их сделать чуть похуже
Шекспир
Глава 2
— Еще кусочек пирога с крыжовником, Конни? — ласково улыбнулась леди Рея .
— Нет уж, большое спасибо, миледи. Я и так, того гляди, лопну, — сказал юный Бреди, вежливо прикрыв рот рукой, и сыто рыгнул. Глаза у него слипались.
— Не забудь выпить молоко, Конни, — в который раз напомнила девушка.
Конни скроил недовольную гримасу и сделался ужасно похожим на Хьюстона Кирби, когда тот был чем-то недоволен.
— С вашего позволения, миледи, я не большой любитель молока. Слышал, что парню вроде меня от него немного проку. Не то, что от доброй кружки эля, — он облизнулся.
— В самом деле? Как интересно! Надо не забыть непременно рассказать об этом дяде и матушке.
— Миледи?!
— Видишь ли, моя мама обожает молоко, да и дядюшка Ричард тоже. И они оба в добром здравии.
— Так вы это об герцогине, миледи? Это, стало быть, она пьет молоко? — недоверчиво пробормотал Конни и гораздо более благосклонно взглянул на злополучную чашку с молоком.
— Не хочешь ли выпить маленький глоточек, просто, чтобы доставить мне удовольствие? — вкрадчиво спросила девушка. По губам её скользнула улыбка, когда искусительница заметила, как мальчик сделал глубокий вздох и одним глотком опрокинул в себя теплое молоко так же залихватски, как иной мужчина — рюмку виски.
— Спасибо, — вежливо поблагодарила она, подумав, как же он похож на её младшего братишку Робина. Мальчики были ровесниками, да и внешне были похожи: оба синеглазые и темноволосые. У обоих в глазах прыгали шаловливые чертенята, что служило предупреждением любому, кого обманула бы их ангелоподобная внешность.
— Прошу прощения, кэп! Миледи? Мне бы уйти. Хорошо бы повидаться с парнями. Я вроде как видел мистера Кирби с полчаса назад, он входил в трактир. И Лонгэйкр тоже здесь, я заметил его в пивной внизу. Было бы здорово перемолвиться с ними словечком! С вашего позволения …
— Очень хорошо, Конни. Можешь идти. — леди Рея бросила на него понимающий взгляд и заговорщически подмигнула. Она знала, что паренек всегда был без ума от пиратских сказок Лонгэйкра, и готов был слушать их с утра до вечера.
— Кэп, сэр, вы позволите?
— Вы свободны, мистер Бреди, — кивнул капитан, — но, мистер Бреди, смотрите, не переусердствуйте с элем.
— Так я вам сегодня, поди, и вовсе не понадоблюсь? А может, хотите мистеру Кирби чего передать? — мальчуган нетерпеливо переминался с ноги на ногу возле уставленного пустыми тарелками стола. На шее у него все ещё была повязана большая салфетка, густо усыпанная крошками и заляпанная крыжовенным вареньем.
— Нет, нет, беги. Сегодня мне, пожалуй, ни ты, да и никто другой не понадобится. И кстати, Конни, не забывай, что ты теперь довольно богатый молодой человек и тебе вовсе не обязательно каждую минуту жалобно блеять «с вашего позволения!» И чем ты собираешься заниматься — решать тебе самому, — Данте Лейтон довольно хмыкнул при виде удивления на лице мальчугана. Тот прислуживал на Морском Драконе больше половины своей коротенькой жизни.
Конни Бреди поежился. Похоже, что-то не давало ему покоя. Передернув худенькими плечами, паренек решился-таки уйти и пожелал им доброй ночи. Но уже взявшись за ручку двери, чтобы выбежать из комнаты и присоединиться к своим друзьям внизу, он вдруг заколебался и взглянул через плечо. На юном личике застыло странное выражение, казалось, мальчик колеблетя. Задумавшись, он пристально взглянул на капитана и леди Рею, удобно расположившихся перед камином. Пламя ярко освещало влюбленных.
Когда дверь за его щуплой фигуркой захлопнулась, леди Рея вздохнула и, аккуратно свернув салфетку, бросила её на стол. — Ты знаешь, иногда он кажется таким одиноким. Ему нравится в компании старых матросов, особенно когда Лонгэйкр рассказывает эти свои любимые пиратские истории. Ведь он, в сущности, просто одинокий паренек, Данте. — сказала Рея Клер и лицо её омрачилось. Даже несмотря на то, что она выросла в семье, где все обожали друг друга, девушка хорошо понимала, что такое одиночество. Ведь и ей довелось познать его в те дни, когда её жестоко разлучили с семьей, и теперь у неё душа изболелась за Конни.
Ей на минуту показалось, что сам Данте Лейтон уже позабыл те горькие дни, когда, разлученный с семьей, страдал от мучительного чувства одиночества. — Постарайся не путать его с собственным братом, Рея. Это не совсем одно и тоже. Видишь ли, несмотря на свой юный возраст Конни успел на своем веку повидать и узнать столько, сколько иному человеку не удается за всю жизнь. Такие испытания хорошо закаляют, Рея. А теперь у него есть будущее, которому здесь, в Лондоне, любой позавидует. Он ни в чем не будет нуждаться. Даже в твоем сочувствии, дорогая.
— Но может быть, ему хочется, чтобы его любили, Данте, хочется иметь семью, которая заботилась бы о нем. В конце концов, деньги — это ещё не все! — вежливо возразила Рея, но в голосе её ясно слышалось упрямство.
— Семью? А что такое семья, черт побери?! Это могут быть люди, искренне привязанные друг к другу чувством любви и заботы! А кто-то, может, назовет семьей кучку черствых эгоистов, которым на всех наплевать и у которых между собой нет ничего общего, кроме крови, текущей в их жилах! — его улыбка больше напоминала хищный оскал.
— По-моему, то, что ты говоришь, просто ужасно.
Заметив, что напугал её, капитан опомнился. Он с виноватым выражением лица притянул к себе девушку и нежно поцеловал в лоб. — Видишь ли, мою семью вряд ли можно было назвать любящей. Мой отец всегда существовал в своем собственном маленьком мирке, в котором для меня, к сожалению, не нашлось места. Бог знает, что тому виной, но он почему-то невзлюбил меня, хоть я и был единственным сыном. Извини меня за мою резкость, но так оно и было на самом деле, — из груди Данте вырвался прерывистый вздох.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85